«Черт, мне всего 29». Немецкий врач - о первых словах Эриксена после того, как датчанин пришел в себя
Немецкий врач Йенс Кляйнфельд удобно расположился на трибунах стадиона «Паркен» в Копенгагене. Около часа назад он завершил занятие вместе с членами медицинской бригады, которой предстояло работать у кромки поля во время матча Дания-Финляндия на ЕВРО-2020.
Через несколько минут ему и его бригаде пришлось применить на практике те знания, о которых он рассказывал во время занятия.
«Я был на трибуне, прямо напротив места, где все произошло. В первый момент, я не думал, что там стряслось что-то серьезное. Но когда увидел реакцию докторов сборной Дании, понял, что дело тут не в обычной травме», - цитирует доктора немецкий таблоид Bild.
«Игроки держались за головы. Я подал знак бригаде, чтобы они выбежали на поле. У них с собой был дефибриллятор. Потом я сказал своим коллегам, сидевшим рядом: «Мы должны выйти на поле».
Когда Кляйнфельд подбежал к Кристиану Эриксену, его бригада уже начала массаж сердца и готовила дефибриллятор, подключая электроды к телу датчанина. «Мы пустили в него разряды и продолжили массаж. Занятие, которое мы проводили за час до того, как все произошло, сыграли решающую роль в спасении», - говорит немецкий специалист.
«Датские врачи не сразу поняли масштабы произошедшего. В такие минуты надо действовать быстро, но я не могу их обвинять: они привыкли иметь дело с другими травмами, и им сложно сразу распознать сердечный приступ. Я это понял, когда они первым делом пытались вытащить язык Эриксена. Так жизнь спасти невозможно», - продолжил он.
Дефибриллятор сыграл ключевую роль в возвращении Эриксена. «Если вам удается обеспечить дефибриллятором пациента в первые две минуты, его шансы выжить повышаются до 90%. Каждая следующая минута простоя уменьшает шансы еще на 10%. Скорость – главный момент. Эриксен ждал электрошока 2-3 минуты, поэтому у него было много шансов выжить», - рассказывает Кляйнфельд.
Вскоре Эриксен открыл глаза.
Кляйнфельд продолжает: «Я спросил у него по-английски: «Ты с нами?». Он ответил: «Да, я тут». И тут же добавил: «Черт, мне же только исполнилось 29». Я сказал ему, что теперь все хорошо, он все понял и положил руку себе на грудь». Остальное – уже история.
