6 мин.

Рикки Рубио. Меняющий реальность

1 k

Текст впервые опубликован двенадцатого марта на тестовой версии ПБ

Они называли его Рикки Ютубио, мальчиком, который хорош только на видеонарезках. Он слишком слаб физически, он не умеет атаковать корзину с дистанции, он разрушит свою команду в защите и развалится на запчасти под колоссальным давлением неоправданных ожиданий. Он один большой мыльный пузырь, которому суждено лопнуть и доказать, что в современном баскетболе важны скорость, мощь, прыгучесть, силовая выносливость. Время доминирования игрового интеллекта ушло, его место на свалке истории, рядом с пейджерами, тамагочи и тетрисом.

Они смеялись и говорили, что Дэвид Кан – клинический идиот, потому что верит в него больше, чем кто-либо на белом свете, и работает несколько лет исключительно «под» туманную перспективу его приезда в Миннеаполис. Они включали трансляции, чтобы убедиться в своей правоте, готовились разгромить его в пух и прах.... и осознавали, что чувствуют себя редкостными кретинами уже после пары-тройки просмотренных матчей.  Они не могли оторвать от него глаз, потому что ждали чего-то особенного в каждом владении его команды, подсознательно умоляя партнеров вновь дать ему мяч. Рубио взорвал эту лигу и показал ей другую звезду.

Пятнадцать лет назад в стан «Тимбервулвз» приехало настоящее чмо. Оно противно себя вело, считало себя же любимого гениальным сверхталантливым игроком, который вообще-то в десятки раз ценнее, чем все его партнеры вместе взятые. Болельщики терпели, верили в то, что юношеский максимализм пройдет и человек вырастет, станет достойным партнером для Кевина Гарнетта, подарит ему возможность основательно раскрыться. Но произошло обратное: под влиянием агентов он окончательно сошел с ума, его и без того низкую планку ценностей, сорвало с петель.

Руководство клуба обменяло его в «Нью-Джерси», словно открещиваясь от того, что пожертвовало Рэем Алленом ради привлечения такого ценного кадра, дабы бесповоротно все не развалить. Этого персонажа до сих пор презирают поклонники  всех клубов, за которые он выступал. Он стал синонимом зажравшегося спортсмена, никогда не интересовавшегося ничем, кроме суммы на собственном банковском счету и личных показателей в сегодняшнем статистическом протоколе. Его звали Стефон Марбэри, и «Миннесота» попрощалась с ним одиннадцатого марта девяносто девятого.

Тогда они, офис, игроки, сопереживающий персонал, болельщики, вздохнули с облегчением. По истечении ровно тринадцати лет, в этот же  самый день, синхронно с ними за головы схватилось полмира. Пацан, покоривший всех и вся своим сочетанием таланта, искренности, интеллекта и альтруизма, получил одну из самых тяжелых травм на ровном месте.

Любой почувствовал себя немножко униженным и оскорбленным, потому что у них отняли то, что делало эту лигу особенной.

Каждый год мы видим десятки растатуированных персонажей с пятнадцатью-двадцатью килограммами авансов на плечах. Они приходят в лигу  со словарным запасом, состоящим из десятка выражений, которые крутятся в их совсем еще юных головах, буквально овладевая ими: «я», «рекламный контракт», «миллионы», «все вопросы к моему агенту», «кто вы, а кто я?!!» и так далее.

Статус звезды для них становится необходимостью – это внимание, вспышки, обложки, новые соглашения со спонсорами, поблажки и все, что несет с собой в чемодане владение восьми-девятизначной суммой. Люди мирились с этим, помня о несомненном таланте и скрашивая это знаменитым «да, он подонок, но он наш подонок!». Они же и распустили звезд, заставили старую школу уйти вспять. Летом 2010-го это вылезло боком.

Поведение Кармело Энтони лишь еще больше усугубило положение, а переговоры по новому Коллективному Соглашению окончательно отдалили значительную часть игроков от болельщика. Лишь единицы продемонстрировали, что игра для них ценность, остальные же клялись в  верности бумажкам с мертвыми президентами, а не мячу, залу и площадке. В такой ситуации поклоннику НБА нужна была сказка, и ею, вне всякого сомнения, стал Рубио.

Он пришел в эту лигу с такой прессой, что казалось, будто он новый Уилт Чемберлейн, явление, которому суждено изменить все в будущем и скрасить серые тона уже сегодня. Он мог баловаться с фотокамерой, заигрывать с журналистами, он имел полное право выстраивать себе имидж лица с обложки. Взамен он в открытую просил обращать внимание на других, не лишать команду заслуженных аплодисментов, повернуть объективы в сторону каждого из его партнеров, ведь они также вносили свою лепту в конечный результат. Он не позволял себе говорить «я», он употреблял «мы».

Ему не нужно было подачек руководства, он не хотел брать то, что не принадлежит ему по праву. Он пришел знакомиться с главным тренером, человеком, выводившим свою команду в Финал НБА тогда, когда сам Рикки еще даже не родился, и сказал ему, чтобы он не ставил его в стартовый состав до тех пор, пока парень не заслужит этого права своей игрой. Он пообещал перед сезоном, что больше не будет ограничивать себя боязнью совершить ошибку, как было в Европе, и просто постарается получать удовольствие от баскетбола, делая все возможное, чтобы при этом помогать команде. Но он даже не мог себе представить, что из-за этого ему удастся превратить самый чудаковатый френчайз в  лиге в один из самых сексуально привлекательных коллективов.

Он предстал полноценной альтернативой всем «клише», связанным с  черной культурой, переплетающейся с американским баскетболом. Он оказался улыбчивым пацаном, любящим игру больше, чем миллионы, которые она ему приносит. Он прибыл из другого мира и из организации, не позволившей ему испортиться, дабы оставаясь самим собой оказаться идеальным лицом для сегодняшней лиги, человеком, вобравшим в себя все то, что было забыто еще в далеких восьмидесятых, объединив это с голливудской улыбкой. Он – АнтиМарбэри во всех проявлениях. Он то, во что мы уже давно перестали верить

Тотальное отсутствие игрового эгоизма, понимание и любовь к игре, как к командному виду спорта, желание сделать жизнь каждого партнера вокруг тебя хоть чуточку, но комфортабельнее и при этом абсолютное отсутствие любых элементов звездной болезни создали ему имидж, а яркие выступления сделали все остальное.

Он разубедил их, тех самых таинственных персонажей из первого абзаца, он изменил мир вокруг себя, перевернув все с ног на голову. Те, кто еще вчера оценивали малейшую шероховатость в его рисунке, как критический недостаток для развития и становления испанца, сегодня кричат о том, что «разрыв крестов» ни на йоту не повлияет на достижение им верхушки своего потенциала. Они не просто надеются на это, они безапелляционно в это верят, они не боятся об этом твердить на каждом углу. Им дали для этого вескую причину.

Рубио продемонстрировал им то, что все в этом мире еще не так плохо как кажется. Что можно найти игрока, который при таком внимании к себе продемонстрирует элементы психологии тридцативосьмилетнего ветерана. Что можно благодаря сочетанию интеллекта и таланта нивелировать все, что казалось глобальными проблемами, будь то бросок, атлетика или пресс неимоверных ожиданий. Что в современном мире с гламуром, дорогими машинами, фотосессиями, прессой, твиттерами, педерастией, можно оставаться таким, каким были Ларри Берд или Карим Абдул-Джаббар: сконцентрированным на достижении поставленных перед коллективом целей, вне зависимости от статистического вклада в результат и стиля одежды на завтрашней газетной странице или глянцевой обложке. Каждый нашел в Рикки частичку кого-то великого, а самой НБА даже не пришлось создавать ему имидж. Он сам принес его за собой. Рубио стал первым игроком за долгое время, который мог позволить себе фразу: «Меня не волнует «Матч всех Звезд», я даже ехать туда не хочу», невзирая на то, сколько барышей по рекламным контрактам это приносит.

На самом деле все гораздо проще. Оказалось, что для изменения реальности не нужны подвиги или космические технологии. Иногда достаточно просто чуть-чуть приоткрыть занавес и показать персонажа, не стесняющего жить идеалами прошлого (да-да, того самого, где трава зеленее), не обращая внимание на собственное яркое и многообещающее будущее

logoНБА
logoРикки Рубио
травмы
logoМиннесота