«Думаю только об Индонго. После него меня ждут большие бои». Данияр Елеусинов о поединке за титул, работе с Хирном и годе жизни в США
Данияр Елеусинов – чемпион мира, двукратный чемпион Азиатских игр, двукратный чемпион Азии и Олимпийский чемпион в Рио де-Жанейро. Наверное, главная надежда Казахстана в профессиональном боксе сразу после того, как об уходе на пенсию объявит Геннадий Головкин.
В интервью Кайрату Бердыгалиеву специально для Sports.ru Данияр поделился впечатлениями от последнего года проживания в Америке, почему Индонго – это следующий шаг в карьере и как поначалу пытался по-новому освоить профессиональный бокс в США.
Индонго, жизнь в США, английский язык
– В Казахстане 28 ноября, в США 27 ноября, состоится ваш бой против Джулиуса Индонго за интерконтинентальный пояс IBF. Очень важный поединок – в Казахстане очень его ждут. Хотелось узнать ваши ожидания от предстоящего поединка?
– Я готовлюсь к Джулиусу Индонго уже давно. Наш бой должен был состояться в апреле, затем в августе, потом в сентябре. Его постоянно переносили. И наконец-то моим промоутерам удалось организовать этот бой. Очень рад, поскольку все время готовился именно к Джулиусу. Думаю, он делал тоже самое. Будет очень интересный и интригующий поединок. Лично самому интересно выйти на ринг и посмотреть на что я способен.
– А какие слабые и сильные качества у Индонго?
– У него есть хорошая ударная мощь, в основном с дальней дистанции. То, что я видел. Вроде бы руки тягучие, но тайминг есть. Опыт есть за плечами – участвовал в Олимпиаде-2008. Есть опыт по любителям и профессионалам. Слабые стороны не могу сейчас назвать, особенно перед боем. Бывает, что проваливается, тянется на удар и открывается. Корпус всегда открыт – часто туда пропускает. Кроуфорд это показал. Бывает торопится.
– У Джулиуса Индонго очень интересная история – в одно время у него получилось победить Эдуарда Трояновского, затем Рикки Бернса. Он даже какой-то период времени владел некоторыми поясами. Но затем он встретился с Теренсом Кроуфордом и проиграл ему бой за звание абсолютного чемпиона мира. Можно ли сказать, что бой с Индонго автоматически переводит вашу карьеру на следующий уровень?
– Думаю. можно так сказать. Плюс первый титульный бой за неплохой такой пояс. IBF Inter-Continental – это большой шаг вперед. В моей карьере после этого поединка пойдут еще более серьезные соперники, которые будут стоять выше в рейтинге, чем я. Сама по себе организация IBF очень серьезная, у них система более-менее справедливая. И уже здесь буду драться против ребят из топ-рейтинга. Есть другие пояса: Спенс сейчас дерется с Гарсией, есть временные пояса. Потихоньку уровень будет подниматься. Но сначала все мысли связаны с Индонго, поэтому не заглядываю вперед.
– Недавно вышло интервью с Джулиусом Индонго и его менеджером, они очень охотно обсуждали предстоящий бой. При этом они отметили, что очень досконально и ответственно готовятся к Данияру Елеусинову. Как прошла ваша подготовка?
– У меня подготовка прошла по плану. Провел все нужные спарринги с левосторонними боксерами. Все работали, помогали мне местные тренеры и менеджеры. И довольно-таки неплохие ребята. Спарринги прошли хорошо, домашняя работа была проделана. Мы тоже готовились, смотрели его бои, он смотрел наши. Каждый из нас сделал какие-то изменения в лучшую сторону.
– Вы в Америке уже целый год. Можно ли сказать, что ваше длительное пребывание в США связано с постоянными переносами?
– Правильно, так и есть.
– Как обстоят дела с английским языком?
– Я пытался, специально ничего не учил. На практике больше учусь, слышу, узнаю. Не сказать, что прям хорошо знаю, но понимаю. Словарный запас нужно подтянуть. И все будет нормально.
Спарринги, весогонка, американские тренеры
– Упомянули спарринги, недавно в инстаграме Турарова вышло видео, на котором он нокаутировал спарринг-партнера. Жанкош подписал видео, что в Америке часто так бывает – боксеры не приезжают в зал работать, а рубиться. Были подобные случаи?
– Конечно, и такое происходило, особенно по приезду, когда были ребята из Кубы, из островов Карибского моря. Они выходили драться. Но если соперник не дает тебе драться, то ничего не получиться. Это все зависит от уровня оппозиции. Если слабые ребята выходят, то они их забивают. Со мной такое не получиться, у меня есть техника, быстрота, ноги, тайминг и умение передвигаться. Хоть как бы не пытались, все равно такого не было.
– Помимо подготовки, большое значение перед поединком имеет весогонка. В данный момент вы выходите на финишную прямую сброса веса. Как обстоят дела с весом и сколько осталось согнать?
– Я утром встал и у меня остался лишний 1 кг. Я немного перекусил, может быть сейчас перевес в 1,5 кг, но за одну тренировку это дело уходит. В любом случае тренироваться придется. Вес урегулирован. Последние два дня я весил на 2-3 кг больше, чем нужно. Можно сказать, что почти в весе.
– А в день боя, когда уже взвешивание прошло, обычно сколько набираете?
– Обычно до 160 фунтов бывает, это где-то 72,6 кг. В моем последнем поединке так и было и соперник примерно столько же весил. Бой так или иначе прошел в одинаковом весе. И днем в одном весе, и на следующий день. По правилам IBF, лимит нельзя превышать свыше 10 фунтов на следующий день. Если буду в 147, то буду на следующий день 157 с утра. Но до вечера все равно еще есть время.
– Мельком вспомнили прошлые поединки, последние из них прошли в 2019 году – был бой против Алана Санчеза и Решарда Хикса. Люди привыкли, что после перехода из любителей в профессионалы – вы продолжали работать как любитель. Набирали очки и редко когда отправляли кого-то в нокаут. Но последние два поединка закончились техническим нокаутом. С чем связываете изменения?
– После перехода из любительского бокса считал, что это совсем другой мир. Понятно, что в плане бизнеса – это другой мир. В боксе мне не нужны было сильно меняться. Пытался пробовать не свой бокс. А в последних двух поединках наоборот – включил обратно свое. В том числе и тренировочный процесс. Мы – любители, прошедшие две Олимпиады, четыре Чемпионата мира, Азиатские игры дважды, чемпионат Азии трижды. Нам не стоит перетренироваться.
Американские тренеры привыкли, что парень пришел и его как молодого гоняют. Может у него есть потенциал сейчас, но они на максимум его сжимают. На будущие два-три года. Те ребята, которые следят за собой и ведут правильную работу как Головкин, кто там еще возрастной, как Мейвезер. Они этот потенциал контролируют, чтобы растянуть его. Поначалу тренеры пытались все соки сжимать, а потом у меня что-то не пошло. Поэтому начал опять со своим отцом тренироваться и последние два боя показали, что могу лучше выступать.
– Этот период, про который рассказываете, когда происходила перенастройка, он прошел вместе с Джоном Дэвидом Джексоном?
– Джон Дэвид Джексон, Кори Спинкс. Кори больше пытался, Джон не так сильно – он больше работал на лапах, ставил комбинации. Кори пытался, как его гоняли, он делал тоже самое со мной. Но насколько знаю, карьера у него длинной не получилась. Хотя был абсолютным чемпионом мира. Мне такая гонка не пошла. Нужен индивидуальный подход.
– Как говорил Флойд Мейвезер: «В боксе важен наименьший урон и наибольший доход». Согласны?
– Я также размышляю. Конечно, Флойд – это легенда, чемпион с большой буквы. Постсоветским боксерам, чтобы побеждать в больших боях, приходиться делать чуть-чуть больше. Если американец или мексиканец проводят близкий бой, то победу отдают ему. Приезжим боксерам нужно быть на голову выше. Поэтому придется быть чуть-чуть активнее.
– В этом году из-за коронавируса не получилось сохранить эту активность. В прошлом году было 4 поединка, в позапрошлом – 5. Нет ли ощущения, что год простоя (последний бой был в декабря 2019), каким-то образом может сказаться в поединке с Индонго?
– Я не думаю, я не тот боксер, у которого уходят навыки в один момент. И не такой возрастной и не молодой. Возраст у меня в самый раз. Я просто сужу по тому, как выхожу на спарринги. У меня все в порядке – чувствительность не прошла, глаз привыкший. Понятно, что спарринги это одно, а бой – другое. Присутствует волнение, конечно. Так долго ждать было скучновато и по боксу скучаешь. Плюс по карману сильно било, целый год жил здесь, а я зарабатываю только с поединков. После декабря ничего не зарабатывал.
– Как оцените уровень жизни в США и в Казахстане? Плюсы, минусы?
– Не могу сказать, что за целый год смог во всем разобраться. Люди в Америке живут неплохо. Тесно с кем-нибудь общаться не получилось. Есть знакомые и друзья. Люди хорошо живут, есть средний и низкий класс. Там, где я жил в основном был спальный район и там живут взрослые люди, которые на пенсии и живут припеваючи. На старость заработали.
– Всю подготовку проводили возле Майами, в городе Дел-Рэй Бич. Почему выбрали именно это расположение?
– Изначально мои менеджера предложили, поскольку они резиденты Флориды. Есть такой человек Элвис Кресвуд – мой менеджер. Когда проводил первые бои, то предложение было проводить подготовку здесь. Первый год они оплачивали жилье, зал, тренерам платили, спарринг-партнерам. Поэтому так получилось, что изначально начал здесь и так остался. Не знаю как будет в будущем, возможно поменяем.
– Работаете с промоутером Эдди Хирном уже три года. Он придумал ваше прозвище – Kazakh Thunder («Казахский Гром»). Как оцените работу с Эдди?
– Эдди – очень высококлассный бизнесмен, промоутер. У него очень много работы, следить за каждым бойцом он не может. Меня продвигают, хорошую работу проводят мои менеджеры. Все на контакте, чтобы выбивать мне лучшие бои. Лучшие варианты. Когда только все началось – не особо был готов к быстрому старту. Нужен был процесс обучения. С Эдди работать очень нравится и многие хотят с ним работать. У него на меня хорошие планы.
– Чисто со стороны Эдди производит замечательное впечатление. Любит давать интервью, он такой же общительный в жизни?
– Открытый человек и со всеми может спокойно разговаривать. Очень простой. Любой может подойти и поговорить с ним. Сам со стороны это замечал.
– Можно ли сказать, что именно ему принадлежит идея свести вас с Индонго?
– Честно говоря, не могу ничего сказать насчет этого. Возможно, так и есть. Совместная работа менеджера и промоутера. Меня просто поставили в известность, кто следующий соперник. Нам бойцам в основном всегда предлагают несколько вариантов. Иногда их нет, бывает вообще один вариант.
– Если взглянуть на полусредний вес на данный момент, то можно заметить одну интересную деталь: Пакьяо и Спенс на PBS, Кроуфорд на ESPN, Данияр Елеусинов на DAZN. Не считаете, что война платформ может негативно сказаться на организацию возможных поединков с вышеперечисленными звездами?
– Возможно, могут стать. Но при этом они находят компромиссы и проводят большие чемпионские бои. У Кроуфорда заканчивается контракт с Бобом Арумом и он уходит в свободное плавание, как и Канело. Любой канал может договориться и выходить на него. Либо он сядет на контракт с Элом Хэймоном, ведь там Спенс и Пакьяо. Проблема возможна, но сейчас мне не приходится об этом думать.
– У вас эксклюзивный контракт с DAZN?
– У меня контракт с Matchroom Boxing (компания Эдди Хирна). Спустя год они подписали контракт с DAZN на 1 млрд долларов.
Любительская карьера, Олимпиада, семья
– Для вашего отца было мечтой увидеть вас олимпийским чемпионом. Какие эмоции испытали, воплотив мечту в реальность?
– Эти ощущения неописуемые, это вот все – ты достиг вершины. Того о чем мечтал с детства, начиная с 2000 года. Поскольку тогда первый раз Олимпиаду смотрел, наши две олимпийские медали взяли. С того момента все началось и не отступал от собственной мечты. После того, как я стал чемпионом – меня отпустило. Расслабился, был горд, что мы с отцом сделали это. Но изначально это была детская мечта, которая осуществилась в 25 лет. Поэтому и решил перейти в профессиональный бокс, поскольку захотелось выйти из зоны комфорта. Был выбор: искать работу или идти в профи.
– Та Олимпиада не очень легко далась – была травма, рассечение на лице. Насколько тяжело было боксировать с такой травмой?
– Честно говоря, о травме сильно не думал. Она мне не сильно мешала, поскольку разрешили ее заклеить. Внутримышечно ее зашили, у меня оставались сутки, поэтому сверху пришлось заклеить. Чуть-чуть кровь была, но не сильно мешало. Мог спокойно продолжать поединок. И, конечно, старался сильно не пропускать. Выбрал тактику, чтобы соперник не прикасался ко мне.
– А на Олимпиаде до травмы были сложные дни?
– Каждый день был трудным, нужно делать вес каждый день. Сколько боев проводишь, столько и взвешиваний проходишь. Каждый день в 7-8 утра идешь на взвешивание, а затем в обед или к 4 часам можешь боксировать. Каждый день тренировки, каждый день взвешивание. Хотя приходилось немного гонять, но все равно это сброс веса.
– Ранее рассказывали, что ваш любимый боксер – это Бекзат Саттарханов. А кто вам нравится из профессионалов?
– Есть много боксеров, которые мне нравятся. Можно назвать Шугар Рэй Леонард, Мохаммед Али, Флойд Мейвезер, Рой Джонс. Ребята с хорошей защитой, например, Пернелл Уитакер, Джеймс Тони. Мне нравится Shoulder Roll (специальный защитный прием, блокирующий удар плечом) у Тони, хотя он Джонсу без шансов проиграл. Люблю смотреть за Канело – как защищается, как работает, как растет от боя к бою. Это мои любимые бойцы.
– У Джеймса Тони и у Канело интересная история с весом – Тони прыгал по весовым категориям, Канело этим сейчас активно занимается. Размышляли ли на тему, что когда-нибудь поднимитесь в весе, например, в средний вес?
– Не думал об этом, хоть я и высокий парень, но по габаритам не подхожу. Чтобы подниматься в весе нужно физически соответствовать, чтобы соперник тебя не переехал. Поскольку соперник тяжелее, крупнее и физически сильнее тебя. Поэтому я в 69,9 кг не поднимаюсь, а спускаюсь в 66,7 кг. Я спарринговал, смотрел за ребятами – на 66,9 кг они гоняют с 80 кг. Аналогично и средневесы гоняют до 154 фунтов. Они очень тяжелые. Конечно, если хорошо поработать физически, начать чувствовать эту мощь, можно попробовать, но пока чувствую себя на 147 фунтов.
– В единоборствах сложилась интересная тенденция тандемов «отец и сын». Так было в семье Хабиба, у Ломаченко сейчас так, и у вас. Насколько тяжело осознавать, что в углу сидит ваш отец, а в этот момент вы получаете по лицу?
– Другого выбора у меня не было, чтобы чувствовать себя по-другому. С детства отец меня тренирует. Были моменты, когда его не было рядом – так было до 15 лет. Старший брат у меня также боксер, он членом национальной сборной Казахстана, во взрослом боксе участвовал. Тогда это было важнее и отец ездил с ним. По кадетам и юношам ездил сам, но тренировался всегда под руководством отца. Не знаю, как было бы по-другому. Сложно сказать, хорошо это или плохо. Но, скорее всего, хорошо.
– У вашего старшего брата Даурена должен был быть поединок. Но его отменили.
– Бой был, но никакой трансляции не было. Почему-то мексиканцы решили все бои в тот день организовать в одном месте. И их последний поединок отменить, потому что слишком много людей. Бой был за пояс WBC International. Именно его перенесли в другой город без трансляции. Так сделали, чтобы победу отдать в другую сторону (2 судей против 1).
Поединок я смотрел через онлайн трансляцию в инстаграме. И мексиканец-промоутер, который ее организовал специально нормально не показывал бой. Изначально он говорил, что Даурену помогает, но в конце изменил собственное решение. Просто потому, что Даурен в будущем может больше не работать с ним. Не понимаю, зачем он работал с этим промоутером. Он сам оплачивал взносы в WBC. Даурен выиграл этот бой, но нужно было нокаутировать. Этого боя нигде нет, никто не может его посмотреть, но поражение в Boxrec есть.
– Напоследок хотелось бы услышать последние слова напутствия фанатам, болельщикам перед боем.
– Хотелось бы поблагодарить за поддержку, за хорошие отзывы, за комментария. Смотрите меня, болейте за меня! Алга, Казахстан!
Головкин идет за рекордной 21-й защитой титула. Собрали все, что нужно знать о бое с Шереметой
Фото: globallookpress.com/Joel Plummer/ZUMAPRESS.com; Gettyimages.ru/Mark Runnacles, Alex Livesey, George Wood; instagram.com/yeleussinovdaniyar
