«Мечтаю вернуться». Олег Окулов тренировал на Матче звезд и оказался «слишком именитым» тренером для Суперлиги
От редакции: вы читаете пользовательский блог, в котором разговаривают с интересными героями российского баскетбола. Подписывайтесь, чтобы знать их всех.
Бывший главный тренер красноярского «Енисея» Олег Окулов уже почти три года не работает в профессиональном баскетболе. Его последний сезон в «Руне» оказался скомкан из-за пандемии, а после этого найти работу в большом спорте оказалось тяжело. При этом некоторые команды Суперлиги отказывали с такой формулировкой: «Вы для нас слишком статусный».
Окулов – интересный человек. Бывший таксист, сварщик и водитель автобуса, он начинал тренировать детей и постепенно перешел в профессиональный баскетбол. «Енисей» под его руководством выходил в «Финал четырех» Кубка ФИБА-Европа и в основную сетку Лиги чемпионов, а сам Окулов становился тренером на Матче звезд Единой лиги и – малоизвестный факт – соосновал Европейскую юношескую баскетбольную лигу, и до того ее любил, что набил себе тату на руке с логотипом EYBL.
«Перехват» разыскал тренера, который вернулся в детский баскетбол и сейчас работает в той же самой школе, из которой когда-то уходил в профи. Олег Германович рассказал о своей нынешней работе, потенциальном возвращении в профессиональный баскетбол и, конечно, о знаменитом топоре в багажнике. Оказалось, что там есть еще не менее увлекательная история про пиво!
- Чем вы сейчас занимаетесь?
- После того, как сезон-2019/20 был приостановлен, я вернулся в детскую спортивную школу. Без работы был два месяца, даже меньше, потому что часть времени ушла на оформление на работу. С тех пор работаю с детьми в Адмиралтейской школе — там же, где я работал до прихода в большой баскетбол.
- Что там поменялось за время вашего отсутствия?
- Кардинально поменялась жизнь в стране за это время. Когда я пришел в школу, понял, что полностью был оторван от того, что происходит в детском спорте. Некоторые вещи изменились кардинально.
Во-первых, дети стали другими. Абсолютно. Это поколение фундаментально отличается от того поколения, с которым я расставался, когда уходил в профессиональный баскетбол.
Ну и во-вторых, полностью поменялись взаимоотношения родителей и тренеров. Например, с родителями детей 1985-1986 годов – это Понкрашов и Павлов, например, которые у меня тренировались – у меня до сих пор хорошие отношения, и если их нельзя назвать друзьями, то как минимум это достаточно близкие знакомые. Сегодня я понимаю, что такое вряд ли возможно. Почти нет контакта, в основном родители все заняты своими собственными чадами, их абсолютно не интересует, что это командный вид спорта. Их интересует только свой собственный ребенок— «дайте мне», «мой должен» и так далее.
К тому же, я сначала достиг высшей категории, а потом стал заслуженным тренером России. А теперь я работаю со второй категорией! Это парадоксально, потому что заслуженный тренер России — это высшая ступень тренерского мастерства. При этом заслуженный тренер не может иметь высшую категорию, пока не пройдет весь этот путь заново. Смешно же. Это экономия бюджетных денег, но эти формы экономии вызывают вопросы. Спорный момент, нужно ли в современном мире вообще иметь какие-то звания или должны быть какие-то другие критерии.
И очень много всевозможных бумажек, тестов для тренеров, для детей и так далее. В большинстве своем это формальности. Например, всем тренерам нужно было сдать тест «Цифровой человек» на знание компьютера, а первым получившим оценку оказался тренер, который в принципе включить компьютер не может. Но эти тесты проводятся. Эта бумажная волокита: сверху страхуются от этого, внизу выполняют, чтобы подстраховать, снизу страхуют этих и так далее.
Все это приводит к тому, что некогда работать. На мой взгляд, тренер должен заниматься другими делами. Вот этого стало в разы больше.
- Вы как-то говорили, что хотите открыть кафе. Может, тогда было бы меньше проблем, да и денег побольше?
- Для этого нужно иметь некий капитал. Да и потом, открывая кафе, ты должен сказать себе: «Все, ты здесь все показал». А я этого не чувствую. Мне в детстве мама сказала, что мужчина должен работать на любимой работе. Пока ты этот вид спорта любишь, пока ты чувствуешь в себе силы, желание, пока у тебя есть некая недосказанность и есть даже некая злость доказать всем, что ты еще не все сказал в этом виде спорта, ты должен оставаться.
Ведь у разных тренеров жизнь складывалась по-разному. Например, в Испании Хавьер Паскуаль точно прожил не такую жизнь, как Олег Окулов в Санкт-Петербурге. У меня никогда не было таких условий, да и работал я с игроками попроще. Все клубы, с которыми я работал, не имели права набирать баскетболистов из первого пула. Соответственно, я работал с теми игроками, которые есть, и с ними добивался тех результатов, которых можно было добиться.
Например, в «Енисее» я провел четыре года и, думаю, отработал неплохо. Моя команда была в «Финале четырех» Кубка ФИБА, я вывел команду в Лигу чемпионов, выиграл отборочный раунд и попал в основную сетку ЛЧ. Из нашего состава игроков выбирали на Матч звезд! Я-то понятно, случайно туда попал, на тот момент оказавшись единственным российским тренером Единой лиги ВТБ (Олег Окулов тренировал команду Звезд России в 2019 году — прим. «Перехват»), но у меня были игроки в команде, и это означает, что это тоже моя работа — это же я их набираю. Сулейман Браймо стал лучшим шестым игроком, а это тоже моя работа.
Так что я пока не рассматриваю открытие кафе. Работаю и надеюсь, что шансы будут какие-то. Я мечтаю вернуться. Во всяком случае, говоря просто народным языком, я нигде не косячил и не совершал никаких поступков, которые можно было бы отнести к моим минусам. Работал и работал.
- Вас летом звали в ассистенты? И в Лиге ВТБ, и в Суперлиге есть даже питерские тренеры, которых вы точно знаете.
- Почему-то никто не рассматривает меня в качестве ассистента. Говорят: «Вы очень сильный тренер» или «Вы очень харизматичный». Вот эта моя харизма – есть она или нет – не дает мне шанса. Я не знаю, почему, но меня рассматривают только как потенциального главного тренера.
Кондрашин говорил: «Когда мне говорят, кто у меня второй, я уже не первый». Быть хорошим – подчеркиваю, хорошим – ассистентом сложнее, чем быть главным. Потому что по уровню образованности ассистенты должны быть как главные, только они еще должны обладать уникальным качеством – способностью наступить на свои личные амбиции и помочь. Их задача – помогать, а не подсиживать, а я сталкивался и с этим тоже.
- Я слышал, что после «Руны» вас рассматривали сразу несколько клубов Суперлиги, но в конце концов не срослось. Формулировка, в которой я слышал эту историю: «Испугались того, что вы слишком именитый тренер для них». Было такое?
- Я слышал эту же формулировку, в одном из клубов мне прямо так и сказали: «Вы слишком сильный тренер для нас». А вам нужен слабый? Ну вы сами тогда не смейтесь… Это же Comedy Club получается.
Я понимаю, чего они все боятся. Потому что я прихожу и могу нормально говорить, могу аргументированно что-то доказывать. Я могу быть и лояльным и понимать условия клуба, но тем не менее я хочу также и работать хорошо. Я не прошу жить в гостинице Hilton, поменять «Жигули» на Bentley, не прошу театры, не требую 150 билетов домой и только белую рыбу. Один врач мне рассказывал, что в не самой топовой хоккейной лиге, в провинциальном городе, по всему городу люди бегают и ищут белую рыбу, потому что тренер другую не ест. Но я другого прошу! Тому клубу, который мне отказал с этой формулировкой, я сказал-то одну-две фразы, которые никак не касались ни зарплаты, ни чего-то еще. Если ты говоришь умную вещь и тебя не берут, может, надо просто глупость ляпнуть? Чушь какую-нибудь сказать, и тогда тебя возьмут, скажут, что этот дурак нам подходит.
Это было, кстати, не один раз. В тот период, пока я без работы, были еще такие случаи.
- Но с «Уралмашем» в прошлом сезоне ведь было по-другому? Там просто «не вовремя» освободился Евгений Пашутин.
- Раз уж вы спросили, то отрицать бессмысленно. Был такой момент, действительно, я мог работать в «Уралмаше». Но потом из прессы узнал, что там другой тренер. Я понимаю и с уважением отношусь к тем людям, которые дают свои деньги, а не распределяют чужие. Эти люди имеют право тратить их как хотят, принимать на работу кого хотят и увольнять тоже кого хотят. Это их деньги, заработанные честным трудом.
- Если летом вас куда-то будут приглашать, больше не станете пугать клубы своими требованиями?
- Я не могу измениться в другую сторону. Если бы мне говорили, что я жадный и требую таких денег, которые просто невозможно понять, это одна история. Но я не этого прошу! Я требую справедливые вещи для работы, чтобы мы все вместе работали, а не просто сидели и смотрели баскетбол. Как себе изменять-то? Ты же должен сказать.
Опять же, это не связано с какими-то личными моментами, например, что я хочу летать чартерами. Дик Адвокаат в «Зените» сказал, что команда больше не полетит этим самолетам, и клуб стал летать чартерами. С этого все началось. Но я же не таких вещей требую! Не говорю, что команды Урала, Сибири, Востока должны летать на своих самолетах. Я же не сумасшедший, столько лет уже отработал. Я говорю только о тех вещах, до которых можно дотронуться рукой. Знаю, кто и что может. Когда я работал в штабе латвийского клуба «Лиепая», там во всем клубе было три сотрудника — и ничего, все работали и решали вопросы. В «Северстали» было примерно столько же сотрудников — бухгалтер, администратор, директор и врач-массажист с ассистентом.
Я ничего другого не прошу, это все вымысел. Просто никто не хочет ничего менять, но на это уже я влиять не могу. А я остаюсь одним и тем же — работаю ли я с детьми или со взрослыми.
- Кстати, про детей. Вы же были в числе основателей European Youth Basketball League – я даже видел, что вы набили татуировку с логотипом лиги. Все еще работаете там? Какая у вас вообще роль сейчас в EYBL?
- То, что я один из основателей EYBL, – это действительно то, чем можно гордиться. За годы ее существования в международных соревнованиях приняли участие более 20 тысяч детей. Сейчас моя роль — это роль друга президента лиги Гунтиса Шенховса. Мы все время на связи, поддерживаем друг друга, очень переживаем по поводу «умирания» нашего детища. После многолетный работы наши усилия свелись на нет в момент пика развития, то есть признания со стороны ФИБА: сначала пандемия внесла большие трудности и остановила сезон, который с большим трудом, скомкано, но удалось завершить; потом отпали российские команды… Политикам стало не до будущего, не до детей.
Что касается татуировки, то это был дружеский спор между основателями нашего детища. Можете себе представить, сколько души, сил и времени мы вложили в EYBL..
- Вы все еще возите с собой в багажнике топор?
- Он сейчас лежит на балконе, но буду возить. Эта история про топор… Да я его вожу, потому что люблю и в лес заехать, и увлекаюсь охотой. Но я не уголовник! У нас в стране миллион ножеманов, людей, которые носят нож в кармане. Они носят его не для того, чтобы кого-то зарезать, просто они любят это дело, чтобы в кармане был какой-то красивый нож. У этих ножеманов коллекции по 20-30 штук. Есть люди, которые считают, что если у мальчика нет ножа, если ему не хочется ничего построгать и поковырять, то это вообще не мальчик.
А топор – ну да, всем смешно, всем весело, как было весело после истории с пивом. Ну пусть веселятся. Топор сейчас лежит на балконе, но, думаю, перенесу его снова в машину.
- А что за история с пивом?
- У нас с «Уралом» была очень тяжелая игра, у меня не было первого номера, мы вели много, американец мой забил 40 с лишним очков, рекорд лиги установил. А в конце начали уставать, состава не хватало, основного разыгрывающего нет. Мы вошли в концовку, но там, как это слишком часто бывает в нашем баскетболе, вмешались в дело неигровые факторы, о которых не принято говорить в публичном поле. Специалисты и болельщики со стажем поймут, о чем я.
Мы проиграли, запасной первый номер детскую ошибку совершил. Напряжение, а еще жара сильная, я захожу в раздевалку, весь растрепанный, что-то говорю, а там душно, жарища неимоверная. Хочется пить, а ни воды, ни чего-то еще уже нет. Ты разворачиваешься, выходишь, и тебе в лицо суют 10 телефонов и начинают брать интервью. Вместо пресс-конференции! Да давайте устроим нормальную пресс-конференцию, если вы хотите пообщаться, в ДИВСе хренова куча помещений, я никому никогда не отказываю. Поставьте там пять стульев, организуйте эту пресс-конференцию, я вам все расскажу, ничего не скрою…
Вместо этого в меня ткнули 10 телефонами, я этих людей вообще не знаю, хотя работал на Урале. Меня это взбесило, и я им в своей манере сказал: «Жарко здесь очень, хочется пива». Что скажу по игре? Да правду скажу – жарко и пива хочется! Такой троллинг из этого устроили! А я даже пиво не пью много, я больше 0,33 никогда не выпиваю, это просто не моя доза.
С другой стороны, общественность лишний раз убедилась, что, каких бы результатов главный тренер не добивался в своей карьере, он простой человек с живыми эмоциями, и я – не исключение. За это мы и любим нашу игру.
Подписывайтесь на мой телеграм-канал «Перехват».
Фото: pbcruna.ru; basket-enisey.ru
