Дикие 90-е: Тарпищев за счет связей с Ельциным основал Национальный фонд спорта – который позже ввозил водку и засветился с ОПГ
Шамиль Тарпищев – бессменный руководитель российского тенниса с 1999 года.
Семья у него тоже теннисная и влиятельная. Например, его сын Амир стал директором Кубка Кремля в 19 лет. А еще Амир Тарпищев – один из учредителей компании «Верга-Спорт», которой принадлежит товарный знак RuKort. Именно эти корты стелят на Кубке Кремля и во многих учреждениях, связанных с федерацией тенниса – например, в Национальном теннисном центре и рязанской Академии имени Н.Н. Озерова.
Тарпищев-старший рулит не только теннисом. Еще он член Международного олимпийского комитета, член президентского совета по вопросам спорта и советник мэра Москвы.
Но пик его влияния пришелся на первую половину 90-х. Тогда он был фактически главным человеком в российском спорте, близким другом и советником президента страны Бориса Ельцина и два года – министром.
А еще Тарпищев основал и какое-то время возглавлял Национальный фонд спорта (НФС) – причудливую и, как оказалось, криминальную организацию, во многом символизировавшую дикий капитализм тех времен.
Из этого текста вы узнаете:
• Как дружба с Ельциным помогла Тарпищеву стать одним из самых влиятельных людей в стране;
• Как здоровье нации улучшали при помощи бесконтрольного ввоза алкоголя и сигарет. И при чем тут Италия времен Муссолини;
• Как спортивный фонд стал многомиллиардной корпорацией с интересами в гостиницах, банках и якобы даже оружейном бизнесе;
• Как Борис Березовский использовал темные дела НФС в интриге против фаворитов Ельцина.
Глава 1. Как простой советский теннисист Шамиль Тарпищев стал влиятельным человеком
Тарпищев входил в десятку лучших теннисистов СССР, но, судя по всему, один из главных его навыков – умение находить и поддерживать связи. Хотя сам он, конечно, утверждал, что покровителей и влиятельных друзей у него никогда не было.
Окончив институт физкультуры в 1970-м, Шамиль отправился служить лейтенантом в ЦСКА – где играл с высокопоставленными офицерами: например, с маршалом Андреем Гречко и генералом Дмитрием Лелюшенко.
В 1974-м, всего в 26 лет, Тарпищев вошел в руководство сборной. Вот так он рассказывал об этом «Спорт-Экспрессу»: «Когда мне стукнуло 25, Дмитрий Ионович Прохоров, начальник управления международных спортивных связей Спорткомитета СССР – кстати, отец Михаила Прохорова – предложил стать старшим тренером сборной. Он ездил с нами на матч Кубка Дэвиса в Румынию в качестве руководителя делегации. В состав тогда входили Метревели, Какулия, Лихачев и я.
Мы проиграли 2:3, хотя меня на корт не выпустили. И вот в самолете Сергей Лихачев начал надо мной подтрунивать: мол, расскажи, что у нас в сборной делается неправильно. Я распалился и выдал целый монолог. Видимо, услышанное Прохорову понравилось. Он два раза предлагал мне должность, я отказывался. В третий раз предупредил: «Это последнее предложение. Соглашайся, все равно тебе играть не дадут». Только после этого я сломался».
Несмотря на высокую должность, Тарпищев, по собственным словам, до 1987-го жил с родителями. В отдельную квартиру он переехал только после того, как ему помог Анатолий Костенко – один из руководителей Моссовета и большой поклонник тенниса.
А через год после переезда Тарпищев сблизился с одним из главных людей в своей жизни – Борисом Ельциным.
«Дело было в Юрмале, мы там сборы проводили. Играли на пляже в футбол, мяч в сторону откатился. Я побежал за ним и нос к носу столкнулся с Ельциным. Шел 1988 год, Борис Николаевич был тогда в опале. Отдыхал на Рижском взморье вместе с женой. До этого в Москве мы встречались всего один раз, да и то мельком.
И вот, даже не знаю почему, я предложил ему сыграть в теннис. И представляешь – вот совпадение! – он отвечает: «Я только начал играть, получается еще неважно». «Тогда давайте пару», – говорю. «Пару я вообще не играл ни разу», – отвечает. «Ну вот и попробуете». Первую пару составили юморист Миша Задорнов с Сергеем Леонюком и мы с Борисом Николаевичем. Ему понравилось, стали продолжать», – рассказывал Тарпищев «Спорт-Экспрессу».
Начальник охраны Ельцина Александр Коржаков в мемуарах описывал эту встречу немного иначе: «Однажды от группы отдыхающих, которые играли в футбол на пляже, отделился долговязый мужчина и бросился к нам. Я насторожился. Но вид у него был сияющий, с улыбкой до ушей.
– Борис Николаевич, Борис Николаевич! – громко и радостно орал футболист.
Ельцин тоже обрадовался случайной встрече и крепко обнял знакомого».
С тех пор Тарпищев стал постоянным напарником и личным тренером Ельцина, с 1992-го – советником, а с 1994-го – министром.
При этом на важные спортивные посты Тарпищева, по его словам, всегда назначали против его же воли. Сначала он не хотел становиться советником президента – уговаривать пришлось трижды: «Объяснил: кабинет – это не для меня. Поверьте, не лукавил: в глубине души мне совсем не улыбалась перспектива разменять жизнь на интриги, без которых, увы, на высоких государственных должностях не обходится. Хотя, с другой стороны, закрадывались сомнения: а вдруг я действительно смогу что-то изменить?»
Согласился Тарпищев только после того, как ему принесли уже отпечатанный указ, врученный со словами: «Вы много говорили о спорте, о том, как надо все сделать правильно. Вот я и даю вам шанс сделать не так, как было, а так, как надо».
А потом Тарпищев так же отказывался от поста министра спорта – но Ельцин с Черномырдиным тоже вынудили его занять.
По другой версии, чиновничья карьера Тарпищева началась все же с подачи самого Тарпищева. «Коммерсант» писал в 1996-м: «В 1991 году, сразу после путча и триумфального пришествия Бориса Ельцина к власти, партнер президента по теннису Шамиль Тарпищев предложил [четырем] соратникам написать предложения – как организовать существование спорта в новых рыночных условиях. А когда предложения были готовы, он изложил их президенту. Через два дня он стал советником по вопросам спорта».
В медиа 90-х Тарпищева часто называют членом партии фаворитов Ельцина – вместе с Коржаковым, главой ФСБ Михаилом Барсуковым и первым вице-премьером Олегом Сосковцом. Журналист Михаил Зыгарь в книге «Все свободны: История о том, как в 1996 году в России закончились выборы» так характеризовал отношения теннисиста и президента: «Рассказывают, что причина влиятельности Тарпищева в том, что на корте он всегда играет в паре с Ельциным. Тарпищев – теннисный профи, а значит, их пара неизменно выигрывает. И у президента после каждого матча прекрасное настроение».
Александр Коржаков в мемуарах 1997-го вспоминал: «Но сильнее остальных на Бориса Николаевича воздействовал Тарпищев. Его шеф любил по-отцовски. И Шамиль отвечал ему такой же бескорыстной нежностью».
Сам Тарпищев так описывал отношения с президентом: «Вел я себя достаточно независимо: что думал, то и говорил. Может быть, поэтому Ельцину со мной было легко, и он назвал меня в своей книге другом, потому что я, когда нужно, мог и порассуждать, и поспорить. Наина Иосифовна мне говорила: «Ты для него отдушина, он с тобой общается по-другому». Мне неудобно о себе говорить... Но факт: мы с Борисом Николаевичем и пошутить могли, и расслабленно разговаривать – ну, как два человека на пляже. В общем, сложился контакт, мне было с ним тоже легко».
Глава 2. Как Национальный фонд спорта боролся за здоровье нации и занимался всем – от ввоза водки до управления банками
Главным инструментом, при помощи которого российский спорт должен был выживать в новых рыночных условиях, стал Национальный фонд спорта (НФС). Он был создан в 1992-м, а год спустя оказался одной из организаций, получивших очень серьезные налоговые льготы и право беспошлинного ввоза в Россию алкоголя и табака.
НФС вместе с Тарпищевым организовал Борис Федоров. Тот сделал бизнес в конце 80-х, когда стал одним из первых челноков и возил товары из Китая. «Торговались мы на языке жестов. Это был истинный цирк и истинное удовольствие. Питались на улице рисом, шашлыками. Прибыль делали на доллар – десять. Джинсы-майки-рубашки, кожаные куртки, вазы, ковры шелковые. А тогда были ограничения по вывозу. В бизнес-классе не более 40 кг. И когда ехали обратно, надевали по пять пар джинсов, по восемь рубашек. По два пуховика», – вспоминал он в интервью «Коммерсанту».
С Тарпищевым он познакомился, когда занимался теннисным клубом «Петровский парк». Тогда как раз ликвидировали Федерацию тенниса СССР, и у них наладилось взаимопонимание: «Мы выделили ему комнату у нас в клубе, он туда переехал со своими работниками. Давали ему деньги, чтобы он сотрудникам платил зарплату. А у него на тот момент были определенные связи. И мы пытались попробовать себя в этом бизнесе».
В июле 1994-го Тарпищев стал министром спорта и от руководства НФС формально отошел. Однако и после этого газеты писали, что он лоббировал его интересы у президента (например, продвигал выгодные НФС федеральные программы) и вообще был его «куратором».
В публичных выступлениях Тарпищев неоднократно говорил, что налоговые льготы были необходимы. В 1996-м он объяснял их так: «Это единственное, что позволило спорту выжить. Спорт – лицо нации. И спорт – здоровье нации». На вопрос, как здоровье нации соотносится с импортом алкоголя и табака, он не ответил.
В 2001-м Тарпищев вспоминал работу фонда: «Мы создали структуру, которая благодаря щадящему налоговому обложению должна была приносить деньги в спорт. А в дальнейшем НФС планировалось преобразовать в государственный фонд при Министерстве финансов России».
Своей задачей Тарпищев называл развитие массового спорта, и для ее реализации у него были очень мощные планы: «Мы хотим, чтобы на стадионах круглосуточно работали магазины. Их выручка не должна облагаться налогом. Представьте ситуацию: все, приходящие на стадион, покупают именно там, потому что у нас дешевле, чем в других торговых точках. Это же притягательная сила! Вы подумайте: прямые отчисления от продажи сигарет и алкоголя идут в копилку массового спорта! Даже в конституции Италии времен Муссолини прописано: приоритетной задачей государства является поддержка олимпийского движения прямыми отчислениями от игорного бизнеса».
Налоговые и таможенные льготы в те времена получали не только спортсмены. Например, нефтяников освободили как от экспортных пошлин (на вывозимое сырье), так и от импортных (на закупаемое оборудование). «Коммерсант» утверждал, что из-за этого в 1994-м «ни один нефтепроизводитель не уплатил в бюджет ни рубля. А под видом технологического оборудования нефтяные генералы провозили «Мерседесы» и баночное пиво, не забывая при этом об офисной мебели».
Импортерами алкоголя и табака в те времена становились многие общественные организации – например, Фонд ветеранов войны в Афганистане и Всероссийское общество глухих (обе потом обвиняли в тесных связях с организованной преступностью).
Попала в этот бизнес и православная церковь. В 1993-м была создана финансово-торговая группа «Ника», которую «Новая газета» называет первым крупным коммерческим проектом патриарха Кирилла: «С участием группы под видом гуманитарной помощи, без таможенных сборов, в Россию было ввезено несколько миллиардов сигарет. Благодаря той афере Кирилл даже получил прозвище Табачный».
Да и НФС не был единственной спортивной организацией, получившей льготы. По той же схеме зарабатывали многие федерации. Например, Федерация хоккея России в 1995-м заняла третье место в списке импортеров водки, и утверждалось, что эти сделки могли принести более $13 млн.
Но ФХР была третьим импортером водки – а первые два места заняли непосредственно сам НФС и связанная с ним компания «НФС-Нева». Фонд вообще быстро стал лидером рынка. По данным Государственного таможенного комитета, уже в 1995-м он поставлял 80-85% ввозимого алкоголя и до 90% импортных сигарет.
«Новая газета» утверждает, что именно НФС слил в медиа информацию о табачных делах РПЦ, чтобы вернуть потерянную прибыль. А водки ввозили так много, что зарубежные заводы работали в три смены. Борис Федоров утверждал, что некоторые страны перестраивали промышленность под экспорт алкоголя в Россию.
С конкурентами из числа льготников фонд боролся очень изобретательно. Например, рассказывают, что именно НФС пролоббировал введение в России акцизных марок в 1994-м. А потом их все скупил, обеспечив себе практически монополию на рынке. Утверждалось, что таким шагом фонд помог не только себе, но и государству (нормализовав новую таможенную политику) и потребителям (поскольку по-прежнему не платил пошлины и НДС, цены на водку и сигареты в стране не росли).
Фонд вел активную работу до весны 1996-го, и за это время заработал невероятные деньги. Его руководство утверждало, что чистая прибыль составила $150 млн. Но по данным экономического управления ФСБ, деятельность НФС нанесла государству ущерб в размере $1,6 млрд, потому что организация вообще не платила налоги и пошлины. Исходя из этих цифр, прибыль должна была быть намного больше заявленных 150 млн. Анатолий Чубайс оценивал ее в $10 млрд.
Деятельность НФС не ограничивалась импортом. Он официально проводил лотереи, имел доли в нескольких банках, и в те времена его называли «одной из самых могущественных структур с многомиллиардным бюджетом».
Анонимный источник из фонда в 1996-м рассказал журналу «Огонек»: «На НФС уже работают игровой, лотерейный, туристический, страховой бизнес. Фонду принадлежит фабрика по огранке алмазов в Якутии. Он контролирует крупнейшие рынки и гостиницы Москвы, отвоевывает все более солидные секторы в нефтяной и металлургической промышленности.
На одном из презентационных застолий [руководители] проговорились не без гордости, что фонд торгует оружием, в частности с Китаем». (Правда, нужно учитывать, что до 1995-го главным редактором журнала «Огонек» был Валентин Юмашев – он сыграет роль в интриге против Тарпищева, о которой чуть ниже).
Еще НФС был одним из первых дистрибьюторов Puma в России – и Тарпищев поставил одним из условий работы организацию в России производства продукции. Кроме того, утверждается, что Тарпищев и деньги НФС участвовали в запуске НТВ в 1994-м. Позже Тарпищев поссорился с создателем канала Владимиром Гусинским, потому что тот не выполнил главное обещание – выделить несколько часов под спортивные трансляции.
Спорт фонд, конечно, тоже спонсировал. Например, Александр Тихонов в свете победы сборной России на чемпионате мира-1996 по биатлону сказал: «НФС спорту помогал, и это можно проверить по банковским платежам. Денег из бюджета мы не получали».
Но источники внутри организации утверждали, что из проходящих через фонд денег, максимум 10 процентов шли на спортивные проекты: «В недрах НФС не найти акций по развитию, положим, сельского спорта или поддержке детских дворовых клубов в каком-нибудь Кузбассе. Зато есть престижные околокремлевские турниры, Академия тенниса, на создание которой, насколько мне известно, отвалили до $60 млн».
С другой стороны, в июне 1995-го председатель бюджетного комитета Государственной думы Геннадий Кулик утверждал, что на финансирование спорта (в том числе детского) идет 82% доходов НФС. Правда, медиа были уверены, что эта цифра предоставлена Кулику самим фондом.
В 1995-м НФС стал одним из владельцев Кубка Кремля – который даже тогда был убыточным, несмотря на все усилия по популяризации тенниса. Сообщалось, что лицензию выкупили у основателя турнира Сассона Какшури за $9 млн, из которых 6 млн составила компенсация понесенных бизнесменов убытков.
Что интересно, по данным «Коммерсанта», управлять турниром после покупки стало специально созданное ЗАО «Кубок Кремля». Его учредителями были НФС, Федерация тенниса и компания ITP – как оказалось, принадлежащая Какшури. «И у нее, то есть у него, 25%. Причем не в расходах, а только в будущих доходах. А государство предпочло не сообщать об этом официально, чтобы не портить впечатления», – утверждала газета.
В целом многие говорили, что схема коммерческих структур, окружавших НФС, разрослась в спрута. А разобраться в ней мог только сменивший Тарпищева Борис Федоров – потому что он ее создал и держал в голове.
Глава 3. Как НФС потерял льготы и оказался партнером нескольких ОПГ
Несмотря на огромные доходы, к весне 1996-го заговорили о фактическом разгроме НФС и прекращении его работы. Федоров на вопрос о том, что из себя представляет фонд в финансовом плане, в октябре того года отвечал: «Ноль. Фонд сидит без денег. Нечем за Кубок Кремля платить. Идет вялотекущий развал».
Как так получилось? Можно выделить две связанные друг с другом причины.
1. Отмена налоговых и таможенных льгот
Они были введены в конце 1993-го, а уже весной 1995-го власть начала их отменять. Считается, что это было сделано по требованию Международного валютного фонда, тогда выделявшего России крупные кредиты и диктовавшего условия построения рыночной экономики (канадская журналистка Наоми Кляйн раскритиковала эту систему в книге с говорящим названием «Доктрина шока: расцвет капитализма катастроф»).
Со стороны исполнительной власти отмену льгот лоббировал Анатолий Чубайс, и в марте Ельцин даже подписал об этом указ. Потом и Госдума приняла закон о запрете тарифных льгот, но его не одобрил Совет федерации – предполагалось, что под влиянием лоббистов НФС. Журналист Михаил Зыгарь в книге «Все свободны: История о том, как в 1996 году в России закончились выборы» утверждает, что им удалось отменить и президентский указ:
«Федоров идет к Коржакову и убеждает его, что Чубайс хочет лишить спортсменов льгот, потому что он подкуплен западными производителями табака. Якобы они намерены сами продавать сигареты в России, поэтому строят козни против льготников. <…> Эти аргументы передают Ельцину. Уговоры длятся долго – через два месяца Ельцин звонит Чубайсу: «Это была ошибка, отменяйте», – требует президент».
В итоге нашли компромиссное решение: НФС начал платить таможенные пошлины и другие налоги, но потом подавал заявку в Министерство финансов, и ему их компенсировали. Кроме того, по контрактам, заключенным до 1995-го, льготы по-прежнему действовали (поэтому утверждалось, что многие новые соглашения заключались задним числом).
Еще Тарпищев утверждал, что правительство собиралось компенсировать отмену льгот путем включения в проект федерального бюджета расходов на финансирование спорта – около $125 млн.
В 1996-м льготы все же полностью отменили, что ударило по прибыли НФС. Ограничения приходилось как-то обходить. Например, в марте фонд пытался провести 31 вагон бельгийской водки под видом украинской, чтобы сэкономить 11 млрд рублей на пошлинах. После того, как схема вскрылась, они от товара просто отказались.
Это были не единственные махинации. В 1997-м «Известия» сообщили, что налоговики и московская полиция завершили 10-месячную проверку НФС, в результате которой фонду выписали штраф 43 млрд рублей.
2. Деятельность фонда тесно связали с криминалом
Зыгарь со слов Чубайса передает его диалог с Федоровым, который состоялся, когда тот узнал об отмене налоговых льгот.
«– Что вы натворили?! – восклицает глава Национального фонда спорта.
– Ну что надо было, то и натворил, – с вызовом отвечает Чубайс.
– Вы сошли с ума… Вас уничтожат…
– А то, что вы страну грабите миллиардами, это нормально? – распаляется Чубайс.
– Нет, я вас умоляю. Нужно срочно отменить этот указ. У нас за ночь двое убитых.
– Ну и вали на хер из России, – горячится Чубайс и выходит из лифта», – пишет Зыгарь в книге «Все свободны: История о том, как в 1996 году в России закончились выборы».
Конечно, памяти Чубайса можно не доверять, да и его собственный вклад в экономику России можно оценивать по-разному. Но у Федорова действительно были поводы опасаться финансовых трудностей, которые могли возникнуть с отменой налоговых льгот.
Вскоре после указа Ельцина в Москве убили Льва Гаврилина – в СМИ его называли экспертом дирекции внешнеэкономической деятельности НФС (Федоров, правда, утверждал, что Гаврилин у них не работал). Считается, что убийство стало результатом осложнений отношений фонда с криминальными партнерами.
Фонды-импортеры сами не занимались продажей ввозимых товаров, а получали комиссию от дистрибьюторов. И утверждалось, что зачастую это приводило к сотрудничеству фондов с организованной преступностью.
Например, в 1995-м владельцы торговой марки шведской водки «Абсолют» обвинили НФС в организации в Венгрии завода по производству контрафакта. На заводе были обнаружены российские акцизные марки, и ГТК подтвердил, что они подлинные и были изготовлены по заказу фонда. Но представители НФС утверждали, что марки были украдены из порта, а на организацию производства у них просто не было денег. И вообще «Абсолют» они продавали только подлинный.
Семен Могилевич
В 2008-м появилась информация, что паленый «Абсолют» через НФС все же проходил, а производил его Семен Могилевич – которого в США и ЕС считают боссом русско-украинской мафии (с 2009-го по 2015-й он входил в список 10 самых разыскиваемых беглецов ФБР). «Его компания Arbat International, закупая у Национального фонда спорта акцизные марки, буквально наводнила Россию контрафактной водкой «Абсолют» и «Распутин», которую производили предприятия Могилевича в Венгрии», – писали в «Коммерсанте».
Другим водочным партнером НФС была бельгийская Kremlyovskaya Group, поставлявшая в Россию водку «Кремлевская» и спонсировавшая Кубок Кремля и московские матчи Кубка Дэвиса. В 1995-м она занимала четвертое место по объемам продаж во всем мире, но в 1996-м внезапно объявила о банкротстве. Представители группы связывали это со слишком масштабной рекламной кампанией и отменой льгот НФС.
Но в Бельгии основателей компании обвинили в лжебанкротстве и отмывании денег российской мафии. Двоих позже убили в России: Марка Нуделя в 1995-м похитили прямо в аэропорту «Шереметьево», и через несколько месяцев его тело нашли в реке Пахра, а Яна Тиллипмана в 2002-м застрелили на подмосковной даче. Кроме того, в 1998-м в Антверпене застрелили Рашмиэля Брандвайна, рассказывавшего в интервью о связях русской мафии, наркотрафика и Кремля.
Михаил Зыгарь утверждает, что «Кремлевскую» в Россию возили представители Измайловской ОПГ, и об этом знали в правительстве.
В 1996-м связи НФС и криминала мощно обсуждались после статьи «Фавориты», опубликованной в «Новой газете» журналистом Александром Минкиным. Слов Минкина в этой статье очень мало – она практически целиком состоит из расшифровки разговора между Борисом Федоровым, Борисом Березовским, его другом и будущим руководителем ельцинской администрации Валентином Юмашевым и дочерью президента Татьяной Дьяченко (которая в 2002-м выйдет замуж за Юмашева).
Сейчас считается, что разговор был постановкой, разыгранной специально для дискредитации Тарпищева, Коржакова и Барсукова (якобы все, кроме дочери Ельцина, знали, что беседа записывается). Минкин, после появления статьи дебатировавший с Тарпищевым в программе «Один на один» (той самой, где в 1995-м Жириновский и Немцов поливали друг друга разными жидкостями), утверждал по поводу публикации: «Это вообще не ради Тарпищева и Федорова. К спорту это отношения не имеет. Это имеет отношение к руководителям спецслужб, которые должны быть вне подозрений. А они под большим подозрением».
Во время встречи «фавориты» обсуждали политическую коррупцию – Тарпищев якобы требовал у Федорова «выделить на выборы сотни миллионов долларов», а Коржаков и Барсуков заставляли, чтобы он «принес 10 миллионов долларов наличными». В дебатах с Минкиным Тарпищев говорил, что пленка склеенная, Коржаков и Барсуков – кристально честные люди, а статья – попытка повлиять на формирование кабинета и «очернить президента».
Еще в беседе речь шла о связи НФС с бандитами – и Федоров утверждал, что к ней привел Тарпищев: «Нужно было приводить все в порядок, то есть какие-то вещи можно было делать, а какие-то уже нельзя было делать. Шамиль эту грань не уловил. Самое страшное произошло где-то полгода назад, когда он ввязался в определенные уровни. Вообще-то это произошло еще раньше, свел его Алик – Тайвань, есть такой Тайванчик – небезызвестный катала (Алимжан Тохтахунов – Sports.ru). Постепенно он свел его с Черным (Михаил Черной, которого называют криминальным авторитетом – Sports.ru). Потом появилась измайловская группировка. Тайванчик как-то был связан с ними. И у них появился эксклюзив на Шама. Что они говорили – то он и делал. Плюс к этому он чего-то сильно испугался».
Тарпищев говорил, что к тому моменту никакого отношения к фонду уже не имел и даже запустил проверку коммерческих структур, окруживших фонд: «Из НФС я ушел в 1994 году, когда был назначен министром. Первое время старался следить за деятельностью фонда, а вот потом, увы, доверился его руководителям, которых, между прочим, сам и подобрал. До сих пор не могу себе этого простить. Борис Федоров, возглавлявший НФС, не выдержал самого страшного испытания – большими деньгами. Наш первый конфликт произошел в конце 1995-го, когда до меня начали доходить слухи, что средства, которые полагались спорту, уходят на сторону. Я потребовал аудиторской проверки и получил откровенную липу».
В целом они с Федоровым в разных интервью говорили друг про друга примерно одно и то же: я всегда был за спорт и хотел работать для спорта, а он – начал преступную деятельность и воровство. Кто из них прав, сказать невозможно.
Но связи Тарпищева с людьми, которые считаются лидерами разных ОПГ, неоспоримы. И про Тохтахунова, и про Черного он говорил, что сдружились они еще в юности в Ташкенте. Газеты в 90-х утверждали, что потом именно он познакомил Тохтахунова с Ельциным – во время Кубка Кремля. Позже оказалось, что с Тайванчиком так или иначе пересекались почти все российские теннисисты, и он вместе с Черным выделял деньги на развитие тенниса в стране.
Из-за связей с ними у Тарпищева регулярно возникают проблемы с въездом в США.
Эпилог. Как Шамиль Тарпищев пережил скандал
Когда НФС потерял влияние и размах, у Федорова в 1996-м начались и другие проблемы: сначала его арестовали с кокаином в машине (он намекал, что это провокация Тарпищева – команда министра все отрицала), а потом на него совершили покушение. Пока он был в больнице, его обвинили в растрате $300 млн и отстранили от руководства НФС, но потом он туда вернулся – якобы потому, что обещал вернуть деньги.
В 1999-м Федоров умер от сердечной недостаточности, хотя ему не было и 40. Кто-то утверждает, что его все же убили, другие говорят, что во всем виноваты наркотики.
Тарпищева в 1996-м все же сняли с поста министра спорта (тогда же от власти отодвинули Коржакова и Барсукова, так что провокацию Березовского принято считать успешной). Он утверждал, что в тот период опасался за свою жизнь, поэтому уехал из России и скитался по турнирам ATP. И даже подумывал переехать в ЮАР, куда его якобы пригласил Нельсон Мандела – организовывать теннис.
В 1997-м противники Тарпищева во главе с Березовским пытались добиться его исключения из МОК. Но не получилось – организацией тогда руководил его друг Хуан Антонио Самаранч, в честь которого теперь назван Национальный теннисный центр.
Со временем ситуация успокоилась, Тарпищев вернулся в Россию – и в 1998-м, например, вошел в список 1000 самых известных и богатых людей России, составленный «Коммерсантом». В дальнейшем, кроме тенниса Тарпищев занимался и другими спортивными проектами – например, участвовал в комитете, который готовил заявку Сочи на проведение Олимпиады. Постепенное возвращение позиций связывают с тем, что в 2002-м главой Росспорта стал его товарищ Вячеслав Фетисов.
К политике и нетеннисному бизнесу Тарпищев больше не приближается. Если не считать того, что в начале 2000-х он пытался создать Всероссийскую спортивную конфедерацию – структуру, похожую на НФС. А еще предлагал организовывать лотереи.
Об уроках, извлеченных из политической карьеры, он сказал следующее: «По дискуссионным вопросам лучше не высказываться. Оппоненты начинают придираться не к сути твоего выступления, а к отдельным словам. Промолчал – лишил их возможности зацепиться. Поэтому я сейчас стараюсь ничего не комментировать. Зачем лишний раз поднимать волну?»
Можно поспорить, что этому принципу Тарпищев следует не всегда.
Фото: РИА Новости/Дмитрий Донской, Юрий Долягин, Юрий Абрамочкин, Владимир Родионов, Игорь Михалев, Андрей Желнов, Юрий Заритовский, Сергей Гунеев, Михаил Фомичев, Александр Макаров, Владимир Песня, Владимир Трефилов; youtube.com
---------------------------------
Сын полковника спрашивает отца:
- Папа, а я буду лейтенантом?
- Будешь сынок.
- А майором?
- Будешь сынок.
- А полковником, как ты?
- Будешь сынок.
- А генералом буду?
- Нет сынок...
- Почему папа?
- У генерала свои дети есть
Идейный крах СССР это куда бОльший удар по народу, чем экономический крах, имхо.
Но это не отменяет всего того 3,14здеца, что творилось в 90-е и когда кто-то говорит что там была СВОБОДА, то сразу почему-то хочется ему съездить по лицу ногами.
Что, в 96 году были выборы? Ага, щаз.
А в 93 из танков по парламенту не шмаляли? В рамках свободы?
Вся свобода - жрать ножки Буша и запивать спиртом Рояль. Венгерский Абсолют дорогой был, не всем по карману, хоть и палёный.
Минимум мировой цена на нефть при Ельцине - это 1998-й год, 12,5 долларов. Стоит сверяться с первоисточниками, перед тем как так откровенно врать. В 1991-м году нефть стоила 20 долларов за бочку.
Также очень, НУ ОЧЕНЬ рекомендую ознакомиться с приватизацией по залоговым аукционам, и как например фирма МЕНАТЕП по такому аукциону в 1995-м году купила 50% Юганскнефтегаза по цене в грёбаные 160 млн. долларов (при оценочной стоимости актива в 5 млрд.), и САМОЕ прикольное - за это были заплачены государственные деньги - правительство буквально накануне (за пару недель до аукциона) дало эти 200 млн. в долг банку МЕНАТЕП и перевело ему деньги.
50% Сибнефти тогда же купили за смешные 100 млн., 50% Сургутнефтегаза - за 90 млн. Каждый, кто был причастен к этим аукционам по самому хорошему счёту должен был давно висеть на суку, но - неееет. Многие из этих людей - светочи демократии и поборники свободы, их трогать - нельзя! (пламенный привет Михал Борисычу)
А уж о том, как получив эти активы, мудачьё начало извиваться, чтобы не платить денег в бюджет в виде налогов - песни можно слагать. Например, упомянутый всуе Михал Борисыч продавал за рубеж вовсе даже не нефть ,а "скважинную жидкость", соответственно пошлин не платил.
Святое было время, и каждый, в кого не плюнь - был святым человеком!