Бывший игрок «Зенита» и «Спартака» – теперь пчеловод, овощевод и фанат русской природы. Он показал нам свой огород
Марков поехал в родовое имение Дмитрия Радченко: узнал про охоту, рыбалку и сельское хозяйство.
«Когда забивал гол – испытывал чувства, будто вытащил щуку на блесну», – слова воспитанника «Зенита», чемпиона России со «Спартаком» Романцева, игрока семи испанских клубов и чемпиона Японии. Дмитрий Радченко забил шестой гол в матче Россия – Камерун после пятерки Олега Саленко, оформил дубль на «Сантьяго Бернабеу» в 91-м («Спартак» победил 3:1) и за мощные выстрелы издалека получил от испанских болельщиков прозвище Эль Монстро.
13 лет – после ухода из «Спартака» в 1993-м и до конца карьеры в 2006-м – Радченко играл за границей (заезжал и в хорватский «Хайдук»), а на каникулы приезжал в родительский дом в Ленобласть, где помогал по хозяйству.
«Летний отпуск обычно совпадал со временем заготовки сена коровам на зиму, я прилетал и первые дни трудился с отцом на полях, – вспоминает Дмитрий, теперь он тренер в академии «Зенита». – В 94-м году, когда играл за «Расинг», купил трактор за пять тысяч долларов, отец на нем проходил ровные места, а я управлял косой. Потом сено надо было высушить: приходили каждые два дня и переворачивали на солнце. Затем клали сено в прицеп (до этого – на лошадей) и отвозили домой, где сгружали в сарай».
Мама Зинаида Дмитриевна называет Радченко уникальным и добрым человеком – он и правда заботливо копается на участке, занимается уборкой, урожаем и скотом. А еще кайфует от всей этой помощи и работы на свежем воздухе: играя в Ла-Корунье за «Депортиво», сам посадил на участке кусты смородины и каждое утро набирал ягоды в кружку.
Любовью к родному и натуральному наполнен инстаграм Радченко: валяется на стоге сена, купается в подсолнухах, сажает картошку в голубом спортивном костюме и объясняет, как в нашем климате приживается груша. А еще восхищается русской природой и причудами путешествий: весь черный купается в лечебной грязи в Анапе, держит в руках огромную медузу и там же катается на верблюде.
«Посмотрите какая красотень», «Лучший отдых», «Великолепно», «Какая красивая у нас страна», «Россия-матушка», «Где еще такое увидишь?» – радуется Радченко, а мы – вместе с ним.
Радченко в «Зените» – с 11 лет, вспоминает ранние подъемы под гимн СССР и работу с Суторминым
В июле этого года (читаете вы зимой – пусть вам будет тепло) мы встретились в академии «Зенита» на улице Верности в Петербурге, где на стендах с чемпионскими составами и фотографиями выпускников есть карточка футболиста-дачника: лохматая прическа и подпись «Победителем первого чемпионата России стал воспитанник школы Дмитрий Радченко». Про победу в чемпионате со «Спартаком», естественно, не упоминается.
Радченко в «Зените» с 11 лет и поминутно вспоминает путь от дома до академии в начале 80-х:
«Вставал в шесть утра под гимн СССР, который до сих пор у меня в ушах, немного валялся, мама будила, надевала носки и отправляла завтракать. Свое место в вагоне метро знал заранее: ехал 40 минут от «Проспекта Ветеранов» до «Академической» и ровно столько же спал, просыпаясь как по будильнику. Дальше – на автобусе до академии на улице Верности».
С 2010 года – с коротким перерывом на работу в «Зените-2» и «Ахмате» – в том же самом месте Радченко индивидуально тренирует нападающих «Зенита» от 13 до 17 лет. «Работаем над завершением. Потом обязательно разбор игры: садимся, смотрим видео. Разбор есть и в команде, но индивидуально – всегда лучше».
Один из парней Радченко сейчас играет за основу «Зенита». «У Леши Сутормина есть характер, он прошел необычный путь, не сразу попал даже в молодежный состав. Пацан – молодец, я учил его всем нюансам: завершению из центра штрафной и после передачи с фланга, приему мяча боком и спиной, как отрываться от защитника».
Тренировки у Радченко почти каждый день: «Детей много, расписание тяжкое, еще смотрю игры ребят 13-14 лет, так что выходные бывают редко». И все равно два раза в неделю ездит за город к маме (старший брат погиб в авиакатастрофе, отец умер два года назад) – навещает и закупается парным молоком у соседки напротив, после которого пить «городское из магазина» – невозможно.
Родовое гнездо без забора. Мама и папа познакомились на стройке. Матчи Радченко смотрели всей деревней
Дом семьи Радченко находится в 70 километрах от Петербурга (полтора часа на машине) – в деревне с финским названием Кемполово. Там постоянно живет 82-летняя мама Дмитрия с серой собакой Лялей породы Кане-Корса – здоровой и на вид агрессивной, но пушистой и с вращающимся хвостом.
В доме, куда мы едем, родилась мама Радченко, ее семеро сестер и брат. Отец (1938 года) вырос в белорусской деревне Ниськи – Дмитрий называет родителей простыми работягами из «простых наших деревень» и добавляет, что семьи, как и встречи родителей на стройке в Ленинграде (мама красила стены, а отец руководил), могло и не случиться. «Нам повезло, – пересказывает Дмитрий. – Во время войны каратели (солдаты гитлеровской армии – Sports.ru) сожгли дотла соседнюю с папиной деревню и прошли всего в трех километрах от его дома. Я бы мог просто не родиться. А в 1970 году родители получили квартиру на Ветеранов, и только созвали гостей на новоселье, как маму увезли в роддом».
«Мааам», – кричит Радченко, заходя на участок и останавливаясь у орешника: «Помню его всю жизнь, он тут всегда. В этом году очень много орехов, собираем ближе к осени, подсушиваем и едим. Отличный фундук, а вот от магазинного у меня аллергия». Из других специалитетов на участке есть крыжовник («Огромные ягоды наливаются и становятся практически черными. Съел одну – и наелся») и две груши, которые Радченко привезли из Нальчика: «Надеюсь на урожай, потому что климат становится мягче. Сажал весной, обе груши принялись, осталось пережить зиму».
Пробираемся через калитку, которая на самом деле не нужна: по бокам никаких заборов, а только салатовые поля с фиолетовыми цветками, бродят курочки, за домом начинается лес, с одной стороны – поле, с другой – сразу же соседи. Полная свобода и открытое пространство, поэтому на участок Радченко в любое время может зайти пятилетняя соседка Кристина – побегать, поиграть с собакой и курочками, попить чай с Зинаидой Дмитриевной, которая в теплую погоду выносит на природу стул и сидит вместе с завывающей Лялей, опершись на палочку. Иногда в их компанию прибегает безымянный черно-белый деревенский кот.
Из травы торчит здоровенный камень-бугор – там в детстве Радченко играл с ребятами в карты. Еще крутились на велосипедах, во время босых пробежек по полям находили пороховые шнуры и гильзы, залезали за ягодами на чужие участки. «У самого есть огород и растут те же яблоки, малина, смородина и крыжовник, но почему-то в чужом все было вкуснее, – смеется Радченко, а потом добавляет серьезно. – Но ностальгии нет: и так знаешь каждую тропинку и каждое дерево, все свое родное и все на месте, с ребятами из домов напротив дружим до сих пор».
Через много лет, когда Радченко играл за «Зенит», а потом за «Спартак» и сборную на чемпионате мира, деревня превращалась в улей: все куда-то бежали, объединялись в кучки и собирались у родителей футболиста. «Шли к нашему дому: кто с бутылкой, кто без, – вспоминает Зинаида Дмитриевна. – А муж, бывало, выйдет на дорогу и закричит: «Радченко гол забил». Тогда вся деревня бегала, радовалась. А расстраиваться не приходилось, что-то они все выигрывали».
Родители в 1993 году переехали в Кемполово, занялись сельским хозяйством и начали торговать с дороги куриными яйцами, укропом и помидорами. Радченко в тот год вместе с Дмитрием Поповым перешел в «Расинг» из Сантандера. На родительском участке жили поросята, две коровы, козы, кролики, курицы, гуси. «Корова же кормилица, – объясняет Радченко. – Дает не только молоко, но творог и масло. Мама постоянно их делала. Парное молоко очень полезно детям, и я до сих пор помню его вкус: бабушка доила, звала меня и прямо из-под коровы вытаскивала кружку молока. Люблю его до сих пор, хотя многие пить не могут. А мне и козье нравится. Разница практически не чувствуется.
– Сами доили корову?
– Дойкой еще со времен Руси занимаются женщины. Но я пробовал лет в 15. У коровы тоже мозги есть: не каждого подпустит, может и боднуть. Хозяйку – маму или бабушку – она знала, но если садился чужой человек, могли быть проблемы. В первый раз было страшновато, но я справился. Там четыре соска, и из каждого вытягиваешь молоко. Чувствуешь, что в одном заканчивается, – берешь следующее.
Родители на моих глазах охотились, сажали морковку, квасили капусту и кололи дрова, так что я изучил все моменты досконально. Теперь умею все и знаю, что работать на земле непросто: встал, и весь день занят. Разве что дом построить не могу, а все остальное – легко».
Дальше Радченко водит по курятнику, одевается в костюм пчеловода и рассказывает, как сажать помидоры, картошку и перцы
Из животных остались только куры, но выращивать меньше овощей и ягод Радченко не стали. Все на месте: земля дает чеснок, петрушку, укроп, морковь, помидоры, огурцы, перцы и лук, курочки – яйца, а пчелы – мед.
Радченко показывает владения и делится советами.
Яблони
«Антоновка – особый сорт. Вкус – великолепный. Если держать слегка в холоде – не испортится и простоит всю зиму. Мама делает варенье, а я люблю собирать яблоки палкой со специальной насадкой».
Картофельные грядки
Радченко растопыривает пальцы и бродит между зелеными кустами с белыми цветочками – тут растет особый вид картошки, которую Дмитрий когда-то случайно откопал:
«Лет 10 назад поехал за грибами и увидел большое колхозное поле, – рассказывает он. – И грибов не набрал, и настроение плохое, но вижу, народ собирает картошку. Пошел к ним с каким-то полиэтиленовым мешком – и на меня как набросились! Начали орать: «Ты чего берешь? Тут для студентов». Говорю: «Я сам студент, есть нечего».
Собрал, сварили 20 штук, и получилась такая вкуснятина! Такого сорта не ели никогда, так что решил обязательно его найти. Нашел, купил на рассаду, и вот она у нас уже 10 лет. Хотя не знаю, как называется – просто очень сильно отличается от других. В качестве удобрения используем навоз – его можно добавлять везде.
Но сначала борозды нужно вспахать трактором – приезжает один и обрабатывает всю деревню. Потом я сажаю вручную, и чтобы получился хороший урожай – надо обязательно подкормить семена и посыпать золой. И сложить в подпол, где у меня хранятся разные баночки и веники для бани».
Курятник
Пролезаем в деревянную избушку: на полу валяются перья, семь курочек вышли погулять вместе с защитником-петухом, который в последнее время начал бить Зинаиду Дмитриевну шпорами. Радченко опускает руку в куриный домик и достает два белоснежных яйца:
«Очень люблю поутру натуральные сырые яйца: чуть присыпал солью, выпил, великолепно! С магазинными так лучше не делать, а у нас деревня долгожителей, так что нестрашно.
Всего курица-несушка живет 2-3 года, несет яйца после 3-4 месяцев, потом – на суп, надо брать молоденьких. Я покупаю недалеко от деревни: года три назад стоили 250 рублей, теперь подорожали до 350. Но за курочками важно следить: в прошлом году лиса сожрала пять куриц вместе с петухом. Забрав добычу, лиса всегда возвращается на четвертый день, потому что наступает голод, а она снова хочет курицу, – и тут ее надо поджидать. Так мой отец подстрелил четыре лисы».
Помидоры, перцы и огурцы
Сорта помидор и перцев в теплице расписаны. «Вот Медвежья кровь, – Радченко показывает большой зеленый шар. – Делаем из них салатики, закатываем в банки, просто едим. У меня тут пять сортов, некоторые привез из Испании, есть помидор редкой формы, похожий на перец.
Прежде, чем посадить помидоры в теплицу, рассаживаю их в отдельных горшочках у себя дома, ставлю на окно, поливаю и жду, когда прорастут до пяти сантиметров. Это перцы можно поливать почаще, а помидоры не особенно любят воду, им важнее солнце.
Огурцы растут просто в бочке с ноу-хау в виде прутьев, по которым они вьются – оттуда свисают маленькие кучерявенький огуречики, они будут очень сладкими и вкусными.
Лук собрали и уже засушили. Он не пахнет. Вот такой красивый пучок».
Пасека
Семь ульев выстроились прямо у дома. «Участок большой, они стоят и никому не мешают», – говорит Радченко и надевает снятый с гвоздика костюм пчеловода, покрывающий все тело: марлевая маска-шапочка, белый халат с масляными пятнами и длинные перчатки. «Осторожность – главное, – отмечает он. – Ведь у пчелиного роя все распределено: одни носят мед, другие защищают – я таких называю самоубийцами или самураями, они кусают и умирают».
У меня нет костюма, поэтому стою подальше, а Дмитрий убирает с улья пресс из дощечек и камней, снимает утеплитель и открывает спящий медовый мир – пластина с сотами переливается желтым и коричневым, пчел не видно, но проснуться и вылететь могут в любой момент.
Осенью, когда пчелы все лето отработали и заполнили соты, Радченко устраивает медогонку в специальной трубе: подогревает механизм, вставляет рамки с сотами, вращает ручку – из крана льется свежий мед. А зимой утепляет ульи ненужными одеялами: «Чтобы пчелки не замерзли».
«У меня очень вкусный мед, потому что натуральный, – продолжает пчеловод Радченко. – Некоторые добавляют сахар, чтобы пчела ела, давала больше и больше. Такой мед получается красивым, но быстро засахаривается и не такой вкусный. А мой мед может стоять хоть всю зиму. В этот раз получился большой урожай, потому что не было скачков температуры – цветочки нормально расцветали, пыльца от аномальной жары не опадала – так что хватит и нам, и друзьям».
«В то время не было ни бомжей, ни мясных». Дом, шарф «Зенита» и спартаковское фото с Ельциным
Голубой и уже слегка покосившийся старый дом, где родилась мама Радченко, почти не используют, – жизнь идет в новом, который своими руками выстроил отец.
Сервант, кровати, деревянные шкафы и полки с классикой перенесли из старого дома, новую мебель родители просто не захотели. На стенах и в уголках зеркал большой комнаты со столом и диваном полно старины: Радченко с дочками, афиша его благотворительного турнира, с Валуевым, папа с внучками, семейное и футбольное, прицеплена соломенная шляпка, висят георгиевские ленты, картина с индюком и бусы.
Над проходом в спальню – шарф «Наше имя «Зенит». Правее на стене – состав «Спартака» начала 90-х («Карпин, Шалимов, Мостовой, Попов, Олег Иванов, Черчесов», – перечисляет Радченко) и фото из раздевалки с Ельциным, его же автографом и надписью «С победой». «Спартак» с Карпиным, Онопко, Пятницким, Черчесовым и Ледяховым разгромил люксембургский «Авенир» 5:1.
«На тот момент никак не мог забить и наконец смог, мы прошли в следующий раунд Кубка Кубков, где сыграли с «Ливерпулем», – вспоминает Радченко; с шевелюрой на фото рядом с президентом кажется, что его брата зовут Руд Гуллит. – Сказали, что придет Ельцин, но не знали, что так неожиданно, мы были еще в футболках и немытые».
Соседство «Зенита» и «Спартака» на веранде и в карьере Радченко никого не смущает. «В то время не было ни бомжей, ни мясных, – говорит Дмитрий. – Я всегда говорил, что «Зенит» для меня – фундамент, там я стал настоящим мужиком. А первые медали получил в «Спартаке», в тот футбол, который был там, не играл никогда. В те годы и не было серьезных соперников – мы выиграли вообще все.
Радченко – третий слева в верхнем ряду
В «Спартаке» жил в одной комнате с Черенковым. В каждом новом городе нам в номер приносили много подарков (какие-то коробочки, сувениры и банки с вареньем), и я как молодой тащил их потом в самолет. А Федор был очень скромным и никому не отказывал: всегда расписывался и был дружелюбным».
«Кайф! Я расслабляюсь, чувствую близость природы, тишину и птичек». Восторженный монолог Радченко об охоте, после которого вы захотите гулять по лесу и пробовать заячью печенку
«С трех до пяти лет с папой постоянно ходили на рыбалку, охоту и за грибами. Когда стал побольше – папа давал стрелять из двустволки, она у меня до сих пор, перешла по наследству. А потом времени стало меньше, попал в спортшколу, но любовь к охоте и рыбалке осталась во мне навсегда, как и к супчику из дичи, который готовила мама.
Зимой охотились на зайца, потом на утку и вальдшнепа – такую маленькую птичку с большим клювом. Существует так называемая тяга вальдшнепа: «Заходишь глубоко в лес, ищешь небольшую полянку и встаешь. Когда солнце практически зашло, появляется птичка (ее туда тянет) и своеобразно поет. Вы точно узнаете – ее пение не как у всех. Она летит – ты на нее охотишься.
Интересно ходить на зайца – очень непредсказуемый зверь, на него тяжело охотиться, но есть работающий механизм: собаки находят лежку, где ночует заяц, скулят, подавая сигнал хозяину, лают и гонят зайца. Заяц хочет запутать след, но всегда возвращается на место, откуда встал – это у них от природы. Мы располагаемся в линию по периметру, между нами метров по 30, по собакам слышим, когда приближается заяц, и бьем в него из дроби. После удачной охоты важно поощрить собаку: отрезанные заячьи лапки отдаются им.
В 10 лет сам подстрелил зайца: соседская собака Жанка погнала его лаем, я выстрелил два раза, отец – один раз. Подстреленный и хромой, он продолжал бежать, но через сто метров его нагнали собаки. И встал вопрос – кто же попал? По размеру дроби было видно, что это я, и меня наградили заячьей печенкой.
– Как часто охотитесь сейчас?
– Хожу редко. На зайца – года три назад. Все хочу, но из-за работы никак не выбраться. Последним подстреливал вальдшнепа – летит в небе, сбиваешь его дробью, видишь, куда упал, и подбираешь. Подранок – то есть раненый – сразу пытается спрятаться, его приходится добивать, чтобы не мучился. А что делать?
У меня та самая двустволка от отца и карабин – но с ним тяжело, это нарезное оружие, бьет на три километра и подходит для более крупного зверя. Я ходил с ним только на кабана и ни разу не повстречал.
На охоту нас идет три-четыре человека – в обычный лес у дома, у нас там много зайца и лисы, но лисы хитрые – их труднее подкараулить. Встаешь в шесть утра, берешь ружье, патронташ и большой охотничий нож (на всякий случай – хотя бы веточки нарезать). Проверяешь оружие, надеваешь камуфляжную одежду, собираешь водичку и бутерброд. Больше не надо – мы же в пределах дома: позавтракал, поохотился четыре часа и вернулся к обеду. А домой можно, когда подстрелил зверя и есть трофей. У меня дичь висит сбоку в специальной авоське – а зайцев принято привязывать за ноги, я маленький носил его как рюкзак.
Для меня охота – кайф! Я там расслабляюсь, чувствую близость природы, тишину и птичек.
– Вам не жалко животных?
– Я об этом не задумывался. Охотой люди занимались с древности, меня к этому приучали с детства, так что вопроса о жалости просто не стояло.
– А то что вы делаете – это вообще законно?
– У меня все по закону: есть охотничий билет, дающий право на ношение оружия, которое надо хранить в специальном сейфе, участковый может прийти в любой момент и узнать состояние. Не скажу, что часто, но раз в год заходят. Перед охотой иду в охотхозяйство, где лежит мой билет, и мне говорят, на кого сейчас открыта охота – на лося, утку или на зайца. Когда заяц еще маленький или идет спаривание, стрелять нельзя, это называется браконьерство. А я не браконьер – плачу взносы (зависят от животного, в среднем – 3-4 тысячи рублей, но постоянно растут), получаю лицензию на охоту, в билет клеят специальную наклейку, и выхожу, когда она разрешена».
Теперь о рыбалке! Радченко ловил рыбу в Атлантике и пил вино перед матчами Примеры. Теперь вам захочется дорадо и осьминога по галлисийскому рецепту
В «Расинге» один из футболистов вместе с отцом охотился в лесах на диких кабанов, но Радченко (играл там с 1993-го по 1995-й) не мог присоединиться из-за сложного закона об оружии для иностранцев. А вот с рыбалкой было проще – взял удочки и пошел на Бискайский залив.
В Ла-Корунье он играл только сезон-1995/96, забил пять голов в 28 матчах, но именно этот город «в левой девятке Испании» вспоминает больше всего.
Во-первых, много зелени, деревьев и эвкалипта, а еще колоритный народ.
«Я все время шутил: «Распадетесь, как и мы, на отдельные государства». Если отъехать на 40 км от Ла-Коруньи в любую глубинку, местные говорят на галисийском, и это совсем непонятно: смесь испанского и португальского еще и с акцентом. Вот испанцы говорят: «Ми Ниньо» (мой ребенок), а галисийцы любят склеивать, у них получается «Мининье».
Во-вторых, рыбалка: в Ла-Корунье ходил с удочкой в городской порт каждые две недели!
«Местные рыбаки узнавали. Если ты футболист – узнают везде, особенно в городе с населением 240 тысяч. Рыбалка там нормальная, Атлантический океан! В реках ловил речную форель, а в океане попадалась разное – чаще всего дорадо, сардины, океанский черный угорь. Я его коптил прямо в духовке – получилось очень вкусно. Еще в Ла-Корунье водится особый так называемый американский рак – изначально красный, похож на нашего, но по размерам меньше. Его завезли американцы, и теперь от него страдают все: может выползти из озера, съесть весь твой огород и уйти обратно. Вот такой моллюск!
Другой случай. Пошел как-то на рыбалку. Закинул донку – такое удилище без поплавка – жду, когда задергается. Вижу, что-то тянет, но вытащить никак не могу. Думаю, какая-то коряга. Хотел плюнуть, но пошло – поймал огромную морскую звезду. Прямо огромную! Поэтому и шла тяжело. У нее есть рот, она захватила моего червяка, еще и красивая – переливается непередаваемыми радужными оттенками.
С мамой, дочерьми и женой
Что делать? Привез дочкам домой (одной было 13, второй 6), все в шоке: «Ой, ой, ой». Ну и стали лапать. Я жил в двух километрах от океана и хотел выпустить обратно, но отвлекся, прихожу, в ведре ее нет – а на третьем этаже крики. Оказывается, они наполнили ванну и пустили ее туда, чтобы дать ей больше воды, но не понимали, что морская звезда живет только в море. Бегу и чувствую, что уже поздно. К сожалению, погибла. Мне стало жалко, не стал сушить».
Рыбалку, как и охоту, Радченко полюбил с детства: в папином доме в Беларуси не вылезал с озера и ловил карасей, в Петербурге с мальчишками по весне ходили на заводи реки Дудергофка, где тогда водилось много щуки («Это проточная речка, через два дня придешь, там снова будет стоять щука и охотиться»), а зимой ездил с отцом на Ладожское озеро за корюшкой – бывало, лед уже хлюпал, но рыбачили все равно. Там же попробовал уху, которую вспоминает до сих пор: «Незабываемый вкус ухи из свежепойманной рыбы в котелке и в воде из того же озера, где ты ее поймал – получше любого деликатеса. Я вообще всеядный, пробовал медвежатину, дикого кабана и лося, но это блюдо запомнил лучше всего».
Последний матч Радченко за «Расинг»
В Испании (играл с 1993-го по 1999-й и с 2004-го по 2006-й) к любимым блюдам добавилась жареная дорадо и осьминог с картошечкой pulpo a la gallega. Все это футболисты в Испании могли запивать вином, которое по столам разносил главный тренер. Все дело в испанской культуре – в том числе футбольной.
«В России нас забирали за два-три дня до игры, – вспоминает Радченко. – А в Испании вечером заезжали в гостиницу, утром вставали, завтракали, обедали, играли и возвращались домой.
Приехали мы с Димой Поповым в «Расинг», первый заезд в отель и ужин, вдруг на каждый стол приносят бутылку вина. Мы переглядываемся: «Ты с ума сошел?». У нас-то любой запах был неприемлемым. Мы переспросили, когда у нас игра, не послезавтра? Нам объяснили, что нормальное явление, тренер сам налил каждому игроку по бокалу, мы покушали, посмотрели матч чемпионата, легли спать и великолепно себя чувствовали. Захотел – выпил. Не хочешь – не пьешь. Это Испания. Вино здесь – образ жизни».
***
Истории про Испанию, вино и средиземноморскую рыбу Дмитрий рассказывает на кухне в Кемполово. На конфорке стоит кастрюля с подогретой картошкой, на столе – яйца, хлеб, маковый рулет, соленая красная рыба, конфеты и зефир в шоколаде. Мы пьем чай со сладостями под Лялин лай и прощаемся, Дмитрий целует маму и уезжает.
Вернется через несколько дней – болтать, есть зефирки, покупать парное молоко и помогать по участку.
А пока в город. К жене. Дочкам, которым уже 20 и 27 лет (видеться часто не получается). И друзьям. Радченко говорит, что именно друзья у него не связаны с футболом: «Все с детства, занимаются разным бизнесом, футбол с ними не обсуждаем».
На обратном пути задаю главный вопрос.
– Природа, дача, охота, рыбалка, мама, коса, помидоры, огурцы, куры и пчелы. Почему вы такой?
– Так воспитывали, по-другому не умею. Если бы не нравилось – ничего бы этого не делал. Но я фанат свежего воздуха, охоты, рыбалки, природы, России и свободы. Надо жить и надо наслаждаться.
Еще больше путешествий и рецептов в твиттере и инстаграме Маркова
Фото: Евгений Марков; Gettyimages.ru/Shaun Botterill/ALLSPORT; РИА Новости/Владимир Родионов; filosofiaracinguista.blogspot.com; REUTERS/Action Images
А на деле получилась душевная история про умного человека, не забывающего свои корни.
Все естественно и без пафоса.
Неуловимый Вася Баранов, думается, примерно так же живет.
Это как? )
Спасибо за материал!