Иван Каштанов: «В Канаде шутили: «Dirty Russian»
Вторая часть интервью с игроком "Ростова" – об иностранном менталитете, юморе и атмосфере в раздевалке "Садбери Вулвз".
— Ты говорил, что в Америке хоккеисты живут без комплексов. В чём они заключаются у россиян?
— Тяжёлый, глубокий вопрос. Это всё начинается с детской школы, да и вообще со всего... Хотя я бы не сказал, что наше нынешнее поколение игроков зажатое.За границей у всех есть свои приколы, и они не стесняются их показывать. Шутки какие-то, юмор... А у нас бывают люди закомплексованные – это не их, опять же, вина. В Америке, в Канаде другой менталитет, другие законы. В каждом штате, конечно, своё, но всё равно. В Канаде граждане всех возрастов защищены: там, бывает, дети могут отсудить у родителей что-нибудь. Сказать: «Я не хочу с ним жить», и ничего не сделаешь – он от тебя уйдёт. Дети выкручивают родителям руки по сути. Конечно, не все и не везде, но в большинство ребят чувствует себя уверенно. Им это позволяют. В детской школе никто особо морально не давит, дают свободу, типа: "Играешь – играй. Нет – ну ладно, я тебе расскажу, как правильно". Я в Онтарио видел: люди настолько раскованно играют! Вообще не боятся ошибиться, им как будто всё равно. И у них получается. У нас не то, чтобы много закомплексованных в России... Просто своеобразный менталитет у людей. С кем-то разговариваешь – всем кажется, что хочешь их обмануть. Хотя на самом деле это не так. Бывает, не хочешь оскорбить, обидеть – просто шутишь, а они воспринимают искажённо... Но у нас в команде сейчас такого нет.
— Чего ожидал, когда ехал в CHL?
— Я ехал туда, чтобы повыше на драфт НХЛ выйти. У нас когда были preseason games – четыре штуки, я там очков набрал хорошо. Перед сезоном котировался шестьдесят четвёртым номером драфта НХЛ по своему возрасту (ну, девяносто восьмого там ещё чуть-чуть). По сути всё было отлично! Но когда мы вышли играть в сезоне, побили, по-моему, рекорд по поражениям за всю историю лиги – шестьдесят восемь игр и всего семь побед. Шестьдесят одно поражение в сезоне. Очень тяжело морально, очень сильно переживал из-за этого. Ну, нормально, ничего страшного. Такое бывает – это хоккей. Не было такого, чтобы кто-то постоянно орал на тебя. Иногда, конечно, случалось, но все всё понимали. Вообще лига сильная была в то время, когда играли Макс Доми, Макдэвид, Толчинский, который сейчас в омском "Авангарде". Очень серьёзные ребята: что иностранцы – американцы, канадцы, что наши – русские. Тяжёлый был, сильный сезон. Ещё и в новой стране...
Всё равно немножко другой менталитет. Живёшь у семьи, которая тебя взяла... Мне попалась хорошая: они такие добренькие, хорошие люди. А так – посмотрел, как и что, некоторые вещи перенял. В игре, может, где-то изменился. Это отличный опыт, мне очень понравилось там.
— Был ли акцент на том, что ты русский? Обращали внимание?
— Конечно, обращали! Шутили: "Dirty Russian". Могут подколоть – там вообще такого не пропустят (улыбается). Да ещё сверху "накинут", если кто-то уже прикалывается. Это не в обиду всё, юмор.
Чем мне нравится иностранный менталитет (европейский, американский, канадский) – на поле выходишь, и тебя никто не грузит. У них всё настроено на то, чтобы человек играл. Просто играй, и всё. Ошибся – ничего страшного. Там нет такого, чтобы кто-то тебя унижал. Лучшая лига в мире, поэтому там и люди соответствующие играют.
— В первый год возможно "поставить" себя в команде? Ну, так, чтобы хоть не подшучивали...
— Не, ну а как без этого? Прийти в одиночку, с каменным лицом потренироваться и уйти?
— Ну, есть же те, над кем издеваться побаиваются?
— Просто есть те, кто неправильно понимает. С ними стараются не шутить, и всё.
— Встречал земляков в других командах?
— Толчинский, Владимиров, Тянулин Артурчик. Лёнька Лазарев, по-моему, тоже был – сейчас в "Тамбове" второй вратарь. Коростелёв Никита. После матча общались, естественно: все всех знают. К фанатам подбежал по-быстрому и пошёл. Там классно после игры: выходишь в костюме, красивый, причёсанный, у тебя автографы берут. Девочки в основном, конечно, школьницы. Раз – расписался, они с тобой сфотографировались: "Кэш! Кэш! О, класс, мы так тебя любим!" Приятно играть, потому что атмосферно. Там много людей ходит на любые игры. Нет такого, чтобы кто-то не пришёл из-за того, что просто лень. Люди едут из одной части города в другую, чтобы посмотреть хоккей. Вот так.
— Как тебя звали тренеры, друзья, хозяева дома?
— Да просто "Кэш", и всё. Ну, "Каштан" им тяжело выговорить, так что "Кэш". "Кэш-мани" (улыбается). В прошлом году, когда в Китае играл, приехали с Земченко и ещё с одним канадцем, – стали выигрывать. Всех побеждали по очереди, и там в раздевалке просто: "Кэш-мани, Кэш-мани!" Вот это весело. Необидный юмор – это клёво, он должен быть.
— Как поддерживал связь с родными? Разница между Онтарио и Барнаулом – двенадцать часов...
— Ночью. Ну, или утром рано. По-разному всегда: Вотсап, Скайп.
— Скучал по России?
— По Барнаулу, наверное... Скучал, естественно, по родным: дом есть дом. За границей всё равно ощущаешь, что ты не там, где надо.
— Что далось тяжелее всего, когда вернулся? Может, уже от чего-то отвык?
— У нас не так грубо играют – там намного жёстче. Руки тебе отхлёстывают, как надо! Судьи, бывает, просто не видят: по конькам бьют, по рукам, сзади... Не прощают ничего вообще, абсолютно. Ну, в этом свой шарм есть, почему нет? У нас разный хоккей. Сложно что-то потерять, зато можно приобрести что-то новое. Поэтому мне и понравился этот опыт, очень круто.
Вот и Иван обратил на это внимание.