3 мин.

Белая собака

670

«…С меня хватит. Я сваливаю. Я так больше не могу. Семнадцать миллионов американских негров в доме — это слишком даже для профессионального писателя. Всё, что они могут мне дать, — ещё один роман. Я уже протащил в литературу войну, оккупацию, свою мать, освобождение Африки, атомную бомбу — я категорически отказываюсь делать то же самое с американскими неграми. Но ты прекрасно знаешь, как это бывает: когда я натыкаюсь на что-нибудь, что не могу изменить, разрешить, переделать, я это уничтожаю: переношу в книгу. Депрессия проходит. Я начинаю лучше спать. Так что я сматываюсь. Я не могу писать о неграх. Я категорически отказываюсь. Я…»

Как вы уже догадываетесь, он написал. Гари написал «Белую собаку»: книгу не про животных, а про человеческую ненависть. Про белых, которые ненавидят чёрных, про чёрных, чью ненависть к белым сами белые и подпитывали на протяжении веков. Про ненависть самого Гари к человеческой глупости.

Это роман на сложную и неоднозначную тему, которую любят обсасывать, но, как правило, достаточно однобоко в силу объективных причин. Действие «Белой собаки» происходит в Штатах в 60-ые годы. Война во Вьетнаме, убийство Мартина Лютера Кинга, погромы магазинов и прочие прелести тех времён. Америка должна пройти через это, чтобы переступить через саму себя. Но в ней до сих пор видятся отголоски совести из-за рабства и всех грехов безгрешной белой расы.

Всех людей утрировано можно разделить на три категории: расисты (белый или чёрный — без разницы), заложники так называемого либерального общества, чьи представители изо всех сил делают вид, что им всё равно, какой у тебя цвет кожи или ориентация, и в этом доходят до маразма, и третьи — которые об этом вообще не думают.

«Я расист. Только не такой, как вы, белые там или чёрные. Я расист, потому что весь ваш сучий человеческий род я в гробу видел, будь вы жёлтые, зелёные, голубые или в крапинку. Я уже тридцать лет как переключился на животных».

Гари очень любит высмеивать, чем и занимается на протяжении всей книги, цитаты из которой мне хочется запихнуть в рецензию в объёме, превышающем любые разумные рамки.

«Когда я подумал о том, что потерял свою святую Русь из-за евреев и евреи так изощрились в предательстве, что даже моя мать была еврейкой и, таким образом, евреем сделали меня, я не выдержал.

— Франция для французов! — заорал я».

Это тот сорт внутренней иронии, юмора в отвратительном настроении, который мне так близок вплоть до восторженных попискиваний. Мы подружились: Гари, «Белая собака», эти повторы в абзацах, когда одна и та же фраза могла быть написана на английском, а потом расшифрована на русском (или на французском — в оригинале), рассуждения Гари обо всём этом дерьме, я и моя мизантропия.

[Что? Мизантропия? Да пусть сгорит в аду тот человек, который написал аннотацию. Хотя «сгорит» — это слишком нежная пытка для него.]

Всё, что могли дать Гари эти негры, они дали. Он написал роман. Это способ забыться: когда вы пишете книгу об ужасах расизма, вы их не отрицаете, но вы от них избавляетесь.

8,5/10