Эксклюзивное интервью Ли Диксона журналу FourFourTwo
— Какое место занимал футбол в вашем детстве? Правда ли, что вы работали на отцовской скотобойне, играя за Бернли?
— Я рос в Фэллоуфилде (Большой Манчестер) и как и все дети моего возраста, играл в футбол на улице. Еще мы играли в футбол в школе, но у нас были запрещены футбольные мячи. Мы заменили их теннисными, которые вскоре тоже запретили. Тогда в ход пошли маленькие стеклянные шарики, из-за которых мы иногда получали травмы головы. И да, я мыл полы у отца параллельно с выступлениями за Бернли.
— Вы родились и выросли в Манчестере. Был ли у вас хоть какой-то шанс за играть за Манчестер Сити- клуб вашего детства?
— Я тренировался с юношеским составом Сити, когда мне было 13, потому что мой отец выступал за горожан в 1950х и знал главного скаута, позволившего мне посещать тренировки. Однажды мне просто сказали: “Прости, но ничего не получится. Ты слабоват для нас.”. А когда ты оказываешься в таком клубе, как Арсенал, ты не хочешь никуда уходить.
— Какие воспоминания у вас остались от времени в Бернли? Почему не вышло там закрепиться?
— Я подписал контракт с Бернли, когда их тренером был Брайан Миллер, которого вскоре заменил Джон Бонд, который спустя три месяца бесплатно отдал меня в Честер. Я ничего не решал, меня попросту отдали!
— Тяжело ли вам, как защитнику, было оказаться на дне Футбольной Лиги вместе с Честером в 1984м?
— Джон МакГрат, тренировавший их тогда убедил меня в том, что контракт с Честером- это хорошо, несмотря на то, что клуб шел на 92м месте. Позже мы совершили головокружительный взлет до 91го места. На наше счастье, мы не опустились по итогам сезона в Конференцию, потому что нам благоволила комиссия, выбиравшая тех, кто должен был остаться в Лиге.
— Как вам помог опыт игры в низших лигах?
— Я много чего там узнал, честно говоря, не хотелось бы оказаться в Арсенале в самом начале своей карьеры. Мне надо было стирать свою форму, чистить бутсы, иногда я даже помогал красить штанги, все это игроки премьер-лиги принимают как должное. Будь я тренером, отправлял бы своих молодых игроков в аренду именно в нижние дивизионы, чтобы они узнали, что есть и другая сторона футбола. Быть футболистам- это не только есть икру, пить шампанское и носить сияющие бутсы.
— Правда ли, что во время своей карьеры вы успели сыграть на 91м стадионе из 92х? Обидно ли вам, что не вышло побывать на каждом?
— Иронично то, что у меня не вышло поиграть на Крэйвен Коттедж, который я вижу из окна своего дома! Когда моя карьера приближалась к концу, я очень хотел загладить этот пробел, но когда Фулхэм пошел на повышения, я сначала был травмирован, а потом дисквалифицирован. Довольно обидно вышло. Впрочем, я был на Коттедже, в рамках передачи Football Focus и даже пробил пенальти, так что можно считать, что я там сыграл! Лучшим стадионом само собой был Хайбери, а лучшая гостевая атмосфера была на Гудисон Парк. Почему-то мне никогда не нравилось на Аптон Парке, там была ужасная раздевалка. В Колчестере и Олдхэме тоже было не очень здорово.
— До Арсенала вы никогда не играли в топ-клубе. Нервничали ли вы перед переходом туда?
— Когда я узнал, что во мне заинтересован Арсенал, по спине пробежал холодок. Я серьезно сомневался, что справлюсь с этим вызовом, был уверен, что это выше моих сил. Я помню, как в мой первый день на Хайбери ко мне подошли Дэвид О’Лири, Кенни Сэнсом и Дэвид Рокасл и сказали:” Добро пожаловать в Арсенал. Не арсенал, а Арсенал.”. В тот момент я почувствовал себя не в соей тарелке, но позже я втянулся в коллектив.
—
— Как получилось, что вы стали бить пенальти?
— Перед домашней игрой с Норвичем в 1989 году, Адамс спросил: “Кто будет бить пенальти?”. Все молчали и я в шутливой манере сказал:”Окей, давайте это буду я!”. И конечно вышло так, что мы заработали пенальти, а за воротами был North Bank (фанатская трибуна Хайбери) и это был мой первый удар с точки. Я ударил низом по центру и на мою удачу Брайан Ганн прыгнул в угол. На последних минутах при счете 3-3 мне выпало бить еще раз. На этот раз я промахнулся, мяч отскочил ко мне и после моего кривого добивания таки пересек ленточку. Я побежал праздновать, а в воротах толкались 20 человек. Алану Смиту даже врезали пару раз.
— Ваш шестидесятиярдовый пас на Алана Смита, который привел к победному голу Майкла Томаса на Энфилде в 89 году, должно быть является самым великим пасом в истории. Было ли это круче, чем гол Агуэро против КПР?
—Я-большой фанат Сити, так что считаю гол Агуэро отличным завершением сезона, но в то же время считаю, что у Арсенала в 89 вышло лучше. В прошлом году ситуация была непохожа на нашу: Сити не играл против Юнайтед, в то время как мы играли против Ливерпуля. Это было похоже на финал кубка, в котором нам обязательно нужно было выиграть с преимуществом в два мяча.
Я помню, как в конце матча Джон Барнс прорывался по правому флангу, и если бы он сохранил мяч, то титул достался бы Ливерпулю, но он попытался обыграть Кевина Ричардсона и потерял мяч. Уверен, что он рад, что я это запомнил! Я повернулся к судье и спросил сколько времени у нас осталось, он сказал, что я могу считать, что матч окончен. Тогда я повернулся к Джону Лукичу и крикнул , чтобы он просто пнул чертов мяч, но он не послушал меня и вбросил его мне. Я навесил на Алана Смита и сделал лучший пас в жизни, ведь обычно мои пасы летели на трибуну. Я смотрел сквозь толпу игроков и смог разглядеть Майкла Томаса. Я подумал: “Просто ударь!”,- и он тут же перекинул Брюса Гроббелаара, сделав нас чемпионами. После я мало что мог разглядеть, потому что не мог сдержать слез.
— Вспомните ваш знаменитый автогол в матче против Ковентри, в 91м. Ли, о чем вы вообще думали?
— (Смеясь) Ой, что-то не могу этого припомнить! Мы всего минуту как вошли в игру, а на меня бежал их нападающий, вот я и решил отдать пас назад, но почти сразу понял, что пробил слишком сильно. Я осознавал, что мяч летит в ворота. Могу лишь гордиться тем, что стал первым, кто пробил Симэна с 50ти ярдов, ведь вскоре это стало популярным занятием! И вообще, было очень жарко, от этого мяч летел быстрее, плюс это был Аддидас Танго, который очень легкий. Слушайте, у меня закончились оправдания! Мы проиграли ту игру и мне и так влетело от парней.
— Симэн, Диксон, Адамс, Боулд/Киоун, Уинтерберн. В чем был секрет вашей великолепный защиты? Почему не вышло поиграть впятером за сборную?
— Нет никакого секрета, все дело в невероятно тяжелой работе и в том, что Джордж Грэм строил игру от обороны. Он все время работал с нами и буквально вбил в нас, что тренировки- путь к совершенству. Да, меня удивило, что мы не выступали за сборную на постоянной основе. Найджел (Уинтерберн) должен был сыграть больше матчей, но его позицию занимал Стюарт Пирс. Впрочем, в 1999м Ховард Уилкинсон вызвал в сборную меня, Дэвида, Тони, Мартина и Найджела в качестве игрока скамейки, так что мы были близки.
— Считаете ли вы, что заслужили большего количества игр за сборную?
— Да, в принципе, я огорчен тем, что меня редко вызывали. Почти все мои игры прошли под руководством Грэма Тэйлора, а потом, когда его место занял Терри Венэйблс, меня перестали вызывать. Обидно, что в лучшие годы моей карьеры я почти не играл на уровне сборных.
— Вы пропустили ЧЕ-92 из-за дурацкой травмы. Как так вышло?— Это мог бы быть мой единственный крупный международный турнир, поэтому тяжело было пропускать его. Англия осталась без райтбэка на время этого чемпионата, потому что я получил травму во время пробежки за считанные дни до отъезда. Я споткнулся, пробегая сквозь лес и напоролся коленом на корягу, от которой получил заражение крови. Пришлось смотреть чемпионат по телевизору и, если честно, я был этому рад.
— Догадывались ли вы, что алкоголь доведет Томи Адамса и Пола Мерсона до той ситуации в которой они оказались?- Нет, потому что я и сам пил с ними. Но, конечно, не столько. Сначала мы выкладывались на поле, а потом в баре…Каждый вторник мы шли пить пиво, потому что в среду был выходной. В наше время это невозможно, потому что во-первых, этого не позволит тренер, а во- вторых, все бы узнали о наших похождениях через социальные сети. Мы шли в Bank of Friendship, что через дорогу от Хайбери и пили с местными. Мы были намного ближе к фанатам. Я не понимал насколько крепко Тои пристрастия со к алкоголю, ведь он обязательно приходил на тренировку после наших посиделок, но при этом мог совершенно не заходить домой. Я был шокирован, когда прочитал автобиографию Тони, ведь я думал, что знал его, а оказалось, что это совершенно не так.
- Как изменилось в команде отношение к алкоголю после прихода Арсена Венгера и иностранных игроков?
– Я помню первую рождественскую вечеринку после назначения Венгера и появления в клубе Патрика Виера, это было в 96 году. По традиции в этот день мы нажирались и весь следующий день отходили от вечеринки. Тони Адамс обсудил это с Венгером, который был против, мы встретились в ресторане, Патрик пришел немного позднее с ключами от машины в руках. “Что это значит?”-задали мы вопрос. “Я припарковался за углом, сейчас выпью стакан вина, поем и поеду домой, готовиться к тренировке.” Мы этого слегка не поняли, поэтому забрали у него ключи, и вскоре счастливый Патрик танцевал на столе.
— Как отнеслись игроки к иностранному подходу Венгера к тренировкам? Был ли кто-то кому он пришелся не по душе?
— Первым делом он ввел разминку в 8 утра, причем первая тренировка случилась в отеле перед выездной игрой. Я думал:” Сейчас 8 утра, какого черта я растягиваюсь, я должен лежать в кровати, до матча целых семь часов.”. Мы привыкли спать до 11, после смотреть Football Focus за завтраком и только потом идти на тренировку. Сначала мы косили утреннюю растяжку, но позже мы приняли эти другие идеи Венгера. Арсен был рад нашему усердию, а мы продлевали свои карьеры с помощью тренировок.
— Кто бы выиграл, если бы состоялся матч между командой Джорджа Грэма и Непобедимыми?
— Вообще, я считаю лучшей команду Венгера образца 97/98, оформившую золотой дубль. У нас тогда было все- опытная защита, молодых и техничных Пети и Виера в центре, быстроногих Овермарса и Парлора на флангах, гениального Бергкампа вместе с испорченным ребенком Анелька впереди. Может быть я предвзят, ведь я играл в том составе, но я уверен, что команда 97/98 обыграла бы непобедимых.
— Как игроки отреагировали на скандальную отставку Джорджа Грэма в 1995м?— Поначалу мы злились. Грэм всегда говорил, что повышение зарплаты надо заработать, а тут выяснилось, что он клал себе в карман после каждого трансфера. Когда дело доходило до денег Джордж вообще превращался в этакого надзирателя, но мы не жаловались, ведь мы выигрывали трофеи. В общем, в начале я был зол, но с возрастом люди учатся прощать и мы с Джорджем отлично ладим.
— Гол Наима в финале Кубка обладателей кубков 95 года. Что вы подумали, когда он ударил? Что вы сказали Симэну, когда матч был окончен?
— Дэйв был подавлен, он плакал. Я был его лучшим другом и сидел рядом с ним в аэропорте, ожидая самолета, а каждый фанат, проходящий мимо говорил ему, что он не виноват. После сотого раза я сказал:”Но если Дэвид не виноват, то кто?”. Он засмеялся и почувствовал себя немного лучше.
— Анри или Бергкамп?
— Бергкамп. Конечно Анри был великолепен, да и вообще, они были очень разными, но Бергкамп был лучшим.
— Что случилось с Арсеналом, Ли?
— Арсен долгое время работает с молодежью. Я думаю, что в ближайшие несколько лет он не завоюет чемпионство, так что многие захотят его скальп. Но я его большой фанат и верю, что его нельзя увольнять. Я всегда говорил, что он потерял своего главного союзника в СД с уходом Дейна, после чего мы продали несколько важных игроков. В Арсенале всегда судят по твоим результатам, а они в последнее не очень хороши. Ответственность за это лежит и на Арсене, ведь ключевых игроков нужно было удержать, повысив им зарплату и купив других топ-исполнителей. Сейчас команда недостаточно хороша, я думаю, что в Арсенале 90х смог бы заиграть только Джек Уилшер.
Отдельное спасибо пользователю нашего сайта под никнеймом Тазик Эвтаназик за предоставленный материал.
Перевод интервью составлен командой We Love You Arsenal. Первоисточник: - http://footgood.com/2013/07/intervyu-li-diksona-zhurnalu-fourfourtwo/
Лол)
Только насчет того, кто заиграл бы... Диксон предвзят. Как минимум следует добавить Касорлу, Гиббса + Санья и Кос в лучшей форме. Скорости, опять же, другие были... может, даже и Тео бы заиграл.