6 мая, 09:55 1 мин.

БАСТА. Моя жизнь. Моя правда (автобиография Марко Ван Бастена). История 1

Автор

«Я был футболистом, который больше не мог играть, а теперь я инвалид».

Темно. А я ползу по кафелю. На руках и коленях. Мой мочевой пузырь полон. До отказа. Но как только я двигаюсь слишком быстро, он прижимается к верхней части ноги, и я почти не могу удержаться. Забрызгать всё - последнее, что мне нужно. Я должен быть терпеливым, потому что до туалета не меньше двух минут. Теперь я это знаю. Чтобы отвлечься от боли, я всегда считаю весь маршрут. Шепотом. Я никогда не доползаю до туалета раньше 120. Дверные пороги - самая сложная часть, потому что моя лодыжка должна пройти над ними, ни в коем случае не касаясь их. Даже малейшее прикосновение заставляет меня прикусить губу, чтобы не закричать.

Ночью действие обезболивающих начинает проходить, но я не хочу никого будить. Они не должны меня слышать, потому что я не хочу, чтобы кто-то меня увидел. Даже мои близкие. Точнее: особенно не они. За последние два месяца все прошло хорошо, я рад, хотя мне кажется, что Лисбет иногда притворяется спящей, чтобы избавить меня от смущения. Я не могу это объяснить. Даже с блокадными уколами боль пробивается наружу. Так, что я не могу думать ни о чем другом. Последние две недели у меня также возникли проблемы с желудком, т.к я принимал слишком много таблеток.

С каждым шагом я умираю от боли. С тех самых пор, как этот дурацкий аппарат оторвался от моей лодыжки - восемь месяцев назад. Доктор обещал, что хуже не будет, что бы ни случилось. Я был профессиональным футболистом, который больше не мог играть в футбол - теперь я обычный человек, который больше не может ходить. Я хожу прихрамывая. Я просто инвалид.

Это как те каменные шипы в пещерах. Сталактиты и сталагмиты. Костяные шипы, которые вонзаются в мою ногу сверху и снизу, без защиты, без хряща. Как только я опираюсь на ногу, эти шипы вонзаются глубоко в мою плоть. Стоять - это абсолютный ад. Даже с обезболивающими.

Поэтому ночью ПОЛЗТИ до туалета - мой единственный выход. Когда я добираюсь до порога ванной, я сначала опускаю туда левое колено, а затем поворачиваю все тело вокруг своей оси. Только после этого я осторожно поднимаю правую ногу над порогом. Обычно все проходит нормально, но в этот раз я поскользнулся на случайном полотенце, и моя правая нога коснулась дверной коробки. Боль пронзает меня до глубины души. Я не хочу кричать, поэтому я стону. Меня тут же прошибает пот.

Я падаю на левый бок, чтобы немного полежать. Просто подождать, пока острая фаза не закончится. Я делаю глубокий вдох и очень медленно пытаюсь выдохнуть. Снова и снова. Я пытаюсь отвлечься от мыслей о боли в лодыжке. Иногда помогает, если я думаю о Боге. Хотя я злюсь на него. Я в ярости. Что все это значит? Почему Я должен проходить через всю эту ерунду? Это урок смирения? Неужели Я стал слишком высокомерным?

Боль заставила меня на мгновение забыть о полном мочевом пузыре. Теперь я должен был действовать быстро, в противном случае мне грозила опасность. Так как утром дети придут почистить зубы. Им и так уже не в радость проводить время со своим несчастным отцом, который весь день валяется на диване.

Я поднимаюсь, преодолеваю последние четыре или пять футов на руках и коленях и забираюсь на унитаз. Опорожнение мочевого пузыря - это облегчение. Я не спускаю воду в туалете, потому что не хочу никого будить. Затем начинаю обратный путь к своей кровати.

Я злюсь и на себя тоже. Вы верите врачу на слово, когда он говорит: «Что бы ни случилось, хуже уже быть не может». Больно не будет. Теперь больно. Болит уже восемь месяцев. И вопрос в том, сколько еще? «Милан» постоянно приглашает меня приходить смотреть матчи, но я наотрез отказываюсь появляться там на костылях. Хромой нападающий. Я лучше спрячусь в своем доме. Как раненое животное. Пусть я просто сижу в темноте.

Я перепробовал все: врачей, физиотерапевтов, иглотерапевтов и гипнотерапевтов - список бесконечен. Но никто не мог уменьшить боль. Все хотели мне помочь. Хотя мне кажется, что хирурги могут преувеличивать свою важность. Хотят играть в Бога.

Но сейчас все это не имеет ни малейшего значения. Ничто из этого мне не помогло. Все гораздо хуже, чем было.

Два года назад я все еще был профессиональным футболистом. Лучшим в мире, на самом деле. А сейчас я ползаю по кафелю, умирая от боли, а лекарства разрушают мой желудок… Я почти на месте. Вернулся к своей кровати. Когда я затащу себя в нее, я надеюсь, что смогу немного поспать. Если мне повезет. Это может занять некоторое время, потому что я обычно долго лежу без сна. Ну и что. Завтра мне ничего не нужно делать, кроме как провести весь день, валяясь на диване. С гнилой лодыжкой.

Продолжение следует…