3 мин.

Английская среда. Новая жизнь

1 k

«Я ознакомился с предматчевой программкой и очень удивился, когда не нашел там своего имени», – первые широко опубликованные слова Питера Одемвинги после трансфера в «Вест Бром» вполне соответствовали представлениям о нигерийце, сложившимся в России. Жадный, ленивый, вечно ищущий сторонние оправдания своим неудачам на футбольном поле, Одемвинги был готовым аргументом для любителей покритиковать иностранных футболистов как явление.

Казалось, переезд в Англию, о котором Питер мечтал давно и вслух, обернется для него суровым реалити-чеком: в первом туре он не реализует пару верных моментов, во втором его опять сдвинут с центра нападения на фланг, а в третьем условный Карл Генри отоварит его таким подкатом, что из глаз посыплются искры, а душа срочно потребует возвращения на историческую родину. Тот факт, что на деле все вышло совершенно по-другому, в последнюю очередь хочется рассматривать сквозь призму вопроса о наличии/отсутствии расизма на российских стадионах, тем более что ответ на него давно ясен любому вменяемому человеку.

В поисках причин перерождения Питера тянет покинуть трибуны и подойти поближе к футбольному полю. «Вест Бромвич Альбион» – скромный клуб, тщательно старающийся сойти за нескромный. Еще при Тони Моубрее, плохо скрывавшем свое восхищение «Арсеналом», «бэггиз» практиковали комбинационную игру, основанную на перемещении и быстром коротком пасе. Сменивший шотландца Роберто ди Маттео конспектами предшественника явно не пренебрег: как результат, на «Хоторнс» образовалась более чем приличная компания созидателей (клуб даже позволил себе расстаться с игроком сборной Испании). Проблема в том, что ставить жирные точки в ВБА долгие годы было некому: Роман Беднарж или какой-нибудь Кевин Филлипс исправно забивали в чемпионшипе, но на высшем уровне устрашающие физические данные первого и тлеющее голевое чутье второго (в «Бирмингеме») оказались несостоятельными. Одемвинги – игрок принципиально иного класса; его способности, пожалуй, излишне раздуты желающими тем или иным образом сыграть на контрасте «хороший футболист – нехороший человек», но того же Филипса он обгонит, даже если ветерана посадить на велосипед. В английском клубе Питер получил ассистентов, сравнимых по классу с теми, что были в команде, претендующей на медали чемпионата России, притом оказался в обстановке, куда более располагающей к успешной игре.

Речь здесь не совсем о том, что его душевному равновесию мешали стрессы, вызванные напряженной борьбой «Локомотива» за высокие места. Просто Одемвинги – не тот человек, на которого можно положиться, когда дела плохи, а железнодорожникам последние несколько лет очевидно нездоровится. «Вест Бром» в этом смысле – прямая противоположность «Локо». 20-30-летние фаны московского клуба отлично помнят, как любимая команда еще недавно становилась чемпионом. Аналогичного возраста болельщик ВБА, попроси его в двух словах описать последние сезоны, через минуту пожалуется на головокружение – «Вест Бромвич Альбион» уже с десяток лет мечется между первой и второй (по счету) английскими лигами. Иные клубы, покинув элитные ряды, впадают в затяжную депрессию (см. «Мидлсбро», «Лидс», «Саутгемптон»). Но для «бэггис» спуск в чемпионшип – часть плана, строчка в таблицах бухгалтерских «экселей», элемент modus operandi. Такого рода клубная философия – то, что надо для форварда, не способного черпать вдохновение из кризисных ситуаций.

Одемвинги явно из тех, кому все быстро надоедает, поэтому сложно представить, что он сможет держать нынешний уровень дольше одного сезона. Наверное, не очень справедливо наводить фокус на сомнительное будущее, а не прекрасное настоящее форварда, только-только получившего приз игрока месяца. Но тем не менее: тридцать дней ударной игры не отменяют нестабильности и трудного характера; взлет Одемвинги в целом – не самая, пожалуй, точная иллюстрация того, как хороший футболист оказался не понят и не принят российской футбольной реальностью. Со стороны, однако же, все ровно так и выглядит. «Локомотив», – обращается к железнодорожникам фанат «Вулверхэмптона», – если у вас есть еще кто-то вроде него, мы с радостью его заберем».