ВВЛ жил, ВВЛ жив, ВВЛ будет жить! Научный метод Валерия Лобановского
Идея, положенная в основу настоящей работы, возникла у автора достаточно давно. Поводом к ее формированию послужил вроде бы невинный эпизод. Крупный спортивный начальник, комментируя незавидное положение дел в одном из непростых направлений вверенного ему хозяйства, заметил в прессе: «Тут еще Лобановского помнят…» Фраза эта не просто резанула слух, потому что еще сам мэтр призывал избегать догматизма в работе, не копировать бездумно успешные образчики (призыв актуальный и сегодня), но и показала непонимание самого подхода к работе, предлагавшегося Валерием Васильевичем. Сам великий тренер изложил свой взгляд на данный вопрос еще в предисловии к книге «Бесконечный матч»:
«Не намерен никому навязывать своих убеждений, это было бы в высшей степени неразумно, но страстно желаю, чтобы к ним прислушались, поэтому и борюсь за новое словом и результатом».
Целью настоящей работы не является перечисление трофеев, завоеванных наставником, не жизнеописание. Мэтр отечественной журналистики Лев Филатов стал автором прекрасной работы, где со своей позиции рассмотрел ключевые успехи и неудачи ВВЛ. Жизненный и творческий путь в преломлении на карьерные изгибы отражен в книге Дэви Аркадьева «Эра Лобановского». Мы не ставим себе цель повторить работы вышеупомянутых авторов, но предлагаем читателю ознакомиться с ними, оно того стоит. В настоящей статье основное внимание уделено непосредственно научному методу работы мэтра, что и стало его главным вкладом в развитие футбольной науки.
Становление метода
Как правило, когда говорят о становлении научного метода, сразу разговор сводится к работе мэтра в киевском Динамо. Гораздо реже речь заходит о Днепре. Но в киевском Динамо тренерский тандем (на тот момент работа велась в паре с Базилевичем) уже работал по сформированным методикам. Понятное дело, что любая методика – не догма (и 1976-й год это в определенной степени показал), но и стартовать проработку новых идей в клубе, борющемся за чемпионство, что стало нормой для киевлян с эпохи Виктора Маслова, было бы неразумно – это наверняка привело бы к провалу. Безусловно, эксперименты ставились постоянно, так и должно быть в нормальном, творческом, рабочем процессе. Но эти эксперименты должны базироваться на сформированном подходе к работе, нуждающемся в апробации (и постоянном совершенствовании). Ближе к корню истины те, кто относит становление к периоду работы Валерия Васильевича в Днепре. Но тот успех, который сразу пришел к команде, наводит на мысль, что ряд принципиальных моментов к тому времени в сознании тренера, которого несколько позже назовут великим, уже был сформирован. Команда сразу стала бороться за повышение в классе, вышла в элиту советского футбола, где не затерялась. При этом игроки днепропетровской команды скопом отмечали изменения в тренировочном процессе, немыслимые для советского футбола того времени. Логично предположить, что новые идеи находили свое воплощение, что приводит к выводу о формировании и становлении их на более раннем этапе.
Автору видится более правильным отнести этап становления метода к периоду собственно игровой карьеры Валерия Васильевича, взяв в объектив внимания пересечение в киевском клубе с Виктором Масловым.
Сразу предвидим возражения, ведь именно Маслов избавился в киевском Динамо и от Лобановского, и от его друга и коллеги Олега Базилевича. Но целью нашей статьи является не выяснение личного отношения Валерия Васильевича к Виктору Александровичу (думается, несколько напряженного). Лобановский был представителем того состава, который под прозорливым руководством В. Д. Соловьева выстрелил и привез в Киев первое советское золото. Но успех был недолговечным, а футбольным руководителям республики был нужен топ-клуб, для решения этой задачи был привлечен Маслов, подходы которого оказались не под силу ряду игроков (таким как Базилевич), либо не нашли понимания у некоторых (к числу которых справедливо было бы отнести Валерия Васильевича). Годы спустя Лобановский, вспоминая те моменты, резонно заметит:
«Между прочим, это прекрасно понимал Маслов, который отчислил из команды индивидуалиста Лобановского, самостоятельные действия и трюки которого нравились публике, но шли вразрез с той командной игрой, которую мыслил этот выдающийся тренер. Справедливость масловского решения я понял, естественно, не сразу, но когда понял, обрадовался, потому что это дало мне хороший толчок для последующей работы.»
Даже покинув Киев, Лобановский внимательно следил за родной командой. Его известный недоброжелатель Звягинцев упоминает об этом в своих «воспоминаниях». Думается, что не только результаты интересовали Валерия Васильевича во время его донецко-одесской командировки. Ведь именно в это время киевское Динамо поставило на поток победы (и это в условиях явного идейного противостояния Виктора Александровича с традиционно сильнейшей в стране московской тренерской школой). Маслов, которого впоследствии сам Лобановский называл «интуитивным» тренером, активнейшим образом внедрял в своей команде образчики передового футбола, которые, не приживаясь на родной почве, покоряли советскую публику уже в исполнении иностранных мастеров. Классическим примером в данном случае стала английская модель игры с более плотными построениями в центральной оси. В советском футболе ее внедрял Маслов, вызывая в свой адрес насмешки, а потом та же публика рукоплескала чемпионской команде Рамсея (Альф Рамсей - английский футболист и тренер, под руководством которого сборная Англии стала чемпионом мира в 1966 году).
К данному периоду можно отнести и тот, ставший впоследствии типичным для всей карьеры Лобановского, случай, когда киевское Динамо уступило польскому Гурнику. Выбив из розыгрыша Кубка Чемпионов шотландский Селтик (действующего на тот момент обладателя трофея), советская команда уступила вроде бы скромному сопернику, допустив поражение на своем поле. После обидной неудачи советская пресса обрушилась на Маслова, а журналист Аркадий Галинский так и вовсе обвинил тренера в неправильном методе ведения игры, поставив ему на вид зонный метод защиты. Сейчас подобные обвинения видятся смешными, но в те годы (вторая половина 60-х) к ним относились вполне серьезно. Думается, что знакомство с подобными нападками во многом повлияло на будущего тренера, сформировав в том числе и его манеру держаться. О последней упоминает в своей работе Л. Филатов:
«Он жил и трудился на отлёте, сам по себе, непонятый, как ему казалось, примитивным окружением, но убежденный в собственной правоте. Если случалось в каком-нибудь учрежденческом коридоре оказаться в говорливом кружке, Лобановский стоял, молчал, и на его лице ничего нельзя было прочитать. Ситуация требовала стоять, деликатно слушать, что он и выполнял, ну а уж свое мнение об этом сборище он докладывать никому не обязан. И манеру общения с оппонентом он выработал: реагировать только на те слова, которые интересны, нужны, выгодны, все же остальное пропускать мимо ушей».
Рискнем предположить, что приведенные нападки на зонный метод защиты (с отказом от персональной опеки) стали важным этапом для Лобановского. Уже тогда он мыслил гораздо глубже и шире, нежели многие будущие критики и коллеги (примером тому могут послужить его конфликты с тренерами в Одессе и Донецке), а потому прекрасно понимал, что не новые методы ведения игры являются причинами поражения. Более того, поражения локального, допущенного на сложном командном пути. Может сказаться недостаточно высокая функциональная готовность, непонятые игроками правила реализации игровых принципов, возможны индивидуальные ошибки. Достаточно ли этого для постановки под сомнение проделанной работы? Вопрос риторический. Можно ли оставаться в плену устаревших принципов, дающих сиюминутный результат. Это прекрасно продемонстрировал советский футбол и его главный маркер (в те времена именно на данном фронте уровень развития футбола в стране был наиболее показателен) – национальная команда. Начав с очень приличных результатов в конце 50-х годов, она дошла до того, что в 1974-ом году в классификации еженедельника «Франс Футбол» (пусть и достаточно условной) оказалась на 24-ом месте в Европе (а стран в этой части Света тогда было несколько меньше) – такова цена топтания на месте. Валерий Васильевич придерживался другого принципа, приведенного им в своей книге «Бесконечный матч»: «И мы уже сейчас должны пойти по пути интенсивного развития того, что имеем, выходить на другой уровень, «сыграть на опережение», а не дожидаться того, что нам опять кто-то покажет новое. Если хотим опережать, нет смысла подстраиваться».
И он сам жил и работал в соответствии с этой максимой.
Апробация
А вот уже к апробации следует отнести период работы мэтра в Днепропетровске и начальный период Динамо (1974-1976 годы).
Ярчайший старт Днепра наводит на мысли, что команду возглавил специалист, пусть и не имевший опыта самостоятельной работы, но творчески осмысливавший все, что видел вокруг себя, пути развития футбола (как минимум, советского). Дэви Аркадьев в книге «Эра Лобановского» приводит следующую характеристику:
«С первых своих тренерских шагов он работал не так, как подавляющее большинство его коллег. И меня это интриговало, притягивало как магнитом, побуждало сопереживать и желать ему успеха».
Подобная специфика работы уже в тогда, на рубеже 60-70-х, подвигла ряд авторов утверждать, что Лобановский в будущем возглавит Динамо и сборную команду страны. Уже в Днепре работа была поставлена в новинку для многих мастеров: был взят курс на резкую интенсификацию действий, команда старалась обороняться и атаковать максимально возможным количеством игроков. Впоследствии, вспоминая данный временной период, игроки Днепра говорили, что в команде никто не был освобожден от участия в общекомандных действиях. Так и протянулась ниточка к работе Лобановского от масловского Динамо, где тренер бросил ставшую впоследствии легендарной фразу (обращаясь как раз к Лобановскому):
«В моей команде все чернорабочие. А исполнение должно быть ювелирным».
Наисерьезнейшее внимание уделялось инструментально-техническому обеспечению рабочего процесса. В качестве обязательного элемента тренировочной программы было введено изучение видеозаписей матчей – как собственных, так и будущих соперников. Выискивались любые возможности сформировать запись очередной игры. Сейчас подобное уже кажется самоочевидным, но в те времена команды высшей лиги (а Днепр, напомним, выступал в первой) не прибегали к такой методике. Разовой, исключительно непостоянной, была она и в зарубежных командах – Валерий Васильевич и здесь стал первопроходцем (нельзя не поблагодарить и опекавший команду Южмаш, предоставивший молодому специалисту подобные возможности). При этом уже с первых шагов тренер Днепра отказался от практики копирования, упоминавшейся выше и поразившей советский футбол, а искал свой путь. В качестве примера можно привести его слова, посвященные Чемпионату Мира в Мексике, на котором он побывал в командировке:
«... и не привез оттуда никаких тактических футбольных новинок... Но нашел подтверждение сложившимся ранее воззрениям на футбол. Весной на теоретических занятиях мы с игроками «Днепра» детально анализировали мексиканские игры. Пришли к общему выводу: футбол стал мобильнее и интенсивнее. Нагрузка в игре распределяется на всех десятерых полевых игроков равномерно. На примере мексиканского чемпионата мы убедились, как большие футболисты относятся к игре. Как, например, великолепный мастер атаки Пеле не брезгует черновой работой в тот момент, когда его команда защищается...».
Новые методы работы, изменившийся подход к реализации игровых принципов сказались на результате. Днепр сразу вступил в борьбу за право выступать в группе сильнейших, с третьей попытки добился этого права. Думается, что досадные осечки со Спартаком из Орджоникидзе (повлекшая расставание с рядом опытных игроков, первоначально усиливших команду), а также с Кайратом (когда вопрос повышения в классе был решен на основании разницы мячей) только закалили команду и тренера, поспособствовав тому, что и в элитной группе команда из Днепропетровска не затерялась, заняв 6-е и 8-е места соответственно. Сами игроки отдавали главенствующую роль в таком успехе (а это действительно был успех – до борьбы за чемпионство было еще очень далеко) старшему тренеру, к фигуре которого проявили интерес и более именитые клубы.
К данному периоду относится и начало активнейшего творческого сотрудничества Валерия Васильевича с бывшим партнером по киевскому Динамо Олегом Петровичем Базилевичем и еще одним будущим творцом громких побед Анатолием Михайловичем Зеленцовым.
Начиная как тренеры-соперники (Днепра и Шахтера соответственно), Лобановский и Базилевич тем не менее регулярно встречались и обменивались опытом, привлекая к своим творческим поискам А. М. Зеленцова. Именно тогда и перешел научный метод тренировок в практическую плоскость (в том, что касается командных видов спорта). В данном контексте нельзя не упомянуть одного из основоположников научного подхода в советском спорте В. В. Петровского, возглавлявшего штаб подготовки олимпийского чемпиона Валерия Борзова (советский легкоатлет-спринтер, двукратный олимпийский чемпион и трёхкратный призёр Олимпийских игр, спортивный функционер, государственный и общественный деятель Украины). Тренировки прославленного бегуна велись на основании новейшей научной модели, разработанной совместными усилиями трех (!!!) научно-исследовательских лабораторий, располагавшихся в Киеве, Ленинграде и Омске. Индивидуальный спорт уже становился на научную основу, что в одном из интервью отметил и сам Петровский:
«Времена сверхинтуиции тренера прошли. Спорт считаю точной наукой, а тренера — разносторонним ученым. Он должен быть математиком, биологом, врачом, педагогом, психологом, философом наконец. Смею утверждать, что в недалеком будущем состязаться будут не столько бегуны и тренеры, сколько научные лаборатории. Как в науке, как в промышленности...».
При этом Валентин Васильевич (Петровский) скептически относился к возможности применения научных моделей в командных видах спорта. Лобановский, Базилевич и Зеленцов в данном аспекте выступили первопроходцами. В Днепре и Шахтере тренировки ставились на новую основу. Они становились менее продолжительными и более интенсивными, практиковалась работа на повышенном пульсе. Наставники ушли от традиционной для тех времен практики, предполагавшей, что тренировки являются лишь легкой подготовкой к играм, предъявляющим уже повышенные требования с точки зрения нагрузки. Тренировки в двух командах стали намного тяжелее официальных игр (нонсенс по тем временам). Активно внедрялись методики оценки состояния футболистов и восприятия их организмом программы подготовки с использованием, например, тензоплощадки. И если примитивное устройство тех лет давало высоту прыжка, впоследствии расширив массив предоставляемых результатов несколькими дополнительными показателями, то современные площадки дают полную картину состояния мышц и связок футболиста, применяются (в различном объеме) практически во всех командах мира. Начиналось же все в 1971-ом году.
И уже тогда стало ясно, что тренеры переросли возможности команд из Днепропетровска и Донецка. Лобановский вспоминал, что во время жарких бесед зародилась идея поработать вместе в команде уровнем выше. Вскоре жизнь предоставила такую возможность – Лобановскому предложили возглавить одну из главных (на тот момент) команд страны – киевское Динамо. Ему предстояло сделать ее главной. Вместе с ним в Киев приехали и его единомышленники – Базилевич и Зеленцов. Вот как вспоминал об этом сам Лобановский:
«Были ли у нас сомнения? Конечно же. Связанные прежде всего с тем, что от киевского «Динамо», пятикратного к нашему приходу в команду чемпиона, ждали (и всегда ждут) только самых высоких результатов. Гарантий от нас не требовали, да мы их и не дали бы – не страховое агентство, но сами-то понимали, что ничего иного, кроме как чемпионства, от нас не ждут».
Безусловно, новая команда и совершенно иной уровень решаемых задач требовали и новых подходов в реализации программы подготовки. Под началом тренерского тандема были сложившиеся мастера, члены сборной команды страны, многое повидавшие. И они не были склонны сходу соглашаться с изменениями в тренировочном и игровом процессе. Например, недовольством были встречены даже ежедневные измерения давления:
«Кому это надо? И без давления пять раз чемпионами были...».
Но Лобановский, бывший безусловным лидером преобразований, не сдавался. Тренировочные упражнения стали в миниатюре вмещать в себя множество различных тренировок, выполнявшихся на высочайшей интенсивности. Резкие беговые упражнения, «музыкальная шкатулка» (предполагавшая скоростное выполнение упражнений комплекса тяжелой атлетики) дополнялись длительными теоретическими занятиями, на которых «программировались» элементы игры. Тренеры старались донести свое видение футбола до всех футболистов, преодолевая психологическое сопротивление – Олег Блохин, уже выходивший на первые роли в отечественном футболе, был готов бросить команду. Обращаясь к нему, Лобановский нашел те слова, которые должен услышать любой футболист, знакомящийся с предлагаемой новой методикой работы:
«Захочешь уйти, Олег, уйдешь. Мы никого силой не удерживаем. Понимаю, что тебе, как и всем, сейчас очень трудно перестроиться. Но если ты нам поверишь, если все это выдержишь, то уже через три—четыре месяца не захочешь тренироваться иначе...».
Результаты подкрепляли уверенность игроков в своих силах, питали доверие к программе подготовки. Киевское Динамо выступало на ином уровне интенсивности, превосходя соперников в физической подготовке, слаженности коллективных действий, исполнении технических приемов. Лестную характеристику дал той команде П. Ф. Садырин, сам тренер чемпионов СССР, наставник сборной команды России:
«То была страшная команда. Для соперников страшная. Я тогда с ними наигрался. Выходишь на поле, не знаешь куда бежать. Вправо, влево — везде динамовцы. Все перекрыто. Получаешь пас, а перед тобой неизвестно откуда сразу трое. Пасуешь свободному игроку, а он уже закрыт. И какой дриблинг! Бежит на тебя защитник, а финт у него не хуже, чем у форварда».
В те же годы проявилось еще одно качество, впоследствии регулярно упоминавшееся в связке с фамилией Лобановского – его предельный рационализм. Команда следовала за главной целью, не ставя перед собой задачу покорить зрителей, напугать соперника (это иногда учитывалось, но было скорее редкой частностью) и т.д. В разные годы рационализм упоминался с положительной стороны, иногда – с отрицательной. Но никого не оставлял равнодушным. В своей книге «Бесконечный матч» Валерий Васильевич дал достойный ответ критикам на конкретном примере:
«Насчет «обязанности» выиграть. Мне это напомнило, как в 1974, если не ошибаюсь, году нам предъявляли претензии: почему вы не выиграли у кишиневской «Нистру», как вы могли проиграть такой команде? Позор! Но мы не ставили перед собой локальную цель – выиграть именно у «Нистру». Задача наша в том сезоне была несколько иной – победить в чемпионате и Кубке СССР. При чем здесь «Нистру»? Кишиневцы были одним из многочисленных наших соперников, им удалось исключительно хорошо подготовиться к матчу с киевским «Динамо» – сверхраздражитель! – и выиграть 1: 0. Потом, правда, когда все закончилось, выяснилось, что мы со своей общей задачей справились, а «Нистру», решив локальную, отправилась в первую лигу, имея в активе победу «аж над самим чемпионом».
Команда очень четко шла от игры к игре, планируя провести лучшие матчи на важнейших отрезках сезона – то, что сейчас стало общим правилом для всех клубов. Кто бы, например, понаблюдав за игрой Ливерпуля в Сербии осенью 2018-го, предположил, что играет будущий победитель Лиги Чемпионов?
Важнейшей составляющей игровых действий стала их аритмия. Команда чередовала периоды активной игры и некоторой пассивности, обеспечивая неожиданные для соперников повороты игровых комбинаций. Вот что писал о сочетании коллективных действий сам Лобановский:
«Ни от кого нет секрета, что существует несколько структур коллективных действий команды, и мы им следуем, во всяком случае, стремимся следовать:
первая - мы завоевываем пространство, переносим оборонительные действия на половину поля соперника, мешаем ему длительное время владеть мячом и атакуем сами;
вторая - мы отдаем пространство, ведем оборонительные действия на своей половине поля, а скоростные атаки и контратаки проводим на создавшемся просторе;
третья - в ходе игры в зависимости от различных факторов (например, состояния спортивной формы игроков нашей команды, команды соперника, достигнутого результата) меняем периодически одну структуру ведения игры на другую».
Чемпионат мира 1974 (один из самых революционных турниров) укрепил тренерский штаб Динамо, командировавший на турнир Олега Базилевича, в том, что выбран верный путь развития. Олег Петрович, вернувшись домой, отметил высочайший уровень организации игры лучших команд мира и дал следующий ответ на прозвучавший вопрос, готово ли киевское Динамо обыграть мюнхенскую Баварию, незадолго до этого сместившую с европейского футбольного трона амстердамский Аякс, если бы матч состоялся «завтра»:
«В отношении завтра — не уверен, а вот послезавтра, убежден, можем схлестнуться на равных.»
Вскоре и был дан ответ (отметим, что дополнительный импульс матчам придавал политический аспект).
1976-й – провал или закономерность
Еще весной 1974-го, когда Лобановский только внедрял научный метод тренировок для достижения результатов высшей пробы, один из лидеров динамовского коллектива Владимир Онищенко задал ему прямой вопрос. Форвард спросил, достаточно ли научно обоснованной модели тренировок, выполненного грандиозного объема работы для достижения результата, отметил, что бывают команды-неудачницы. Валерий Васильевич дал ему честный ответ:
«Да, Володя, может быть и такое».
И это единственно честный ответ – ни одна модель, самый продвинутый метод ведения тренировочной работы не может дать гарантии конечного результата, особенно при разговоре о высшем результате. 1976-й год это подтвердил. Останавливаться на конкретных этапах неудачи смысла нет – они многократно изложены с более или менее ярко выраженным эмоциональным оттенком, тональность которого определяется отношением к фигуре Лобановского (как правило). С точки зрения научного метода правильнее остановиться на причинах результатов, драматически отличавшихся от ожидаемых. А что ожидалось? После успехов двух предыдущих лет, когда киевский коллектив выиграл все турниры, в которых участвовал, а также переломил ситуацию в откровенно сыпавшейся сборной, от команды ждали победы в Кубке Европейских Чемпионов, Чемпионате Европы и Олимпиаде, обозначенной чиновниками из Спорткомитета (да, вот так выставлялись приоритеты, без вдумчивого анализа значимости турниров) главной целью. Вышла лишь олимпийская бронза (через 4 года принесшая другому тренеру орден), спустившая с поводка свору критиков.
Непосредственно о природе критики методов работы Валерия Васильевича мы поговорим чуть ниже. Если же говорить конкретно о ситуации 1976-го года, то можно выделить несколько пунктов, на которых сосредоточилась оппозиция новому методу работы:
некомпетентность тренерского штаба, выразившаяся в непомерных нагрузках; данный пункт зачастую напрямую проецировался и на научный метод, объявлявшийся тупиковой ветвью развития;
как продолжение предыдущего пункта – высокий класс игроков киевского Динамо, нивелировавший в предшествовавшие годы «варварские» методы работы, но на третий год оказавшийся бессильным;
«завершение действия багажа» А. А. Севидова, возглавлявшего команду до прихода Лобановского, собравшего костяк основного состава;
отсутствие необходимых навыков психологической работы у тренерского штаба;
слабость Кубка Обладателей Кубков как турнира – непоказательность победы в нем.
Связь между данными пунктами «критики» вполне очевидна, как очевидна и их направленность строго на тренерский штаб. К сожалению, это вполне логично – львиная доля побед достигалась тренерами «московской школы» (сюда можно отнести и В. А. Маслова), которые были явно недовольны смелым новаторством и приносимыми им успехами Лобановского, не имеющего к этой «школе» ни малейшего отношения. Маститые специалисты и следовавшая за ними часть прессы воспользовались предоставленным шансом.
К сожалению, современное мнение о Кубке Обладателей Кубков строится на основании последних розыгрышей турнира в конце 90-х годов, когда стремительное развитие Лиги Чемпионов обескровило остальные турниры, в первую очередь – национальные кубки. Но если посмотреть состав участников КОК-74/75 и КЕЧ-75/76, можно увидеть, что многие обладатели кубков, получившие право на участие в соответствующем еврокубковом турнире, на следующий сезон перешли в турнир классом выше, что в свою очередь убедительно показывает силу и КОК.
Тема багажа в футболе (как и в иных видах деятельности) занимает особое место. Кто воспользовался чьими наработками, кому не дали времени, кто работал в режиме наибольшего благоприятствования? История стара как мир. Ответ примерно того же возраста – везет тому, кто везет, а рассудит результат. А. А. Севидов результата не добился, а Лобановский вывел советский футбол на новый уровень, заставив весь мир считаться с ним. И самое главное – понимали это игроки. Достаточно привести слова покорившего весь мир проявленным в те героические годы искусством ведения игры Владимира Веремеева:
«Мы были средними игроками… Да-да, не удивляйтесь, хорошими, умелыми, но в масштабе мирового футбола средними игроками. Среди нас не было Круиффа, Платини, Марадоны, ван Бастена. Случайно, как это часто бывает, за счет воли и удачи мы могли бы время от времени обыгрывать кого-нибудь из грандов, но выиграть большой приз в обычных условиях нам было не по силам: не хватало мастерства. А тренировочная методика Лобановского позволяла раскрыть все ресурсы организма, вывести нас на максимум, и именно благодаря этому мы уже не случайно, а целенаправленно и уверенно побеждали лучшие клубы и сборные».
Неудивительно, что именно Владимир впоследствии вошел в тренерский штаб Валерия Васильевича, находясь с ним бок о бок на тренерской скамейке.
Основываясь на имеющемся фактическом материале, а также последующих событиях, можно предположить следующее:
тренерский коллектив перешел на экстенсивный метод ведения работы – вместо пошагового поиска наиболее восприимчивых игроками тренировочных методик абсолютизировал ранее применявшиеся шаблоны;
«головокружение от успехов», закономерное после двух лет беспрерывных побед, не позволило критически взглянуть на сформированную программу подготовки;
недостаточное внимание было уделено психологическим аспектам деятельности коллектива;
минимизация (это отмечалось участниками событий) восстановительных процедур привела к тому, что организм немолодых по меркам того времени футболистов не выдержал.
Результатом стала неудача по всем фронтам. К сожалению, она повлекла за собой и организационные выводы. Но Лобановский остался в команде, не изменил своим принципам, полностью подтвердив дальнейшей работой собственную фразу:
«Принципам не изменяют, принципы совершенствуют».
Проблемы 1976-го стали закономерны. Идя по пути прогресса, привнося новое в футбольную жизнь, внедряя в нее научную основу, нельзя не допускать ошибок. И допускается тем больше ошибок, чем дальше удается вырваться вперед относительно конкурентов. Взгляд автора на ошибки тренерского коллектива (и, разумеется, Лобановского, как его лидера) приведен выше. Можно ли было не допустить этих ошибок? Поставить исторический эксперимент мы не можем, но предположим со своей стороны, что при недопущении ошибок в 1976-ом, они возникли бы в 1977-ом или позже, причем, стали бы более глубокими и критичными. То же, что произошло, стало не шлагбаумом на пути Валерия Васильевича и его научного метода, не победой злорадствовавших конкурентов, но полезным опытом, который мэтр использовал в дальнейшем. Очень характерные слова он привел в своей книге «Бесконечный матч»:
«Мы почернели тогда от переживаний, но теперь я понимаю: в жизни обязательно должно произойти нечто похожее на эту послемонреальскую историю. Она закалила всех ее участников. Меня, во всяком случае, точно».
Триумф
Тем не менее, напоминания о злосчастной неудаче 76 преследовали Лобановского всю жизнь. Тут и припоминали, что состав команды он получил от предшественника (по такой логике Гуардиола вообще неудачник), что в дальнейшем той команде не удалось вернуться на заявленный в первые два сезона уровень работы и результатов, что вторая «сборка» команды (первая половина 80-х) не стала столь же успешной. Но ему удалось полностью переломить взгляды на свою деятельность. Настоящим триумфом стала середина – вторая половина 80-х. Вновь первенство на внутреннем фронте, вновь европейский успех (как под копирку – победа в Кубке Обладателей Кубков и полуфинал Кубка Европейских Чемпионов), но теперь подкрепленный и серебром Чемпионата Европы. Лобановский ответил своим оппонентам своей же фразой:
«Самое красивое в футболе – это счет на табло».
Новая команда, уже полностью подготовленная Лобановским (ее формирование уже не «доверишь» предшественникам) вновь поражала мощью игры, взаимопониманием и наигранными комбинациями. В конце сезона 85 Валерий Васильевич говорил о принципах командной игры:
«Мы за коллективный футбол...».
Его суть можно было бы сформулировать одной фразой: «Все в атаке — все в обороне». Иными словами, при любой ситуации на поле нужны коллективные решения, коллективные действия.
«Пока мы не можем сказать, что нам удается полностью реализовать свои принципы. В прошедшем сезоне было всего несколько матчей, в которых наша команда сумела приблизиться к поставленной задаче. Но коллективный футбол — это футбол будущего, и мы будем продолжать стремиться к нашей цели» - так изъяснялся о принципах великий наставник.
Именно развитие коллективного футбола, ставка на него позволили киевскому клубу завоевать европейский трофей. Тренер венского Рапида, обыгранного киевлянами на пути к успеху, югослав Златко Маркович отмечал именно коллективные действия советской команды, заметив:
«…лучший игрок в киевском «Динамо» – коллектив, командная игра. Вы играете в тяжелый для соперника футбол, потому что играете просто».
Лобановский же на это отмечал:
«Тренер «Рапида», говоря о простоте, был прав, хотя простота эта кажущаяся – сыграть на опережение, дать и получить своевременный точный пас, своевременно и точно пробить по воротам… Просто? Куда уж проще! Но сколько же нужно работать всем коллективом для достижения такой простоты».
Своевременные перемещения, заполнения свободных зон, действия в одно касание, высокий прессинг позволяли команде превосходить соперников – реализовывались те практики, которые еще в первой половине 70-х Валерий Васильевич закладывал в Днепре, ставил на комплексную основу, подкреплял работой с функциональным состоянием игроков. Образцовой обычно считается контратака, завершая которую Олег Блохин отправил второй мяч в ворота мадридского Атлетико – проводит линию от того киевского Динамо к кинжальным атакам Манчестер Сити. Все именно так – смотришь на то Динамо и видишь прообраз нынешних суперклубов. Да, к сожалению, не в мастерстве игроков. Но в поставленной игре. И подкрепленной результатом.
Да, та команда не сумела завоевать Кубок Чемпионов, создать династию. Увы, она работала на износ (моральный и физический), не имея тех восстановительных процедур и компонентов, которые есть в арсенале ведущих клубов современности, не имея резерва, который уже был в распоряжении клубов Западной Европы. Возможно, когда-нибудь и 7 матчей за 22 дня не будут считаться высокой нагрузкой, но при рассуждениях о работе Лобановского нужно помнить, что его футболистам приходилось играть в указанном ритме и 30, и 40 лет назад.
Благодаря грамотной подготовке команды и слаженности коллективных действий командам Валерия Васильевича (в данный временной отрезок это были как киевское Динамо, так и сборная СССР) удавалось обеспечить взаимозаменяемость футболистов, оказывать давление на соперника. Вот что пишет сам мэтр, рассматривая один из матчей национальной команды через призму своей работы в целом:
«Представьте себе такую картину. В атаке участвуют два наших защитника – крайний и центральный. Предположим, по ходу действий они выдвинулись настолько, что оказались на самом острие передней линии. И атака сорвана. Кому возвращаться? Им? Да, конечно, но в первую очередь тем их партнерам, из нападения ли, из полузащиты, которые в тот момент атаковали вторым эшелоном. Причем возвращаться, одновременно атакуя завладевшего мячом соперника. Кстати сказать, это один из основополагающих принципов современного футбола: оборона своих ворот начинается сразу же после потери мяча, где бы она ни произошла, пусть даже в противоположной штрафной площадке».
Сейчас такой подход к игре кажется стандартным, но нельзя не упомянуть, что Ринус Михельс стал едва ли не первым специалистом, внедрявшим его, а довел до логического совершенства в матчах самого высокого уровня именно Валерий Лобановский.
При этом, пусть и выслушивая упреки в «неимоверных нагрузках», тренер Динамо и был категорическим противником накручивания тренировочных часов:
«Между тем трудами наших ученых и поисками тренеров практиков уже доказано, как теоретически, так и практически, что речь следует вести не о мягкости или жесткости режима, а о его оптимальности. В бездумной погоне за валом (тренироваться в год 750 часов и баста! Кто больше?) можно упустить качество работы. Работать надо прежде всего полезно – добиваться того, чтобы тренировочный режим стал истинно тренирующим, чему в первую очередь способствует разработанный и утвердившийся в последнее десятилетие интервальный метод подготовки. Он напрочь исключает «почасовой вал».
Как уже упоминалось выше, тренировки были исключительно интенсивными, но учитывали индивидуальные особенности футболистов, график матчей, необходимость восстановления, что и обеспечивало результат, давало возможности не только раскрыть резервы организма футболистов, но и сберечь их, а не израсходовать одномоментно. Доказательством стал более долговременный период успехов клуба и сборной, а также зарубежная карьера ряда игроков – в течение нескольких лет они выступали за границей, некоторые весьма неплохо. Увы, невысокий индивидуальный уровень, который подмечал еще Владимир Веремеев, не позволил им полноценно (в соответствии с уровнем, продемонстрированном в Киеве) раскрыться в клубах, отдававших больший приоритет индивидуальному началу футболиста, в отличие от киевских подходов, посредством коллективной синергии скрывавших индивидуальные недостатки.
Тактика команды (как киевского Динамо, так и сборной команды СССР) подбиралась, основываясь на собственном состоянии, а также уровне и стиле игры соперника, что приносило результаты, казалось бы, немыслимые в условиях общей деградации футбола в стране.
Вот как объяснял сам Лобановский концептуальность своей футбольной мысли:
«В тактике не может быть никаких догм. Я не понимаю, как можно любить какую-то одну тактику и отмахиваться от другой. Каждая тактика хороша, если она приводит к желанной цели. А цель всегда одна – победа!
Должен ли я был копировать тактику игравшего с двумя форвардами киевского «Динамо», когда работал в «Днепре»? Нет. Мне по душе был организованный ералаш, без четкого деления игроков на амплуа. В данный момент тебе удобно атаковать ворота – действуй!
Я не признаю моды. Признаю только то, что рационально. В частности, для нашей команды. Сегодня мы сыграем вот так, а завтра – иначе. Мы обязательно учтем особенность противника и приготовим что-нибудь новенькое. Только так, без догм!».
К сожалению, и сегодня находятся «специалисты» и болельщики (последним несколько простительно), которые и сегодня требуют «не изменять своей игре», называя трезвый игровой расчет «трусостью». Но между отвагой и глупостью – пропасть.
Ответ на критику от Валерия Васильевича был ещё и таким:
«Я не уступал и не уступлю в спорах, связанных с «бескрылым практицизмом», «выездными моделями», прочими приписываемыми мне терминами – не слишком ли много появилось толкователей моих взглядов на футбол? Компромиссами дела не спасти: нужно пойти на риск сегодня, ибо завтра, может случиться, рисковать уже будет нечем».
Важнейшей вехой данного триумфа стал Евро-88, на котором сборная СССР едва ли не впервые восхитила своей игрой весь мир (не обороной, не беговой работой, а именно игрой). Высочайшие оценки игре команды дали такие мэтры мирового футбола, как Франц Бэккенбауэр и Энцо Беарзот. А приехавший уже после чемпионата в Киев корреспондент издания «Гадзетта делло спорт» Франко Томати, ранее называвший (ввиду внешних стереотипов) Лобановского «железным сержантом», нарек его «профессором» - условным званием, которого в Италии удостаиваются лишь немногие.
Не виной, а бедой той команды стало то, что финале европейского турнира она встретилась с командой, возглавляемой другим корифеем тренерского цеха – Ринусом Михелсом. Командой, которая лишь на шаг уступила советской в организации игры (еще и проиграв по ходу чемпионата), но колоссально превосходила с точки зрения индивидуального мастерства (еще и повезло в решающем матче). Тем не менее, советская сборная стала едва ли не второй (после голландцев 1974) в истории командой, которая, став вице-чемпионом, вызвала своей игрой больше положительных эмоций и откликов, нежели победитель.
Развить успехи не получилось. Трудно анализировать точные причины в тех условиях, в которых оказалась страна и, как следствие, футбол. Валерий Васильевич уехал. Уехал, чтобы вернуться и снова восхитить Европу слаженной коллективной игрой, выверенными комбинациями, дать третьего обладателя Золотого Мяча, который (увы, уже на кладбище) привезет-таки наставнику Кубок Чемпионов.
И это новая победа Лобановского.
Футбольная наука или наукометрия
Впору перейти к уже освещенному выше разговору о критике и о критиках, тем более что через призму ряда критических вопросов получится удачнее рассмотреть собственно научный метод работы Валерия Васильевича, являющийся центром приложения авторских усилий.
Как уже отмечалось в настоящей работе, на протяжении всей жизни Лобановскому приходилось сталкиваться с неприятием его моделей и подходов к игре. То, за что он боролся, подвергалось осмеянию, либо принижалось, выдавалось за мелкие несущественные детали. Зачастую в моменты неудач делались попытки поставить крест на любых начинаниях, любых направлений работы. Типовым стал 1983-й год, когда руководимая Лобановским сборная СССР, уступив команде Португалии, не смогла пробиться на Чемпионат Европы. Отметим, что по мнению автора этих строк имел место несчастный случай, но не это здесь главное. После игры разразился гром в прессе. Одни только заголовки чего стоили: «НЕСООТВЕТСТВИЕ», «ПОЖЕРТВОВАЛИ АТАКОЙ», «УСТУПИВ СОПЕРНИКУ ИНИЦИАТИВУ», «МИМО ЦЕЛИ» и другие, выдававшие лишь желание акул пера привлечь хлесткой формулировкой внимание к своей персоне. Один из маститых журналистов отметился и вовсе «выплеском» мозговой активности, высказав свое «понимание» методов работы тренера команды (приведем цитату полностью):«Вторая пропозиция нынешних тренеров сборной заключается в необходимости постоянного научно-методического обеспечения всей деятельности футбольной команды. Оставим в стороне обилие наукообразных формулировок, но безоговорочно согласимся с тем, что спортивная наука способна и обязана приносить посильную пользу футболу. Но именно серьезная наука, а не, скажем, нелепый подсчет технико-тактических приемов, зачастую не делающий различия между острым пасом и нудной поперечной передачей, задерживающей развитие атаки».
Сколько же копий было сломано вокруг методики обсчета технико-тактических действий, занимавших важное место в работе великого тренера и его единомышленников. Считалось (к стыду своему нужно признать, что и многие практикующие тренеры так считают, даже национальные команды некоторых стран возглавляют), что подобный расчет бесполезен, что он ничего не характеризует ни в командных, ни в индивидуальных действиях. А упомянутое выше поражение вызвало на редкость бурную реакцию высших спортивных руководителей, один из которых упрекнул тренеров сборной СССР в непрофессионализме. Лобановский ответил на это:
«Так может говорить профессионал, а не дилетант».
Реакция руководства была незамедлительной:
«За допущенные серьезные просчеты В. Лобановскому и Н. Симоняну объявлен выговор. Признано нецелесообразным использовать их в дальнейшем в качестве тренеров сборных команд страны».
Отметим, что впоследствии, спешно вернув признанных некомпетентными специалистов к рулю главной команды страны, перед ними даже не извинились. Но не об этом сейчас речь.
В 70-е годы в СССР была разработана модель расчета технико-тактических действий, на основании которой выводилась оценка игры отдельных футболистов и команды в целом. Для мирового футбола это было ноу-хау. Разумеется, Лобановскому с его склонностью к систематизации это нововведение пришлось по вкусу. Неудивительно, что основной автор методики Ю. А. Морозов впоследствии входил в штаб команд Валерия Васильевича, был его хорошим другом.
По ходу матча учитывались действия, выполнявшиеся игроками – передача, удар, единоборство, перехват, ряд других компонентов. При оценке действия в учет бралась дифференциация по направлению, ситуации, противодействию соперника и т.д. На основании объема выполненных действий и процента брака оценивались действия футболистов, а также команды в целом. Оценки учитывались при корректировке программ подготовки, выборе тактических вариантов на игру. Известный сторонник расчета ТТД Александр Бубнов вспоминал, что Лобановский рассчитывал целевые показатели, беря за основу показатели лучших игроков мира и делая поправку на класс собственных футболистов – насколько больше нужно сделать ТТД, чем звезды мирового футбола, чтобы их обыграть, перекрыть «талант» работой на поле.
Начальная система расчета была исключительно проста – сказывалось отсутствие развитых технических средств. Во время матчей все действия игроков надиктовывались на пленку, после чего материалы расшифровывались, систематизировались и учитывались в работе. Такая система имела огромную погрешность, что давало основания издеваться над ней. Но не стоит забывать, какую дикую погрешность имели первые опыты в физике, химии, биологии. Даже сейчас многие опыты дают серьезные величины отклонений от модельных величин. Но это ведь не дает оснований поставить под сомнение основание перечисленных научных дисциплин (сторонников теории Плоской Земли в рамках настоящей работы не рассматриваем). Тем более, что применение модели расчета в футболе позволило выжимать новый уровень результатов из футболистов и представляемых ими команд.
Нужен ли сам по себе расчет ТТД? Разумеется, нет – его задача стать основой для дальнейшей работы. И оценки, результаты матчей и турниров, корреляция между собой позволяют вносить изменения в программу подготовки команды, способ реализации игровых принципов. И в таком контексте расчет ТТД становится уже исключительно важен: расчет и оценка выполнения приемов позволяет разбивать игру на набор элементарных ситуаций, моделировать их, повышать качество выполнения в режиме тренировочных занятий, а потом и полноценных матчей. Подобное моделирование, подкрепленное количественной оценкой, становится основой развития современной футбольной команды. Вот что писал по данному поводу сам Валерий Васильевич:
«Моделирование игры для того и придумано, чтобы облегчить футболистам выбор неординарных решений в сложных тактических ситуациях. Чем больше смоделированных действий в типических положениях откладывается в блоках коллективной памяти команды, тем больше времени и сил остается в игре у каждого футболиста для принятия неординарных решений в непредвиденных ситуациях».
И зерна, брошенные Лобановским, падали на благодатную почву. Увы, «нет пророка в своем Отечестве». Карло Анчелотти, завершив игровую карьеру, стал помощником Арриго Сакки в сборной Италии, поехал в составе тренерского штаба «скуадры адзурры» в США. Вот что он вспоминал о своих задачах:
«У Сакки было два помощника: я и Пьетро Карминьяни. Пьетро во время матча находился с Арриго на скамейке, а я смотрел игру с трибуны и готовил отчет. Ужас… Подробное изложение того, что происходило на поле. Сейчас это легко, есть компьютеры. Но тогда это была сумасшедшая работа. Я выглядел сумасшедшим. 90 минут рассказывал что-то своему ассистенту, а он делал записи. Пас Баджо, удар Альбертини, cкидка Мусси, Баджо ушел от опеки, Баджо пробил. И так с первой до последней минуты, без остановки. Те, кому не повезло сидеть рядом с нами, не выдерживали и уходили. Это было невыносимо, но необходимо. Это было нужно Сакки».
Думается, что подобное распространение идей уже само по себе должно свести на нет потуги падких на заголовки и хлесткие фразы журналистов и их последователей, которые, увы, встречаются.
Сейчас на вооружении ведущих клубов мира сложнейшие компьютерные программы, позволяющие в режиме реального времени вести расчет ТТД, количество снимаемых показателей выросло, медиа оперируют оценками известных спортивных порталов, проводящих такой расчет. Футбол во все большей степени становится точной наукой. Считать, что это произошло исключительно благодаря Лобановскому – наивно. Но его каторжный труд и неустанная пропаганда идей научного подхода позволили существенно ускорить движение вперед. А достигавшиеся результаты – и упростить это движение.
Программирование игры или программирование результата
Продолжая разговор о критике научного метода, нельзя не упомянуть и еще одно «объяснение» выдающихся результатов Валерия Васильевича. Речь идет о договорных матчах, в которых он якобы поднаторел. История возникновения данной ассоциации уже затерялась, но шлейф тянется до сих пор. На наш взгляд, с позиции сегодняшнего дня данная тема не заслуживает особенно продолжительных разъяснений, но упоминать приходится.
Как правило, разговор о договорных матчах в отношении киевского Динамо ведется в двух аспектах. Первый – «чемпионат Украины», в рамках которого киевский клуб брал минимум по три очка (победа в столице Украины, минимум ничья на выезде), что обеспечивало его существенным гандикапом в сопоставлении с конкурентами. Подобное объяснение имеет смысл оставить на совести сторонников «теории заговора», везде ищущих внешние происки. Особенно умиляет тот факт, что подобная неофициальная таблица составлялась исключительно в чемпионские сезоны Динамо, напрочь игнорируя результаты менее успешных сезонов. Думается, что рассматриваемый показатель (ничья + победа) вполне достижим для чемпиона, по такому графику в аналогичный временной отрезок лучшей командой своей страны становился, например, Ювентус. При этом, например, не удается найти аналогичные утверждения относительно сезона 1987, когда функционально и эмоционально подсевшая команда финишировала на 6-м месте. Тем не менее несложно подсчитать, что при совпадении «проверенной» схемы Динамо завершило бы сезон на втором месте (а там, глядишь и Спартак мог бы дрогнуть). Незадача.
Второй аспект во многом связан с мировоззрением советского периода. Закономерно, что болельщики ждут от команды победы в любом матче, игнорируя зачастую турнирные задачи и наличие соответствующих планов подготовки. К сожалению, аналогичные воззрения зачастую господствовали и в руководящих умах. Немало важных результатов из-за такого подхода было упущено, поэтому Лобановский со своим рационализмом нередко вступал и по данному поводу в конфликты с хозяевами мягким кресел в Спорткомитете. Клиническим стал сезон 1985, показавший явное несоответствие руководителей футбола занимаемым должностям. По итогам сезона был выпущен бессвязный циркуляр, содержавший следующее обвинение:
«На очередном заседании президиума Федерации футбола СССР рассмотрены предварительные итоги первенства СССР 1985 года. Члены президиума подвергли острой критике руководителей команд, проведших отдельные матчи на заключительном этапе чемпионата пассивно, без должной спортивной борьбы и ответственности перед зрителями». В частности, назывались команды киевского «Динамо» (старший тренер В. Лобановский), московского «Торпедо» (В. Иванов), «Днепра» (В. Емец). «Президиум федерации обратился к Спорткомитетам УССР и Москвы с просьбой рассмотреть отчеты руководителей этих команд и принять меры, направленные на повышение у футболистов и тренеров ответственности перед зрителями» - вот таким "эпилогом" окончилось вышеупомянутого заявления.
При этом киевское Динамо после двух невзрачных сезонов вернулось на главную роль в отечественном футболе, досрочно стало чемпионом, добилось и других прекрасных результатов, после чего набрало одно очко в трех завершающих играх чемпионата страны. Что же случилось? Имеет смысл вновь обратиться к словам Лобановского:
«1:2 в Тбилиси и Кутаиси – из этого же разряда матчей: полное отсутствие спортивной мотивации. Невозможно было отрешиться от того, что задачи в сезоне выполнены полностью: одержана победа в чемпионате, в Кубке, завоеван выход в четвертьфинал Кубка кубков при убедительной игре в обоих раундах, оказана помощь сборной в отборочных матчах чемпионата мира. Была бы моя воля (и весьма жаль, что проявить ее практически невозможно), я бы вообще отправил в Тбилиси и Кутаиси на заключительные матчи резервный состав из тех футболистов, которые не испытали в завершившемся сезоне перегрузок. Правда, тогда в случае поражений обвинения в наш адрес были бы, вероятно, суровее, тогда бы «предумышленность» поражений доказывалась фактически: специально, чтобы проиграть, прислали дублеров».
Лучше и не скажешь. Подходя к современному футболу с аналогичной меркой (недопустимость поражений ничего не значащих играх), можно упрекнуть в договорных матчах Баварию, Барселону, Манчестер Сити, Ювентус, ПСЖ. Они ведь тоже не выигрывают у заведомо более слабых соперников, решив свои турнирные задачи. Частенько не убиваются в матчах с «помойками» на сложных участках сезона.
К сожалению, нелепые обвинения, пусть и поросшие мхом, прорываются и сегодня. Автор далек от мысли, что договорные матчи полностью исключены из футбола, но сводить к ним успехи Лобановского неразумно. В случае непредумышленной ассоциации люди оказываются в плену заблуждений. В случае же предумышленной – сознательно стараются затормозить развитие футбола.
Асфальтирование талантов или огранка
И еще один исключительно важный вопрос сопровождал всю деятельность Валерия Васильевича. Утверждалось, что он не умел (и не хотел) работать с талантливыми футболистами, мешал их развитию и импровизации. Один из заслуженных мастеров спорта как-то высказался:«В течение нескольких лет Лобановский асфальтировал те таланты, которые должны были себя проявить. Но такие буйные были таланты, что они пробились сквозь асфальт».
В качестве «доказательства» обычно приводится несчастливая судьба в сборной команде страны двух выдающихся советских футболистов: Давида Кипиани и Федора Черенкова.
Увы, судьба сложилась таким образом, что полноценно раскрыть свой талант под руководством Лобановского эти два футболиста не смогли. Кипиани в сборной пересекся с киевским тренером лишь на короткий период, Черенков так и не смог сыграть на крупных турнирах. Но и здесь все логически объяснимо.
Как уже говорилось выше, в период 74-75 в киевском Динамо сложился великолепный состав (почему же игнорируются эти таланты), который переварил работу по новой тренировочной программе. Давид не вписывался в эту игру. Более того, его включение в состав команды на Олимпиаду-76 было пролоббировано едва ли не на уровне Политбюро, что признают даже противники Лобановского. Как в такой ситуации можно было рассчитывать на игру в роли первой скрипки – вопрос риторический. А ко второму приходу Васильича в сборную в качестве старшего тренера Кипиани уже завершил карьеру.
Команда мастеров тбилисского Динамо далеко не всегда вписывалась в стройные игровые элементы Лобановского. В данном аспекте вновь имеет смысл процитировать мэтра:
«Не кажется ли вам странным, что в наше время унификации элементарных – не говоря уже о сложнейших – производственных и мыслительных процессов почему-то только к футболистам все еще предъявляются требования изобретать на ходу? Им вполне серьезно рекомендуют на ощупь отыскать позиции, с которых удобно воспользоваться прострельной передачей мяча с фланга или по наитию доходить до того, какой маневр и в какой фазе игры ведет к созданию численного превосходства в контратаке… Я не против того, чтобы так «творили» на поле наши соперники. Увы, они этим не занимаются. На международной арене мы имеем дело с командами, которые не тратят ни мгновения на выбор коллективных решений, когда возникает знакомая тактическая ситуация. И мы не собираемся дарить им драгоценное время, к чему вольно или невольно призывают нас те, кто полагает, что творчество в футболе – это когда футболист ищет, кого бы еще эффектно обвести».
Обвинения в «затирании» Черенкова выглядят еще более смешными. В 83-м году Федор был признан лучшим игроком страны, показывал выдающийся футбол. Одновременно с этим Валерий Васильевич возглавлял сборную команду СССР. За год Черенков провел 8 матчей, забил 3 мяча. Больше него игр за сборную в тот год провели только Блохин, Дасаев, Демьяненко и Оганесян. К сожалению, на дальнейшей игре Федора сказалась болезнь, не позволявшая ему раскрыться не только в сборной, но и в клубе. А. В. Бубнов в своей книге так описывает игру выдающегося мастера после выздоровления:
«Пили чай, а я размышлял над тем, что же изменилось в игре Черенкова после перерыва. И понял. Когда он был в порядке, даже спиной чувствовал соперника. Принимал мяч и одним движением уходил от опекуна. Эти его способности меня всегда удивляли. Может быть, он видел соперника боковым зрением и еще до приема мяча успевал оценить обстановку и его положение.
А в матче с Киевом он несколько раз принимал мяч, но натыкался на соперника, хотя, казалось, делал то же самое, что и всегда. Спрашиваю его: «Федя! Раньше ты, приняв мяч, сразу уходил от игрока. А сейчас у тебя не получалось. Что случилось?»
Федор был большим наивным ребенком и, если на него не давить, на вопросы отвечал так, как было на самом деле. Никогда не врал.
Говорит: «Знаешь, раньше я чувствовал соперника. А сейчас это чувство пропало».
Увы, но для игры в команде Лобановского этого было уже мало, тем более что спад в техническом оснащении накладывался на слабую физическую готовность Черенкова. Перед командами Валерия Васильевича стояли исключительно сложные задачи, в том числе в плане функциональной готовности. Как уже отмечалось выше, объем выполняемых ТТД рассчитывался таким образом, чтобы обеспечить превосходство над лучшими игроками мира. График игр также был жесточайший. Вот как описывает один из сложных периодов сам Лобановский:
«Вы представляете, что такое 7 матчей за 22 дня? Попробую расшифровать.
24 сентября – 15 октября: Москва – Киев – Гамбург – Брауншвейг – Гамбург – Киев – Москва – Амстердам – Роттердам – Амстердам – Париж – Ленинград – Киев. Это – схема перелетов. Если в доме есть карта, можете при желании и наличии времени подсчитать, что сие значит в километрах.
24 сентября – 15 октября: ЦСКА – «Эйнтрахт» – «Локомотив» – сборная Голландии – сборная Франции – «Зенит» – «Динамо» (Москва).
24 сентября – 15 октября: 3-3-2-2-2-3. Количество дней, отведенных на перерыв между матчами.
И, наконец, 24 сентября – 15 октября: 1:0 – 0:0 – 3:0 – 0:0 – 0:0 – 1:1 – 0:0. Результаты. В активе – шесть очков из восьми возможных в чемпионате, уверенная игра и неплохой результат в матчах за сборную против голландцев и французов. В пассиве– ничья в Брауншвейге, стоившая дальнейшей борьбы в Кубке УЕФА».
Подобный график и сегодня выводит из строя как отдельных игроков, так и целые команды, а в приведенной цитате речь идет о 1977-ом году – событиях более, чем сорокалетней давности.
Что же требовал наставник от своих футболистов в части индивидуального мастерства? Отказаться от него? Вовсе нет. Более того, по мнению автора этих строк, к футболистам предъявлялись гораздо более высокие индивидуальные требования, нежели во многих иных командах. От футболистов требовалось играть на команду. В любом эпизоде:
«Надеяться на индивидуальность футболиста, который забьет, значит – надеяться на случай, а он в современном футболе, характерном прежде всего организованностью, логичностью, коллективизмом, – не помощник.
И что же, прочь с поля индивидуальность, способную к импровизации? Ни в коем случае! Модель игры конечно же подразумевает и модель футболиста, способного – в первую очередь – соблюдать заданные принципы коллективизма, но при этом нельзя отрицать возможность импровизации. Более того, коллективный футбол, стойко базирующийся на фундаменте прогрессивной тактики, – высшая форма импровизации, и для индивидуальности здесь полный простор, а если звезда при такой игре еще и блеснет, то шансы на успех заметно повысятся».
Соответствующим образом строилась оценка игроков, которые приходились/не приходились ко двору в киевском Динамо и сборной СССР:
«Оценка классности, полезности игрока путем визуальных наблюдений давным-давно не применяется в спортивных играх. Современный тренер просто не может пойти по такому пути. Есть немало футболистов, отлично умеющих делать что-нибудь одно: водить мяч, бить головой, «открываться» в штрафной площадке соперников, мгновенно стартовать. Но если они не в состоянии выполнить элементарные действия для команды: скажем, проделать за матч два километра скоростной работы, совершить до двадцати рывков в зону защиты соперников с обязательным возвращением на исходную позицию, 10–15 раз участвовать в перехвате, 10–20 раз в отборе…, то такие игроки становятся обузой для партнеров и резко снижают возможности всего коллектива, хотя и продолжают срывать аплодисменты своими «коронными номерами».
Мы легко можем увидеть, что именно такой метод оценки полезности футболистов применяется сегодня всеми ведущими командами мира.
Не вдаваясь в частности, можно отметить, что многие футболисты стали настоящими звездами, удостаивались высочайших оценок, работая по методикам Лобановского. А ведь они редко попадали к нему сложившимися мастерами, чтобы ни утверждали злые языки. Его первое Динамо только начало тренироваться по научно-обоснованной методике, далее игроки приходили из молодежных составов других клубов, из команд невысокого уровня (вроде черниговской «Десны», откомандировавшей в Киев Олега Кузнецова). В Киеве не имели возможности приглашать героев чемпионатов мира, как, например, Ювентус, усиливший (будучи базовым клубом чемпионской сборной Италии) свой состав Бонеком и Платини. Но футболисты раскрывались и отвечали прекрасной игрой. Зачастую вклад коллективного элемента в данный вариант успехов недооценивался. Классическим примером стала футбольная судьба Александра Заварова.
В Киев Александр попал после всех своих приключений в Ворошиловграде и Ростове, где отличался буйным характером и проблемами с режимом, на которые пришлись его самые полезные в плане роста мастерства футбольные годы. Но в Динамо Заваров стал одним из ярчайших футболистов как советского, так и мирового футбола, перешел в Ювентус, искавший смену Платини. И сразу столкнулся с претензией, что мало забивает. Руководство туринского гранда искренне недоумевало, как один из лидеров команды может не быть голеадором. Приходится констатировать, что Ювентус (!!!) находился на тот момент на гораздо более низком с точки зрения подхода к футболу и его моделированию уровне, нежели тренерский штаб киевского Динамо, отказавшийся от оценки футболистов на основании голов и поставивший во главу угла коллективные действия. В этом и был принцип мэтра:
«Я не создаю команду звезд, я создаю команду-звезду».
Главная победа
Разобрав многие исторические и тактические аспекты метода работы Валерия Васильевича, можем задаться вопросом: «А что же стало его главной победой?»
В свое время многие специалисты, журналисты, болельщики, даже относившиеся в Лобановскому с несомненной симпатией, отмечали, что он «не стал великим тренером». Причины такого решения назывались разные: отсутствие победы в Кубке/Лиге европейских чемпионов, абстрактное отсутствие «доброты» (да, были и такие аргументы), некоторые другие. А что же считал мерилом успеха сам Валерий Васильевич. Продолжая утверждать важность верификации создаваемых теорий практикой результата, он, тем не менее, всегда говорил о направлении работы и о том, что удастся оставить после себя. Данная позиция всегда была основой для критики. Лев Филатов, например, скрупулезно проанализировал список тех, кого считал учениками Лобановского, и отметил отсутствие у них серьезных собственных достижений. Было ли это поражением? Настоящая работа начиналась с цитат, в которых мэтр призывал отказываться от догм. В то же время призывал учиться. Это и было его основным кредо. Ариго Сакки отмечал в своей книге:
«…меня тянуло к всему новому. Мой соратник, наблюдатель Натале Бьянкеди, ездил по миру и смотрел, как работают другие тренеры: Круифф, Лобановский, Рехагель».
А позже своим учителем Сакки назовет Юрген Клопп.
Это и есть настоящее задание направления – когда хочется учиться у тренера, но не копировать. В начале 2017-го года УЕФА составил список десяти тренеров, оказавших наибольшее влияние на развитие футбола. Отметим, что составлялся данный список не на основании арифметического подсчета выигранных трофеев, но путем анализа того вклада, который тренеры вносили в развитие игры. Именно поэтому в список вошел Ринус Михелс, а не Штефан Ковач, Удо Латтек, а не Диттмар Крамер. Единственным тренером из числа отмеченных, кому не покорился КЕЧ/ЛЧ, стал Валерий Васильевич Лобановский. На сайте УЕФА представлена следующая характеристика тренерских методов великого специалиста (приведем ее полностью):
«Один из самых авторитетных специалистов мирового футбола. В нем удачно сочетались талант предвидения и большие способности организатора учебно-тренировочного процесса, игры, быта команды. Лобановский внедрил в практику передовые достижения спортивной науки - метод интервальной тренировки, реализовал принципы так называемого системного футбола, основу которого составляют универсализация исполнителей и высочайшая интенсификация игры.
Научная группа Лобановского разработала долговременную программу отбора и подготовки молодых футболистов с учетом модельных характеристик. Он уделял огромное внимание переходным фазам игры, сложнейшие групповые перестроения подопечных Лобановского служили примером для его соперников, как и идеи в области прессинга, до сих пор актуальные на самом высоком уровне».
Подобное признание, влияние на футбол и стало главной победой Лобановского.
Задача жизни
В 2002-ом году Валерия Васильевича не стало. Спортивное издание, стяжавшее себе сомнительную славу броскими фразами, обыграло название его книги «Бесконечный матч», отметив, что «любой матч рано или поздно заканчивается». Но мы со своей стороны должны отметить, что матч Лобановского не закончился. Потому что его матчем стало развитие футбола, игры, к которой Великий Тренер относился со всей серьезностью. И этот матч нельзя завершить. Пока жив на планете футбол.
