16 мин.

Сергей Ковалев: «Уже когда троих положил, вспомнил, что под сидением в машине у меня было, чем отмахаться»

224

Сергей Ковалев рассказывает в интервью Sports.ru, как нужно общаться с хулиганами в Челябинске, и как однажды собрал сумку и уехал в никуда, а сегодня в очень эффектном стиле завоевал чемпионский титул.

Фото: Kovalboxer.ru

Флойд Мэйвезер надевает все золото, что блестит, и идет к рингу. Денис Лебедев надевает берет десантника и идет к рингу, Бернард Хопкинс берет балахон палача и идет проводить свой 100 000-й поединок. Сергей Ковалев ухитряется работать тоньше каждого из них. В США он остается челябинским боксером, каким вы его могли бы представить. Героем песен рэппера Басты и Сергея Наговицына. Любитель быстрой езды, он возит соперников по рингу, а собеседников по Челябинску и Северной Каролине.

ЧЕЛЯБИНСК, ХОПКИНС, БОКС

- Сейчас уже известно, что вы деретесь с Клеверли, но сразу же после вашего боя с Уайтом Владимир Хрюнов написал на своей странице в контакте «Ковалев – Хопкинс в декабре, в Москве»

– Я не знаю, насколько это достоверная информация. Слышал только, что Москва вроде бы как хочет этот бой, но с Хопкинсом тяжело организовывать: он прикован к каналу Showtime, мной интересуется НВО. А с Клеверли все уже точно.

- Сами вы говорили, что готовы драться с Хопкинсом. Не торопитесь?

– Да мне очень интересно побоксировать с ним, даже если получится, что я проиграю, то в этом не будет ничего стыдного, это же спорт. Зато получу много опыта, и плюс Хопкинс это легенда, так что бой стал бы крупным событием и принес бы деньги, что тоже очень важно. Получается много плюсов и никаких минусов.

- Но у вас была ситуация, когда пришлось боксировать 8 раундов с Буном, и вы признались, что устали тогда, не ожидали нагрузки.

– Я подошел к этому бою неправильно, тогда еще не было должного опыта. Боксировал голодный, за два часа уже чувствовал себя голодным, а есть было вообще не вариант, да и совсем негде, мы были уже в раздевалке. Мне тогда Эгис (Эгис Климас, менеджер Ковалева – прим. Sports.ru) принес пару бананов, я съел их, но с бананов сыт не будешь, после пятого раунда уже устал, энергии не было.

- А как бы поели перед Хопкинсом?

– Как и перед любым боем сейчас. Во-первых, должен быть пустой желудок, но ты не должен быть голодным, чтобы пища уже усвоилась. Если желудок начинает просить пищу, на поединке не сосредоточишься. Во-вторых, ешь углеводы, продукты, которые дают энергию. Обычно я ем часа за четыре до боя.

- Вы как-то сами говорили, что внешне не производите впечатление мощного ударника. С этим что-то планируете делать: железо, набор массы?

– Я говорил, что не выгляжу очень внушительно, я не супермэн, но пока меня все устраивает. С железом работать нет в планах, потому что, если я наберу массу, мне надо будет переходить в крузера, а мне там неинтересно.

- Что делать человеку с небольшой массой, чтобы сильно бить?

– Мышца должна быть пластичная и гибкая, я стараюсь вообще не заливаться в плане набора массы. Я даже весов больших не делаю. Лежа я сто килограммов не жал ни разу, но пока и без этого вроде справляюсь. Работаю в основном с собственным весом: отжимания, подтягивания, брусья. Еще много времени уделяю растяжке верхнего плечевого пояса, делаю разные упражнения на растяжку мышц. Да и потом в таких перчатках любой может бить. Еще много зависит от того, как правильно тейпировать руки

- Вам кто накладывает тейп?

– У каждого тренера обычно свой стиль. Тот, который у моего, – не подходит. Я же, зная свои руки, некоторые моменты сам решаю: где потуже затянуть, где слабее, чтобы старые травмы не вскрылись. Получается, что сообща с тренером это делаем

- Как вы пришли в бокс?

– Мне как раз сегодня позвонил приятель, напомнил, что я ему нос разбил, когда мы только пришли в секцию. Я, правда, не помню этого, говорю, что не было такого. А вообще, когда пацанами были, в принципе могли подраться: кто сильнее в классе, кто во дворе, кто на улице. Часто выясняли, кто лучше. И однажды этот приятель, который сидел со мной за одной партой, говорит: «Я на бокс записался». Я говорю: «Да ладно!?» Он: «Ну!». Я начал спрашивать, можно ли мне тоже, не верил, что можно просто пойти и начать ходить на бокс. Мне это почему-то чем-то далеким, нереальным казалось, думал меня не возьмут. А у нас за школой был кинотеатр, и вот за ним около проходной Челябинского тракторного завода был спортивный зал. Я туда раньше ходил на борьбу, где-то полгода, а потом уже на бокс попал.

Хорошо помню, было 1 декабря 1994-го. Там тогда преподавал заслуженный тренер Беляев Альберт Николаевич, до сих пор в свои 85 лет там тренирует. Я пришел к нему, а у него был помощник Сергей Владимирович Новиков. И он нас как-то выделил, начал с нами дополнительно заниматься. Тратил на нас личное время, освобождения мог дать от школы, а нам-то что, в школу не идти, – уже радость. Новиков жесткий очень был как тренер, многие не выносили его напор. Там постоянно и носы разбивали, и руки. Кто-то придет, одну-две тренировки походит и все, его больше не видно. А нам уже стыдно было уходить, мы на тех, кто уходит, смотрели уже как-то по-другому, начинали думать: ушел – сдулся. Воспитывали в себе характер, а потом уже не захотелось уходить.

- И не уходили?

– Был момент, когда я оставлял бокс. У меня отчим умер, а я его родным считал. Он меня воспитывал с трех лет. Его не стало, когда я четыре месяца прозанимался, хотя я к этому времени был уже вторым на городе, после полутора месяцев занятий. Мог бы первым быть, но по глупости проиграл. Мне тренер почему-то говорил только левой рукой работать, а я наоборот, любил с правой бить. Я понял это тогда так, что он этим хотел включить мою левую руку.

Так вот, когда отчима не стало, я уже понимал и соображал, что происходит в жизни. Это была трагедия для всей нашей семьи, тяжело было. Тренироваться не хотелось. Потом через некоторое время тренер начал приходить, говорил, что слезами горю не поможешь и так далее. Он так почти через день ходил ко мне месяца полтора. Где-то мог ребят отправить, с кем вместе занимались, чтобы они меня звали и через пару месяцев я снова оказался в секции.

- А вы получается из знаменитого района ЧТЗ?

– Ну да, мы с хоккеистом Евгением Кузнецовым через двор жили. Я его лично не знаю, но брат у меня общается с ним, у них там хоккейная компания.

ЧТЗ? Ну довольно таки, жесткое место. В каждом городе ведь есть плохие и хорошие места, у нас Ленинский и ЧТЗ считаются неспокойными районами. Там детей и подростков обычно улица воспитывает.

- Вы какие уроки улицы запомните?

– Да много разного всего было. Как-то раз у меня у малого деньги отобрали. Мне 10 лет было. Я газеты тогда перепродал, приличную сумму сделал. Иду домой, счастливый такой. И на остановке я нарвался на беспризорников, они тогда у нас на районе самые крутые были, их все боялись. Они нож достали, вывернули все карманы и забрали все, что я заработал. Тогда очень обидно, мне было, что ничего не смог сделать против них. Потом, года 4 прошло, а я хорошо их запомнил. Рассчитался с ними.

- Как?

– По-мужски!

- Вообще было такое, чтобы бокс выручал в критической ситуации?

– Много раз. Один момент могу рассказать. Поздно ночью, по зиме, застрял в снегу. Педалью газа раскачиваю машину и пытаюсь выехать из западни. Вокруг ни души. Одна темень. От жаркого воздуха печки захотел пить, печка у меня очень хорошо топила. Метрах в 30 от меня стоял ларек, от которого на весь тот район светила лампа Ильича. Думаю, пойду, воды куплю. Зашел в ларек, следом за мной зашли два парня. Один мне: «Дай десять рублей». Я ему: «Я тебе не банкомат!» Если бы они по-людски попросили, вопросов бы не было. Выхожу, они «иди сюда», я понял, что они явно не поговорить хотят, пришлось пробить одному «двоечку», другой – бежать. Я пошел дальше пытаться выехать. Смотрю в окно – идут. Человек, наверное, 8-10 было. Честно, испугался тогда, вся жизнь перед глазами промелькнула. Пришлось выйти, иначе я, возможно, навсегда в той машине и остался бы. Попытался отговориться, что типа это не я и в таком роде. Но они кинулись, пришлось действовать по ситуации. Не зря нас тренер на тренировке одновременно против двоих-троих в спарринг ставил. Троих я положил и тут вспомнил, что в машине под сидением у меня было, чем отмахаться. И когда я к машине двинулся со словами, что сейчас всем конец, они разбежались в разные стороны, кто еще мог бегать. Тут же проезжали мимо два парня, помогли мне вытолкнуть машину. Я им посоветовал уезжать побыстрей. Сказал, что сейчас придут друзья вот этих, кто загорал на снегу тогда под лампой Ильича.

Это потом уже до меня дошло, что те первые двое могли мне помочь вытолкнуть машину за эти десять рублей. Находчивее нужно быть.

- Если завтра окажусь в районе ЧТЗ, какой совет вы мне дадите?

– Заехать на Птичий рынок и передать парням в администрации огромный привет от меня! И тогда нормально все у вас будет.

ТРЕНЕР, ЛЮБИТЕЛИ, РОССИЯ

- Сейчас, наверное, только на тренировках достается?

– Бывает такое, если уже уставший встаешь в спарринг, прилетают удары, когда ты вроде видишь их и понимаешь, что мог бы уйти, ответить, а сил уже нет. Беспомощным практически чувствуешь себя. Мышцы настолько забиты, что вообще никак. Когда я понимаю, что мне это идет во вред, снимаю перчатки, говорю: «Стоп, хватит».

- Вы можете сами остановить свою тренировку?

– Во-первых, я уже в том возрасте, когда могу давать сам себе работу. Я чувствую свой организм, поэтому где-то могу себе дозировать нагрузку. Тренер? Ну, он же взрослый человек, я взрослый человек, как он может меня заставлять что-то делать, если я уже не могу тренироваться от усталости. На самом деле, хорошего тренера непросто найти и подобрать, мне нужно, чтобы была согласованность. Возможно, мы с Абелем Санчесом поэтому и расстались: он не чувствовал мое состояние.

- Не боитесь навредить себе, тренируясь самостоятельно?

– Всегда лучше и интереснее тренироваться, когда рядом специалист. Я не отрицаю, что у меня характер специфический: мне с кем-то сложно, тренеру со мной бывает сложно. Сейчас мы работаем с Джоном: он свое не гнет и мне комфортно с ним работать.

Я очень хорошо помню своего тренера в любителях Рощенко Владимира Викторовича, он очень сильное влияние на меня оказал, поменял во многом. Он знал, как со мной работать. Я его тогда очень уважал, а для меня авторитет большую роль играет.

Я в 2000-м с ним начал тренироваться, и он за полгода добавил мне столько много новых примочек. Если я на первенстве России боксировал, с лучшими справлялся, но очень тяжело было. После работы с ним стал намного легче многих на России проходить. Причем это все вокруг видели, говорили: «Ничего себе как ты добавил». Я его звал сюда тренировать, но ему летать нельзя на длинные расстояния. Он мне и к бою с Уайтом помогал готовиться, когда я был в Челябинске.

- Почему нельзя остаться и работать с ним в Челябинске?

– Очень много всего отвлекает. Много бытовых проблем сразу: семья, родственники, друзья. Времени на полноценные тренировки не всегда остается. Плюс экология, заводы. Сейчас попытаюсь массажиста из Челябинска привезти на бой в Англию, он хорошо работает, знает мои проблемные места...

- Вы говорили, что ушли из любителей из-за конкуренции с Коробовым и Бетербиевым? Почему? Почему нельзя было побить конкурентов?

– А как конкурировать, когда ты выходишь в финал, боксируешь и даже когда выигрываешь, руку все равно не тебе поднимают. Я помню, как мы в Самаре с Коробовым боксировали. Вышли, первый раунд ровно прошел, сажусь в угол, и 4 очка уже лечу. С Бетербиевым тоже помню, как на России в Якутске стояли. Я выигрываю 23-22 за две секунды до конца боя. Заходим в клинч, бой кончается, ему в момент гонга дают +2, я проигрываю 23-24. Тогда все присутствующие в зале это видели. Мониторы со счетом с каждой стороны ринга стояли. Счет обновлялся мгновенно, при нажатии кнопок судьями. Не так, как сейчас.

Финал в Калининграде. Я попадаю на местного, а мне всегда не везет в таких ситуациях. Единственный местный в финале мне достался. Я крепко так бью его, судья добить не дает, и в итоге отдали опять ему. Меня после этого на сборы не вызывали, хотя я вторым на России был. Понял, что ловить мне особо нечего.

Вдруг предлагают в профи, я-то особо не думал никогда и не рассчитывал, а тут говорят, поехали в Америку, посмотришь. Думаю, поеду, посмотрю.

АМЕРИКА, АВТОМОБИЛИ

- Кто предложил?

– Были знакомые, которые знали моего менеджера. В принципе я бы мог года на полтора раньше уехать, звонят мне: «Надумал?» Давайте, приеду. Сам думаю, может, хоть к России подготовлюсь с профессионалами. Россия тогда в Ростове-на-Дону была в 2009 году. Дорогу мне оплачивали. Думаю, что я теряю, а когда приехал уже, понял, что здесь перспектив больше, чем в любителях в закрытые двери биться.

- После Челябинска в США, как впечатления?

– В Нью-Йорк, когда попал, там здорово, но первые полгода мы жили в Северной Каролине в деревушке какой-то. Там вообще пустота. Ты чувствуешь, что ты один в чужой стране, ты полностью от кого-то зависишь. Чем-то напоминало тюрьму режима поселения. Слава Богу, я там не был, но представление имею. Потом терпение лопнуло, я звоню Эгису и говорю: «Давай будем менять место тренировочного лагеря! Я тут устал». Эгис говорит: «Куда ты хочешь?» Я говорю: «В Лос-Анджелес». Мне тогда казалось, что там больше всего боксеров, там все происходит. Туда прилетел, потренировался, месяца три. С новым тренером не нашли понимания. Он был на 7 лет меня старше и как-то стал пытаться в друзья набиваться, а с друзьями у меня могут быть только дружеские отношения. И из-за этого тренерский авторитет быстро утратил, мы начали уже шутки всякие шутить, я мог как-то и приколоться над ним, где-то даже подзатыльник ему дать, ну и в таком роде. Пришел день, когда я понял, что надо нам разбегаться. Эгис мне тоже говорит, что здесь мол, на месте стоим. Вот как раз тогда, под его руководством, я провел самый тяжелый свой бой в карьере, бой с Дарнеллом Буном.

- Сейчас все устраивает?

– Нормально. Где-то мне Джон может подсказать, но мне надо нового чего-то, я каких-то новых примочек хочу узнать, вооружиться чем-то еще. По любителям когда ездишь на сборы, там очень интересно. Приезжаешь, в парах стоишь с разными ребятами. Стоял с Гайдарбековым, с Мишиным, с Макаренко, пропустишь какой-нибудь неприятный удар но поймешь, как соперник его провел, пытаешься сам использовать, повторить. Таким образом, опыта набираешься. Мишин очень любил левой догонять после атаки соперника.

- У вас было два поединка в России, про второй все стараются не вспоминать.

– Да, я уже все сказал, больше ничего добавлять не хочу.

- Возвращаться на ринг сложно было?

– Первое время было сложно, думал боксировать или не боксировать дальше. Вдруг повторится, или я также могу оказаться на месте своего соперника. Потом со временем отошел. Сильно меня друзья поддержали, я понял, что надо дальше выступать.

- В принципе бокс много смотрите?

– Времени почти не остается. Того же Уайта я посмотрел только в бою с Сухотским несколько раундов, устал долго смотреть, надоело. Мне много не надо, чтобы понять, какого плана боксер. Когда молодыми были, пересмотрели уйму всего. Тренер постоянно давал нам кассеты, диски, говорил на кого ориентироваться. Мы тогда много Роя Джонса смотрели, Томаса Хирнса, Костю Цзю. Тренер всегда старался говорить, кому у кого что перенимать. Включит того же Хирнса, мне говорит «Ковалев, смотри, ты длинный, худой тебе надо так же пытаться работать». У Роя Джонса мне очень левая рука нравилась. Как он ей щелкает! Я сколько ни пробую, у меня пока не получается так взорваться.

- От последних соперников что-то удавалось перенять?

– Нет, меня это и тревожит. Бои проводишь, а что-нибудь нового не прибавляется. В Челябинск последний раз в этом смысле хорошо съездил. Поработал с Рощенко, он мне очень много из старого освежил в памяти.

- У вас очень много фотографий с собачкой, это…

– Это Пикки, мы его с женой из приюта забрали. Забавный он очень, классный пес. Я поменял мнение об этих собаках. Есть другие Йорки, мне они не так нравятся, а этот… как сказать- то… четкий он. Мы нашли его через Интернет. Пришли в приют для животных за ним, там рассказали, что он к ним попал со сломанной лапой, принесли подлечить, обещали ,что через неделю прийти, забрать и оставили. А мы приютили пацана. Ему было три месяца, он был 1,8 кг, а сейчас уже 5,5 весит.

- В какую категорию хотите его вывести?

– Да пока пусть набирает просто, разъедаться особенно все равно не даю ему. Гоняю, когда есть время. После бега он подоброс мышцами. Удивляет тем, что он умный, не пустолайка и встречает меня, и знает, как у жены сигнализация машины откликается и, когда я приезжаю, слышит.

- На чем приезжаете и на чем хотели бы приезжать?

– Много на чем ездил, на Мерседесах, на БМВ, хочу еще на Лэндровере попробовать покататься. Сейчас у меня Фольксваген Джета. В идеале я бы хотел, что-нибудь типа Мерседеса S или Е-класса. А если без ограничения суммы, то, наверное, Бентли купе. Хотя мне пока такие понты не нужны. Да, я люблю резвую езду, но здесь, в США сложно с этим из-за правил. Очень дорого получается

– Я как-то на Феррари Прокатился. Просто попросил знакомых парковщиков, они разрешили кружок сделать. Машина бешеная, конечно, но я так и не понял особо ничего. На ней нужно на трассу выходить. Да и владельца машины не знал, что-то случись, я бы парней подставил сильно.

- Давно водите?

– Первая машина у меня была ВАЗ 21013. Отец подарил, когда мне лет 19 было, нравилась очень. Я туда мерседесовские сиденья поставил, следил за ней. Уделял ей, наверное, больше внимания, чем себе. Едешь, денег воды себе купить нет, зато на машине. В другие города на ней часто ездили на лыжах кататься, на турбазы.

- Можете вспомнить первый гонорар?

– Да каких-то серьезных гонораров пока не было. Я три года боксировал бесплатно. Меня содержал менеджер. Первые живые деньги я получил за Лайнела Томпсона. Здесь же как, допустим, я получаю 8 тысяч долларов. Ты платишь тренеру, менеджеру, платишь налог, платишь федерации. В остатке у тебя 40% от гонорара. Мне до сих пор продолжает помогать Эгис, он пока не берет свои проценты. Также помогают друзья, находят мне спонсоров. Саша с Челябинска помогает, оказывает финансовую поддержку при подготовке к боям. Отдельный ему привет!

Если попасть на НВО, боксировать в главных боях вечера, тут уже можно будет что-то зарабатывать.

Интервью впервые было опубликовано на Sports.ru в июне этого года.

Бил, бью и буду бить. Как у России появился новый чемпион мира в боксе