Шак и Пенни убрали Джордана и должны были стать великой династией. Краткая история «Орландо» середины 90-х
Пролог, в котором посреди флоридских болот появляется новая команда
Франшиза «Орландо Мэджик» возникла в лиге в результате предпоследнего крупного расширения НБА в 1989 году. Последним, как известно, стало появление в 1995 году Терренса и Филлипа «Торонто» и «Ванкувера», а мутные пертурбации с «Новыми Орлеанами», «Хорнетсами» и «Бобкэтсами» я учитывать не буду.
Вместе с «Орландо» в лигу пришла «Миннесота»; отбор команд для расширения проводился, судя по всему, по принципу климатического дуализма. К слову, возможно, это первый и последний раз, когда в рамках этого цикла будет упомянута «Миннесота» — печально, но факт.
Вообще, идея привезти баскетбол именно в Орландо на тот момент выглядела достаточно спорной. Во-первых, Флорида — царство студенческого футбола вообще и «Флориды Гейторз» в частности. Во-вторых, годом раньше в лиге дебютировала другая команда из Флориды — «Майами Хит»; с учетом первого пункта, наличие двух баскетбольных команд в одном штате казалось явно избыточным. Особенно вспоминая влачивших жалкое существование «Клипперс», которые после переезда франшизы из Сан-Диего в Лос-Анджелес были дальше от зоны плей-офф, чем я от женитьбы на Эм… кхе-кхе, Эмили Блант.
Но на дворе стоял конец восьмидесятых — первый золотой век НБА. Противостояние Берда и Мэджика вышло на пик. Великое поколение с драфтов 1984-87 годов уже во весь голос заявило о себе. Трагическая смерть Лена Байаса через сутки после драфта всколыхнула и напугала всю Америку, но Дэвид Стерн умело и беспощадно (с помощью массовых расстрелов вроде дела Роя Тарпли) погасил последние ядовитые эманации «лиги кокаина». Баскетбол НБА становился всеамериканским, а в перспективе и всемирным, медиа-феноменом — в общем, встроиться туда спешили многие.
Поэтому неудивительно, что заявку на участие в лиге подали в 1987 году аж три города из Флориды — помимо Майами и Орландо это был еще и довольно скромный Санкт-Петербург (строго говоря, конечно, Сент-Питерсберг, но назван в честь российского, так что ладно). До сих пор жаль, что этот вариант сорвался. Вы только представьте заголовок в «Спорт-Экспрессе» про переход ТреКавандре Пелкингтона-младшего из условного «Санкт-Петербург Чокерс» в «Зенит» (Санкт-Петербург).
Если на то пошло, то и руководство НБА тоже задумывалось, а нужны ли не самому баскетбольному штату две команды в лиге. (Тем более, у флоридцев было так плохо с фантазией, что на конкурсе названий они предложили слово «Heat» для обеих команд). Как позже вспоминал Ник Андерсон: «Ну хорошо, меня задрафтовали, возвращаюсь я домой, и меня спрашивают: «Ну и где ты?» – «В «Орландо». – «Орландо?» Это вообще что за команда, они в НБА играют?» – «Ну да». – «Да ты гонишь, что ли».
В какой-то момент уже практически было решено, что команда будет одна – «Флорида Хит», и базироваться она будет в Майами. Но предприимчивый бизнесмен из Орландо Джимми Хьюит привлек на свою сторону опытного баскетбольного управленца Пэта Уильямса — создателя легендарной чемпионской «Филадельфии» Ирвинга-Мэлоуна. Вдвоем эта парочка развернула кипучую деятельность, нажала на нужные рычаги, и вместо запланированных трех к 1989 году лигу пополнили четыре команды: «Майами», «Шарлотт», «Миннесота» и «Орландо». Разве что флоридские команды, что довольно забавно, развели по разным дивизионам: «Майами» назначили в Атлантический, а «Орландо» – в Центральный.
(Кстати, о конкурсе названий. Помимо «Хит» и собственно «Мэджик», глас народа предложил еще несколько, среди которых было унылое «Тропик» и совершенно потрясающее «Джюс», то есть «Сок». Еще одна нереализованная возможность, о которой стоит пожалеть! Как бы называли команду и ее игроков в русскоязычном медиапространстве? «Соки»? «Сочни»? А сколько отвратительных каламбуров про «сочный данк» мы потеряли!)
Как бы то ни было, а франшиза «Мэджик» дебютировала в лиге в 1989 году – как и все юные франшизы, для начала пройдя через драфт расширения. Это несложная для понимания процедура: когда в лиге появляется новая команда, для первоначального накопления капитала ей срочно требуются люди, способные ходить, ловить мяч и хотя бы фрагментарно понимать человеческую речь. Взять их неоткуда, поэтому остальные команды лиги сплавляют туда ненужных игроков категории «второй сорт не брак». Так и «Орландо» приняло в свои ряды полтора десятка баскетболистов, о которых нормальный человек никогда не слышал (вроде Морлона Уайли и Джаванна Олдэма по прозвищу «The Man»). Самым известным из пришедших игроков был дважды оллстар Реджи Теус, проводивший свой предпоследний сезон в лиге; а еще два новобранца сыграют важную для команды роль в далеком будущем.
Во-первых, это Отис Смит, который, на беду «Орландо», после завершения карьеры решил стать управленцем. Об этом периоде его жизни мы более подробно поговорим в тексте, посвященном «Орландо» конца нулевых. Во-вторых, это Скотт Скайлз, который тоже вернулся в «Мэджик» уже тренером и худо-бедно чего-то там тренировал (без особых, впрочем, успехов). Но Скайлз, конечно, знаменит не этим, а тем, что с 1990 года удерживает феноменальный рекорд – 30 результативных передач в одной игре. Тридцать! Нет, я все понимаю: если открыть список игроков с 22+ передачами в одном матче, мы увидим там довольно много неожиданных имен вроде Джамала Тинсли, Рамона Сешнса и Криса Дюона (и не увидим, допустим, Криса Пола, у которого рекорд – 21 ассист). Но чтобы лидерство за всю историю НБА по ассистам в одном матче удерживал не Кидд, не Мэджик, не Стоктон и не Нэш, а скромный труженик Скотт Скайлз, баскетбольный аналог автомашины «Запорожец», – это, конечно, один из главных исторических феноменов лиги.
Драфтом расширения дело не закончилось: впереди был еще и обычный человеческий драфт, на котором «Мэджик» располагали двумя пиками – первого и второго раунда. Под 37-м пиком взяли бойца невидимого фронта Майкла Энсли, быстро растворившегося в небытии. Зато самый первый в истории выбор «Орландо» на драфте оставил в летописи франшизы куда более глубокий след – это был доставшийся под 11-м номером Ник Андерсон. (Тем временем «Миннесота» на своем дебютном драфте выбрала, извините, Пу Ричардсона, а вот удачливым землякам-второгодкам из «Майами» выпал целый Глен Райс). На роль тренера Пэт Уильямс привлек знакомого ему по работе в «Филадельфии» Мэтта Гукаса, состав был в общих чертах сформирован – короче говоря, «Мэджик» рвались в бой, чтобы одержать классические новичковые 18 побед в своем стартовом сезоне.
Первые годы в лиге «Мэджик» провели даже чуть выше обычного новичкового уровня – этапный рубеж в 30 побед они прошли уже во втором сезоне, располагая составом из Терри Катледжа, Джерри Рейнольдса, кота Шлепы и листьев борщевика сибирского. Для сравнения – те же «Майами» и «Шарлотт» со всеми своими Гленами Райсами и Лэрри Джонсонами добились этого только на четвертый год в лиге, а «Миннесоте» и вовсе пришлось ждать, пока в команде не появятся одновременно Гарнетт, Марбери и Том Гуглиотта.
Что интересует каждую развивающуюся франшизу в первую очередь? Правильно: выборы на драфте. Желательно, чтобы они были как минимум лотерейными, как максимум – в первой тройке: так выше вероятность эпически обделаться и обеспечить борзописцев вроде меня материалом для шуток на тридцать лет вперед.
Впрочем, особых возможностей для этого «Мэджик» не представилось. На слабеньком драфте 1990 года «Орландо» выбирали четвертыми. Самое вкусное (в лице Деррика Коулмэна и Гэри Пэйтона) забрали раньше, так что выбор оставалось делать из Лоев Вотов, Тайронов Хиллов и прочих Дуэйнов Шинчусов. Во втором раунде, правда, командам достались Тони Кукоч, Антонио Дэвис и Седрик Себаллос, но, как и всегда в случае с такими удачами, их можно рассматривать в качестве статистической погрешности. «Орландо» взяли свингмена Денниса Скотта – специалиста по трешкам с характерным прозвищем 3-D, который и разделил с Ником Андерсоном участь главных звезд начинающей франшизы.
Следующий драфт тоже не был богат на персоналии, а «Орландо» вдобавок достался на нем только десятый пик — клуб потратил его на человека трагической судьбы Бизона Деле, который просуществовал в майке «Мэджик» два ничем не примечательных сезона. Впрочем, все это имело сугубо декоративное значение. Никого не волновало качество пиков на дерьмовых драфтах начала девяностых: все знали, что скоро в НБА явится цунами, сметающее все на своем пути. Все ждали этого. Все готовились к этому.
Глава первая, в которой Шакил начинает крушить щиты
Драфт 1992 года в любом случае нельзя было назвать проходным, даже если вынести за скобки его основную звезду. Например, разжившийся высоким пиком счастливчик мог бы отхватить на нем «вечно второго» Алонзо Моурнинга. Или самого сомнительного члена Dream Team, а тогда главную студенческую суперзвезду страны Кристиана Лэйттнера. Или можно было выцепить в подвале драфта Великого Душителя Тренеров Лэтрелла Сприуэлла. Или забрать Роберта Орри, который превзойдет по завоеванным титулам Майкла Джордана, и потом до скончания веков спорить, достоен ли ролевик места в Зале славы. От Томов Гуглиотт, Кларенсов Уизерспунов и Джимов Джексонов рябило в глазах – в общем, это был не сказать, чтобы супер-сильный, но действительно глубокий драфт.
(Смотрите, кто о чем, а этот опять завел шарманку о своих драфтах. Детская травма или профессиональная деформация, не иначе).
И все же было понятно: какие бы великие гуглиотты не выходили в этом году на драфт, вращаться он будет вокруг одного человека. Все остальное, даже Алонзо Моурнинг, – не более чем приятный утешительный приз для команд, которым не улыбнулась удача в лотерее.
Хайп вокруг Шакила О’Нила царил немыслимый и даже отчасти неприличный – в следующий раз нечто подобное мы увидели только в 2003 году. Потому что это не вопрос категории «О, а у нас тут, кажется, намечается франчайз». Это вопрос категории «О, а у нас тут, кажется, намечается лучший центровой всех времен». Сами понимаете: разница это не только принципиальная, но даже в чем-то метафизическая.
Здесь нужно вспомнить про одну мутноватую историю, где фигурирует некто Леонард Армато – агент Шакила, который потом якобы возил в багажнике директора профсоюза игроков НБА Билли Хантера. Как известно, агенты в НБА – самые ужасные люди в мире, ужасней людей, пишущих «координально» или «вообщем», а Армато был худшим из худших. Вроде бы Армато сразу же, как только «Орландо» выиграли в лотерею, предложил Пэту Уильямсу обменять первый пик в «Лейкерс»: мол, не для Флориды эта роза цвела. Уильямс вежливо отказался, да и трудно себе представить, какие золотые горы должны были вообще отвалить «Лейкерс», чтобы Уильямс в принципе рассмотрел такую возможность.
Насколько в те годы в Калифорнию рвался сам Шакил – вопрос дискуссионный: «Шоутайм» превратил Город Грехов в мировую баскетбольную столицу, в Лос-Анджелесе хотели жить и играть все, но одержимостью калифорнийским гламуром молодой Шак вроде бы тогда не страдал. Другое дело – Леонард Армато, который еще до драфта пообещал Шаку: «Плевать, кто вообще тебя выберет, ты должен быть в Голливуде, и я тебя туда увезу». Армато еще сыграет свою роль в этой истории – вернемся к нему и к его обещанию чуть позже.
Как бы то ни было, Шакил оказался в «Орландо» и в первом же своем сезоне сделался главным ньюсмейкером лиги. Складывалось впечатление, что поджарого молодого великана с дураковатой улыбкой и динамитом в ногах уже сейчас некому сдержать. К ярости, которая вырывалась из Шака на паркете, не были готовы ни оппоненты, ни специалисты, ни зрители, ни даже баскетбольные щиты. За сезон Шак расколотил две штуки, и эти инфоповоды моментально перетягивали на себя все внимание.
(Еще немного прямой речи от Ника Андерсона: «Играем мы с «Нью-Джерси», и я набираю 50 очков, а Шакил – всего 10, но зато он разбивает вдребезги щит. И угадайте заголовок в местной газете? «ШАКИЛ ОПЯТЬ РАЗБИВАЕТ ЩИТ». И потом внизу маленьким шрифтом – ах да, и еще Ник Андерсон набрал 50 очков»).
Короче говоря, дебютный сезон Шака – один из самых выдающихся новичковых перфомансов в новейшей истории НБА. Детальную статистику можете глянуть на баскетрефе, а пока напомню, что Шак уже в первый год в лиге не просто попал на Матч всех звезд, а вышел в старте. Предыдущим таким был в 1985 году некто Майкл Джордан, то есть вы понимаете, какой это, черт побери, аванс! Даже самые отпетые скептики согласились, что это всерьез и надолго, а Юингу, Хакиму и Адмиралу придется потесниться на пьедестале. Даже самые ярые ненавистники «Орландо», какие могли появиться у команды, существующей три года, могли бы признать – игрок калибра Шакила уже в самое ближайшее время поведет команду в Большой Чемпионский Поход.
Да? Поведет? А с кем?
Вопрос это отнюдь не праздный. Пришедший в лигу таким же готовым игроком Тим Данкан показал, что с ним нужно считаться, сразу выйдя с командой во второй раунд плей-офф. Есть, однако, нюанс: Данкан приходил в сложившуюся команду с давным-давно расписанными ролями. Дэвид Робинсон, Шон Эллиотт, Винни Дель Негро, Эйвери Джонсон – все эти люди три года назад брали 62 победы в сезоне и сражались в финале Запада с непобедимым «Хьюстоном». То есть задача у Данкана была такая: ему нужно было вывести на следующую ступень команду изначально очень сильную, но вынужденно танканувшую всего один сезон.
Какими же ресурсами располагал Человек-Из-Стали в свой первый год?
Скажем прямо: небогатыми. Богатым взяться было просто неоткуда – с учетом скудной истории франшизы, банально не успевшей накопить нужного количества активов. За троицей лидеров Шак – Скайлз – Андерсон зияла пустота. Перспективный Деннис Скотт пропустил треть сезона. В старте активно задействовались такие товарищи как Энтони Боуи и Том Толберт, которого на самом деле звали Байрон, а прозвище у него было вообще почему-то Фабиан. Промелькнул новичок с потрясающим именем Латтэриал Грин (подозреваю, что это единственный человек за всю историю вида «хомо сапиенс», носивший имя Латтэриал). Числился в составе и Стив Керр, для которого год в «Орландо» получился едва ли не худшим в карьере: Керр плотно сидел за спиной игравшего по 40 минут Скайлза, набирал свои гордые два очка, а когда сезон закончился, сразу свинтил в «Чикаго», став по итогу пятикратным чемпионом НБА. Тем временем Скайлз… ладно, об этом позже.
В итоге Шакил начинал свою карьеру в худшей ситуации из всех возможных: его таланта хватало, чтобы вытащить команду со дна, но не хватало, чтобы вывести ее в новое качество. «Мэджик» были слишком сильны, чтобы нормально слить сезон, и слишком слабы, чтобы на что-то всерьез претендовать. Это самым прозрачным образом проявилось в результатах регулярки: 41 победа и 41 поражение. Ну то есть та самая ситуация, когда ты и в плей-офф не попадаешь, и нормального пика не получишь. Ну, по крайней мере, Пэт Уильямс и все причастные могли утешать себя тем, что обкатали Шакила в боевых условиях. А дальше уже можно что-нибудь придумывать.
Так, подождите. Тут что-то происходит… Стоп. МИНУТОЧКУ!..
Глава вторая, в которой Пэт Уильямс разыгрывает гамбит на драфте
Помните, мы с вами дружно надевали шапочки из фольги, обсуждая, как беззастенчиво НБА отдала «Кливленду» три первых пика за четыре года? Причем в 2014 «Кавалерс» выиграли в лотерею с шансом меньше двух процентов? Помните?
Так вот. Технология была обкатана давным-давно.
Как команда, закончившая сезон с 50-процентным результатом и едва не попавшая в плей-офф, «Мэджик» имели очень низкие шансы взять в лотерее высокий пик. Как говорили в моей юности, это означает, что возможность его резиста КРАЙНЕ МАЛА! Арифметически это выражается в числе 1,52%: именно таков был шанс на выпадение первого пика в лотерее. Это, конечно, не вероятность завтра на улице Петрозаводска повстречать Марго Робби, но что-то довольно близкое.
Как вы уже догадались, именно первый пик «Орландо» и вытянули.
Второй год подряд.
Пэт Уильямс об этом рассказывает шутливым тоном, который явно призван замаскировать смущение: ну да, мол, чересчур, но что делать? А лично мне было бы очень интересно посмотреть на лица представителей «Далласа» и «Миннесоты», которые имели самые высокие шансы, а довольствовались в итоге Джамалом Мэшберном (ну ничего так) и Айзеей Райдером (один из самых токсичных психов девяностых).
Здесь начинается территория мутной и недоказуемой конспирологии. Моя шапочка из фольги принимает индуктивные сигналы из космоса. Шапочка из фольги говорит: лиге невыгодно было, чтоб главный медиа-феномен начала девяностых прозябал в болоте, пока руководство клуба будет чего-то там соображать. Она говорит: никто не хотел, чтобы новый хэдлайнер лиги и вероятный преемник Джордана повторил судьбу Джордана в его первые чикагские сезоны. У Майкла не получалось добиться результата, пока рядом не появился Пиппен. Шакилу, выходит, тоже нужен был Пиппен, а если уж Ник Андерсон и Деннис Скотт эту роль явно не тянули – значит, Пиппена требовалось обеспечить.
Да и почему именно Пиппен? В конце концов, ведь что такое в начале девяностых Пиппен? Элитный специалист по «3 + D»? Верный оруженосец Джордана? Это замечательно, но у нас тут на драфт выходит самый одаренный тяжелый форвард поколения, между прочим. Да, говорят, у него сложный характер, он не слишком утруждает себя в защите и совсем недавно эпически облажался в «Мартовском безумии». Но кого это волнует? Это все осталось там, за чертой драфта. Вы посмотрите на его атлетизм. Атакующие навыки. Культуру паса. В конце концов, на его голливудскую внешность! Вы представляете, какие карусели он будет крутить, выступая вместе с Шаком в качестве двух башен?
Речь, конечно же, идет о Крисе Уэббере, и его уже практически состоявшийся дуэт с Шакилом в «Орландо» всем казался термоядерной бомбой – и в медийном смысле, и в чисто игровом.
Всем, кроме, вероятно, самого Шакила.
Здесь опять нужно углубляться в дебри психологии и слухов. А это штука, сами понимаете, ненадежная, если вы хотите действительно реконструировать события. Дело в том, что перед драфтом Шакил вроде бы пришел к Пэту Уильямсу, сослался на свою «ментальность генменеджера» и сказал – Уэббер хорош, но это не то, что нам нужно. Нам нужен Пенни Хардуэй.
Изначально Шакил с Уэббером вроде как дружил и поддерживал руководство «Орландо» в стремлении выбрать именно Криса. Впрочем, что значит – поддерживал? Никакая поддержка здесь не требовалась, потому что Уэббер был главным кандидатом на первый пик, что понимали все, кто хоть сколько-нибудь следил за баскетбольной жизнью Америки.
Но Шак, при всем своем реноме вечного ребенка, всегда был прошаренным и знающим себе цену человеком, легко разделяющим дружбу и бизнес. Вполне возможно, что Шаку просто не хотелось видеть рядом с собой (именно в передней линии) конкурента в борьбе за зрительскую любовь и роль в тренерских схемах. Шак всегда ревностно следил, чтобы в его командах не было бигмена, хотя бы приблизительно равного по статусу. Хорас Грант, Элден Кэмпбелл, Эй. Си. Грин, полуживой Карл Мэлоун, Юдонис Хаслэм, Антуан Уокер – плеяда по-настоящему хороших игроков, но ничего даже близко стоящего к молодому Уэбберу. Единственное исключение – праймовый Амар’е Стаудемайр, но здесь уже сам Шакил оказался в роли дополняющего бигмена, так что это не считается.
Уживутся ли два медведя в одной берлоге – кажется, в какой-то момент этот вопрос стал действительно животрепещущим. Шак активно капал на мозги руководству, продвигая идею новых «Карима и Мэджика». Кто смотрит передачу Inside the NBA, наверняка знаком с ужасной привычкой Шакила по десять раз повторять одну и ту же фразу, даже когда ситуация давно заиграна и режиссер трансляции переключился на другой сюжет. Так что я легко могу представить себе, как Шакил караулит руководителей команды Пэта Уильямса и Джона Гэбриэла и бесконечно зудит: «Чувак, я гарантирую, мы будем как Карим и Мэджик! Будем как Карим и Мэджик! Карим и Мэджик, чувак! Карим и Мэджик!»
(Черт, это, кажется, заразно).
В общем, прямо накануне драфта руководство сдалось. Хардуэя попросили приехать на тренировку и показать товар лицом.
Но что же вообще такое этот самый Анферни Деон Хардуэй по прозвищу Пенни? Откуда он взялся и чем так впечатлил Шакила?
Шакил и Пенни пересекались еще в юности, в 1990 году, на неких молодежных соревнованиях в Миннеаполисе — и, судя по всему, произвели друг на друга неизгладимое впечатление. Ладно, Шак на всех производил неизгладимое впечатление, но Пенни на той ярмарке талантов тоже не затерялся. Закончив школу, Хардуэй поступил в колледж в родном Мемфисе, где Пенни родился и прожил всю жизнь до этого. Штат Теннесси расположен сравнительно близко к Флориде, и это, как мы увидим позже, сыграет свою роль.
В университете Мемфиса Пенни быстро зарекомендовал себя как игрок с большим, а то и огромным потенциалом, и вроде бы было ясно, что возьмут его на драфте очень высоко, но Уэббер!.. Уэббера хотели все. Уэббера хотело руководство, хотели фанаты, хотела Тайра Бэнкс – в общем, главная звезда команды Fab Five была этаким всеобщим макгаффином, как статуэтка мальтийского сокола.
Что до самого Хардуэя, его явно тянуло в «Орландо» — и не только из-за эфемерного «Меня выбрали первым, пацаны!» Во-первых, как мы уже говорили, Орландо было не так далеко от Мемфиса, а Хардуэю не очень улыбалось бросать все и ехать за тридевять земель в какой-нибудь Окленд. Во-вторых, в Орландо был друг Шак – друг, конечно, слегка сомнительный, но все-таки, когда главная восходящая суперзвезда лиги ясно дает понять, что хочет играть именно с тобой… Это окрыляет.
Так что Пенни приехал не просто показывать товар лицом — он решил выдать на глазах у боссов «Орландо» буквально все, что у него есть. На тренировке-просмотре он переиграл и уничтожил всех, кого поставили против него защищаться, в том числе лучшего персональщика команды Энтони Боуи. Сам Пенни потом говорил, что показал бедняге все трюки, какие только знал. Этого хватило.
Выступление новичка произвело фурор. Дифирамбы, которые пел ему Шак, немедленно обрели вес. Остаток времени до драфта фронт-офис провел в мучительных раздумьях. Вспоминает Джон Гэбриэл: «Мы сидели с владельцами и пытались решить, на кого делаем ставку — на две башни или на этого дикого сопляка, который из кожи вон лезет, чтобы к нам попасть? Многие сомневались. Но Пэт Уильямс затащил меня в офис и сказал: «Делай, как сердце велит». Я вышел и объявил: «Берем Пенни и драфт-пики».
Стратегию оформили быстро. На церемонии драфта Хардуэй испытал несколько неприятных минут, когда выяснилось, что «Орландо» все-таки забирает под первым пиком Криса Уэббера. Интересный кунштюк выкинула «Филадельфия», взяв под вторым номером гигантского добряка и лучший в истории тренажер для отработки слэмданков – Шона Брэдли. Хардуэя взял «Голден Стейт», куда Пенни меньше всего хотел ехать, но все немедленно разрешилось самым лучшим образом: «Мэджик» и «Уорриорз» произвели обмен, в результате чего Уэббер отправился в Окленд, а «Орландо» получило царскую компенсацию – Пенни Хардуэя и три пика первого раунда сверху.
Джон Гэбриэл: «Я спросил Пэта – как ты сумел их развести на три пика? Пэт ответил – я просил пять».
Фанаты «Мэджик», уже предвкушавшие, как дуэт Шакила и Уэббера будет разрывать лигу, в восторг от сделки не пришли. Они настолько не были в восторге от сделки, что Уильямс, обладавший сверхъестественным чутьем, какое-то время всерьез опасался, что их с Гэбриэлом сейчас начнут бить, может быть, даже ногами. Вы только представьте себе – франшизе еще пяти лет не исполнилось, а у нее уже как-то зародились агрессивные ультрас!
Но счастливо избегнувшие побоев руководители клуба смотрели в будущее с уверенностью. У них был Шакил, у них был крепкий молодой костяк и куча активов, а теперь к ним прибавился еще и парнишка, которого в прессе все уверенней начинают называть новым Мэджиком. С ними были Лэттериал Грин, Лэрри Кристковяк и Уэйн «Дерево» Роллинс. Настало время разъяснить лиге, чего они стоят.
Глава третья, в которой «Орландо» начинает показывать клыки, но тонет в гламуре
Итак, основные контуры будущей грозы Востока были как будто сформированы. Остается добавить, что Мэтт Гукас, под чьим руководством «Орландо» вылезало из пеленок, перешел на работу во фронт-офис — в том числе из-за публичной критики его методов из уст Шакила. Руководство предпочло не испытывать терпение своей суперзвезды и тихонько сплавило Гукаса на кабинетную работу. Место же главного тренера занял Брайан Хилл, который до этого семь лет тянул лямку ассистента.
Перед сезоном-1993/94 произошло одно из самых знаковых событий баскетбольных девяностых. Майкл Джордан, только что завоевавший свой третий титул, внезапно для всех объявил, что берет таймаут и вообще всегда мечтал играть в бейсбол. В связи с этим внимание к «Орландо», и без того пристальное, усилилось многократно. Кто займет образовавшийся вакуум? Кто станет новым королем Востока, а может, и всей лиги? Патрик Юинг, что ли? То-то и оно.
Шак с ходу начал демонстрировать, что законы природы и равномерного человеческого развития ему не писаны. Результативность вчерашнего новичка скакнула с 23 сразу до 29 очков. Большую часть сезона Шак боролся с Дэвидом Робинсоном за звание самого результативного игрока лиги. Вплоть до последней игры регулярки они шли вровень, после чего умудренный опытом Адмирал прибегнул к запрещенному приему, к которому наивный Шак был не готов: в последней игре сезона он заставил всю команду играть на себя (причем в концовке «Сперс» несколько раз намеренно фолили, чтобы дать Робинсону дополнительные владения), набрал 71 очко и все-таки вымучил разницу, нужную для лидерства в лиге. Поскольку баскетбол таких вещей не любит, через десять дней после этого «Сперс» торжественно отправились на рыбалку, отлившись «Юте» в четырех матчах первого раунда.
Если с Шаком все было ясно без слов, то вот куда приткнуть Пенни Хардуэя – этот вопрос заботил Брайана Хилла всю первую половину сезона. Задняя линия у «Мэджик» была плотно забита людьми, которые выбирались с командой еще из первичного бульона вместе с первыми белковыми молекулами – Андерсон, Скайлз, Деннис Скотт. Зато в передней линии рядом с Шаком выходили, прости господи, Джефф Тернер и Лэрри Кристковяк. Хилл не мог определиться даже с позицией, на которой будет использовать новобранца — то ли нужно делать из него нового Джордана, то ли нового Мэджика. Тем временем в «Голден Стейт» Крис Уэббер на всех парах шел к титулу лучшего новичка (и конфликтовал с Доном Нельсоном, но об этом стало известно позднее). Хотя всем уже было очевидно, что Пенни – будущая суперзвезда лиги, гуканье фанатов усиливалось в геометрической прогрессии: вместо того, чтобы разрывать лигу двумя башнями, «Орландо» получило алмаз, который не получалось огранить.
После долгих раздумий Хилл пошел на довольно неожиданный ход. Поскольку Скотт Скайлз уже давненько не баловал команду тридцатью ассистами в одном матче, ветерана усадили на лавку, а Пенни Хардуэй получил полный карт-бланш на организацию командного нападения. Все это оправдалось целиком и полностью – «Орландо» пролетело регулярку как на лыжах. С 50 победами «Мэджик» заняли четвертое место на Востоке и принялись готовиться к своему первому походу за титулом.
В раздевалке царила безудержная эйфория. Вчерашние малолетние нищуки внезапно дорвались до больших побед и больших денег. Они отрывались как могли и в итоге несколько оторвались от действительности. Они чувствовали себя настоящими рок-звездами, а рок-звезды, как известно, слишком часто оканчивают жизнь в заблеванном гостиничном номере, потому что не знают, когда нужно вовремя остановиться.
Шака манил большой экран. Хардуэй поучаствовал в одной из нелепейших рекламных кампаний в истории мирового спорта, представив публике Лил’Пенни – говорящую куклу, которую озвучивал почему-то не он сам, а комик Крис Рок (жалко, что Уилл Смит не добрался до него еще в 1994 году). Золотая лихорадка сводила с ума, утопив лидеров команды в воронке бессмысленного расточительства. «Мы были как «Битлз», – вспоминает Ник Андерсон. – Едем в гостевое турне, приезжаем в отель, три часа ночи, на улице холодрыга, а вокруг отеля нас ждет пара сотен фанатов. Офигеть не встать».
За всей этой фестивальной мишурой собственно баскетбол к концу сезона как-то отошел на второй план. Джордана нет, ну кто теперь на осиротевшем Востоке сможет остановить эту юную банду?
Чтобы спуститься с небес на землю, «Мэджик» строго необходим был добрый отеческий поджопник. За воспитание молодежи в первом раунде с удовольствием взялись суровые мужчины из «Индианы» и выбили «Орландо» из плей-офф в трех матчах. Хотя матчи получились упорные и победу «Пэйсерс» не назовешь легкой («+1» в первой игре, «+2» во второй), свип всегда остается свипом – через пару лет никто уже не вспомнит, что «Орландо» вполне себе имели шансы взять эту серию, а вот унылое 0:3 в резюме на баскетрефе останется навсегда. Как обычно и бывает с новичками плей-офф, «Орландо» просто не хватало опыта и стабильности: во второй игре блистал Пенни, зато Шака с потрохами сожрали Рик Смитс и Дэйл Дэвис, а в третьем матче Шакил вроде бы показал уровень, но тут уже Пенни отметился грустным дабл-даблом с десятью потерями. В общем, первый Великий Поход «Мэджик» закончился, едва начавшись.
Брайан Хилл: «Что ж, нас просто свипнули. Но это, наверное, было нужно парням, чтобы преобразиться в следующем году».
И они преобразились.
Глава четвертая, в которой «Орландо» выходит в финал, а Кинг-Конг сражается с Годзиллой
Хотя первый плей-офф окончился для «Мэджик», по выражению поэта Томаса Элиота, «не взрывом, а всхлипом», было понятно, что это лишь временные трудности неопытной команды. Но фундаментальные проблемы были, и их нужно было решать. Как бы ревностно Шакил не оберегал свое место главного здоровенного засранца, плей-офф показал, что Кристковяк в старте – не совсем то, что нужно команде чемпионского калибра (особенно если Шака прихватывают такие громадины, как Рик Смитс, которые не стесняют себя рыцарским поведением и правилами бокса). Нужен был как минимум еще один квалифицированный бигмен, желательно носитель хороших победных традиций.
Нашли его очень быстро. Здесь и пригодились те самые пики первого раунда, которые изворотливый Пэт Уильямс выцыганил у Дона Нельсона. «Орландо» использовало их, чтобы подписать Хораса Гранта – трехкратного на тот момент чемпиона в составе «Буллз», только что съездившего на свой первый (и единственный) Матч всех звезд.
Это уже было очень мощное подспорье – Шак получил идеального чернорабочего с огромным чемпионским опытом, который вдобавок способен быть серьезной угрозой в нападении. Тем временем надежный и всеми уважаемый Брайан Шоу сменил флоридскую прописку, переехав в «Орландо» из «Майами». Грант и Шоу – это было самое то для раздевалки молодой и безбашенной команды: был там, конечно, дедуля Три Роллинз, самое старое дерево на Земле, но он не вывозил по чисто игровым достижениям, а вот Хорас Грант мог и придавить авторитетом. Единственная серьезная потеря «Мэджик» в межсезонье – один из символов первых лет команды Скотт Скайлз, которому не нашлось места в платежке. Но по Скайлзу уже никто не горевал – теперь мозгом команды был «новый Мэджик», какие там еще скайлзы.
Регулярка-94/95 оказалась для «Орландо» сильно улучшенной копией предыдущей. Шакил вновь набирал свои 29 очков в среднем за матч, и на этот раз никакой Робинсон не помешал ему возглавить бомбардирскую гонку (у Адмирала были свои заботы – ему нужно было срочно получать MVP сезона, чтобы потом выбесить Хакима и без шансов отлететь в плей-офф). Пенни еще сильней прокачал свои атакующие навыки и по итогам сезона попал в первую символическую пятерку, куда, кстати, не сумел попасть Шакил (опять Робинсон влез, да что ты будешь делать). Прошлогодняя оплеуха от «Индианы» моментально забылась. Франшиза, самое существование которой еще несколько лет назад было под вопросом, выиграла Восточную конференцию всего на шестой сезон в лиге – вот это был единственный факт, который имел значение.
В первом раунде плей-офф «Мэджик» без особых проблем разобрались с «Бостоном». От великого восточного гегемона к тому времени оставалось одно название: Доминик Уилкинс сотоварищи невероятным напряжением усилий смогли затащить единственную игру в серии.
Но это было только разминкой перед действительно знаковым событием: во втором раунде «Орландо» встречалось с «Чикаго». Казалось бы, ну «Чикаго» и «Чикаго», но вот в чем дело: незадолго до конца регулярки, после пропущенных полутора сезонов, Майкл Джордан наконец осознал, что рожденный летать не должен ползать.
И вернулся в НБА.
В первом раунде «Чикаго» в четырех матчах вышибли «Шарлотт»; Джордан в этой серии набирал свыше 32 очков и смотрелся практически тем самым Джорданом. Однако первую игру против «Орландо» и Джордан, и Пиппен провалили с треском – набрали на двоих 26 очков (при диких 10 из 33 с игры). Но даже несмотря на это за 18 секунд до конца матча «Быки» вели «+1». Тут случился знаменитый эпизод: Ник Андерсон включил прессинг, накинулся со спины на переходящего центр площадки Джордана и сумел перехватить мяч. Быстрая атака, двоечка Хардуэй – Грант, корявый пас Джордана в последнем владении, обернувшийся потерей, – и «Орландо» забирает дебют серии.
Как известно, когда Майкл вернулся, он не стал вновь брать себе легендарный 23-й номер: дескать, пусть прошлое остается в прошлом. Конец регулярки, серию с «Хорнетс» и первый матч с «Мэджик» Джордан гонял с числом «45» на спине. Тут-то и вылез Ник Андерсон. Защитник «Орландо», видимо, все еще пребывал в эйфорическом состоянии после того ключевого перехвата, а может, просто хотел всем напомнить, что вообще-то он тут был главной звездой, когда все эти Шаки и Пенни еще со школьными ранцами бегали. Как бы то ни было, а Ник после матча заявил: «Не, ну 45 – это, конечно, уже не 23. С 23 я бы такое проделать не смог».
И сам Андерсон, и Брайан Хилл спустя годы продолжают утверждать, что все придумали репортеры, но это уже значения не имело. Какие бы мотивы ни двигали Андерсоном, выступить глупее он просто не мог. Трепещи, Перри-утконос – Джордан завелся уже по-настоящему. В паузе между играми Майкл сменил номер, вышел на второй матч уже с культовыми цифрами на джерси и от души навалил за шиворот всей задней линии «Мэджик» и персонально Нику Андерсону – 38 очков, 4 блока, 4 перехвата. С большим трудом «Мэджик» закрыли серию в шести матчах в основном за счет того, что «Буллз» нечего было противопоставить их фронткорту, но Джордан успел еще два раза поиздеваться над говорливым свингменом «Орландо» – 40 очков в третьей игре, 39 в пятой.
(После очередной победы «Мэджик» снова не смогли обойтись без своего выпендрежа: Шакил прокатил очень плохо уходившего из «Чикаго» Хораса Гранта у себя на спине – прямо перед огорченными фанатами «Буллз». Чикагцы этого не забыли и не простили, что уже через год «Орландо» крепко аукнулось).
Шакил: «Я тут недавно разговаривал с сыном и спросил его – знаешь, кто в последний раз победил Джордана в плей-офф? Он отвечает – никто его не побеждал. И я говорю – я. Я его победил. Это, конечно, повод для гордости».
Чуть передохнув, «Мэджик» немедленно ввязались в рубку со своим прошлогодним обидчиком — «Индианой». В этот раз статус у команд был совсем не тот, что прежде: «Мэджик» сразу повели 2:0, и стало казаться, что реванш за недавний свип будет полным и симметричным. Однако третью игру питомцы Лэрри Брауна сумели зацепить, а четвертая ознаменовалась шокирующей развязкой. Отфолившийся и в целом проваливший игру Шак сидел на лавке. На концовку выпустили ветерана битвы при Азенкуре Три Роллинза, который в том сезоне уже официально считался играющим деревом. Кхм. Играющим тренером. «Пожалуйста, стой на месте, только не прыгай, не ведись на фейк!» – умоляли партнеры Роллинза, просидевшего почти весь матч на скамейке. И Роллинз, конечно же, прыгнул. Как маленький котенок, старец купился на ложный показ Рика Смитса за 1,3 секунды до финального свистка. Голландец, который позже снова зарубится с Шаком – уже в финале, – забил гейм-виннер. «Индиана» сравняла счет в серии.
Финал конференции затянулся до семи матчей, и хотя в последней игре у «Пэйсерс» окончательно сели батарейки — начали садиться они и у «Орландо». Кто знает, как повернулись бы события, если бы «Мэджик» не отдали «Индиане» две гостевые игры подряд и подошли бы к финалу свежими и отдохнувшими. Но этого не случилось.
На Западе тем временем творилась история. Прошлогодние чемпионы, «Хьюстон Рокетс», усилились Клайдом Дрекслером, но это как будто не слишком помогло. «Ракеты» провели регулярный чемпионат ни шатко ни валко, закончили только на шестой строчке, и мало кто перед стартом плей-офф считал, что им будет по силам повторить свой триумф. Но в постсезоне у «Рокетс» открылось второе дыхание. В плей-офф Хаким и компания прошли форменную верденскую мясорубку, последовательно выбив в пяти матчах «Юту» Мэлоуна-Стоктона, затем в семи матчах – «Финикс» Баркли-Джонсона, и наконец в финале Запада – победителей регулярки «Сан-Антонио»; причем в последней серии Хаким образцово-показательно растоптал MVP сезона Дэвида Робинсона, наглядно продемонстрировав, кто на самом деле лучший центровой здесь и сейчас.
А, нет, стоп, ему еще нужно было обкашлять этот вопросик с Шакилом в финале, вот тогда бы уже точно стало понятно.
Обычно обсуждения причин унизительного поражения «Орландо» (первый свип в финале с 1989 года) сводятся к двум ключевым тезисам:
- молодой Шак не был готов к трюкам, которые ему покажет старый искушенный змей Хаким;
- те самые незабитые штрафные, которые навсегда разрушили репутацию Ника Андерсона, превратили его в «Брика» («Кирпича») Андерсона и заставили оправдываться на протяжении следующих двадцати пяти лет. Чтобы к этому лишний раз не возвращаться (вдруг кто не знает) — в первой игре серии Андерсон не забил на последних секундах четыре штрафных броска подряд, что позволило «Рокетс» затащить встречу в овертайм, а там и выиграть.
Иногда, чтобы продемонстрировать не такое поверхностное владение материалом, знающие люди вспоминают мелкие моменты вроде проигранного Хорасом Грантом подбора или Кенни Смита, которого зевнули в обороне — но в общем и целом все всегда сводится к одному: «Орландо» могло брать первый матч, а затем и всю серию. В этом до сих пор убежден и Брайан Хилл. Энтони Боуи уверен, что «Мэджик» легко (он так и сказал — «легко»!) прошли бы «Хьюстон», если бы в команде остался Скотт Скайлз, который смог бы вести нападение лучше, чем неопытный Пенни.
Эти инсинуации очень похожи на классическое «Если бы Попович в финале-2014 не подсунул Леброну отравленный кондиционер, еще неизвестно, как бы оно повернулось!» Извините, но нет. Известно. Да, интересно обсудить, как Хаким обувал Шака в четырех матчах подряд. Вполне стандартный нарративный прием – дуэль молодого рубаки, берущего дуростью и мощью, с опытным обученным фехтовальщиком. Энакин Скайуокер против графа Дуку. Или пан Кмитиц против пана Володыевского. Это интересно для широкой публики, но стоит заглянуть поглубже. Сердце чемпиона и кирпичи Андерсона – это, конечно, памятные моменты и, если хотите, узловые точки, но «Хьюстон» превзошел «Орландо» благодаря двум фундаментальным факторам.
Во-первых, «Рокетс» обладали непревзойденным свойством вырывать победы в жарких концовках: собственно, за год до этого именно так и родилось прозвище Clutch City. Даже демарш одного из главных прошлогодних клатчеров Вернона Максвелла, прямо на старте плей-офф обидевшегося на свою недооценку тренером, не повлиял на ситуацию.
Во-вторых, «Рокетс» были сильнее «Орландо» просто на концептуальном уровне. Брайана Хилла никак не назовешь титаном тренерской мысли (сейчас бы его обязательно прозвали «Камон Лецгоу»): он ставил «Мэджик» незамысловатый до примитивизма баскетбол, отталкивающийся от индивидуальных качеств Пенни и Шакила и взаимодействий этой парочки. Другое дело – Руди Томьянович. Буквально за год тренер «Хьюстона» приспособил «Ракет» к изменениям в правилах, призванным увеличить зрелищность игры, и переформатировал дуболомно-консервативный «Хьюстон» 1994 года в команду, во многом породившую современный баскетбол. Принято говорить, что Томьянович окружил Хакима снайперами. Но главным было удивительное решение с Робертом Орри. Форвард, которого чуть не обменяли за пассивность и нежелание бросать по кольцу, стал одним из первых профессиональных «стретч-фор», то есть растягивающих бигменов, могущих увести оппонента от кольца и освободить трехсекундную зону для Хакима, который там уже разберется.
«Рокетс» банально играли современней своих противников: терзали их пик-н-роллами, постоянно разменивались в нападении, вынуждая Ника Андерсона защищаться против Хакима, в каждом владении заставляли флоридцев мотаться за ними на дугу и обратно. Вялые попытки Брайана Хилла что-то спешно подправить в консерватории разбивались о тактическую гибкость техасцев. «Мэджик» просто не понимали, что конкретно им нужно делать, чтобы переломить ситуацию: вроде и Шак играл на уровне (28 очков, 12,5 подборов, 6,5 передач – не похоже на статистику человека, которого «уничтожили»), и Пенни здорово смотрелся, и эпизодами выстреливали люди вроде Брайана Шоу, а все вместе никак не могло сложиться.
Полное осознание и просветление наступило 14 июня в техасском «Саммите», где «Хьюстон» праздновал перед своими болельщиками второй чемпионский титул подряд.
На этот раз Хораса Гранта на плечах уже никто не катал.
Глава пятая, в которой Шак едет в Голливуд, а Пенни Хардуэй служит над «Орландо» отходную молитву
В 2012 году я везде читал умилительные рассуждения в духе «Ну понятно. НБА кранты. Сейчас, конечно, Батя с Лебой на опыте, но теперь начинается эпоха «Оклахомы». Скриньте – это пять финалов подряд и минимум три гайки. МИ-НИ-МУМ! Прести гений».
В 1995 году интернеты были в зачаточном состоянии, но если покопаться, наверняка в тогдашних Фидо-конференциях писали нечто подобное. Основания для этого были: если на голом таланте совсем еще сопливых «Шапенни» команда из Флориды заскочила в финал, попутно выбив какого-никакого, а Майкла Джордана, – разве могут быть для них препятствия теперь, когда главные звезды заматерели и получили опыт игры в финале?
Оказалось, что да.
Нет, внешне все было замечательно. «Орландо» снова провели выдающуюся регулярку. Хотя Шак из-за травмы пропустил треть сезона, это только помогло еще сильней раскрыться таланту Хардуэя. Второй раз за три сезона в НБА Пенни попал по итогам года в первую символическую пятерку, а в прессе все уверенней стали примерять на него не только корону Мэджика, но уже и корону Джордана. «Орландо» взяли 60 побед, и это довольно редкий случай, когда команда с таким рекордом заняла в регулярке только третье место – на Западе блистал «Сиэтл» Кемпа-Пэйтона, а на Востоке…
На Востоке, на беду «Орландо», произошел роковой процесс. Под чутким руководством Фила Джексона, сверхмотивированный прошлогодним унижением в плей-офф, Майкл Джордан принялся перенастраивать свою игру – компенсировать уходящий атлетизм менее очевидными вещами. Из «Сан-Антонио» пришел не прижившийся там Деннис Родман. На скамейке верховодил Тони Кукоч, взявший приз лучшему запасному. После плей-офф 1995 года некоторые горячие головы поспешили списать «Быков» в утиль – те ответили немыслимыми 72 победами: достижение, продержавшееся ровно двадцать лет.
В регулярке «Орландо» было бито чикагцами три раза из четырех, причем свою единственную победу «Мэджик» одержали, когда травмированного Шака заменял легендарный центровой Джон Конкак по прозвищу «Контракт». На тот момент это никого не смутило – ну регулярка и есть регулярка, что с нее взять. Но в этот момент проницательные аналитики уже замечали в команде признаки «ходячего трупа» – одна из фаз тяжелой лучевой болезни, когда организм больного уже необратимо разрушен, но сам больной об этом пока даже не подозревает.
Во-первых, Брайан Хилл так ничего нового и не придумал для команды в тактическом смысле, кроме перевода Денниса Скотта в стартовый состав на постоянной основе.
Во-вторых, и это гораздо хуже, процессы, которые к 2004 году окончательно убили дуэт «Шакобе», начали постепенно проявляться в дуэте «Шапенни».
Судя по всему, изначально Шакил действительно очень хотел видеть в команде Пенни, а сам Хардуэй был ему искренне благодарен. Конечно, Шак должен был догадываться, в игрока какого масштаба может вырасти молодой комбогард, но все это было где-то там, в отдаленной перспективе. Шак, в котором проницательность всегда сочеталась с детскими самоуверенностью и апломбом, в первые годы попросту не видел в Хардуэее «второго медведя в берлоге».
Хардуэй и не стал медведем. Видимо, сам Шакил назвал бы его скорее пригретой на груди змеей.
Отрезок без Шака, который «Орландо» провели с 17 победами в 22 матчах, наверняка сильно насторожил центрового. Как же так, он претендует на звание самого доминирующего игрока в истории, а результаты команды без него почему-то и не думают снижаться! Но ходячий труп под названием «Орландо Мэджик» бегал и приплясывал слишком жизнерадостно, чтобы на это кто-то обращал внимание.
Доплясавшись до плей-офф, «Орландо» танком проехалось через «Детройт» и «Атланту», уступив всего один раз в восьми матчах. Навстречу тем же курсом и в том же темпе несся устрашающий броненосец «Чикаго» – симметричные семь из восьми против «Майами» и «Нью-Йорка». 19 мая 1996 года финал Восточной конференции «Чикаго» – «Орландо» стартовал.
На этот раз «Чикаго» не понадобились даже мотивационные речи Ника Андерсона и пляски на костях от Шакила. Вспоминает центровой Джо Вулф: «Ну мы как думали: сыграем пару матчей, поймаем волну и разберемся, что они из себя представляют. Проблема в том, что они в нас разобрались еще до начала серии».
Последующую катастрофу даже не назовешь какой-то оглушительной – настолько буднично, даже не заметив оппонента, Джордан и К смели «Орландо» с арены. Вдобавок к унизительным «-38» в первой игре, «Мэджик» еще и потеряли Хораса Гранта. Так что главные для себя матчи сезона команда провела с уникальной парой бигменов в старте – Шакил О’Нил и Джон Конкак (это как представить играющими в одном фильме Роберта Де Ниро и Александра Невского). Впрочем, даже будь на месте Конкака хоть Грант, хоть Уэббер, а хотя бы и сам Чак Норрис, это вряд ли что-нибудь изменило бы. На фоне отточенных взаимодействий «Буллз» команда Брайана Хилла смотрелась совершенно… безыдейно?
«Орландо» пришлось испить чашу позора до конца – ни одного матча у «быков» они так и не забрали. «Буллз» отправились в финал рубиться с «Сиэтлом», а «Орландо» – сушить весла и готовиться к одному из самых интригующих межсезоний в новейшей истории НБА.
Фаза «ходячего трупа» закончилась – начался некроз тканей и отмирание костного мозга.
Здесь существуют две разные точки зрения, которые обычно противопоставляют друг другу, но я бы это назвал скорее «ложной оппозицией».
Одни считают, что Шак изначально был настроен на то, чтобы покинуть команду после завершения своего первого контракта: дескать, в Орландо амбициозной молодой суперзвезде было тесно.
Другие – что тесно Шаку было не в «Орландо», а конкретно рядом с Пенни Хардуэем, который активно оспаривал место альфа-самца в стае.
Вероятней всего, правы и те, и другие. Уже тогда не было секретом, что Шакил воспринимает себя не столько звездой спорта, сколько звездой медиа вообще. Шак хотел петь, танцевать, читать рэп, писать книги, вести телепрограммы, создавать видеоигры, и все это – без отрыва от основной профессии.
А пуще всего Шак мечтал сниматься в кино.
Еще в 1994 году Шак и Пенни снялись в фильме «Голубые фишки» (у нас – «Азартная игра») Уильяма Фридкина, причем это были не камео, как у игравших самих себя Лэрри Берда и Рика Питино, а настоящие роли со словами и, прости господи, актерской игрой. Окончательно же Шак заболел Голливудом годом позже, на съемках комедии «Казаам» («Джинна вызывали?») – потрясающий образчик трэша и дурновкусия, который почему-то с большой теплотой вспоминает поколение постсоветских девяностых. Голливудский вайб сводил Шака с ума, как сводил миллионы юных старлеток, которые летели в Лос-Анджелес, словно мотыльки на огонь, в надежде стать знаменитыми актрисами.
Джерри Уэст: «Понимаете, это была его атмосфера. Он хотел быть Кларком Гейблом».
Поэтому совершенно неудивительно, что агент Шака Леонард Армато, о котором мы упомянули в начале текста, вцепился в подвернувшуюся возможность зубами и когтями. «Я увезу тебя в Голливуд», – сказал он юному Шаку на заре его карьеры и теперь начал действовать.
Менеджмент «Орландо» приложил все усилия к тому, чтобы миссия Армато увенчалось успехом.
Вспоминает Шакил: «Они мне предложили 80 миллионов, а потом везде в городе начинают появляться билборды: «Ни один человек не может стоить 100 миллионов долларов». Тут на меня выходит Джерри Уэст из «Лейкерс» и говорит – я тебе дам все, что ты захочешь. А дальше, прикинь, я подумал и решил — да ладно, возвращаюсь в «Орландо» на 80 миллионов. Это когда Джувэн Ховард уже получал 101, а Алонзо – 105. Уэст мне говорит: «Прямо сейчас у нас чутка перегружена платежка, поэтому пока могу тебе предложить 98 миллионов. Но ты погоди, я тут порешаю вопросы и попробуем что-нибудь придумать». Через несколько часов он мне перезванивает и говорит: «Слушай, получилось выкроить 120». Я отвечаю: «Тогда до встречи».
Тут есть еще один тонкий момент – тонкий в первую очередь потому, что мы знаем о нем преимущественно со слов Шакила. Якобы «Орландо» отказалось удовлетворить его финансовые аппетиты не из природного скупердяйства, а потому что намеревалось отвалить такой же жирный кусок Пенни Хардуэю. Но и это было бы ничего – Шак прекрасно понимал, что человек, два раза подряд выбранный в первую сборную сезона, будет требовать больших денег. Дело было в другом. Пенни (по словам Шака) пришел к Джону Гэбриэлу и заявил: «Мне нужно больше денег, чем ему. Это теперь моя команда».
Такого удара со стороны человека, приход которого сам Шак и пролоббировал (да больше – со стороны близкого друга!), центровой вынести не мог. Вопрос с переездом в Калифорнию был решен моментально.
Поверить во все это достаточно сложно. Во-первых, сам Шак – типаж гоголевского Ноздрева и внук барона Мюнхгаузена, которому наврать журналистам с три короба – все равно что стакан воды выпить. Во-вторых, трудно в принципе представить себе Пенни Хардуэя, который с ноги влетает в кабинет Джона Гэбриэла, грохает кулаком по столу и орет: «Теперь я тут пахан-дурак!»
Вполне возможно, какие-то закулисные разговоры действительно были — в конце концов, как показало будущее, Хардуэй недурно умел плести подковерные интриги. С другой стороны, Шак всегда стремился обелить себя даже в самой невинной ситуации, так что его бессребренничество и стремление остаться в «Орландо» ради красивых глаз руководства клуба тоже не стоит преувеличивать. Может, в самом начале переговоров его и правда обуяло желание встать в красивую позу и порвать рубаху на груди – давайте 80, но опомнился он довольно быстро и позже сам заявил: «Не, я бизнесмен. Рэп, киношки – это здорово, но я этим и так уже занимался. 120 миллионов против 80, вот в чем дело, и больше ни в чем».
Как бы то ни было, а 1 ноября 1996 года Шакил О’Нил впервые вышел в матче регулярного чемпионата в джерси «Лос-Анджелес Лейкерс». «Орландо Мэджик» теперь безраздельно принадлежал Анферни Хардуэю.
Атмосфера в раздевалке была безрадостной. Все чувствовали себя так, будто из команды без наркоза вырвали наживую огромный кровоточащий кусок плоти. Все – Грант, Андерсон, Хардуэй, Шоу, Скотт – теперь твердят одно и то же: мы могли уговорить его остаться. Мы были недостаточно настойчивы. Как мы вообще довели до такого?
Надо было двигаться дальше, но с кем? Команду по-прежнему возглавлял Брайан Хилл, чьи тренерские таланты уже вызывали всеобщий скепсис: он и с Шакилом два раза обделался, а что будет без него? Отсутствие Шака тоже надо было компенсировать кем-то покруче, чем Джон Конкак, но кем? На эту роль выписали в итоге Рони Сейкали: центрового хорошего и даже отличного, но замена Шака на Сейкали – все равно что замена Майкла Бина на Джая Кортни в роли Кайла Риза из «Терминатора».
Пока игроки делили новые амплуа и разбирались, как им жить дальше, результаты команды четко соответствовали этому хаосу вавилонскому. Ни о каких шестидесяти победах теперь и мечтать было нечего – в плей-офф бы попасть. Пенни пытался тянуть команду в новой для себя роли единоличного лидера, получалось не все, обстановка накалялась – а особенно накалялись взаимоотношения между Хардуэем и Брайаном Хиллом, авторитарным тренером старой закалки. Тут и произошла история, выставившая практически всех ее участников в крайне неприглядном свете. Ближе к середине сезона терпение игроков окончательно лопнуло, и Брайана Хилла слили самым беззастенчивым образом.
Брайан Шмитц, журналист «Орландо Сентинел»: «Они просто собрались в раздевалке и договорились, что больше не будут играть за этого тренера. В нескольких играх они попросту вставали и демонстративно прекращали обороняться».
Насколько это решение было коллегиальным – сказать трудно, но из смущенных оговорок всех действующих лиц можно сделать вывод, что лидеры команды действовали сообща. Пресса, конечно, выставила крайним Пенни Хардуэя – интриган-единоличник развалил команду, выжил сначала лучшего игрока, а теперь и человека, который совсем недавно довел команду до финала. Но скорее всего Пенни, как говорят марксистские историки, был просто выразителем воли правящего класса – да, он был лидером команды, первым среди равных, но люди уже просто не могли уживаться с Хиллом и сливали его все вместе.
В середине сезона нарыв лопнул. Хилла отправили восвояси, а остаток сезона команду тренировал ассистент Ричи Адубато. Хотя Ричи принято включать во всевозможные топы худших тренеров в истории, конкретно в этой ситуации ему удалось взять команду под контроль. Больше вопросов было к Пенни Хардуэю. Вопреки ожиданиям, после выхода на первые роли у Пенни снизились почти все игровые показатели. Больше некому было обеспечивать ему халявные подборы, некому было отвлекать на себя полкоманды в защите, некому было забивать верняковые данки с мясом после его ассистов. Наконец, Пенни начали мучать травмы: 23 пропущенных игры в сезоне – жутковатый пролог к последующим мытарствам.
Пэт Уильямс: «Он был, конечно, великим игроком, суперзвездой. Но, наверное, он себя лучше чувствовал как стрелок поддержки, чем как главная ударная сила. Похоже, мы хотели от него слишком многого».
Несмотря на все эти девиации, «Мэджик» вымучили 47 побед, но в первом же раунде плей-офф наткнулись на «Майами» с Алонзо Моурнингом и другим Хардуэем – Тимом (нужно ли говорить, что в середине девяностых для меня они строго были «братья Хардуэи»?). Пенни в этой серии бился как лев, на уровне своих лучших перфомансов, самолично затащил третью игру, набрав 42 очка, но «Орландо» на тот момент настолько оскудели талантом, что никакой поддержки от одноклубников Хардуэй не получал. А когда вдобавок к травмированному Хорасу Гранту в третьей игре сломался еще и Сейкали, и на четвертый матч «Мэджик» вышли, располагая фронткортом Дэнни Шейес – Дерек Стронг, все стало окончательно понятно. Нечеловеческим усилием воли Пенни вытащил и эту игру (41 очко), но в пятой даже очередного его бенефиса уже не хватило.
Вчерашний суперконтендер, доминатор и гроза Востока официально превратился в середняка, впервые с 1994 года вылетевшего в первом раунде. Лучевая болезнь достигла терминальной стадии.
Казалось бы, еще не все было потеряно. В межсезонье клуб не стал продлевать контракт с Адубато (баскетбольная судьбина довела того даже до женского УГМК) и выписал на должность главного тренера легендарного Чака Дейли – тренера барселонской Dream Team и создателя детройтских «Плохих парней».
Вот только это уже ничего не могло изменить. Выдающийся джентльмен и один из бывших подопечных Чака Дейли – Джо Дюмарс – жестко врезался в колено Пенни. Хардуэй был вынужден лечь на операцию, сыграв в сезоне лишь 19 матчей. «Мэджик» не попали в плей-офф, повторив результат первого года Шакила в лиге – 41 победа, 41 поражение. Но на этот раз никакого первого пика «Орландо» уже было не видать. На крепком драфте 1998 года команде пришлось довольствоваться Майклом Долеаком и Мэттом Харпрингом – мужами, упорными в своих намерениях, но не идущими ни в какое сравнение с былыми лидерами команды.
В следующем, локаутном, сезоне Пенни, мучительно привыкавший к своему новому телу, вывел команду в плей-офф, но только для того, чтобы в первом раунде без шансов слиться «Филадельфии». Причем Хардуэй не только вчистую проиграл очную дуэль Аллену Айверсону – даже Ник «Брик» Андерсон в этой серии смотрелся опасней.
Вспоминает Джон Гэбриэл: «После локаута перед нами встала дилемма: продлевать ли Пенни, сможет ли он совладать со своими болячками, адаптировать свою игру? Или обменять его, усилив команду на будущее? Я не хотел это решать без его участия. Когда сделка с «Финиксом» уже была на мази, я ему позвонил и сказал: «Пенни, ты сам-то чего хочешь? Вернешься к нам?» Он ответил: «Я думаю, что сейчас действительно настала пора двигаться дальше». И я сказал: «Хорошо, тогда заключаем сделку».
В межсезонье «Орландо» обменяло Хардуэя в «Финикс» на Дэнни Мэннинга, Пэта Гэррити и два пика первого раунда. «Финикс» немедленно подписал с Пенни долгосрочный контракт и объявил о создании «Бэккорта-2000» – Пенни Хардуэй и Джейсон Кидд. Вместе с этим закончилась и эра «Шапенни».
- Эпилог, в котором автор размышляет о превратностях судьбы
«Орландо» эпохи Шакила О’Нила и Анферни Хардуэя – одно из самых ярких явлений баскетбольных девяностых. Вместе с тем, это и одна из главных нереализованных возможностей того времени. «Шапенни» – не случайно возникшая и моментально исчезнувшая флуктуация-однодневка: это команда, которая упорно и планомерно (возможно, не без помощи лиги) шла к своей доминации на Востоке; это команда, которая дважды бросала вызов сильнейшим чемпионам своего времени.
Вполне возможно, что все могло повернуться по-другому: если бы в 1995 команду возглавлял более гибкий и прогрессивный тренер, если бы фронт-офису удалось найти баланс между финансовыми аппетитами главных звезд, если бы Шак не рвался в Голливуд, а Леонард Армато не мечтал бы его туда доставить… Слишком много если бы, слишком много точек бифуркации. Я не очень-то верю во всякие кармические штучки-дрючки, но, возможно, здесь сработал некий закон вселенского равновесия, за очень подозрительную историю с драфтом-93 лишив «Орландо» шансов на титул?
Три Роллинз, центровой: «По-прежнему живу в Орландо. Я тут как-то решил подстричься, и парикмахер завел разговор о «Мэджик». Думал, он начнет говорить о нынешней команде Дуайта Ховарда – она как раз вышла в финал и играла с «Лейкерс», – но он начал вспоминать старые добрые деньки, Пенни и Шака. Это были великие дни».
*******************************************
Короткий рассказ, представленный выше, – первая глава нового цикла о командах, которые не завоевали свой титул, но были очень близки к тому. Следующая на очереди – «Нью-Джерси Нетс» начала нулевых. Все новости об обновлениях цикла, опросы по поводу будущих участников и т.д. можно будет узнавать в моем телеграме, на который я, конечно же, призываю подписаться.
Поддержать автора и сделать новогодний подарочек можно по реквизитам 2202 2023 1387 4103 или подписавшись на бусти – там на условиях временной эксклюзивности появляются ремастеры моих старых текстов про драфты. Тексты очень сильно перерабатываются и увеличиваются примерно вдвое, так что будет что почитать. Благодарю за внимание, я старался.
Фото: East News/AP Photo/Don Ryan, AP Photo/Elaine Thompson, AP Photo/Roberto Borea, AP Photo/Al Messerschmidt, AP Photo/Hans Deryk, AP Photo/Bill Kostroun, AP Photo/Dave Martin, AP Photo/Lennox Mclendon; Gettyimages.ru/Andy Lyons/Allsport, Duane Burleson/Allsport, Jonathan Daniel, Brian Bahr, Tim DeFrisco/Allsport
Я как раз в то время начал смотреть НБА, и как же хорош был Пенни, очень мне нравился
Привезти Эмили Блант в Новосибирск и выпустить гулять по улице?
Сделаем.