Россия не одна заливала госденьги в «Ф-1». Еще 18 стран делают так же – правда, измеряют экономическую отдачу (а мы нет)
Возврат инвестиций – минимум трехкратный.
Гран-при России часто критиковали за вложение госденег в создание положительного образа страны, хотя хватает более насущных – социальных и экономических проблем. Недовольство легко понять: налоги платит практически каждый, а «Формулу-1» смотрят далеко не все.
А как обстоят дела в других странах? Например, в календаре внезапно закрепился второй итальянский этап в Имоле – и да, его тоже финансируют из госбюджета: страна выделит $14 млн на год, регион – еще 6 млн, а 3,5 млн добавят муниципальные бюджеты. Итого: только одних субсидий – $23,5 млн.
Примерно та же история – и с Гран-при Саудовской Аравии, которая потратила $66 млн. Бахрейн и ОАЭ тоже оплачивают гонки из государственных инвестиционных фондов, причем им визит «Ф-1» обойдется в умопомрачительные суммы приблизительно от $75 до 90 млн – просто чемпионат просит надбавку за старт и финиш сезона.
И, на самом деле, на госденьги (хотя бы частично) проводят практически все Гран-при – в финансировании 19 из 23 этапов сезона-2022 засветились бюджетные структуры. У всех разная мотивация: королевства Ближнего Востока, например, стремятся улучшить имидж стран на международной арене.
«Все ради того, чтобы создать хороший имидж перед теми людьми, кто не знает или не понимает эту часть мира, – комментировал первый Гран-при Бахрейна бизнесмен из ближайшего круга правящей семьи Саудовской Аравии Мансур Ойех (владелец компании TAG, бывший спонсор «Уильямса» и акционер «Макларена»). – Многие думают, будто мусульмане Аравии – это радикалы».
«Мы хотим открыть нашу страну, чтобы как можно больше людей увидели ее и изменили мнение», – высказался и президент Федерации автоспорта Саудовской Аравии принц Халид Бин Султан Аль-Файсал.
Для организации гонки наняли Мартина Уитакера – опытнейшего менеджера, работавшего в ФИА и «Макларене», а также запускавшего этап в Бахрейне.
«Ф-1» даст прекрасную возможность выйти на мировую арену и изменить восприятие Саудовской Аравии, – рекламировал Гран-при менеджер. – Правительство разработало план Vision-2030 для развития туризма. Гран-при станет идеальной платформой для налаживания деловых связей коммерческих возможностей».
У Катара и ОАЭ примерно те же цели – прежде всего именно витринно-завлекательные.
Тем не менее, главная причина изменения имиджа и рассказа о стране – желание привлечь инвесторов и гостей из других стран, забустить внутреннюю коммерцию и тем самым нарастить богатство. Чаще всего за привлечение «Формулы-1» и берется государство (ведь средняя стоимость платежа за Гран-при колеблется от $30 до 50 млн и далеко не всегда отбивается одними только билетами) – потому что оценивает прибыли не по балансу доходов и расходов, а рассматривает траты как инвестиции. Именно поэтому власти поддерживают даже частных промоутеров.
В Сингапуре права на гонку принадлежат компании миллиардера Он Бен Сена, но город не взымает налоги с прямых доходов от «Ф-1» и через вычеты компенсирует до 60 % затрат на лицензионный взнос. В 2018-м государство таким образом вернуло $27 млн. Зато на время проведения заезда вводятся допсборы с гостиниц, хостелов и других мест размещения туристов – и в отчете перед парламентом за 2018-й экономический эффект от этапа составил $1 млрд (речь шла о повышении «туристического ВВП за десятилетие»).
Италия тоже поддерживает не только Имолу: каждый год субсидирует Гран-при в Монце на $11,5 млн (при ежегодных убытках от этапа в $14 млн). Расширить представительство в «Ф-1» помог запуск госпрограммы «Сделано в Италии» для дополнительного привлечения туристов из-за рубежа – гонка на треке имени Энцо и Дино Феррари получила финансирование именно по этой линии (вместе с тайтлом «Сделано в Италии» в названии Гран-при).
Гран-при Австралии полностью оплачивается правительством: $44,5 млн – взнос за гонку, $9,5 млн – операционные расходы на трек и проведение этапа, $23,6 млн – «финансовые обязательства». Итого – $77,3 млн в год, и все ради ежегодного экономического эффекта в $1,8 млрд только для одного штата Виктория (по внутренней оценке, проведение Гран-при создает 4700 рабочих мест).
Гран-при Мексики спонсировался властями на $22 млн и на дополнительные $106 млн на три года – и в 2019-м промоутер оценил экономический эффект за этот период в $1,3 млрд (из которых $248 млн – прямая выручка). По мнению властей, вложения отбились в 12,2 раза – но все равно прямо перед пандемией уровень субсидий сократили ради мегапроекта по соединению пляжного Канкуна с историческим Паленке скоростной тысячекилометровой железной дорогой для синергии и буста туристической выручки.
Гран-при Испании финансируется каталонским регионом – все ради экономического эффекта в коридоре от $186 до $215 млн в год. По оценкам местных властей, этап в Барселоне занимает четвертое место среди всего календаря в объеме буста местных бизнесов – правда, точную сумму субсидий не раскрывают. В последний год выступлений Фернандо Алонсо в «Феррари» (в 2014-м) эффект оценили даже в $400 млн (и $82 млн получили в виде налогов) при госзатратах в $9 млн – наверное, круче быть просто не может.
Гран-при Азербайджана тоже проводится государством (промоутером даже управляет сын министра молодежи и спорта) – и на старте один лишь лицензионный взнос оценивался в $60 млн. Огромная стоимость вызывала недовольство у Баку – они еще в 2018-м анонсировали желание сбить цену вдвое несмотря на 10-летний контракт. С другой стороны, в 2020-м промоутер оценил экономический эффект в $506,3 млн за три года – и констатировал рост количества гостиниц, ресторанов и трат на транспортные услуги. Прямые расходы за тот же период составили $300 млн.
И в Канаде гонка субсидируется из бюджета – на сохранение этапа в Монреале до 2029-го в 2017-м выделили $98,2 млн (то есть по $8 млн в год). Еще $60 млн выложили на недавнюю реконструкцию паддока – к слову, не слишком качественную. Ради чего? По последним подсчетам, экономический эффект составляет около $63,2 млн в год, а налоговые поступления выросли до $16 млн.
Даже в соседних США власти субсидируют гонку – но речь уже о локальных правительствах: до 2016-го штат Техас помогал промоутерам заезда по «Трассе Америк» на $25 млн, а после срезал затраты до $19,5 млн. Владелец оценивал влияние всех активностей на автодроме на сумму от $400 млн до 500 млн в год – $300 млн из которых приходилось на «Ф-1». Государство прямыми налогами с активностей на треке вернуло $53,2 млн за 10 лет, а по расчетам властей, Техас в сумме заметил увеличение поступлений в казну на $170 млн.
Гран-при Франции полностью оплачивается бюджетом региона Прованс-Альпы-Лазурный берег, но раскрывает только экономический эффект от «Формулы-1» – $89 млн в год. Все из-за структуры сделки – через инвестиционный фонд развития региона и государственно-частное партнерство.
А в Венгрии не скрывают стоимость этапа: она стартовала с $37,4 млн в 2017-м и каждый год будет расти на 5 процентов вплоть до истечения контракта в 2026-м. Всего из бюджета страны планируют потратить под $500 млн на сделку – но не впустую: по оценкам министра экономики, инвестиции «по всевозможным подсчетам и аудитам возвращаются в пяти- или шестикратном размере». В 2017-м экономический эффект от этапа оценивали минимум в $56 млн, а в 2019-м он достиг уже $108 млн.
Гран-при Бельгии финансируется похоже на французскую гонку – через фонд по развитию Валлонии, потому мы знаем лишь сумму, запланированную на реконструкцию «Спа-Франкоршама» – $93 млн на 10 лет. Тем не менее, за оплату заезда фактически отвечает министерство экономики региона – и оно же отчитывается по эффекту: в 2017-м отдачу от инвестиций в «Ф-1» оценили на уровне в 315 процентов.
Необычные случаи: бесплатная гонка, инвестиции чужой страны, субсидии-скидки
Не совсем понятно, куда относить Гран-при Монако: с одной стороны, княжескую гонку проводит государственный Автомобильный клуб, но с другой – заезд по улицам Монте-Карло традиционно считался самым престижным в календаре и проводился бесплатно (то есть промоутер оплачивал только расходы по установке барьеров и трибун). Экономический эффект этапа в то же время оценивался в $110 млн в год – страна явно выходила в прибыль.
Но веселые времена закончились: «Формула-1» больше не приветствует «бесплатные» контракты и постепенно режет привилегии повсюду. У Монако уже отобрали необычный формат уик-энда с практиками по четвергам, и на очереди, по слухам, и условия оплаты взноса за этап – так что в ближайшее время расклад может поменяться.
Еще запутаннее история с Гран-при Сан-Паулу (так теперь называется бразильский этап на «Интерлагосе», поскольку титульное название по имени страны перекупил Рио до 2025-го – и передумал строить трассу из-за экопротестов). В процессе юридических проволочек по выделению $18 млн от префектуры города на оплату заезда и в субсидию на операционные расходы в $3,65 млн выяснилось, что промоутерский контракт выиграла компания, подконтрольная госфонду Абу-Даби «Мубадала». То есть гонку на родине Айртона Сенны профинансируют даже две страны сразу – и пока не совсем ясно, зачем сделка арабам. Бразилии достанется хотя бы экономический эффект: для Рио прогнозировали $380 млн за 4 года, подсчетов для Сан-Паулу не существует.
Необычный случай и с Гран-при Майами: с одной стороны, установка трека и взносы для «Ф-1» взяла на себя промоутерская компания Тома Гарфинкеля вместе с выплатами в $5 млн для улучшения локальной инфраструктуры. А с другой, этап получил $1,5 млн кредитов-субсидий на все необходимые госуслуги – то есть процессы вроде согласований и бухгалтерских проволочек возьмет на себя штат. Тем не менее, сделка выглядит чрезвычайно удачной для города: мэр Майами еще при первых обсуждениях этапа оценил потенциальный экономический эффект в $2,8 млрд.
Майами хочет гонку «Формулы-1». Чтобы стать мировым центром
Лишь четыре Гран-при вообще не пользуются госденьгами
Главный и самый показательный кейс – Гран-при Великобритании: ее организует государственный Британский клуб гонщиков, но он работает исключительно без субсидий и с опорой на собственные поступления. Он владеет и «Сильверстоуном» – и фактически теряет деньги на Гран-при каждый год (от $3 до $6 млн убытков с 2015-го). Но компенсируется все не из бюджета, а другими гоночными активностями (тот же главный трек Англии занят практически каждый день) – ежегодная «трековая» выручка клуба варьируется в пределах $70-80 млн даже с прибылью в размере до $1 млн.
Однако зарабатывать для покрытия всех слабых мест автоспортивного бизнеса приходится на смежных проектах – например, на строительстве элитного жилого района рядом с «Сильверстоуном».
Классическая бизнес-история лишь у Гран-при Нидерландов: огромная популярность Макса Ферстаппена обеспечила промоутерам мощный денежный поток без необходимости в помощи государства. Даже убытки в $11,5 млн после отмены гонки в 2020-м не убили этап: ивент 2021-го выстрелил аншлагом и окупил мучения организаторов на реконструкцию автодрома.
«Эффект Ферстаппена» вместе с домашним статусом «Ред Булл» работает и в Австрии – местный Гран-при тоже не пользуется господдержкой. С другой стороны, совладелец энергетического концерна Дитрих Матешиц – давний фанат автоспорта: он вложил десятки миллионов долларов на покупку и реконструкцию местного трека в Шпильберге, неподалеку от которого родился и провел все детство. Теперь трек называется «Ред Булл Ринг» – не факт, что гонки на нем окупаются, но его история больше похожа на футбольный «Краснодар» Галицкого.
Похожая история и с Гран-при Японии: «Сузука» полностью принадлежит дочерней компании «Хонды», она и отвечает за все траты.
Не стоит критиковать Россию за господдержку Гран-при – проблема не в ней, а в отсутствии экономического эффекта
Даже доминирование «Мерседеса» не убило мировой интерес к «Формуле-1» – напротив, кажется, только сейчас мир приближается к пику заинтересованности в этапах. По крайней мере, так говорит нынешний босс чемпионата Стефано Доменикали.
«Мы принимаем так много запросов на Гран-при… – написал он в одной из колонок на официальном сайте серии. – Интерес показывает: наша платформа привлекательна, и все больше и больше правительств видят в них возможности для развития своих бизнесов, локальных экономик и местных сообществ. Впереди волнующие времена».
Из слов босса «Ф-1» понятно: прежде всего вопросами Гран-при занимаются именно на государственном уровне, так что не стоило критиковать этапы в Сочи только за вложения из бюджета. Проблема в другом: эффект от «Формулы-1» вообще никак не замеряли.
«Исследования на тему влияния Гран-при и автодрома на бизнес города и собираемость налогов пока не проводили, – рассказывал нам генеральный директор компании-промоутера АНО «Росгонки» Алексей Титов после шести местных этапов. – Но нам было бы интересно узнать результаты. Как мне кажется, значительные улучшения есть. Нужно учитывать и огромный имиджевый эффект, причем не только для Сочи, но и для страны».
«Гран-при дает еще и возможность по технологическому развитию национального бизнеса и шанс показать подрастающему поколению потенциальные карьерные траектории: в случае с «Ф-1» речь идет о спортивном, техническом, инженерном и маркетинговым направлениях», – рассказывал нам представитель промоутера Сергей Воробьев в 2019-м. В том же интервью он анонсировал объявление эффекта от вклада гонки в экономику Сочи и региона в конце года – но, как видите, в итоге никаких исследований так и не провели. А жаль – было бы очень интересно взглянуть на результаты.
При этом даже в том же Бахрейне вклад в бюджет посчитали уже после первых этапов!
«Экономический эффект от гонки 2007-го достиг $548 млн долларов, что на 40 процентов превышает показатели прошлого года и составляет наибольшую часть в заработанных за четыре этапа 1,2 млрд», – описывал все тот же Уитакер.
То есть, похоже, «Формулу-1» в России видели совсем не как бустер для бизнеса и налогов. Эффектная мягкая сила – и теперь ее больше нет.
«Ф-1» убежала из России. Новая трасса под Питером за 11 млрд рублей так и не дебютировала
Фото: Gettyimages.ru/Dan Istitene, Dan Mullan, Clive Mason, Peter Fox, Lars Baron, Bryn Lennon; globallookpress.com/HOCH ZWEI
И еще такой фактик, думаю ГП Германии на том же Нюрбургринге или Хоффенхайме тоже "экономический эффект" огого какой давал, вот только практичные немцы фактически отказались оплачивать этот "эффект" живыми деньгами. Совпадение? Не думаю.