Супермены и горилла
«Плохо дело».
Эти слова ненавидит любой игрок, но почти каждому приходится их слышать. Эти слова обычно произносят врач или терапевт команды. Уверен, Том Брэйди услышал их в начале сентября, когда лежал на поле. Убежден, Том был потрясен, как и любой другой игрок, которому доводится слышать ту же фразу.
Практически все до единого игроки, выступающие в НФЛ, должны считать себя Суперменами, чтобы выходить на поле и играть в сумасшедшую, жестокую игру, которую мы так любим. Если не Суперменами, то уж точно каким-нибудь другим неуязвимым персонажем, Грином Лэнтерном или, черт возьми, может, даже самим Мистером Ти. Штука в том, что игроки должны верить, что они не пострадают на поле. Травмы – это то, что бывает с другими.
Мысль о риске получить травму должна отсутствовать в сознании игрока перед матчем. Я сам делал все, чтобы не думать об этом. Не любил бывать между играми в процедурном кабинете. Я боялся, что могу подхватить этот вирус – боязнь травмы. Свою первую операцию я перенес в середине девятого сезона своей карьеры, так что я успел выработать у себя психологию Супермена. Были такие счастливчики, которые играли много лет и не пропускали ни единого матча. Но их очень мало. Полагаю, менее полпроцента всех игроков Лиги заканчивают карьеру, не пропустив игр.
Первые девять с половиной лет своей карьеры я считал себя неуязвимым. Конечно, как и у всех, не обходилось без синяков и шишек. Играя за Steelers, я пропустил несколько матчей из-за вывиха лодыжки. В составе Seahawks пропустил одну-две игры из-за сотрясений. Но в целом я избегал серьезных травм и операций.
Том Брэйди за восемь сезонов не пропустил ни одной игры. Уверен, когда он вышел на поле в первом матче сезона, последнее, о чем он думал, это травмы, и уж тем более выбитое колено, из-за которого он будет вынужден пропустить целый сезон. Другие игроки, получавшие травмы на старте сезона, тоже не думали о риске.
Свою первую серьезную травму я получил в игре регулярного сезона. Обычный розыгрыш. Я играл на стронгсайд рядом с лайнбэкером, и Washington Redskins направили вынос в мою сторону. Я влетел в фулбэка, поставив правую ногу на газон для упора. В этот момент она просто обмякла.
Когда получаешь перелом Лисфранка, нога перестает выполнять свою прямую функцию, поскольку связки, которые соединяют кости и образуют свод стопы, рвутся, и стопа просто виснет. Я быстро доковылял с поля на бровку, где меня ждал терапевт.
«Что случилось?» – спросил он.
«Я ногу сильно повредил».
«Давай-ка врач посмотрит».
Я запрыгнул на скамейку, схватился за сиденье и попытался снять шиповку, но почувствовал адскую боль. В итоге я все же сумел снять обувь и гетру, после чего врач стал изучать мою стопу. Именно тогда я и услышал те самые ненавистные слова.
«Плохо дело».
«Что ты имеешь в виду?» - спрашиваю я.
«Пойдем, сделаем снимки. Но нога, правда, не очень, Чэд».
Следующий вопрос звучал так: «Ты сможешь дойти или тебя отвезти на каталке»?
Мне потребовалась минута, чтобы ответить, потому что я сразу вспомнил свои школьные годы и слова тренера: «Мустанги» никогда не выходят на поле. Мы всегда встаем и несемся!» Я отказался от каталки и своим ходом пополз в рентгеновский кабинет.
Где-то на полпути я уже думал, что лучше было бы воспользоваться каталкой.
Мне казалось, что нога горит. Не так, как горят дрова в камине, а так, как плавится металл. Даже получив травму, профессиональные атлеты сохраняют гипертрофированное чувство собственного достоинства.
Для того, чтобы сделать снимок после перелома Лисфранка, нужно стоять, перенеся как можно большую часть своего веса на травмированную ногу. Как только я встал к аппарату, мы с врачом увидели, что моя нога попросту расплылась по полу, а стопа стала совершенно плоской.
«Да, дело плохо», - сказал он.
«Я вижу», – отреагировал я.
«Чэд, ты порвал связки, сезон для тебя закончен».
«Но, док, мы еще даже снимки не делали!»
«Чэд, ты не хуже меня видишь, что у тебя нога плоская как блин».
Следующие несколько минут были как в тумане. Были сделаны снимки, их изучали врачи, набалтывая что-то на свои диктофоны. Мысли в голове сменяли друг друга с бешеной скоростью.
Я считал себя Суперменом. Травмы – это то, что бывает у других.
Может, врач ошибся? Может быть, я смогу вернуться на поле в этом году? Черт, может, если как следует затэйпировать и сделать укол, я смогу закончить и эту игру? Осознание реальности пришло, когда доктор спросил меня, на какой день назначать операцию.
Всего 15 минут назад я играл в футбол. Теперь я вспоминаю график жены, чтобы она отвезла меня на операцию и забрала из больницы.
Всего 15 минут назад я хотел сделать седьмой сэк в восьми играх. Теперь я думаю только о том, чтобы позвонить родителям и сказать, что я в порядке.
Всего 15 минут назад я был суперменом. Теперь я игрок, который не сможет помочь своей команде до следующего сезона.
Всего 15 минут назад я вообще не думал о травме. Теперь все мои мысли только о ней.
Следующий эпизод начинается сразу по окончании игры. Партнеры по команде заходят в раздевалку, и нужно как-то сообщить им, что ты выбыл на год. Кто-то утешает, кому-то из парней самим требуется утешение. Некоторые хотели поговорить, что меня чуть не пробило на слезу.
Понимаете, у того, кто по-настоящему любит игру, сердце разрывается, когда команда выходит на поле без него. Наша работа не в том, чтобы играть в воскресенье, а в том, чтобы играть каждое воскресенье.
Большинство игроков НФЛ очень серьезно относятся к своей работе. Большинство начинают готовиться к грядущему сезону спустя одну-две недели после Супербоула. Большинство соблюдают рацион и режим. Многие посещают массажистов или других специалистов за свой счет. Большинство ходят на процедуры к терапевтам команды. Каждый игрок должен работать с весами. Все это делается для того, чтобы избежать травм. Но вне зависимости от того, чем ты занимался в течение межсезонья, ничто не может уберечь от всех травм.
Все мы знали, насколько опасна эта работа, когда брались за нее. Мы с готовностью шли на это. На протяжении всей нашей спортивной жизни мы видели, как получают травмы наши партнеры. Мы переживали за них, подбадривали.
Но кто сказал, что это помогает быстрее смириться с травмой, когда настает твой черед отправляться в лазарет.
Мысль о травме – это здоровенная горилла в твоей комнате. Ты знаешь, что она здесь, можешь делать вид, что ее не замечаешь, но в какой-то момент ей захочется поиграть.
Еще 15 минут назад ты чувствовал себя Суперменом, а сейчас у тебя на груди сидит горилла и напоминает, что на самом деле ты Джимми Олсен (тщедушный фотограф, герой некоторых комиксов про Супермена – прим. Big Green).
*****
В дополнение к вышепрочитанному: Чем жертвуют подчас футболисты ради того, чтобы выходить на поле и играть...
