Прощание славянина

Сейчас, наверное, никто и не вспомнит, как летом 2008-го сэр Алекс Фергюсон, прослышав, что за Димитаром Бербатовым выехали агенты «Ман Сити», бросил все дела и помчался лично встречать болгарина в манчестерский аэропорт. Форвард, в ком увидели наследника Бергкампа и Кантона, игрок, стоивший дороже Руни и Рио Фердинанда, превратился в человека-невидимку, чье амплуа – десятиминутные камео в матчах, исход которых решен и без него.

Споры о том, как правильно использовать Бербатова, должно быть, продолжатся и после ухода Димитара из «Манчестер Юнайтед». Одни считали, что он должен играть только в классической 4-4-2, другие утверждали, что ему комфортнее всего в одиночку, а кто-то вообще полагал, что место болгарина – в средней линии. Его пытались использовать в тандеме с Руни, в паре с Уэлбеком, вместе с Эрнандесом и в оттяжке, но так и не найдя позицию, на которой он был бы стабильно хорош, постепенно начали вытеснять на обочину. Бербатов все чаще стал пропадать из заявок «МЮ» на самые важные встречи, ну а в нынешнем сезоне Фергюсон предельно ясно дал понять, что больше на форварда не рассчитывает.

Сочувствуя печальной судьбе самого дорогого футболиста в истории «Юнайтед», многие нашли уместным привести поведение болгарина в пример Карлосу Тевесу. Мол, вот как надо поступать, оказавшись лишним человеком в великом клубе – не заигрывать с потенциальными покупателями, не светиться в прессе с дерзкими высказываниями, но стоически претерпевать выпавшую участь, да радоваться успехам партнеров как своим.

Проблема в том, что со спокойным достоинством статус резервиста принимают фигуры второго плана, к которым, по идее, не должен относиться форвард с тридцатимиллионным ценником, семью титулами лучшего футболиста своей страны и совершенно гипнотическим умением обращаться с мячом. Истории по-настоящему большого спортсмена необходим мотив преодоления, сюжет триумфа воли, глава о победе над неудачно сложившимися обстоятельствами. Бербатов же, как выяснилось, из тех, кто предпочитает плыть по течению. Вспоминается случай, который часто пересказывают авторы многочисленных профайлов болгарина: в одном из матчей «Юнайтед» партнер обвинил форварда в том, что тот передвигается по полю с черепашьей скоростью. Димитар попытался возразить, пояснив, что его игровая манера не подразумевает резких движений. «В этом клубе бегают все», – злобно ответили ему.

Возможно, Бербатова нужно оценивать не как простого спортсмена. Действительно, на «Олд Траффорд» он постепенно превратился в человека, от которого больше не ждут решающих голов, как, например, от Хавьера Эрнандеса, или решительных действий – случай Уэйна Руни. Предназначением нападающего стало сочинение моментов безупречной красоты, вроде пируэта, оставившего в дураках защитника «Вест Хэма», или знаменитого мяча «Ливерпулю» – и неважно, какой при этом счет на табло.

Что ж, если рассматривать Димитара не как простого нападающего, но как яркую индивидуальность, своего рода художника на поле, своего рода артиста с мячом, позиция обвинения не менее убедительна. Мало кто из действующих футболистов премьер-лиги может произвести на зрителя столь же яркое эстетическое впечатление: нарезку лучших голов девятого номера хоть сейчас монтируй в видеоинсталляцию, а тому, как он останавливает мяч, можно посвящать поэмы (в Болгарии, подозреваю, посвящают). Но пассивное бездействие не красит художника ровно так же, как спортсмена. Не проявив ни малейших признаков недовольства своим положением и молча приняв утрату возможности самовыражения, Бербатов похвально повел себя по отношению к «Манчестер Юнайтед», но предательски – по отношению к собственному таланту.

С простой и каждому ясной человеческой точки зрения к Димитару и впрямь не придерешься. Джентльменское поведение Бербатова заметили и оценили. Ему больше не инкриминируют ту умопомрачительную сумму, что «Ман Юнайтед» выложил летом 2008-го. Его имя вряд ли будет значиться в списках худших трансферов в истории лиги (а если и будет, то не на самых высоких местах). Большинство фанатов «Юнайтед» не скрывают почтения к таланту и технике девятого номера, искренне сожалеют, что он так и не стал новым Кантона и еще долго будут время от времени шерстить Youtube в поисках новых фокусов болгарина.

Не исключено, что в истории с Бербатовым виноват Фергюсон – великий знаток колебаний человеческой души, на этот раз не сумевший подобрать ключ к трудному характеру. Не исключено, что мы должны интерпретировать судьбу закрытой, неоднозначной личности каким-то особым, неочевидным путем. В любом случае течение времени беспощадно к сильным эмоциям – буйные недоброжелатели очень скоро найдут новый объект для критики. Но это потом, а сейчас время такое, что полное отсутствие бунтарского духа молодому еще человеку не идет совершенно.