После Каспарова. Компьютерные шахматы — итоги и перспективы

Заключительная статья из цикла о противостоянии Каспарова с шахматными машинами.

Матч с X3D стал последним сражением Гарри Кимовича с машиной – больше он никогда не играл с компьютерами публично. Впрочем, и его соперничество с людьми тоже продолжалось недолго. Пару лет он ещё играл в обычных турнирах, но в 2005 году решил завершить свою шахматную карьеру. Отныне шахматы стали для него всего лишь хобби. После ухода Каспарова, в шахматах не осталось явного лидера.

На протяжении нескольких лет шахматную корону оспаривало сразу несколько примерно равных по силе гроссмейстеров. Но в 2013 году на вершину поднялся молодой норвежец Магнус Карлсен. Сегодня он чемпион мира и безусловный лидер мировых шахмат.

Между тем матчи людей и машин продолжались. В 2004-05 годах в Испании состоялись два матча ведущих гроссмейстеров против лучших шахматных программ. Оба закончились победой команды машин, со счетом 3½:8½ и 4:8.

В ходе второго матча состоялась также последняя на текущий момент, победа человека над одной из топ-программ при классических условиях игры. Честь столь специфического достижения выпала на долю гроссмейстера Руслана Пономарева, который смог воспользоваться оплошностью программы Дип Фриц 9.

Летом 2005 года в Лондоне состоялся матч между гроссмейстером первой мировой десятки Майклом Адамсом и шахматной машиной Гидра (на фото слева). Традиционно, игралось шесть партий. Матч закончился со счетом 0½:5½ в пользу машины. Всё что смог добиться человек в матче - это одна ничья.

И наконец, заключительным аккордом противостояния людей и машин стал матч чемпиона мира Владимира Крамника и шахматной программы Дип Фриц 10 в конце 2006 года. Снова победа машины – 4:2.

Несмотря на какие-то надежды переломить ситуацию, постепенно становилось понятно, что дни противоборства человека с машиной сочтены. По мере совершенствования алгоритмов и железа преимущество компьютеров проявлялось все более и более заметно.

После поражения Крамника, матчи людей с машинами — по крайней мере в классическом формате — прекратились. Общественный интерес к ним практически иссяк. С тех пор если и удавалось организовать подобные матчи, то только в «бюджетном» варианте. Размеры призового фонда упали с нескольких сотен до пары тысяч долларов.

Матчи теперь проводились с укороченным контролем времени, часто против не самых сильных шахматистов. Нередко человеку давалась фора, или же выделялся в помощь более слабый компьютер. С этого момента шахматные программы перестали быть соперником для людей, и постепенно перешли в разряд аналитических инструментов.

На фото – Владимир Крамник играет с программой Дип Фриц 10.

Как и у людей, состав сильнейших программ тоже постепенно менялся. В конце 2005 года на смену «заслуженным» чемпионам старой волны – Джуниору, Фрицу, Шреддеру и другим, пришел новый фаворит – программа Рыбка.

Она намного обогнала конкурентов во всех рейтинг-листах и на протяжении пяти лет никто не смог оспорить её превосходство. С каждой новой версией она все больше и больше прибавляла в силе.

В конце 2010 года на вторые роли Рыбку отодвинул Гудини, став новым, очевидным лидером среди программ. Продержавшись на самом верху мировой табели о рангах около трех лет, он в свою очередь уступил место ещё более сильным конкурентам.

С 2014 года лучшими в мире считаются сразу две программы – Комодо и Стокфиш. В настоящее время они входят в аналитический арсенал практически всех ведущих гроссмейстеров. Стоит еще отметить, что в отличие от коммерческого Комодо,

Стокфиш – это программа с открытым исходным кодом. А значит просмотреть её код, или даже просто наблюдать за процессом её совершенствования, может каждый.

Между тем, уровень современных программ продолжает быстро расти и предела их совершенству пока не видно. Но вернемся к вопросу противостояния людей и машин. Могут ли сильнейшие гроссмейстеры обыгрывать лучшие шахматные программы сегодня? Как уже упоминалось выше, нормальные матчи между людьми и компьютерами давно не проводятся, так что судить об этом можно только по косвенным признакам. В первую очередь, это конечно рейтинг. Современные программы уже более чем на 500 пунктов сильнее тех, что играли когда-то с Каспаровым и другими гроссмейстерами. Причем, даже без учета прогресса по части вычислительной техники.

Следует правда иметь в виду, что по результатам многолетних тестов, прирост рейтинга у машин слегка опережает человеческий – где-то в соотношении 5:4 или 4:3. Тем не менее, запас прочности современных программ настолько велик, что лучшие из них сейчас как правило без всякого труда выигрывают у тех программ, оборону которых в свое время безуспешно пытались взломать такие шахматные гиганты как Гарри Каспаров и Владимир Крамник.

Играя против когда-то «заслуженных» Фрицев и Джуниоров, современные программы легко приумножают даже совсем незначительный перевес, и без проблем доводят его до победы. В общем, посредством старых программ и рейтингов можно сделать вполне определенный вывод относительно силы игры современных машин.

Но, помимо рейтингов и матчей программ, несомненно важным является мнение и самих гроссмейстеров. По крайней мере тех, из них, кто в настоящее время постоянно играет в турнирах или занимается тренерской или аналитической работой. Без шахматных программ сегодня не обходится ни один серьезный анализ на «высшем уровне» и ведущие шахматисты (не как программисты конечно, но как пользователи), могут поведать о поведении программ очень многое:

Владимир Тукмаков, международный гроссмейстер:

…В общении шахматиста с машиной был заведомый лидер – человек, который задавал направление поиска, а программа, послушно следуя указаниям лидера, только вносила коррективы и уточнения. Но в последние годы это соотношение драматическим образом и необратимо изменилось. Теперь уже ЖД взял на себя роль жреца и поводыря, оставляя белковому существу возможность практически использовать рекомендации высшего разума.

Сергей Шипов, международный гроссмейстер:

Программы в конце первого десятилетия нового века стали уже намного сильнее людей — лучших из лучших — и это не подвергается сомнениям среди профессионалов. Каждый из нас использует лучшие программы в домашнем анализе, мы их знаем, как родных. Даже лучше… Современные программы (в первую очередь Рыбка и Гудини) обладают удивительно сбалансированной и человечной оценочной функцией. Они уже не такие жадные, как программы 90-х. Тонко чувствуют инициативу, грамотно работают с пешечной структурой, учитывают все важные стратегические факторы… В общем, десятилетия упорной работы программистов и профессиональных шахматистов прошли не зря. Они совместно создали почти идеальных игроков, намного превосходящих нас, живых людей. Это факт.

Сергей Карякин, международный гроссмейстер:

…Я иногда сражаюсь с программой «Гудини» и могу сравнивать. В поединке против компьютера тебя не покидает чувство обреченности…

 

 

 Возможен ли матч человек — машина сегодня? Каким он может быть? Давайте попробуем оценить варианты подобного соревнования. Во-первых, следует отметить, что разного рода легкие партии проводятся и в наши дни. А вот для серьезного матча нужен солидный призовой фонд, который вряд ли возможен при современном общественном интересе.

Но даже если оставить в стороне финансовые вопросы, то в вероятном матче человеку придется давать какую-то фору – по времени или по материалу. Иначе он вряд ли согласится играть. Фора по материалу (речь конечно идет о топ-гроссмейстерах) скорее всего выльется в одну-две пешки, или их разменный эквивалент из других фигур.

К сожалению, на размер материальной форы, по-видимому не слишком влияет сила игры лучших современных программ. Что естественно делает бессмысленным сравнение этих программ с людьми. Можно, в свою очередь, давать фору не по материалу, а скажем за счет уменьшения времени машины.

Но чтобы современная программа сбавила в силе до уровня компьютеров первой половины 2000-х, потребуется выставить ей около 1 секунды на ход на хорошем современном смартфоне. Подобного рода «подгонка» силы соперников в общем-то лишает смысла само соревнование между человеком и машиной. В лучшем случае мы определим, сколько форы по времени необходимо, чтобы соперники и в самом деле уравнялись в силах. И только.

Какие же есть еще варианты? Отсутствие у компьютера дебютной книги человеку поможет мало, так как машины и без нее играют сильно. От удаления эндшпильных таблиц выигрыш будет ещё меньше.

Повторение ходов из предыдущих партий в основном исключено, вследствие заметной «рандомности» сопутствующей шахматным программам на многоядерных системах. Если же давать в помощь человеку слабую программу, то сразу встает вопрос, насколько велика роль машины в результатах человека.

В общем, трудно представить себе какие-то очевидные и интересные формы игры с компьютерами сегодня. Подводя итоги, можно сказать что время громких матчей людей и машин окончательно ушло в прошлое. Компьютер сегодня не соперник, а помощник людей. Под влиянием машин, да и не только их, современные шахматы постепенно меняются. К чему это приведет, предстоит увидеть нам с вами.

Источник: geektimes.ru

Каспаров против Deep Blue. Часть I: черный ящик

Каспаров против Deep Blue. Часть II: Филадельфийский эксперимент

Каспаров против Deep Blue. Часть III: Междуматчье

Каспаров против Deep Blue. Часть IV: Нью-Йоркские тайны

Каспаров против Deep Junior. Возвращение в Нью-Йорк

Шахматное 3D-шоу: Каспаров VS Fritz