Владислав Рыжков: «Когда Кариоке не отдавали пас, он начинал обзываться»

Владислав Рыжков – обычный пример спартаковского воспитанника, который не пригодился своему клубу. Однажды он отклонил предложение «Витесса», а сейчас играет за тульский «Арсенал». В интервью еженедельнику «Футбол» Рыжков рассказал, как юношеская команда «Спартака» прыгала со второго этажа всем составом, как его удивлял Микаэль Лаудруп и как Жано Ананидзе отказывался вставать в квадрат.

Скромный Аленичев

– Когда вышли на поле «Открытие Арены», вам не захотелось снова играть за «Спартак»? 

– Я думаю, каждый футболист, кто выйдет туда, так подумает. Арена замечательная, одна из лучших – если не лучшая в России сейчас. Хотя не могу сказать, что сильно обострились патриотические чувства – какие-то смешанные были ощущения. Старался не вспоминать прошлое, чтобы не перегореть.

– Мы до сих пор не поняли, что за тренер Дмитрий Аленичев. Объясните? 

– Для него важно, чтобы был хороший коллектив. С каждым футболистом он готов общаться лично. Не все мои тренеры стремились разговаривать с игроками. К Аленичеву дверь всегда открыта – если есть вопросы, то заходи и задавай. Что касается тренировочных моментов, то много упражнений на интеллект. Например, делимся на две команды и играем в восемь ворот. Если одни ворота закрыты, надо быстро развернуть мяч и пытаться забить в другие. Такое учит думать на поле. Но мне нетрудно было вписаться в тренировки Аленичева – все упражнения близки.

– Эпизод, который лучше всего характеризует Аленичева? 

– Он очень скромный человек. Лишний раз он не станет вспоминать, как играл с Тотти и как его тренировал Моуринью. Аленичев не любит говорить о своих достижениях. Бывают случаи, когда его спрашивали обо всем этом, но Дмитрий Анатольевич сразу переводил тему.

Русское оружие. Как «Арсенал» стал самой интересной командой РФПЛ

– В вашей команде играет Алексей Базанов, который однажды в шутку связал массажиста. Он правда такой веселый? 

– Они любят пошутить с Ананко. Например, пасуются на тренировке. Ананко говорит: «Леша, у тебя техники нет, школы вообще никогда не было». Базанов отвечает в таком же стиле – это надо слышать! Еще над доктором мы любим поприкалываться: подгоняем его постоянно.

Жизнь в спортзале

– Вы дважды попадали в «Спартак». Как это было в первый раз? 

– Первый раз еще в детстве – приехал играть в Москву на «Кожаный мяч». Мы вместе с Максимом Житневым – он сейчас нападающий в «Сибири» – забили поровну. И кидали жребий: кому дадут лучшего игрока турнира, а кому – лучшего бомбардира. В итоге мне лучшего игрока дали. Так в двенадцать лет мы оказались вдвоем в «Спартаке».

– Игорь Киреев рассказывал, что приезжим в интернате «Спартака» было непросто. 

– Так получилось, что в команде нашего года было много приезжих. У других годов – один, три, пять, а у нас – около одиннадцати. Почти все игроки основного состава. Но с московскими ребятами мы дружили. Я много раз в гостях был у Саши Зотова. Кстати, приезжие обычно играли в основе. Нет смысла оплачивать проживание человека, который сидит на лавке. В этом и мотивация еще была, чтобы не снижать к себе требования.

– Почему пришлось уехать? 

– Я сам захотел. Мне было двенадцать лет, стало очень тяжело в Москве. По родителям скучал, редко их видел. Сказал им: «Заберите меня домой». Из тех ребят, что со мной играли тогда в «Спартаке» в 11-12-летнем возрасте, заиграли на серьезном уровне только Саша Зотов и Андрей Лях. И оба сейчас со мной в «Арсенале»! После того как уехал, звали в Волгоград, в «Локомотив», много куда. Но однажды «Спартак» пригласил нашу команду воронежскую сыграть в манеже. Мы один ноль победили, я как раз забил гол с пенальти. Обыграл вратаря, его удалили за фол последней надежды. Мне сразу сказали оставаться.

– Какой была более взрослая жизнь в интернате? 

– Был небольшой бардак с гостиницами, переезды с одной базы на другую. Какое-то время вообще в спортзале жили – на «Алмазе». Ставили много кроватей рядом с баскетбольными щитами и кольцами. Через месяца три, правда, нас поселили в гостинице «Вега». Но ничего – я же приехал из Воронежа, сладкой жизни там не видел. Так что к таким вещам по сей день спокойно отношусь.

– В обычной школе было весело? 

– Ой, да. У нас был веселый год, мы убегали с уроков. Прыгали прямо со второго этажа и убегали с последних двух-трех уроков. Мы просто знали: если уйдут двое-трое, могут на тренировку не пустить. Но если убежит вся команда, то ничего не будет. Мы спали на уроках, один парень вообще газеты на последней парте читал. К нам снисходительно относились. Например, историк спрашивал: «Ты сегодня подготовился, что-нибудь знаешь?» – «Нет, ничего не знаю» – «Ладно, тогда три».

– В классе не было девочек? 

– Нет, у нас же спецкласс – вся команда. Девочки были в параллельных классах. Например, Погребняк с Марией Шаталовой в нашей школе и познакомился. Такие случаи часто бывали.

Нервы Ананидзе

– В дубле вы играли вместе с Жано Ананидзе. Он действительно мог прятаться в шкафчике, чтобы не лететь на Дальний Восток? 

– Я ничего такого странного в его поведении не замечал. Да, горячий грузинский парень, мог обидеться прямо на поле. Допустим, играем в квадрат, спорная ситуация. Ему кто-нибудь из опытных говорит: «Молодой, заходи в круг, ты криво мне пас отдал». А он отвечал: «Я тебе нормальный дал пас, сам заходи». А что касается шкафчика, то у меня другая информация. У него нога вроде бы болела, он сказал: «Смысл мне лететь, если нога болит?»

– Помните, как в дубле оказались Моцарт, Титов и Калиниченко? 

– Да. Егор с нами потренировался и дал интервью, в котором сказал, что в дубле есть отличные футболисты и что он не понимает, почему их не подтягивают. Назвал меня среди них – было приятно. Я ведь еще помню времена, когда подавал ему мячи. Егор подбегает и говорит: «Кидай мяч быстрее!» А я две секунды на него смотрел и не мог поверить, что это Титов настолько близко. Так что, когда мы начали с ним играть за дубль, ощущения непередаваемые были. Егор никогда не пихал молодым, старался объяснять. Как-то я тренировался с основой, Черчесов наехал на меня за что-то. Егор потом подошел и говорит: «Успокойся, все нормально». Калина – тоже большой мастер. У них тогда можно было учиться и учиться.

– Правда, что вам предлагал контракт «Милан»? 

– У меня оставался год до конца контракта, мы на молодежном турнире обыграли «Милан» – 3:0 или 4:0. Итальянские селекционеры сказали, что меня ждут. «Спартаку» сделали предложение, но мне люди из руководства сказали подписывать новый контракт.

– Дебют за основу у вас вышел короткий, но насыщенный на события. 

– Игра с Нальчиком, ведем 1:0. Выхожу на поле на 88-й минуте – на 89-й нам забивают. Думаю: «Ничего себе, дебют удался». Но потом они пошли в атаку, Ромка Шишкин перехватил мяч и отдал мне в центр. Я дальше на Прудникова – получился голевой пас, он забил.

– Вроде бы все классно начиналось, «Москве» в следующем туре забили. Почему в итоге не получилось в «Спартаке»? 

– От «Спартака» всегда требуют результата. Когда я уходил из команды, там были Алекс, Веллитон. Заняли второе место, хотя тот сезон должен был быть золотым. «Крыльям» и ЦСКА проиграли ведь случайно – Сос (Джанаев. – Ред.) обидно ошибся. На мой взгляд, лучше сезона с тех времен «Спартак» не выдал. Но на тот момент относились к нам так: вас много молодых, но у нас задача побеждать здесь и сейчас. Нет возможности вас наигрывать.

– Это Карпин говорил? 

– В принципе такое отношение было. Некогда ждать, когда вы вырастете. Молодые футболисты ведь нестабильны, поэтому доверия особо не было. Любая ошибка – все, не прощалось. Хотя не думаю, что Карпин сам пришел в молодости и сразу заиграл. Самое обидное, что не все иностранцы тогда намного лучше играли. Я согласен, Алекс, Веллитон – они неоспоримо круче были, чем мы. Но тот же Кариока – он что, на голову сильнее?

Как-то не верится. Почему Карпин никогда не станет тренером

– Вы хоть раз видели, чтобы Кариока улыбался? 

– Не знаю. Не хочу вообще о нем говорить. Я с ним не общался, не думаю, что кто-нибудь из «Спартака» скажет о Кариоке что-то хорошее. Он постоянно был всем недоволен. Не отдашь ему пас, он на своем начинает обзываться. А я все понимал, у нас были бразильцы, был переводчик Асхабадзе. Мы знали, что Кариока говорит.

– Сейчас Асхабадзе не переводчик, а Роман Гурамович. 

– Впервые услышал, какое у него отчество. Не знаю, как ребята к нему сейчас обращаются, но тогда для нас он был просто Ромой.

Техника Лаудрупа

– Чем запомнился Лаудруп? 

– Он доверял нам, говорил, что должны быть молодые и опытные. Тогда Веллитон сломался, Алекса еще только взяли. Лаудруп попал в тяжелое время, но человек он очень хороший. Вызывал меня, Макеева, Зотова. Говорил, доказывайте, обязательно получите шанс. Еще он впечатлил как футболист. Это фантастика! Я смотрел на него и не понимал, как можно быть таким крутым. Однажды мы играли в футбол пять на пять, он проверил между ног Павленко и Штранцля, а потом перекинул Джанаева. Или, например, мяч летит к нему долго, а он на другую половину поля пас с лета в касание делает! Глядя на Лаудрупа, иногда забывал, что тренируюсь. Просто стоял и удивлялся, как так можно играть в футбол. Дзюба даже как-то сказал, что он, Лаудруп и еще кто-то – лучшие игроки мира.

– Как еще шутил Дзюба? 

– Однажды на сборах Дзюба позвонил нам с Ковальчуком в номер, представился администратором. Сказал, что сегодня состоится внеплановая тренировка. Мы пришли на поле, ждем десять минут, двадцать, полчаса – никого нет. Выяснилось, что никакой тренировки не должно быть, парни вообще на экскурсию уехали.

Отбитая атака. Илья Казаков – о молодых нападающих РФПЛ в сравнении с французской Лигой 1

– Вы однажды прославились, выбрав «Волгу» вместо «Витесса». Я с трудом понимаю это решение. 

– А что тут понимать? Главная причина – семья. Там с визами непросто было, жена, родители. Вот если бы сейчас предложили, то готов был бы. А тогда – нет. Поступило предложение от «Волги», я его принял. Да и наш чемпионат посильнее голландского.

– Только там идеальные поля и полные стадионы зрителей. 

– С этим не буду спорить. Поля и антураж там круче. Но еще раз говорю: сейчас я уже был бы готов поехать вместе с семьей.

– Вы говорили, что условия в «Волге» и в «Витессе» предлагали одинаковые. Сколько, 400-500 тысяч евро в год? 

– В сумме что-то типа того. В Голландии даже больше, чем в «Волге», получалось. Кстати, еще говорили, будто я отказался ехать, потому что не знаю английского языка. Глупости! Я готов учиться и вообще сносно язык знаю. Когда приезжаю за границу, спокойно могу объясниться.

– До «Волги» вы были в сочинской «Жемчужине». Как встретил Черчесов после «Спартака»? 

– У нас тяжелые были отношения. Он меня почему-то не ставил, хотя я тренировался хорошо, старался. Со сборов еще пошло – я там вообще не играл. Уехал в молодежную сборную, там забил два гола в трех играх. Потом, кстати, больше в «молодежку» ни разу не вызвали. Приехал из сборной – звонят из «Мордовии» предлагают туда. Я подошел к Черчесову: «Станислав Саламыч, если вы на меня не рассчитываете, давайте в «Мордовию» поеду». Он говорит: «Все нормально, оставайся. У нас сейчас две игры, можешь пока поехать загранпаспорт сделать свой». У меня просто паспорт тогда заканчивался. Думаю: «Прекрасно, сейчас будут две первые игры, а я команде, по ходу, не нужен».

Станислав Черчесов: «Не хочу попадать в сети»

– В «Жемчужине» играл Александр Данишевский. Он совсем безбашенный? 

– Ой, Даня смешной. Был вратарь у нас – Саша Чихрадзе. Оставалось время в конце тренировки, лежат набивные мячи с песком. Данишевский говорит Чихрадзе: «Саша, я тебе сейчас пробью с пятнадцати метров набивным мячом. Спорим, что забью?» Со всей силы попробовал ударить раза два-три – понятно, что бесполезно. И побежал на рывке в горку – в итоге порвал мышцу какую-то. И в Москву улетел. Или, бывало, ставит шесть мячей в один ряд и шесть в другой и бегает по ним. Зачем? Не знаю, просто.

Тула

Текст: Глеб Чернявский 

Фото: Сергей Дроняев

Каждый год в России на бумагу перерабатывается около 10 млн тонн древесины. Каждый год у Фабио Капелло уменьшается количество кандидатов в национальную сборную России. 

Скачай приложение еженедельника «Футбол» на планшет или смартфон. Спаси деревья. Помоги сборной России (иначе придется ужесточать лимит на легионеров).