Леонид Слуцкий – о «Роме», Дзагоеве и Думбия (вторая часть)
Шок от жеребьёвки, «специальные случаи» Натхо и Ерёменко, приколы Вернблума – во второй части большого интервью Леонида Слуцкого.
Два полных тайма по футбольному хронометражу тренер ЦСКА добросовестно отвечал на вопросы наших читателей. «Дополнительное время» – с нами, журналистами – заняло ещё больше часа. К чести Леонида Викторовича, он ни словом, ни намёком не выказал усталости и сполна удовлетворил наше журналистское любопытство.
«СПАЛЛЕТТИ? НЕЛЬЗЯ ЖЕ НА ДВА ЛАГЕРЯ РАБОТАТЬ!»
— Когда у главного тренера «Ромы» Руди Гарсии в субботу спросили насчёт ротации состава, он ответил: «Я даже не помню, с кем мы играем в среду». Понятно, что он вряд ли хотел задеть вас и, скорее всего, имел в виду полную концентрацию на текущем моменте. Тем не менее скажите, как вы восприняли эти слова? — Это лукавство. Что бы Гарсия ни говорил, а верхнюю тройку он поменял полностью. Я уверен, что против нас сыграют и Жервиньо, и Тотти, и… забываю фамилию этого аргентинца, которого они купили у «Вероны»…
— Итурбе. — Да, Итурбе. Не сомневаюсь, что вся эта троица в среду появится в стартовом составе «Ромы».
— Вы ни с кем не консультировались насчёт «Ромы»? — Если бы у меня была возможность навести справки у кого-то, кто пристально следит за «Ромой», я бы это сделал.
– Хороший вариант – прекрасно знакомый вам Спаллетти. – Сегодня как раз вышла информация, что Спаллетти выдал им сведения о нас… Нельзя же на два лагеря работать! (Смеётся.) Когда готовились к «Севилье» и к нам в Кампоамор приезжал Хуанде Рамос, я всё у него выспросил об этой команде. Он был глубоко погружён в тему. Сегодня у меня нет такой возможности, поэтому будем рассчитывать на собственный анализ.
— Когда в прошлом году у Карпина после стажировки в «Баварии» спросили, к кому ещё он бы съездил в гости, он назвал как раз Руди Гарсию. — Руди Гарсия действительно очень сильный тренер. Я помню его ещё по «Лиллю». Это было видно тогда, видно сейчас по «Роме».
— Вас не удивили слова спортивного директора «Ромы» Вальтера Сабатини, назвавшего ЦСКА лучшей командой группы? — Реверансы перед играми уместны. Но я уверен, что в действительности «Рома» считает себя фаворитом в нашем противостоянии.
— Группа у ЦСКА наисложнейшая. Помните свою первую реакцию на жеребьёвку? — Сначала был просто шок. В конце же решалось, «Рома» или БАТЭ нам достанется, и в итоге это оказалась «Рома»… Нам выпали самые сильные клубы из каждой корзины! Несмотря на то что победителем Лиги чемпионов является «Реал», я всё равно считаю «Баварию» сильнейшей командой планеты. Чемпионат мира — прямое подтверждение. «Манчестер Сити» — однозначно лучшая команда из второй корзины. С «Ромой» в этом смысле мог поспорить только «Монако». Но после ухода из французского клуба Фалькао и Родригеса итальянцы превратились в самую сильную команду четвёртой корзины.
Да, сначала был шок. Позже пришло осознание того, что получил редкий шанс ещё раз проверить свои собственные идеи, команду на лучших клубах мира. Мне один товарищ прислал сообщение: ты мог себе представить, когда лез за кошкой на дерево, что будешь несколько раз играть с «Манчестер Сити» и «Баварией» в Лиге чемпионов?
«МЕНЯ БОЛЬШЕ ВОЛНУЕТ ЗДОРОВЬЕ ДУМБИЯ, ЧЕМ СЛУХИ О НЁМ»
— Пройдёмся по персоналиям. За последнее время в прессе дважды мелькали заявления Думбия о желании сменить клуб. Нет ли у вас ощущения, что он уже наигрался за ЦСКА? — Я думаю, если вы спросите Дзагоева, Ерёменко, Натхо, Тошича, Миланова или Мусу, ответы будут абсолютно такими же, как у Думбия. Никто из них не видит ЦСКА как пик собственной карьеры. Все в той или иной степени стремятся в топ-клубы европейских чемпионатов. Это, если хотите, одна из наших «фишек». Мы говорим на переговорах: ребята, ради бога, вы можете вырасти в ЦСКА, выйти на новый качественный уровень и перейти в топ-команду Европы. Кто из нашего чемпионата уходил в клубы-гранды? Ну, Шкртел когда-то ушёл из «Зенита», Видич – из «Спартака». А в таком массовом порядке, как у нас, этого не происходит ни в одном другом клубе. Это вполне естественно, что Думбия так говорит. Я давно внутренне готов к тому, что в каждое трансферное окно нас может покинуть кто-то из лидеров – если поступит достойное предложение.
— Но, согласитесь, уход Дзагоева, или Натхо, или Вернблума не станет для ЦСКА катастрофой, а потеря Думбия, скорее всего, станет. — Ну от нас же уходил Вагнер.
— Оставался Думбия! — А был год и без Вагнера, и без Думбия. И мы без них играли, с Мусой. Все, говоря об этом чемпионстве, непременно вспоминают возврат Вагнера. При этом забывают, что первые 19 туров мы прошли без Вагнера, и прошли на первом месте!
— Именно поэтому тот успех ЦСКА и воспринимался как настоящий подвиг. Вы вытащили золото буквально на жилах! — А в прошлом сезоне не подвиг был, когда мы в 10 матчах подряд победили, ликвидировали отставание и стали чемпионами? Я могу сказать так: если в нынешних реалиях и финансовой ситуации ЦСКА выигрывает чемпионат России, это уже по-любому подвиг. Знаю одно, что если Думбия будет продан за хорошие деньги, мы сможем рассчитывать на покупку одного или двух новых исполнителей за эти средства. Всё зависит от ситуации. В прошлом году, например, за деньги, вырученные от продажи Вагнера, Хонды и Мамаева, мы взяли Витиньо, Цубера и Миланова.
— Неравноценно. — Неравноценно, да. Но когда ты продаёшь топового игрока, редко когда можешь сразу взять взамен такого же по классу исполнителя. Ты скорее возьмёшь футболиста или слабее, или такой же квалификации, только в перспективе. Таковы реалии, и нет смысла эти темы обсуждать. Меня волнует в большей степени здоровье Думбия, нежели его возможный уход.
— Его многочисленные больничные – следствие разных болячек или одной хронической? — У него была одна системная травма, когда он пропустил полгода из-за спины. А все остальные болячки текущие. У Думбия объёмные и оттого подверженные повреждениям мышцы. Обычная история для спортсменов.
— То есть вторым Марком Гонсалесом он стать не рискует? — Посмотрите, сколько Сейду за этот промежуток времени отыграл, сколько забил, и сравните со статистикой Марка. Нет, ему это не грозит.
«КРАСИЧ ПРОСТО СИДЕЛ И ЖДАЛ ПЕРЕХОДА»
— Селекционный отдел подаёт вам информацию о новых форвардах, которые могли бы заинтересовать ЦСКА? — Конечно.
— Пока отбраковываете кандидатов? — Если бы существовал вариант а-ля Натхо и Ерёменко, но только с нападающим, то есть возможность взять топового игрока бесплатно – мы в него вцепились бы. Но подобные варианты бывают раз в жизни. А мы взяли двух таких игроков в одно трансферное окно! Бесплатные форварды такой квалификации нам не попадались. Могли взять кого-то на перспективу, но решили сейчас сосредоточиться на других вариантах.
— Значит, эти кандидаты – не сильнее того же Базелюка? — Может, и сильнее Базелюка, но не принципиально. Футболистов обычно берёшь по двум причинам: либо он уже готов играть в стартовом составе, либо ты видишь в нём такую перспективу, что за короткий промежуток времени он обещает вырасти в мастера высокого уровня. Ерёменко, Натхо относятся к первой группе игроков, Миланов, Цубер – ко второй. Вот таких железных вариантов не было. Плюс мы всё-таки ограничены. Не можем взять столько игроков, сколько захотим.
— Вы наверняка чувствуете команду в психологическом отношении. Есть в нынешнем ЦСКА игроки, которые уже мысленно где-то далеко от России? — Может, у кого-то такие мысли и возникают, когда они сидят вечером и обсуждают что-то с женой или со своим агентом. Но в работе я такого не вижу. Нельзя вот так просто сказать: всё, я здесь наигрался и больше играть не буду. Хотя на моей памяти был такой вариант с Красичем. Он так ярко провёл конец 2009 – начало 2010 года, что по существу закончил играть и уже просто ждал чемпионата мира и ухода в топовый клуб. Вот ему уже было действительно неинтересно. Милош натура эмоциональная и просто не мог себя перебарывать. Как следствие, выпал из состава.
— А Хонда? — Ну, Хонда – в некотором смысле. Сейчас таких вариантов я не вижу.
— Красич обратно не просился? — Мы с ним разговаривали в это трансферное окно. У него сложная сейчас ситуация в «Фенербахче». Он просился даже не обратно в ЦСКА, а просто в чемпионат России. Надеемся, что он справится со сложностями в карьере.
— Иначе говоря, ЦСКА он сейчас не нужен? — (После паузы.) Всё течёт, всё изменяется. У меня есть такая фраза, она всегда помогает в работе: нельзя искать решение в прошлом. Для болельщиков это очень красивая ситуация, когда возвращается игрок – Красич или кто-то ещё. Но ты не можешь жить вчерашним днём. Есть новые люди, новые футболисты, на которых ты надеешься, вокруг которых строишь игру. У нас была похожая ситуация с Марком, когда он болел два года и возвращался, думая, что мы можем место левого полузащитника законсервировать и все эти два года ждать Марка. Ну не может всё стоять в этой жизни! Это спорт, он очень жесток. Как пример – мой воспитанник Колодин, за которого я очень переживаю. Человек играл в стартовом составе в сборной, в «Динамо». А потом – одна травма, вторая. Выбыл на год, вернулся – там уже конкуренция, на прежний уровень выйти тяжело. Пошли микроповреждения. И всё – поезд моментально уезжает.
«У НАС ШЕСТЬ ЗАЩИТНИКОВ НА ЧЕТЫРЕ ПОЗИЦИИ»
— После ухода Васина с Караваевым и тяжёлой травмы Щенникова вы остались, по сути, с одним запасным защитником на все случаи жизни. Проблема? — Вы задаёте правильные вопросы. Конечно, мне бы хотелось оставить всех – на всякий случай. Мало ли что? Но я прекрасно понимаю, что Караваев сможет играть только при условии форс-мажора – травм, дисквалификаций. Талантливый парень, ему надо развиваться. Поэтому мы и отдаём его в аренду – по-другому он не будет расти. По тем же причинам я готов был отдать в аренду Базелюка. Такая же ситуация была с Васиным: вроде как может выйти, но на деле несколько лет такой возможности не имел. Представится ли она ему сейчас – неизвестно. Мы всё время балансируем на этой грани. У нас всегда очень короткая обойма игроков. Наша задача заключается не в том, чтобы набрать огромное количество футболистов, это просто невозможно в силу даже бизнес-конструкции, бюджета и всего остального. Нам надо давать тем игрокам, которые есть, максимальное развитие. В каждом клубе есть такие футболисты, которые годами сидят на лавке. Вы мне можете назвать такого в ЦСКА? Если появляется игрок, который объективно не выдерживает конкуренции, мы его моментально отпускаем – то ли в аренду, то ли продаём.
— Алексей Березуцкий в этом отношении уникальный футболист. Сидит в запасе – и всем доволен. — Он не доволен. Он, конечно же, хочет играть. И безвылазно на лавке, заметьте, не сидит. Он в том году осенний кусок вообще весь играл, когда Вася сломался. Опять-таки, когда недавно была у Набабкина дисквалификация, он вышел и играл. Ещё раз повторюсь, у нас есть шесть защитников на четыре позиции. Плюс молодой Чернов, у которого, вполне возможно, что-то ещё и сложится.
«С ВЕРНБЛУМОМ ОЧЕНЬ ЛЕГКО: ЧИСТЫЙ, ОТКРЫТЫЙ ЧЕЛОВЕК»
— Насколько серьёзным козырем в переговорах с Ерёменко было присутствие в ЦСКА его многолетнего товарища по «Рубину» Натхо? — Вообще не было. Переговоры с ними шли независимо друг от друга. Уверен, что ни с одним футболистом этот аргумент – у тебя, дескать, там знакомый играет – не работает.
— Если Эльм покинет ЦСКА, Вернблум останется? — У Вернблума два года контракта. Каждая ситуация рассматривается персонализированно. Учитывается всё: желание игрока, желание клуба, возможные риски. Когда Вернблум что-то там говорит в прессе о желании покинуть ЦСКА, надо понимать, что все люди разные. Кто-то озвучивает свои мечты, кто-то о них старается молчать… Мне, кстати, Вернблум о желании покинуть команду не говорил.
— Вам с Вернблумом тяжело работается? На вид – характерный «бэд бой». — С Вернблумом, наоборот, очень легко. Чистый, открытый человек. Это сердце коллектива, игрок, который готов чем угодно пожертвовать ради команды, включая собственное здоровье. Предъявляя какие-то требования к молодым одноклубникам или футболистам, которые, с его точки зрения, где-то недорабатывают, Понтус берёт на себя в том числе часть моей работы. И делает это в гораздо более доступной для футболистов форме и с более угрожающим видом (улыбается). В этом смысле он мой союзник.
— Вы не обиделись на Вернблума, когда после предыдущего чемпионства он на вашей футболке намалевал неприличный символ? — Понимаете, все болельщики, журналисты оценивают команду по факту. Между тем у нас есть система внутреннего общения. И упомянутый вами рисунок абсолютно укладывался в эту систему. Если бы вы каждодневно видели, как я его подтравливаю, какие вещи он может сказать, все бы поняли, что это абсолютно в той системе координат, которая принята.
— Можно пример – что-нибудь свеженькое из вашей системы координат? — Например, сейчас Вернблум активно общается с Ерёменко. И я всё время говорю Роме: «Не надо общаться с Вернблумом. Он то нашу скорую помощь сфотографирует и скажет, что она какая-то не такая, то люди, видите ли, не улыбаются. А ты всё-таки хоть и финн, но у тебя родители русские. А Понтус националист, русских не очень любит, поэтому лучше держаться от него подальше, если хочешь, чтобы в ЦСКА твоя карьера более плавно складывалась». Сейчас все активно шутят, что мы должны как следует «подготовить» Вернблума к матчу сборных Швеции и России – всё время ставить в стартовом составе, нагрузить по полной программе. Подобные подначки происходят постоянно. Уже об этом даже не задумываешься – всё на автомате происходит.
— В свете последних событий в мире не стал Вернблум ощутимо хуже относиться к России? — Он очень независим в суждениях. Учитывая, что он живёт в России и общается много с россиянами, у него есть собственная позиция по той или иной ситуации. Ему очень сложно что-то насадить, причём как в одну, так и в другую сторону.
— Но он ярый «антипутинист»? — Нет, такого нет. С какими-то вещами Вернблум согласен, с какими-то не согласен. Что-то ему в нашей внешней политике импонирует, что-то – не очень.
— Например? — Много есть вещей, но не всё для прессы.
«ЕРЁМЕНКО – ФУТБОЛИСТ ФОРМАТА 5D»
— То, что ЦСКА взял Натхо с Ерёменко и вёл переговоры с Широковым, означает, что клуб отошёл от своей философии – не привлекать игроков старше 23 лет? — Нет, просто всегда есть варианты, от которых невозможно отказаться. Все три названных вами случая под это определение подпадают. Если бы у того Ромы Ерёменко был долгосрочный контракт с «Рубином» и его нужно было банально выкупать, мы даже не стали бы в это ввязываться. Это всё были специальные случаи – и с Натхо, и с Ерёменко, и с Широковым. Если завтра возникнет возможность взять бесплатно ещё одного футболиста такого класса – мы обязательно ею воспользуемся. Это не уход от существующей политики. Если мы говорим о классической схеме покупки – именно покупки – игрока, то всё-таки это будут те варианты, которые последние годы и использовались.
— Согласитесь с мнением, что более по-игроцки умного футболиста, чем Ерёменко, в чемпионате России сегодня нет? — Я не могу рассуждать такими категориями. Как, например, определяется разница в классе у шахматистов? Мастер видит ситуацию на пять шагов вперёд, международный мастер – на 10, гроссмейстер – на 15. То же самое в футболе. Дети видят мяч и толпой за ним носятся. Больше они ничего не замечают. Футболист чуть более высокого уровня видит мяч и соперника. Потом – мяч, соперника и ближайшего игрока твоей команды. И так далее, по мере роста мастерства. Чем более классный игрок, тем объёмнее он видит картину – в проекции 3D, в 4D… Так вот, Ерёменко – это игрок, который видит игру в измерении 5D, гораздо шире, чем многие другие игроки.
— Когда вы приглашали на сбор Шатова – видели, что в перспективе это игрок уровня сборной? — Да, конечно.
— А прогрессирует ли Дзагоев? — Да. Просто все помнят Дзагоева образца 2008 года – маленького, лёгкого футболиста а-ля Джано Ананидзе. Весь на замахах, на уходах. Но физиология – важная вещь. Сегодня он уже не лёгкий, порхающий мальчик на быстрых ногах. У него изменилась фигура, изменились антропометрические данные, человек повзрослел. Но, к огромному счастью, в первую очередь его самого, у Алана появились те качества, которых не было тогда. Сегодня он может хорошо вести силовую борьбу, выигрывает большое количество единоборств. Ведёт игру сам. В редкой игре Дзагоев пробегает меньше 12 километров. И при этом последняя передача и высокая конкретика в завершающей стадии у него остались. Если люди по сей день ждут, что он начнёт на лёгких ногах обыгрывать по пять человек, вынужден их огорчить: не дождётесь этого никогда. Он прогрессирует в другом отношении.
— Дзагоев и Ерёменко – прямые конкуренты за место под нападающим? — У нас нет такого понятия. Есть игроки группы атаки, которые по своим модельным характеристикам в чём-то похожи, в чём-то отличаются. На четыре позиции – атакующего полузащитника плюс верхняя тройка – у нас есть шесть человек. Это Натхо, Ерёменко, Миланов, Тошич, Муса, Дзагоев.
— Есть ещё Панченко. Почему с первого захода он не задержался в ЦСКА? — Руководство посчитало, что на том этапе он был ещё не готов к игре за команду. Через какой-то промежуток времени, удачно сыграв за «Томь», Кирилл доказал свою состоятельность на уровне Премьер-Лиги. В чём риск всех футбольных бизнес-проектов? Ты можешь покупать игрока, думая, что завтра он будет стоить столько, а он может получить травму и в реальности стоить в 10 раз меньше. А может быть и обратная ситуация.
— Плюс Панченко – его универсальность? — Да, он подходит под нашу модель, может сыграть на нескольких позициях, хорош в подыгрыше. У парня очень хорошие мозги. Человек ответственный, дисциплинированный. Есть и специальные качества – очень приличный удар с двух ног, особенно с правой, а также чувство последней передачи, последнего хода.
«ИГРОК ЛУЧШЕ СТО РАЗ ВЫСЛУШАЕТ, «КАКАЯ ОН СВОЛОЧЬ», ЧЕМ ОДИН РАЗ ЗАПЛАТИТ ШТРАФ»
— В Испании тренеры ведущих клубов – Анчелотти, Симеоне, Энрике, Эмери – имеют аккаунты в «твиттере» и напрямую общаются с болельщиками. Почему наши действующие специалисты не идут в социальные сети? — У меня был блог на одном из сайтов. Для чего вообще создаётся «аккаунт»? Для обратной связи. Это общение в любом случае должно быть позитивным. Смысл создавать страницу, где тебя поливают с утра до ночи? Почитаешь и задумаешься: а на фига мне это всё надо? Здесь такая же ситуация.
— Много грязи было? — Именно. Когда я у Игнашевич спросил, почему он закрыл свой сайт и конференцию, он так и сказал: «Одна сплошная грязь». Почему Широков закрывал свой «твиттер»? Я думаю, что на данный момент в наших условиях в подобном формате общения просто смысла нет. Поэтому футболисты и не читают новости, не заходят в Интернет – они это делают для самосохранения. Люди элементарно боятся что-то прочитать, что сильно испортит им настроение, создаст пусть сиюсекундные, но жизненные проблемы.
— Несколько лет назад один из нас наблюдал такую картину во время контрольного матча с Марбелье. Минуте на 20-й вы заменили Тошича, тот, уходя с поля, огрызнулся, и услышал вдогонку: «Тошич, оштрафован!». Это единичный случай или вы такое часто практикуете? — Часто. У всех разные методы. Один тренер говорит: я никогда не штрафую. А я – всегда штрафую. Вот человек опоздал. Другой тренер начнёт его распекать: да как ты мог! А я встречаю с улыбкой. Не ору, не взываю к совести. Я просто сообщаю сумму штрафа согласно клубного прейскуранта. То же самое касается всего – опоздания на тренировку, работающего телефона и так далее. Зазвонил у кого-то на установке сотовый или пришло сообщение — я с улыбкой сообщаю стоимость поступившей смс-ки и дальше спокойно продолжаю теоретическое занятие. Я вас уверяю: игрок лучше сто раз выслушает, «какая он сволочь», чем один раз отдаст какую-то часть денег за то, что он опоздал. Кстати, опозданий у нас минимальное количество. Если первое время штрафы были достаточно регулярны, то сегодня это редчайший случай.
— Удивительно. С утра на МКАД порой не протолкнёшься… — У нас вообще нет опозданий. Во-первых, у всех футболистов есть индивидуальные программы – работа в тренажёрном зале. Она необязательная, но ребята исправно приезжают на базу на час раньше. То есть даже если пробка, на тренировку всё равно сложно опоздать. Индивидуальную программу в этом случае можно и после основного занятия выполнить. Плюс иностранные футболисты в основной массе снимают жильё неподалёку от базы, шансы опоздать у них невелики.
— Игнашевич, у которого случались трения с Газзаевым на дисциплинарной почве, рассказывал, как однажды Валерий Георгиевич по случаю Прощёного воскресенья аннулировал все штрафы. Вы такой «амнистии» никогда не объявляли? — Бывают случаи. Ты же используешь штраф в педагогических целях. В штрафах всегда есть «вилки» — от и до. Ты ставишь верхнюю планку этой «вилки», а потом перед игрой подходишь к футболисту и говоришь: «Сегодня забьёшь или здорово сыграешь, штраф будет уменьшен или вообще отменён». Конечно, ты манипулируешь таким образом игроками, но, опять же, с конкретной целью.
— Ситуация с весами, которая случилась при Газзаеве, при вас могла бы произойти? — Думаю, вряд ли… Но поймите, все тренеры разные. У всех разные системы, методы управления. Бывает, слышишь: а я считаю, что такой метод управления – лучше. Да всё это ерунда. Каждый подгоняет принципы работы под себя. Ты управляешь определённым образом не потому, что считаешь этот подход оптимальным, а потому что ты такой человек. Это в любом виде деятельности.
— В одном из недавних интервью вы обозначили желание поработать за рубежом, пусть даже в низших лигах. Реакции со стороны ЦСКА не последовало? — Слушайте, но это же были рассуждения в плане мечтаний, фантазий. Никакой конкретики. Я говорил о том, что чисто гипотетически могло бы меня заинтересовать. Точно с таким же успехом я мог бы сказать, что хочу слазить на Килиманджаро. Клуб разве должен на это как-то реагировать?
— Как у вас обстоит дело с иностранными языками? — Когда я работал в Самаре, то занимался и довольно усиленно с преподавателем английского. В ЦСКА чисто физически у меня нет возможности для этого. Я честно пытался несколько раз. Назначал время занятий и потом вынужден был их то переносить, то вообще отменять. Когда ты находишься на такой серьёзной работе, просто перестаёшь быть себе хозяином. Но я уверен, что если бы сильно понадобилось, нескольких месяцев углубленного изучения языка мне хватило бы для того, чтобы спокойно работать. управления командой, внутренних взаимоотношений, каких-то глобальных процессов, которые происходят и видоизменяют футбол.
— Уже выиграв два чемпионства, вы никогда не ловили себя на мысли: каким же я, простите, дураком был, когда порывался уйти в отставку? — Нет. Для меня очень важно состояние внутреннего… Нет, не комфорта. Это, наверное, неправильное слово – потому что в тренерской профессии всё в любую секунду может нарушиться. Состояние внутреннего удовлетворения. Для меня важно жить в ладу с самим собой. Если это вдруг не происходит, я не могу ни успешно работать, ни жить, ни общаться – абсолютно ничего. Мои тогдашние решения полностью соответствовали внутреннему состоянию. Я считал, что на тот момент они должны были быть именно таковыми – я же не мог знать, что будет в будущем. Я был в творческом кризисе и понимал, что что-то надо менять. Жалеть об этом нет смысла. Поэтому я и не жалею!
Л.Волотко, Н.Кузин, О.Лысенко, Д.Целых, championat.com