Спасибо, что живой

Если бы до начала Олимпиады нам сказали, что после двух дисциплин – скиатлона и спринта – у сборной России не будет медалей, мы бы порядком удивились. Но Олимпиада диктует свои правила, и диктует их нещадно.

Олимпиада не терпит предсказаний: преимущество на длинном круге сулили дистанционщикам, но все шесть призёров – спринтеры. Золото российским спортсменам сулили порой без оговорок – но в финал смог пробиться только один.

Следом за обеими дистанционными группами руководство спросит с Юрия Каминского, и спросит по полной программе: ни одного его спортсмена в финале не оказалось. Да, соревнования на подобного рода трассе превращаются в лотерею: налицо и неудачи в проектировке, и неважное состояние круга, вызванное плюсовой температурой. Тем не менее, в одинаково тяжёлых условиях были все, и, возможно, стоит поискать причины в себе и системе.

Крюков в своём привычно-рискованном стиле начинает вклиниваться по внутреннему радиусу, вместе со своими едва не хороня шансы на полуфинал товарища по команде; а шведы ровно через один забег красиво и академично – как по нотам – втроём нейтрализуют Петтера Нортуга. В полуфинале падает Антон Гафаров, ломает лыжу, падает вновь – на мучения россиянина смотрел весь мир, пока не сжалился канадский тренер, предложив лыжу другого производителя.

Финиш Антона Гафарова

Почему на потенциально опасных участках трассы не было российских тренеров с запасным инвентарём – большой вопрос: именно наша спринтгутта обкатывала сочинский трек дольше всех, зная его, как свои пять пальцев. На разных лыжах Гафаров всё же добирается до финиша, а трибуны приветствуют проявление спортивного характера. Но после гонки на ситуацию реагирует тренер: дескать, не было это никаким героизмом, да и вообще, я ещё с ним поговорю.

Это можно называть прочтением на свой лад и выдёргиванием написанных слов, но подтекст читается такой же, как в пост-скиатлонном высказывании коллеги Каминского, Михаила Девятьярова. Подтекст нехороший, отдающий неприятным душком – якобы, вначале Гафарову не стоило финишировать впереди Крюкова, а после падения нужно было лететь к черте на крыльях – чтобы Хаттестад и Петерсон не получили дополнительное время для отдыха.

Ошибку полуфинала не учитывают, и когда в решающем забеге права на помарку нет, никого вновь не оказывается на том участке трассы, где происходит завал. Поменяй Устюгов палку вовремя – он поборолся бы за бронзу, и это было бы для него приемлемым результатом. Сложно говорить, что из-за падения Сергей потерял золото: если в четвертьфинале и полуфинале его тактика проходила, далеко не факт, что ему бы позволили воплотить её в финале. С Устюговым бежали слишком сильные соперники, «тёртые калачи» спринтерских разборок, а не юниоры с молодёжного чемпионата мира.

Когда эта сюрреалистичная гонка, наконец, подходит к концу, необъяснимые чудеса не заканчиваются: лидеры спринтерской сборной России и её тренер рассказывают прессе о том, что трасса оказалась не такой, как ожидали – утром снег внезапно посыпали селитрой. Только вот по посыпанному селитрой снегу бежали все – в том числе и уже упоминавшиеся Хаттестад с Петерсоном, которые провели свои забеги без приключений и финишировали на первом и втором местах.

Теодор Петерсон, Ола Виген Хаттестад, Эмиль Йонссон - призёры личного спринта в Сочи

Дарио Колонья объясняет свои фантасмагоричные падения исключительно невезением, великая чемпионка Марит Бьорген ищет причины только в себе, а Эмиль Йонссон, получивший бронзу чудом, считает, что не заслуживал медали. Показательно, что так же считает Алексей Петухов, не преминувший отметить, что швед никогда ничего не завоёвывал, а теперь – бронзовый призёр.

Вероятно, Алексей очень удивится, узнав, что в активе Йонссона – две медали чемпионата мира, три спринтерских глобуса и в четыре раза больше, чем у него самого, побед на этапах Кубка мира. В этот раз повезло тому, кто это действительно заслуживает, и при всём уважении к Устюгову, Хелльнеру и Глёрссену олимпийскую медаль спринта по совокупности больше всех заслуживал именно Йонссон.

Эмиль не понимал, что идёт на медаль, успешно проскочив попавших в завал – об этом ему твердили выставленные на бровке тренеры. Он успел смириться с поражением, но когда представился случай, сумел оставить на подъёме Андерса Глёрссена, даже не зная, за что борется. Сразу после пересечения финишной черты Йонссон упал, как подкошенный – на ноги его ставили тренер шведских спринтеров Матс Ларссон и, конечно же, верная Анна Хааг. Разобравшись со здоровьем и итоговым результатом, швед смог добраться до цветочной церемонии, и впору говорить расхожую фразу не только ему, но и всем, кто добрался до финиша: спасибо, что живой.

Эмиль Йонссон после финиша

А олимпийская спринтерская тройка, несмотря на некоторые подковёрные факторы, на все сто процентов справедлива. Ула Виген Хаттестад, Теодор Петерсон, Эмиль Йонссон – именно эти ребята не отдают спринтерский зачёт на протяжении шести сезонов. Такие показатели должны окупаться, и именно сочинская Олимпиада расплатилась за все лыжные долги этих троих - четвёртое место Ванкувера и Осло, четвёртое место Валь-ди-Фьемме и постоянные промахи с формой на главных стартах.

Сказка о лучшем спринтере современности в лице Никиты Крюкова закончилась. Ула Виген Хаттестад – лучший спринтер уже не современности, а эпохи. А ведь изначально он не должен был бежать эту гонку вообще.