Однажды на Сабин стрит 110. Как Оладжувон учился у Мозеса Мэлоуна
«Хаким, ты, безусловно, талантливый парень, но тебе нужно много работать над собой. Ты многое пропустил, ты отстаешь, ты всего несколько лет играешь в баскетбол. Поэтому в это межсезонье ты обязан хорошо поработать над собой, и я обещаю тебе, что тогда ты станешь игроком стартового состава на следующий сезон. Считай, что у тебя уже есть мое слово» – Гай Льюис, тренер команды Университета Хьюстон в личной беседе с Оладжувоном, поздняя весна, 1982.
У девятнадцатилетнего парня не было ничего. Он не ставил спину, не мог выиграть позицию, не обладал даже самым сереньким арсеналом движений в нападении, мышечной массы практически не было. Он был лишь высоким и худым атлетом, который прыгал за мячиком так, как сегодняшние смешные высокие, которых вы с какой-то стати считаете оборонительными, но в нем был какой-то скрытый внутренний стержень, который многие по ошибке приняли за проявление юношеского максимализма. Он привык играть в жестких условиях. Его семья была достаточно обеспеченной, но реалии окружавшего его мира просто не могли не накладывать свой отпечаток: например, в Нигерии тогда просто не производили обувь больших размеров — у Хакима еще в детях был сорок девятый – и он играл либо босиком, либо в кроссовках, которые были меньше на несколько размеров, жали и каждая игра заканчивалась кровяными мозолями. Свои первые нормальные кроссовки он получил уже в Америке. Прошло больше тридцати лет, а он до сих пор их вспоминает.
После разговора с тренером Льюисом, Оладжувон еще не совсем понимал, что ему предстоит принять самое важное решение в своей жизни, определяющее не только его карьеру, но и историю «Золотого поколения НБА».
«Там было много действительно классных игроков, но был лишь один Король — Моузес. Это знал каждый, и он уничтожал любого, кто пытался бросить ему вызов»
Houston Recreation Center или просто «Фонди» – был и остается общедоступным спортивным комплексом, известным на весь Техас. Штат всегда считался футбольным, но переезд «Рокетс» из Сан-Диего придал ситуации в городе свой специфический оттенок. Баскетбольной инфраструктуры в Хьюстоне фактически не было, команда играла, где угодно, только не на его территории, и именно этот, на тот момент ничем не примечательный СК – стал своеобразной летней меккой для профессиональных игроков со всей округи: он был единственным местом, где можно было круглосуточно играть в баскетбол и тренироваться в относительно вменяемых условиях. Так уж повелось, что начиная со второй половины семидесятых, подавляющее большинство живших в Хьюстоне спорстменов усердно занимались именно там, а самые сильные уличные баскеболисты получали возможность порубиться с про-игроками фактически до сумерков, когда лишь ближе к ночи все начинали расходиться по домам или гостиничным номерам, ведь даже те, кто был проездом в городе, вроде Чарльза Баркли, приезжали на это посмотреть, не могли удержаться, шли за формой и выходили на паркет. Местные ребята, вроде Клайда Дрекслера, были там завсегдатаями.
«Там было много действительно классных игроков, но был лишь один Король — Моузес. Это знал каждый, и он уничтожал любого, кто пытался бросить ему вызов»
Хаким рискнул, он решил совместить свой график с расписанием Мэлоуна, чтобы каждый раз проводить с ним как можно больше времени, но он еще не отдавал себе отчет в том, что его ждет. Мо был самым уникальным центром своего времени, лучшим инфайтером в истории баскетбола, игроком, который шел на троих, заталкивал их и заносил мяч в кольцо вместе с этими беднягами. Многие шутили, что он не может набирать легкие очки из под кольца, когда остается с ним один на один: Моузес обязательно должен промазать, чтобы вытолкнуть всех оппонентов из под дырки в борьбе за образовавшийся подбор и затем уже спокойно закончить атаку. Хаким, весивший едва ли сотню килограммов, только спустя несколько занятий с полным контактом понял, на что он подписался.
«После душа он сидел в раздевалке и изо всех сил сдерживал слезы, чтобы не опозориться еще больше»
Одна команда играла в майках, вторая без. Тощий скелет девятнадцатилетнего Оладжувона на фоне действующего MVP сезона в НБА выглядел особенно символично. Два толчка Мэлоуна выносили его за пределы трехсекундной зоны, он проигрывал ему всю борьбу за позицию, локти Мо оставляли после себя синяк на синяке, ребра болели, а все вокруг посмеивались над пацаном: «Король» решил его проучить, играя против него так же, как и против Карима Абдул-Джаббара, которого год назад смел с площадки, единственный раз в истории вытащив в Финал НБА команду с отрицательным балансом побед и поражений в регулярном чемпионате.
«После душа он сидел в раздевалке и изо всех сил сдерживал слезы, чтобы не опозориться еще больше. Он говорил мне: «все, я так больше не могу, я заканчиваю с этим. I’m going to quit». На следующий день я приходил, и он опять был в зале, готовясь к тому, чтобы бросить вызов одному из лучших игроков мира».
Моузес не жалел пацана, у него были свои интересы. «Рокетс» загорелись желанием взять к себе под крылышко Ральфа Сэмпсона, гремевшего в NCAA в составе Университета Западной Вирджинии, и не спешили связывать свое будущее с Мэлоуном, вышедшим на рынок свободных агентов, оставляя при этом за командой право повторить любое предложение со стороны. Переговоры шли тяжело, он злился и был полон мотивации. Сопляк явно попадал под горячую руку.
Они рубились три месяца, Хаким еще раз пять хотел все бросить, даже обещал, но все равно каждый раз возвращался на следующее утро. Мо не мог не заметить желание пацана, его характер, он видел, что ему становилось все тяжелее кушать его живьем, в то время как он сам был лишь первым в жизни игроком высокого класса, противостоявшим Оладжувону, ранее юнец еще ни с кем не связывался. Контакт налаживался, за ним пошли советы, опека, статус идейного вдохновителя. Нигерийский малый многократно получал кирпичом по голове, но ему было не занимать упорства. Он заслужил уважение самой жесткой и физически крепкой суперзвезды НБА, не умея ничего: на выходе он был уже мужчиной на паркете, а не зеленым пацаном, которым был на входе.
«Он дал мне все. Он был лучшим центровым в лиге и позволил мне выйти и драться с игроком неземного уровня, обладавшим таким мастерством, о котором я даже подозревать не мог в том возрасте».
Хаким был лучшим центровым в истории по уровню игры по состоянию на какой-то конкретный момент времени
Миллионы людей смотрят баскетбол и не понимают одной важной сути: великий игрок создается не только за счет своих качеств, но и благодаря конкурентам. У Хакима были Мэлоун, Абдул-Джаббар, трио Пэриш-МакХэйл-Берд с вкраплениями Уолтона, Юинг, Брэд Доэрти, Робинсон, Шак, Моурнинг, Мутомбо, Рик Смитс, другой Мэлоун, Баркли, Кемп и плохая команда, вынуждавшая его выпригивать из штанов каждый раз, чтобы надеяться на победу и умирать на тренировках, чтобы при прочих равных иметь перед ними преимущество. Патрик обыграл его прямо перед драфтом в финале студенческого чемпионата. Через десять лет они сошлись в главной серии сезона в НБА: лидер «Нью-Йорка» был тем же игроком, с развитыми качествами, да, но с абсолютно таким же рисунком, из-за чего реализовал лишь 35% бросков с игры в той серии, бросившись в лапы сопернику, знавшему его наизусть, сам Хаким – …
Он был лучшим центровым в истории по уровню игры по состоянию на какой-то конкретный момент времени. Никто и никогда не достигал такого уровня мастерства и доминирования на обеих половинах площадке на его позиции, совмещая их каждый вечер, как Оладжувон в те два розыгрыша плей-офф.
Хаким вернулся в команду университета Хьюстона и стал зверствовать в трехсекудной зоне, создав знаменитый проект Phi Slama Jama, где он веселился вместе с Клайдом Дрекслером, заставляя содрогаться всех поклонников NCAA от зубодробительных воздушных пируэтов. Через год он пойдет на драфт, будет избран выше Майкла Джордана и докажет своей карьерой то, что руководители тогда не совершили ошибку.
Мозес уедет из Хьюстона в середине сентября, подписав контракт с «Филадельфией», вернее, будучи обменянным в команду из Пенсильвании на пик первого раунда от «Кавальерс», подаривший в итоге слившим сезон техасцам два права выбора в тройке на драфте-1983. Мо приедет туда и станет единственным игроком в истории баскетбола, добившимся звания MVP в составе двух разных команд за два сезона. Он дотащит команду с Джулиусом Ирвингом, Эндрю Тони и Мо Чиксом к 65-ти победам в регулярном чемпионате, даст свой знаменитый прогноз «Фо, Фо, Фо» и поднимет над головой свой единственный чемпионский трофей, опять уничтожив Абдул-Джаббара и не оставив от него и мокрого места в борьбе за каждый подбор.
Только тогда Оладжувон полноценно поймет то, с чем ему пришлось столкнуться на общедоступной площадке когда-то заурядного спорткомплекса на Сабин Стрит 110 в центре Хьюстона: он в статусе зеленого сопляка противостоял голодному и сверхмотивированному суперигроку, закладывавшему базу для самого главного достижения в своей жизни.
И только лет через десять легендарный центровой осознает, какую школу он тогда прошел, что именно в те дни он научился играть в защите, развил характер и умение подняться после нокаута, а затем, когда наберется жизненной и игровой мудрости, постигнет то, как сильно этот фундамент повлиял на всю его карьеру, на его отношение к каждому межсезонью, за счет чего уже он сам из неординарного, но совершенно пустого атлета, прерватился в обладателя самого крутого арсенала в атаке в истории баскетбола.
Уже выступая в другой конференции, Моузес Мэлоун все равно приезжал на Сабин стрит, чтобы проверить, как там его зеленый пацан