Что такое хорошо и что такое плохо

В чем ФИА всегда последовательна, так это в своей непоследовательности. Перед любым заседанием можно с большой вероятностью предсказать, что прецеденты будут игнорироваться либо использоваться выборочно, а еще лучше, если по ходу дела создастся какой-то новый неординарный прецедент. Решения будут приниматься «под настроение», которое навевают присутствующие команды. А пресс-релиз по завершении действа будет кратким, если повезет, то с последующим пространным объяснением, тезисы которого будут противоречить предыдущим заявлениям. Но критиковать Федерацию сейчас опасно – The Sunday Times грозит судебный иск за клевету в нашумевшей статье Мартина Брандла, где экс-пилот «Ф-1» обвиняет ФИА в «охоте на ведьм». Посему, реверанс в сторону решения по делу «Рено». На этот раз в вынесении вердиктов по делам о промышленном шпионаже просматривается однозначная закономерность: вне зависимости от того, что было доказано, а что нет, на первый раз всех прощают. Вот когда словят во второй раз… Ну, тут уж под какое «настроение» попадешь.

По совокупности улик и вскрывшихся в ходе разбирательства фактов шпионские делишки «Рено» и «Макларена» очень похожи. Некий сотрудник – Макерет или Кафлан -- был уличен в хранении конфиденциальной информации команды, на которую он не работает (ну, или больше не работает). Этот нехороший гражданин хранил данные в личной директории на рабочем компьютере или у себя дома – не суть важно, главное, что кроме него доступа к интеллектуальной собственности его коллеги по команде вроде бы не имели. Совет в четверг, например, был удовлетворен объяснениями «Рено» процедуры загрузки 33 файлов с 11 дискет Макерета. В открытом доступе информация находилась около десяти минут, после чего была скопирована в личную папку инженера. Был ли у кого-то доступ к ежедневным бэкапам, не поясняется.

Далее, эти сотрудники, разумеется, не устояли перед соблазном поделиться секретами с кем-то еще и начали показывать отдельные чертежи коллегам. Вот в этот момент возникает первое различие между двумя шпионскими сагами: сотрудники «Макларена» заявляют, что смотреть на бумаги они не хотели и дружно советовали Кофлэну от них избавиться. Инженеры «Рено» чистосердечно признались, что взяли чертежи, хранили у себя среди рабочих документов, изучали в «академических» целях. Техническая экспертиза показала, что все, что распространилось внутри Энстоуна – а это схема топливной системы, набросок продольного сечения коробки передач и чертеж J-дэмпфера, – физически не могло быть реализовано на болидах французской конюшни, поскольку в конструкции их систем использована совершенно другая философия. Как и «Макларен», воспользовавшийся чертежами гибкого днища «Феррари» для запрета системы, французская команда попыталась выяснить легальность J-дэмпфера, однако ФИА, изучая вопрос, пришла к выводу, что инженеры вообще неправильно поняли назначение этого прошедшего тест на легальность узла.

Совет по делу «Рено» провозгласил, что ему нет никакого дела до объема информации (а это 111 страниц в распечатанном виде, остальные 651 – личные файлы и интеллектуальная собственность третьих сторон), который принес с собой из «Макларена» Макерет. А вот какое распространение получили эти данные внутри команды и были ли они использованы – было главным направлением расследования. Но поскольку доказательств использования найти не удалось, то и наказания команды не понесла.

Многие скажут: «Как же так, в деле «Макларена» тоже не было доказано применение нелегально добытой информации, но вердикт был суров. А «Рено» вообще дружно изучала чужие чертежи!» Рискну повториться и навлечь на себя очередную порцию гнева со стороны поклонников «серебряных», но в защите британской конюшни у меня всегда наибольшие сомнения вызывал именно пункт о единогласном отказе смотреть в чертежи Скудерии. Исследовательская работа, она движима любопытством: к новым знаниям, к работе коллег, чтобы определиться, где по отношению к ним находишься ты. Говорят, о других судят по себе, так что смело можете делать вывод: я бы, пожалуй, не удержалась, заглянула… Как это сделали работники «Рено» – уж пусть на их совести останется, делали ли они это из чисто академического интереса или с корыстными целями использовать в собственных разработках. Фернандо Алонсо и Педро де ла Роса тоже полюбопытствовали. Возможно, они бы в этом сами никогда не признались, но против документально засвидетельствовавших это электронных писем не попрешь. Поэтому лично мне сложно поверить, что Джонатан Нил или Роб Тэйлор говорили Кофлену: «Майк, ты что, сбрендил? Сожги эти бумаги!» вместо: «О, супер, где взял? Дай позырить! Сожжем потом…»

Но пусть я и подозреваю «Макларен» в изучении технической документации «Феррари», действительно надеюсь, что дальше этого дело не пошло. Хотя последние события в Монако, как раз касающиеся проверки болида MP4-23, настораживают. Рассмотрение вопроса перенесли на 14 февраля будущего года, что моментально породило слухи о возникших у Совета подозрениях в использовании идей «Феррари». Макс Мосли подлил масла в огонь: «Поверьте, если мы созываем 26 человек со всех концов света, на то есть достаточные причины». Конечно, еще раз пнуть «Макларен» и сорвать подготовку к новому сезону будет хорошим поводом для многих недоброжелателей.

Но быстренько пробежимся по еще двум отличительным особенностям шпионских скандалов. В опубликованном в пятницу обосновании особо выделено, что в деле «Рено» не было «живого» потока текущей информации между двумя командами. Явно не указано, но естественно подразумевается – именно этим отличаются два шпионских скандала. Собственно, это единственное различие, отмеченное Советом, и, надо понимать, именно поэтому различны и наказания.

Хотя я с предыдущей логикой не совсем согласна. Комментируя события после 15 сентября, я предположила, что если бы переписка между Кофлэном, де ла Росой и Алонсо была вскрыта с самого начала, «Макларену» удалось бы избежать потери очков и 100 миллионов долларов. В подтверждение – цитата Макса Мосли (странно, обычно я с его словами не согласна): «Макларен» был наказан за сокрытие правды 26 июля. Утверждалось, что данные передавались эксклюзивно Майку Кофлэну. «Рено» с самого начала признала, что информация обсуждалась среди инженеров». Пожалуй, это и есть главное отличие и причина отсутствия наказания. Но если ФИА получит новые улики, то, как прописано в вердикте, дело будет пересмотрено. И тогда держись, «Рено»…

Подводя итог, вывод из всех этих историй получается такой: носить информацию можно (и пусть команды сами следят за своими недовольными или нечестными сотрудниками или потом в судах разбираются, кто и что украл), изучать технические детали чужих болидов тоже не запрещается. Главное, говорить правду и только правду (или правдоподобно врать, оглядываясь через плечо, не размахивает ли там распечатанными мэйлами твой не получивший эксклюзивный статус пилот). И ни в коем случае не использовать!