Двум смертям не бывать. Fin

Мы остановились на том, что пламенным трибуном быть вовсе не обязательно. Есть люди, к этому просто-таки предназначенные. Есть такие, которые в необходимый момент находят в себе силы и склонности вести себя подобным образом. Но нет ничего предосудительного в том, что кто-то останется иным – просто по своей сути. Кстати, в сегодняшнем «Спорт-Экспрессе» трогательное, доброе интервью с Федором Черенковым. Так ведь прямо о себе человек говорит: я – слабохарактерный... Пусть речь в конкретном абзаце и шла всего лишь о чревоугодии.

Осуждения – как минимум эстетического, ведь речь идет пусть о слабом, но тем не менее художественном произведении, книга, как-никак – заслуживает другое. Вот Игорь Рабинер, оказывается, из тех пламенных ораторов, которые, кажется, даже колыбельную криком берут. Иначе не могут.

Я по книге ведь сужу. В ней есть только одна правда – правда интонации. О смысле автор не заботится. Кое-где упрекнет Владимира Федотова в мягкотелости – и тут же в пример принципиальности Петржелу приводит. Смысла нет, а противопоставление – есть. Или с этим чтением мыслей на расстоянии; я уж на этом останавливался мимоходом, это вообще отличительная черта игорева стиля. Вот несколько цитат: «Меньше всего Федуну хотелось, чтобы зять Бескова и сын Федотова ушел сам»; «Понурый Федотов идет к машине в сопровождении технического директора Смоленцева. Тот смотрит на тренера с сочувствием ,и я знаю, что это искренне». Алиса, Алиса, ты точно забрала миелофон с собой в будущее? Ты точно не забыла его где-нибудь в сквере по случайному соседству с 23-й спецшколой, где примерно тогда начинал учебу спецпервоклассник Рабинер?..

Игорь, где ты видел порнографию в купальниках? Игорь, ты ж писатель!

Несколько раз Игорь обращается к беседе со своим однокашником, а моим коллегой и добрым приятелем Георгием Черданцевым. Причем сюжетной привязкой для беседы с телекомментатором служит именно однокашничество, хотя, будь у Игоря нормальный литературный слух, он мог и изящнее обосновать появление в тексте слов коллеги. Вспомните – книга называется «Как убивали «Спартак»-2». Георгий же в детстве серьезно занимался футболом, он как раз играл за команду «Спартак-2», которая раньше была, а теперь ее нет. Думаю, бывшие игроки этой команды с надеждой купят мягкий красный томик – и обманутся. Именно о «Спартаке-2», как впрямую обещает заглавие, там нету ни слова.

Или назвать выступление «группы в полосатых купальниках» на какой-то спартаковской вечеринке – порнографией. Есть правда гнева, конечно! Но... Стиль. Ох, стиль! Ну, Игорь, где ты видел порнографию в купальниках? Зачем поставил рядом два этих нестыкуемых иносказания?))) Игорь, ты ж писатель! Писатель, а не, к примеру, футболист Альберт Осколков, интервью которого показывают в редакции ФК каждому новобранцу-журналисту (Осколков сказал как-то: «Эта победа нужна нам, как утопающему глоток воды»). Я лишний раз задумываюсь над тем, что уж чем-чем силен «Спорт-Экспресс», так это литредактурой (и шляпу, шляпу долой перед Гескиным). На страницы газеты подобные стилистические эскапады не просачиваются. А вот в книге не оказалось рядом старых товарищей, которые знают, что Игорь Рабинер элементарно путается в русском языке.

Игорь умеет писать страстно. Увлечь что своей радостью, что плачем. Но других интонаций он не знает. И когда начинает судить о серьезных материях, садится в глубокую лужу немедленно, всем телом. Продолжая при этом из лужи говорить пророческим голосом.

Я искренне смеялся, когда читал размышления Игоря о том, как «Спартак» вынужден был Титова покупать сам у себя. Это, конечно, потрясный пример; я удивляюсь, как ни один редактор, ни один из тех, кто читал книгу в рукописях и гранках, не обратил внимание Игоря на абсолютный, феноменальный идиотизм этого рассказа. А с другой стороны – как раз и понятно, почему. Вот такова сила игоревой страсти. В этом и разгадка, я думаю, кассового успеха книги: ее повышенный тон, дерганый нерв увлекают гораздо раньше и сильнее, чем, собственно, фактура.

Так о чем бишь речь? А вот о чем. На странице 36 описывается ситуация, в которой в период бромантанового скандала и годичной дисквалификации Титова состоялся переход «Спартака» из рук Андрея Червиченко в руки Леонида Федуна. Рабинер пишет (я в пересказе, чтобы было по возможности не длинно), что Андрей продолжал платить зарплату Титову, хотя мог, по предположению автора, этого не делать. Тут мы оговоримся, что для того, чтобы знать, мог ли Червиченко не платить, надо было прочитать контракт – и навряд ли Игорю представилась такая возможность. Можно было бы также вспомнить, что Титов был не первым игроком, которому Червиченко платил несмотря на нетрудоспособность – вспомните, как сломал обе кости голеностопа Парфенов? Я уж не помню, какие там в точности были обстоятельства, кажется, у Парфенова заканчивался контракт – и он был автоматически продлен на срок лечения... Ну, что-то в этом роде. Но главное, что случаи похожи – и в обоих Червиченко вел себя одинаково. То есть вот, в частности, такой он был человек. Но мы отвлеклись.

«Спартак» продавали так же, как человек продает машину. Он считает в ней и износ двигателя, и амортизацию, и есть или нет в ней аудиосистема

Так вот дальше. Бог с ними, контрактными возможностями и невозможностями. Рабинер сокрушается, что «меценатства в чистом виде в России не найдешь». В силу этих обстоятельств, по словам Игоря, трансфер Титова перешел в собственность Червиченко. И далее – блистательный вывод (тут – цитата и только цитата): «Когда настало время «Спартаку» и Червиченко расходиться, выяснилось, что клуб вынужден был выкупать собственного капитана (!), воспитанника родной спортшколы (!), у деятельного ростовского бизнесмена». И далее: «Зададимся вопросом: если бы футболист был таким ревностным патриотом красно-белых, что деньги при этом не имели бы значения, согласился бы он на переход трансферного листа в руки Червиченко?»

Аплодировать стоя!! Браво, Игорь!!! Браво!

Ох. Каково сказано... Пронзительно, да?

Смотрите. Не будем сейчас вдаваться в нюансы, упростим до предела. Для начала: не «Спартак» расходится с Червиченко, это абсурдная фраза. А Федун покупает у Червиченко клуб «Спартак». Впрочем, на самом деле у автора вышло красивее: он отождествил сакральное для себя понятие с человеком, которого обвиняет на протяжении двух томов в предательстве традиций... Как бы то ни было – речь идет о продаже клуба одним человеком другому. Игорь! Как ты думаешь, когда что-то продают кому-то, как это происходит? Ну, какая разница, идет речь о клубе ли, квартире ли, заводе ли, наконец, автомобиле? Берут и смотрят: сколько стоит. Значит, «Спартак» на момент продажи – это активы: база в Тарасовке (клубу, кстати, до Червиченко не принадлежавшая), клубный офис, всякая мелочь вроде автобуса, брэнд, спортшкола со стадионом имени Нетто (который, кстати, тоже Червиченко к клубу пристегнул накрепко и построил там здание интерната, насколько я знаю), и, Игорь, – главное – это игроки. Точно так же, когда человек продает машину, он считает в ней все: и износ двигателя, и амортизацию, и есть или нет в ней аудиосистема.

И вот стоимость всего складывается из стоимостей каждой крупности и каждой мелочи.

Так что пафос смехотворен. Титов в деловом отношении был ровно таким же активом клуба, как и спортшкола. Как и автобус. И, поскольку он не играл, насчет его стоимости и шла серьезная дискуссия, сугубо деловая: Червиченко стремился продать подороже, Федун стремился купить подешевле. Вот и все!

А ты говоришь – выкупали воспитанника собственной спортшколы! Смех!! Да какой там смех – ржака! А ты не подумал, Игорь, что в этот момент и спортшколу у Червиченко – тоже ведь выкупали?

Охо-хо. Ну, а пассаж об истинном спартаковстве применительно к этой истории – это и вовсе стыдоба. У человека есть контракт. Он принадлежит клубу. Ну да, а клуб принадлежит – правильно, Червиченко. Неужели ты не понимаешь, Игорь, что если бы в этот момент контракт Егора перестал бы действовать, он бы просто не играл дальше за «Спартак»? Что на самом деле все эти красивые слова, лишенные смысла, всего-навсего описывают сквозь прихотливую призму твоего воображения простейшее дело: клуб продается. Титов – игрок клуба.

Книга Рабинера – она вся про страсть. Но заметьте – в ней все измеряется деньгами

Ну, да. Сделка шла непросто. В частности, по нескольким игрокам так и не столковались. По Титову – да, а вот по, например, Иванову, или Погребняку, или Данишевскому – нет. И они покинули клуб, новые владельцы их не купили, а старые продали в другое место...

Кстати. Вот что интересно. Книга Рабинера – она вся про страсть. Но заметьте – в ней все, абсолютно все измеряется деньгами. Даже в рассказе о разочарованных болельщиках, которые зря прокатились в Виго на матч с «Сельтой», и то сказано среди прочего: а ведь люди потратили по 800 – 1000 евро на эту поездку... И что же, если бы потратили 1500 евро – в полтора раза сильнее, выходит, расстроились бы? И так во всем. Если речь заходит о конфликте – с дотошностью пишется, кого и на сколько оштрафовали. И из разницы штрафов появляется мораль. Самая смешная история на это правило – про Павлюченко и его сломанную ногу. Когда Игорь со всей страстью описывает, что Роману клуб не предложил на это время пригласить водителя (с загипсованной ногой он сам не мог водить), а ведь зарплата Павлюченко всего 600 000 долларов США в год! Меньше, чем у многих игроков его масштаба и статуса!

Вдумайтесь. Это же две разные истории. Первая – о том, что клуб не позаботился о ведущем игроке. И вторая – о том, что у Павлюченко зарплата примерно вдвое меньше, чем, скажем, у Погребняка. Ну, грубо говоря. А теперь подумайте: вот если мы рассуждаем о заботе, о человеческом отношении к игроку, которое тот непременно оценит, из которого и складывается атмосфера клуба – то при чем тут годовой оклад? А что, если бы у Павлюка зарплата была 2 миллиона против жалкой, босяцкой «единички» Павла – тогда что, о нем, выходит, заботиться не надо, что ли? А Игорю нужно все смерить на деньги. Я вот думаю, что все это – проговорка по Фрейду на самом-то деле...

На закуску я обещал указать место, где взаимоисключающие вещи говорятся с интервалом в одну страницу. Обещали – выполняем. На страницах 130-131 автор использует тираду Юры Черданцева, чтобы разъяснить, кто такие нынешние богатые люди и, в частности, Федун. А это люди, которые оказались в нужное время в нужном месте, сели на нефть и всего и делов, что до сих пор сидят. Я это обсуждать сейчас не буду, мы эдак далеко в сторону уйдем, в чем мораль нынешнего богатства; ну, в общем, понятно, что мысль, на которую опирается автор – в том, что совершенно не означает богатство таланта управленца. Там даже говорится о неконкурентной среде, в которой они добились своего (ни фига себе неконкурентная – ну, да не о том). Повторюсь – это слова Черданцева, но автор ведь именно их выбрал для характеристики богатейства. Значит, соглашается.

Но в смысле сказанного выше – нельзя ли указать на пять хотя бы отличий Авена и Федуна?

И вот тут – главное! Страница 132! Пара-пара-парам!! Грустный рассказ о том, как состоятельные болельщики, вхожие в лужниковский ВИП, обращаются с просьбой купить клуб... к главе «Альфа-банка» Петру Авену! Он-то болельщик! Он-то спартаковец!!

Да... Но в смысле сказанного выше – нельзя ли указать на пять хотя бы отличий Авена и Федуна?)) В смысле менеджерства, в смысле того, что они оказались в нужное время в нужном месте когда-то (а я, я, талантливый, способный, умный Игорь Рабинер, я все это время своим трудом, своим потом и кровью, а я, почему я такой бедный, почему мне приходится... Ээээх, эх!)... Я вижу только одно отличие. Петр Авен оказался в ненужное время в ненужном месте – и подставился под книгу «Как убивали «Спартак»-2».

О пресс-атташе Шевченко я и вовсе промолчу. В первой книге, где подробно рассказывается, кто и как спаивал Романцева, прежний атташе – Александр Львов – выглядит просто-таки ангелом. Ну, конечно, «Спорт-Экспресс» писал в конце каждого интервью: «Благодарим за помощь Александра Львова» (хотя любая помощь газете со стороны пресс-атташе является его прямой обязанностью); хотя это Львов бухал вместе с Олег Иванычем; это Львов клянчил с изданий деньги за то, что подводил игроков, а с игроков – за то, что приводил издания (и не только за это, а вообще – на бедность). Я не знаю, я не в команде – кому там и на кого Шевченко наушничает, если наушничает; а вот как Львов получил при всех своих сединах п..ы от одного игрока за скотство – мне рассказывали. Как регулировал доступ к слабеющему телу Олег Иваныча – знаю в деталях. Как хамил журналистам, которые отказывались лизать ему задницу – не понаслышке! Шевченко, когда ни позвони, – он всегда поможет. И не только нам. Он не идеальный пресс-атташе, я идеального вообще ни одного не знаю (лучшим, по-моему, был Володя Константинов в ЦСКА и «Крыльях»), но обязанности свои он выполняет лучше всех остальных спартаковских. Я, правда, про Зинина не скажу – так вышло, что, когда он работал, я не делал программу и просто не знаю; но что с ним проще работать, чем с Леонидом Трахтенбергом и уж тем более с пьяницей Львовым (который, рассказывая когда-то о своих приметах в день спартаковских матчей на страницах «Спорт-Экспресса» же, промолвил удивительную сентенцию: «В день матча стараюсь не пить вообще», тут же каждое слово – поэма!) – это факт. Хотя, конечно, зарплату в «СЭ» он не получает.

Я заканчиваю. С самого начала я сказал, что книга глупая. По-моему, я привел достаточно примеров. Причем только из второй книги – в первой еще есть мой любимый образ Игоря, когда он описывает Романцева, которому Тарасов заповедал при случае, не стесняясь, «резать мясо», и вот мир Романцева все сжимается и сжимается, и вот он уже режет мясо на собственной кухне и в конце концов обрубает сук, на котором сидит... Это если вкратце – там так было. Ну, такой вот чел Романцев, что у него на кухне был сук. И он, когда собирался пожарить себе биф, я извиняюсь, штекс, на него садился и нечаянно как-то обрубил. И упал, думаю, прямо в кастрюлю с компотом, которая стояла суком ниже. Ну, это ладно.

Такой вот человек Романцев, что у него на кухне был сук

Мне кажется важным отметить, что книга глупа вовсе не потому, что в ней встречаются глупости. Глупости могут встречаться везде, нельзя разбираться во всем на свете. Мы все иногда говорим глупости, это наше неотъемлемое право. Но книга Игоря Рабинера глупа генерально. Она – плач, тоска, вой об ушедшем «Спартаке», которого не будет. Ну, типа – не будет. В конце своего «повторного убийства» Игорь, на протяжении двух томов оттоптавшийся на Федуне и Шавло, тем не менее пишет, что вот теперь, когда появился Черчесов, все может быть по-другому. Хотя и Федун, и Шавло вроде как никуда не деваются, а корень проблемы виделся именно в них. Между тем сама подобная размышлительная конструкция буквально вопит – раз так, то дело было – при всех минусах Федуна и отсутствии плюсов у Шавло – в том, что НИКТО из прежних тренеров не смог пока стать в «Спартаке» тем, чем становится... Ну, честно говоря, пока – чем обещает стать Черчесов. И это прямой вывод из всех игоревых наблюдений. Иного нет. Иные могут быть только у автора.

Так вот. Книга глупа генерально. Книга мало того, что не понимает, что Старостины не встанут из гроба; она не понимает и того, что главное, в рамках книги, в рамках взгляда конкретного Рабинера – главное отличие прежнего «Спартака» от нынешнего в том, что тот, прежний, мальчуган Рабинер видел с трибуны и грезил о нем с друзьями во дворе и за семейным столом в праздники. Он не знал кухни той команды, он не ведал, что у его кумиров есть плоть и кровь, и пот, и прочее. А про нынешнюю команду он может узнать все. И тонет в этих подробностях, и пытается осмыслить этот быт, и он в своей бытовости – как же не соответствует его детской мечте... Он обвиняет Титова в бесхребетности – но он забывает, что отнюдь не бойцами были Гаврилов, Черенков, Цымбаларь. Он рассказывает какую-то странную историю с фальсификацией итогов голосования за капитана в современном «Спартаке» – и не вспоминает недавнее совсем интервью, к примеру, Юрьвасилича Гаврилова, в рабинеровском же родном «СЭ», когда Гаврилов рассказывал, как Бесков предлагал им голосовать за варианты стартового состава – и все равно делал по-своему, хотя они как-то раз договорились о том, чтоб всем голосовать сходно. Рабинер видит корень зла в том, как убирали Федотова... Ну, ладно, не может человек по сторонам посмотреть – гнусно, конечно, что так с людьми поступают, но это ж футбол, где и когда какого тренера красиво убирали – поди вспомни... Ладно. Не может человек посмотреть по сторонам, ладно!! Но он же сам берет интервью у Любови Федотовой, в девичестве Бесковой, великой женщины, спутницы жизни (счастливец!) Владимира Григорьича Федотова. И Любовь Константиновна ему говорит... Нет, вы вчитайтесь! Она говорит: «Шавло повел себя по отношению к Володе именно так, как старший Старостин – к моему папе». Шавло поступил ровно как Старостин... И это слова дочери Бескова. Удивительные, парадоксальные – но ОНА ЭТО СКАЗАЛА, хотя где Старостин – и где Шавло! А Игорь из разговора с ней понял – другое. Вот и все.

Это футбол. Так было и будет всегда. И «Спартак» не убить. Если бы его этим можно было убить, то и жить не стоило бы.