Подражание Евро
Сборную России встречали у отеля десятки иностранных туристов, но футболистам было не до них. Денис Романцов и Кирилл Благов передают из Варшавы.
«Здесь боятся говорить по-русски»
Варшавянин Эрик обеспечил нас кровом на время Евро. В детстве Эрик гонял мяч в школе тбилисского «Динамо», но это ему быстро наскучило. Совсем недавно он работал крупье в одном из варшавских казино, а теперь наслаждается dolce far niente. Магнитола в его машине крутит диск с саундтреком ко второму «Брату», а он подпевает Бутусову на светофоре.
- Здесь некоторые даже боятся говорить по-русски, хотя знают язык, – говорит Эрик. – Просто как бы чего не вышло, чтобы на них лишний раз косо не посмотрели. У меня такое только один раз было. В казино пришли ребята, которые говорили на русском, я начал с ними общаться, а один менеджер подошел и начал гнать, чтобы я говорил на польском, потому что работаю в Варшаве. Единственный раз, когда я на этой почве с кем-то повздорил. А вообще здесь к русским отношение 50 на 50, но нужно понимать, что русскими считают всех подряд – и украинцев, и казахов, и грузин. И никого не переубедишь.
Во время конфликта между Россией и Грузией в Польше прибавилось беженцев. Свое присутствие грузины сразу обозначили парой ограбленных ювелирных и стычками с местными чеченцами.
- Власти увидели, что такое дело, и сразу начали высылать грузин обратно, – вспоминает Эрик. – Не понимаю, почему в Москве так не делают.
Дорога к стадиону тянется через несколько районов и мимо центрального вокзала. Всюду пестрят вывески со словом «кебаб» – фастфудом, который скоро затмит «Макдоналдс».
- Самый вкусный кебаб в «Сахаре», его там сирийцы делают, – говорит Эрик. – Им тоже спокойно не живется – вон, с турками постоянно воюют.
«Если Балотелли уйдет с поля, ему покажут карточку»
– Мы делаем все, чтобы побороть коррупцию, – твердит Мишель Платини в конференц-зале Национального стадиона. – Со стороны УЕФА ведется непрерывная работа, и наша конечная цель заключается в том, чтобы все замешанные в этом люди больше никогда не имели отношения к футболу.
- А если игрок делает ставки на теннис или на скачки? – интересуются в зале.
- Вообще человек может ставить на то, что ему нравится – хоть на скачки, хоть на Надаля. Но когда футболист делает ставку на матч, в котором сам принимает участие, – Платини выдерживает паузу. – Мы же все понимаем, что ничего хорошего в этом нет.
- Чезаре Пранделли говорил, что спокойно воспримет ситуацию, если сборной Италии придется сняться с Евро-2012.
– Пранделли шутник, – парирует Платини. – Мы играли с ним на протяжении нескольких лет, и я могу сказать, что у него отличное чувство юмора.
Тема сборной Италии получила продолжение, уже в контексте Марио Балотелли и его возможной реакции на случаи проявления расизма, но и в этой истории точку поставили более чем стремительно.
- Пусть для начала попадет в состав, а там будет видно, – резюмирует Платини. – Но вообще, если он и вправду вздумает уйти с поля, судья покажет ему карточку.
Мартин Каллен – один из директоров УЕФА, сопровождавший Платини – начал было засыпать. Платини меж тем ушел от ответа на очередной вопрос, выдал непереводимую с французского шутку, посмеялся и внезапно по-отечески потрепал коллегу по затылку – тот незамедлительно дал понять, что по-прежнему в деле и даже попробовал что-то сказать.
«Играй с душой, борись до конца»
Андрей Воронин недавно жаловался: к сборной Украине, говорит, ни внимания, ни интереса. Занималась себе сборная на австрийском сборе, а журналистов было меньше, чем здоровых украинских вратарей. Дошло до того, что Олег Блохин заклинал: «Приезжайте, поговорите с игроками, посмотрите как мы работаем».
Сборной России чужды соседские проблемы. Варшавским вечером российского кортежа ждут резиденты чуть ли не всех частей света. Ждут взволнованно и трепетно. Кого тут только нет – поляки, мексиканцы, японцы, афроевропейцы. На вид – легкомысленные зеваки-туристы, но именно эти люди как-то прознали, что с вечерней тренировки сборная России вернется в 19:00 и выстроились у черного входа отеля «Бристоль», чтобы украсить блокноты русскоязычными каракулями. Наконец, к отелю помпезно подкатывает автобус российской сборной. Правый его бок декорирован не то девизом, не то призывом, не то мольбой: «Играй с душой, борись до конца».
Дверь отворяется, и возникает Сергей Фурсенко. Интуристы не признают в нем знаменитости и встречают равнодушно. Оживляются они лишь тогда, когда вслед за административными служащими сборной на улицу один за другим высыпают футболисты. «Юрий! Юрий!!», «Алан!», «Павлюченко!», «Игорь, здоровья!» – узнают не всех, но бумагу для автографа тянут каждому: хоть кто-то же соблаговолит расписаться. Не обращая внимания на собравшихся, в отель семенят Аршавин, Комбаров, Измайлов, Дзагоев, Жирков. Александру Бородюку словно становится совестно за игроков. Добравшись до двери отеля, он разворачивается и уделяет полминуты автографоманам. Его примеру следуют Погребняк и Глушаков. Особенно усердствует подросток в майке сборной Дании, который норовит всучить свой блокнот всякому проносящемуся мимо. Никто из игроков не отвечает парню взаимностью. И только Вячеслав Малафеев смеривает датчанина настороженным взглядом.