Вот она, Рыбка моей мечты

За пару часов до матча Донецк накрыла дымка, а в воздухе повис характерный запах гари. Фанаты «Зенита» стремительно шагали по проспекту в сторону стадиона. Над их головами развевались флаги, ввысь с писком взмывали ракетницы, а привычные сине-бело-голубые цвета разбавлял алый оттенок зажженных файеров. Расположившись на самом верхнем ярусе «Донбасс-Арены», они до поры до времени оставались незаметными, но как только их команда вышла на разминку, накрыли стадион бодрым скандированием названия своего любимого города.

– Каждый, кто пришел с пакетом семечек в руках, может разворачиваться и идти домой. Главное сегодня – оставить здесь свой голос, – озвучил задачу диктор стадиона и первым же приступил к ее выполнению. – Давайте поприветствуем болельщиков из Петербурга.

Внезапно прогремели первые аккорды хита Сергея Шнурова. «Спб точка ру», – подхватила было питерская торсида

Поклонники горняков отреагировали дежурным свистом. Диктор взял паузу, и через пару минут над ареной внезапно прогремели первые аккорды хита Сергея Шнурова.

– Спб точка ру, – подхватила было питерская торсида, но музыка в колонках стихла столь же внезапно.

– Одна из болельщиц «Зенита» сегодня забыла в банке свой паспорт. Не забудьте завтра забрать его, – триумфально вернулся диктор, питерские сектора зашелестели аплодисментами, но он продолжал. – Надеюсь, вы оцените донецкое гостеприимство. Кредит на вас мы уже оформили.

Трибуны отозвались заливистым хохотом, и в этот момент стало ясно, на что будет способна арена, когда забьется под завязку.

Когда зазвучал гимн Лиги чемпионов, «Донасс-Арена» показала, что слова всех без исключения соперников «Шахтера» о дополнительном давлении на этом стадионе, – вовсе не формальная любезность. Это сложно передать словами, это нужно просто почувствовать, хотя бы один раз в жизни. Чтобы понять, что я переживал в этот момент, вдыхая вместе с запахом скошенной травы частичку души каждого из 50 тысяч человек, просто вспомните свой самый лучший матч в жизни и умножьте наполнявшие его эмоции на три. На три яруса донецкой арены. Я, например, никогда не был частью такой фантастики.

Вспомните свой самый лучший матч в жизни и умножьте наполнявшие его эмоции на три. На три яруса донецкой арены

Выложившись в дебюте, трибуны поутихли, но незабитый Широковым пенальти и еще пара сочных сэйвов в исполнении Рыбки, показали, что вскрутить нерв (а вместе с ним и уровень шума) в пару раз они готовы всегда. Оставалось понять только одно: что же произойдет, когда «Шахтеру» удастся забить. Виллиан дал почувствовать это совсем скоро, реализовав, по сути, первый полумомент в атаке.

Забей прежде «Зенит» хотя бы в одном из своих моментов, и «Шахтеру» пришлось бы очень тяжко. Питерцы были хороши во всех отношениях, кроме завершающего удара, и когда он все же состоялся, «Шахтер» стал выглядеть чрезвычайно озадаченым. Изменить это состояние донецкой команды не смог даже гол Луиса Адриано в концовке тайма.

На исходе часа счет этого матча вполне мог выглядеть как 4:4, ну или хотя бы 3:3. Но благодаря вцепившемуся в кураж Рыбке и тому, что донецкие бразильцы постепенно начинали терять интерес к игре, на табло горели две сытые двойки. Луческу постарался было что-то предпринять, но резюме его попыткам как нельзя точнее выдал Лучано Спаллетти.

Благодаря Рыбке и теряющим интерес к игре донецким бразильцам, на табло горели две сытые двойки

– Луческу ошибся с человеком, который ездил просматривать нас, – заявил итальянец. – Чтобы лучше узнать нашу команду, ему стоит послать лучшего скаута.

Спаллетти выжал из своего «Зенита» со всеми его сегодняшними проблемами если не максимум, то нечто очень близкое к нему. В конце концов, проблем этих у него становилось больше прямо по ходу матча, а решить их в силу уже имеющихся было практически невозможно.

Для еще большего эффекта этому матчу не хватало разве что победителя. За пять минут до финального свистка болельщики «Шахтера» потянулись к выходу. Вместе с ними со своего места поднялся и Геннадий Орлов – последние мгновения этого матча он провел на ногах.

– Не торопиться, не торопиться, – как заклинание произносил комментатор, и в этот раз с ним было трудно не согласиться.

Хотелось, чтобы этот матч продолжался вечно.