Короли чардаша

На три вещи можно смотреть бесконечно: как горит огонь, как течет вода, и как борются между собой напарники по «Макларену». С последней догмой наверняка поспорили бы едва не уволенный в июле Мартин Уитмарш и предпочитающий бесконечно раздевающихся стриптизерш Барни Стинсон. Но тех, кто с восторгом в прямом эфире наблюдал за борьбой Льюиса Хэмилтона и Дженсона Баттона с 48 по 52 круги этапа в Модьороде, вряд ли переубедить. Поскольку это и в самом деле было восхитительно.

Только вдумайтесь: представители одной команды в дождливую погоду на далеких от идеала покрышках по трассе, где обгоны случаются только в результате очевидных ошибок пилотов, вели бескомпромиссную борьбу в дуэли за первое место! Малейшая неточность в управлении машинами — и маячивший загадочными венгерскими призами-финтифлюшками (интересно, куда подевался фирменный фарфор — неужели кризис и сюда добрался?) дубль разлетелся бы вдребезги… Однако с капитанского мостика «серебряных» говорить «фром май харт ин инглиш» в формате «фернандо из фастер зэн ю» никто не решился. Более того, целых четыре круга — до пит-стопа Льюиса — боссы «Макларена» позволяли подопечным контратаковать сразу же после потери позиции, давить друг на друга вплоть до самой точки торможения на позднем брэйкинге и нагружать ресурс мотора по полной программе не только в ходе рокировок на прямых. И это здорово! Поскольку одни только чардашные контрвыпады выписали Хэмилтону индульгенцию за несвоевременный «ремейк» использования промежуточных покрышек и разворот после потери контроля над машиной.

Целых четыре круга — до пит-стопа Льюиса — боссы «Макларена» позволяли подопечным давить друг на друга

Последний, к слову, был совершенно справедливо классифицирован стюардами как попытка возвращения на траекторию, сопряженная с опасностью для других участников движения. Подобные инициативы в правилах черным по белому прописано карать штрафом (маневр нельзя производить, пока не убедишься, что он не принесет вреда окружающим), а потому пенять на пристрастность ареопага, как это делают британские журналисты, Льюису точно не стоит.

Впрочем, после столь яркого Гран-при у британца наверняка и сил на это не осталось. Ведь его рулю принадлежит, на наш взгляд. и наиярчайший индивидуальный обгон уик-энда. На 63-м круге Хэмилтон воспользовался замешательством Камуи Кобаяси, попросту не знавшего куда себя деть в ходе борьбы лидеров, и атаковал Марка Уэббера в 12-м повороте. Австралиец такого подвоха явно не ожидал. Во-первых, на этом участке трассы обычно развязывали войну лишь головорезы-смельчаки — и уж никак не в присутствии посторонних. А во-вторых, как можно было идти на обгон, если от мельтешивших голубых флагов рябило в глазах? «Можно!» — задорно ответил Льюис, просочившийся между своими и круговыми, как горнолыжник-слаломист между флажками. Да так эффектно, что после потери позиции Уэббо еще пару секунд не мог прийти в себя — даже DRS на мгновение позже необходимого использовал. Что, впрочем, нисколько не повлияло на ситуацию.

Любопытное наблюдение: в воскресенье пилоты обгоняли в первом, втором, пятом двенадцатом и даже последнем поворотах! То бишь трасса, в сухую погоду считающаяся образцом «карусельного» доезда, под дождем превращается во вполне себе удобоваримое полотно. Где, скажем, Фелипе Масса даже после обидного разворота и проигрыша в очной борьбе напарнику на старте не превращается в «лузера», ориентированного на задачу попросту докатить до финиша, а остается вполне себе квалифицированным бойцом. Даже несмотря на то, что обставить Росберга (дважды), Кобаяси и Альгерсуари ему во многом помогла резина, сути особо это не меняло. С модифицированным задком болида бразилец смотрелся на «Хунгароринге» весьма уверенно (не будем забывать о психологическом факторе!) и наконец-то отдалился от друзей-середняков, с коими успел породниться в ходе последних этапов. К слову, Фелипе также добыл несколько вистов в не самых удобных для атаки местах, что делает честь прибавившей в механическом сцеплении с трассой «Феррари».

Задавать темп для «вагончиков» ни солидным «локомотивам» калибра «Заубера», ни бюджетным «пыхтелкам» типа «Лотуса» не удавалось

Что удивило в воскресенье, так это то, сколь трудно было проводить в жизнь обычно доминирующие в Венгрии линии защиты. «Паровозики» собирались так же активно — это традиция, по-другому здесь и быть не могло. Но вот задавать темп для «вагончиков» ни солидным «локомотивам» калибра «Заубера», ни бюджетным «пыхтелкам» типа «Лотуса» не удавалось. В случае с Кобаяси это было в принципе объяснимо. Пойдя по традиционному пути максимально затянутых остановок, японец был обречен открыть путь более агрессивным соперникам — слишком уж дорого ему давались резкие выходы из виражей и жесткие торможения. А вот Ковалайнен мог постараться и получше — благо перед глазами пример напарника Трулли, который своей неуступчивостью нервировал уже упоминавшегося Хэмилтона и довел Хайдфельда до того, что тот вовсе «сгорел» на работе. Тем более что и соперники у финна были классом пониже, нежели чемпион мира: Пастор Мальдонадо, Ник «Зиппо-гриль» Хайдфельд, Адриан Сутиль и Серхио Перес. Однако Хейкки, словно тот городничий, собрав всех, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие («вы все будете волочиться вслед за мной!»), неожиданно быстро сдулся. Пропустив венесуэльца в первом повороте, Ковалайнен допустил ошибку, после чего по гостинцу без каких-либо помех двинули и преследователи. Тони Фернандес в тот момент имел полное право грязно выругаться…

Пренебречь выбором выражений вполне мог и Росс Браун, поскольку Нико Росберг совсем уж бледненько выглядел в одном из фирменных компонентов. Нет, все понятно против KERS не попрешь, а против DRS и вовсе нет приема. Но как-то слишком уж безвольно немец обозначал сопротивление даже в связках поворотов, этому благоволивших. Складывалось впечатление, что пилот «Мерседеса» стремился свести к минимуму всяческий риск — и, есть подозрение, дело здесь не только в слабом сцеплении покрышек со студеной трассой. В нынешнем сезоне Росберг предпочитает брать свое за счет атак (к слову, тенденция подтвердилась и под занавес Гран-при Венгрии), контрнаступая после потери позиции и стремясь оторваться после рокировок. А вот жесткой защиты, агрессивной борьбы и удержания места с позиции силы наблюдается все меньше и меньше. Хотелось бы ошибаться, но, кажется ментальность Нико в стане «Мерседеса» претерпела определенные изменения — и необходимость финишировать лучше напарника стала основной доминантой, затмевающей остальные задачи.