Книга #ВеримВТампу. Глава 14. Законы Мёрфи в действии (часть 1)
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
Disclaimer: После начала публикации глав книги на sports.ru, мне жаловались на оформление и "дизайн" постов. Допустимое форматирование на sports.ru не предусматривает некоторых возможностей форматирования, которые возможны на других площадках. Плюс, я не ставил себе задачей красиво оформить этот текст, т.к. красивое оформление - в печатной книге (можно посмотреть видео, как выглядит книга https://t.me/tbl_ru/2729) , а тут - в первую очередь текст, а картинки можно посмотреть и отдельно (по тексту они кликабельны, если что).
14. Законы Мёрфи в действии
Эта глава для меня представляется наиболее сложной для написания. Я точно не знаю, что из нее получится. Проблема в том, что в те времена сам я, хотя уже и следил за Молнией и даже считал себя ее болельщиком, информацию о происходящем имел весьма и весьма скудную. А пытаясь разобраться в событиях того межсезонья из различных источников, я столкнулся с информацией настолько противоречивой, что достоверно понять, как и что было на самом деле, я затрудняюсь. Поэтому, наверное, в особо сложных случаях я буду излагать «медицинские факты», а их причины излагать в различных версиях их участников.
Во-первых, сразу по первому мифу – якобы именно тем летом, не получив денег от участия в плей-офф, на которые они серьезно рассчитывали, японские хозяева серьезно урезали финансирование клуба. Ключевое слово – «урезали». Это миф. Платежная ведомость к сезону 1997-98 выросла. Пусть незначительно, но все же выросла. С 20,8 миллионов долларов до 21,5 миллионов. Другой вопрос, что этим летом заканчивались контракты сразу у нескольких игроков, претендующих на повышение зарплаты, и позволить себе такое повышение команда не могла. В первую очередь речь идет о Грэттоне. Но также о Руди Пошеке, Билле Холдере, Джее Уэллсе (с ним, правда, все проще – летом он объявил о завершении карьеры) и некоторых других.
В своих мемуарах Фил Эспозито утверждает, что Сабуро Ото стал требовать от него обменять Романа Хамрлика, поскольку его контракт слишком дорого обходится клубу. Основным аргументом было то, что у клуба слишком большая платежная ведомость, и в связи с этим – плохие перспективы продажи команды новым владельцам. Эспозито утверждает, что, обменяв во время драфта (21 июня) Шона Барра в Сан-Хосе (за право выбора в пятом раунде) и Рика Табараччи обратно в Калгари (за право выбора в четвертом раунде), он расчистил платежку, позволив себе не менять Хамрлика. Это представляется логичным, если не учитывать фактор Криса Грэттона, который требовал существенного увеличения зарплаты. Многие журналисты (не знавшие, впрочем, содержания закулисных разговоров Эспозито и Ото) считали, что этот ход рассчитан именно на то, чтобы сэкономить средства для подписания лучшего игрока команды в минувшем сезоне. По их версии к этому же относится отказ от подписания новых контрактов с Руди Пошеком и Биллом Холдером, которые на правах свободных агентов заключили новые соглашения с Сент-Луисом и Сан-Хосе соответственно.
Грэттон становился ограничено свободным агентом, то есть по окончании контракта права на него оставались у Молнии, поэтому время у Эспозито было, и, по версии писавших в то время о Тампе журналистов, расчистка платежной ведомости была направлена именно на то, чтобы освободить место для подписания Криса.
Я не знаю, какая версия правильная. Выбирайте сами. Медицинские факты говорят о том, что Эспозито отпустил Пошека и Холдера без контрактов и обменял Табараччи и Барра в день драфта на права выбора. Таким образом, в день драфта у Эспозито было аж 11 выборов. Что, впрочем, не имело принципиального значения, учитывая плохое умение тогдашнего штаба драфтовать.
В первом раунде, впрочем, Эспозито не слишком сильно промахнулся. Да, некоторые игроки, выбранные позже седьмого общего выбора, сделали в НХЛ гораздо лучшую карьеру (в первую очередь, выбранный под 12-м номером Мариан Хосса, которого взяла Оттава, та самая команда, которая вышла в этом году в плей-офф с последнего места в Восточной конференции и от которой Тампа отстала на 3 очка; то же можно сказать и о Сергее Самсонове – 8-й общий номер, Даниэле Клири – 13-й общий номер, Скотте Хэннане – 23-й или Брендане Морроу – 25-й), но и Пол Мара в итоге был в НХЛ на хорошем счету. Правда, большая часть его карьеры пришлась на другие клубы, отнюдь не на Тампу. Но даже если бы ему и не было суждено провести относительно успешную карьеру в НХЛ, в истории Тампы Мара оставил крайне важный след, став участником обмена, который в итоге стал одним из самых если не успешных, то, как минимум, значимых для команды.
На следующий день после драфта Тампа Таймс вышла с заголовком: «Его агент – Бобби Орр. Его генеральный менеджер – Фил Эспозито. Что получится из Пола Мары?». Вполне возможно, именно протекция Орра помогла Маре стать седьмым номером драфта.
«Бобби сказал мне: «Фил, то, что мне нравится в этом парне – это то, что он отлично видит площадку и предугадывает развитие событий». Отчеты скаутов говорили то же самое, но я хотел услышать это от Бобби, – сказал Эспозито. – Я планирую выжать из него (Орра) все. Он еще об этом не знает, но так и будет. Я говорю не только о деньгах. Я говорю, чтобы он дал правильные советы нашему защитнику как лучший защитник в истории НХЛ».
А дальше пошли странные выборы. Второй раунд (общий 33-й номер) – защитник Кайл Кос (0 матчей в НХЛ). Третий раунд (общий 61-й номер) – правый крайний Мэтт Элич (16 матчей в НХЛ, все за Молнию). Пятый раунд (в четвертом выбора не было), 108-й номер – защитник Марк Томпсон (0 матчей в НХЛ), 109-й номер – центрфорвард Ян Сулц (0 матчей в НХЛ), 113-й номер – защитник Карел Бетик (3 матча в НХЛ, все за Тампу). Шестой раунд (153-й номер) – защитник Андрей Скопинцев (23 матча за Тампу и 17 матчей в составе Атланты). Седьмой раунд, 170-й общий номер – правый крайний Эйро Сомервуори (0 матчей в НХЛ, хотя, когда он существенно позже подписал контракт с Молнией, он преподносился болельщикам разве что не как новый Теему Селянне, но выше фарм-клуба новый Селянне подняться так и не сумел). 185-й общий номер – правый крайний Самуэль Сен-Пьерр (0 матчей в НХЛ). Восьмой раунд (197-й общий номер) – защитник Шон Сколни (0 матчей в НХЛ). И, наконец, в девятом раунде под общим 224-м номером был выбран центрфорвард Пол Комри, который был обменян уже меньше через полгода в Эдмонтон, где и провел свои 15 матчей в НХЛ.
Да, конечно, невозможно провести драфт так, чтобы все выбранные игроки в итоге попали в НХЛ. Но и так, что из одиннадцати выбранных только один становился полноценным НХЛ-овцем – свидетельство не самой лучшей работы скаутской службы. Например, в шестом раунде после того, как Тампа выбрала Андрея Скопинцева, Баффало выбрало Брайана Кэмпбелла. В восьмом раунде после выбранного Эспозито Шона Сколни Питтсбургом был выбран Эндрю Ференс.
Эспозито утверждает в своих мемуарах, что владельцы баскетбольного «Хьюстона», которые планировали купить команду, передали список из игроков, которых не должно быть в команде по причине излишней дороговизны. Так это или нет, и кто входил в этот список помимо, очевидно, Хамрлика, мы вряд ли узнаем, поскольку никаких иных источников, указывающих на этот список, найти не удалось. Так или иначе, данные потенциальные владельцы в итоге отказались (из-за того ли, что Эспозито не поменял летом 1997 года Хамрлика, или по иным причинам) от покупки. Но атмосфера в команде была напряженная.
Взамен ушедших Холдера и Пошека был подписан в качестве свободного агента защитник Ив Расин, никогда не хватавший звезд с неба и объективно уступающий, как минимум, Холдеру в части атакующей игры и Пошеку – в части силовой составляющей. По словам Эспозито, команда также очень хотела видеть в своем составе уже в этом сезоне выбранного на драфте Андрея Скопинцева, который, однако предпочел остаться в Финляндии.
«Он сказал мне через переводчика, что он дал слово, что проведет следующий год в Финляндии, и не хочет его нарушать, – рассказал Эспозито. – Ив Расин – это парень, которого мы хотели видеть. Я уверен, что он сможет заменить в команде Билли Холдера».
Сам Расин рассматривал себя в качестве атакующего защитника.
«Я делаю то, что должен делать в своей зоне, но я думаю, моя атакующая игра – это моя сильная сторона, – прокомментировал подписание он сам. – Подключение к атакам, броски по воротам, игра в большинстве. И все такие вещи. Я думаю, что меня взяли в Тампу именно по этой причине».
Тогда же Эспозито призвал не волноваться относительно продления контрактов с ограничено свободными агентами команды.
«Эти ребята, Крис Грэттон, Джейсон Уимер, Патрик Пулин и Джефф Томс. Не волнуйтесь о них. Они будут в команде. Могу вас заверить», – сказал генеральный менеджер Молнии на пресс-конференции, посвященной подписанию Расина.
Что произошло в период с 16 по 20 августа 1997 года, сказать крайне сложно. Точнее, что произошло – известно с анатомической точностью, но как все участники к этому пришли – очень сложно восстановить в деталях и докопаться до истины.
Поэтому начнем с фактов.
11 августа 1997 года Крис Грэттон на правах ограниченного свободного агента подписал контракт с Филадельфией. Контракт включал в себя подписной бонус (выплачивающийся сразу) на девять миллионов долларов – цифра, о которой Тампа не могла даже помыслить. Да и сами условия контракта (16,5 миллионов на пять лет, включая указанный подписной бонус) для Молнии были неподъемны.
По правилам НХЛ любая команда может подписать контракт с ограниченно свободным агентом. При этом у команды, обладающей правами на такого игрока, есть неделя на то, чтобы финансово повторить предложение другой команды, и в таком случае хоккеист обязан остаться. Если «родная» команда предложение не повторяет, контракт признается НХЛ, а бывшая команда получает в качестве компенсации права выбора на драфте. Высота этих выборов зависит от величины заключенного контракта. Получается своего рода принудительный обмен. Такая система называется Offer Sheet. «Лист предложения». Или просто оффершит.
Именно такое предложение Филадельфии и подписал Грэттон.
Спустя установленный срок Тампа не повторила предложение, и контракт вступил в силу. При этом Молния получила поистине царскую компенсацию от НХЛ. За хоккеиста, который первый раз в карьере (и, забегая вперед, отметим, что единственный) забил 30 голов, Эспозито получил права выбора в первых раундах на драфтах с 1998 по 2001 годы. Четыре первых раунда драфта (пусть Филадельфии, а значит, скорее всего, не самые высокие, хотя всякие варианты возможны). Богатство, на котором можно построить с нуля целую команду.
Спустя еще два дня, 20 августа… Молния обменивает эти четыре первых раунда драфта обратно в Филадельфию, получая защитника Карла Дайкхуса, никогда особо не хватавшего звезд с неба, и правого крайнего Микаэля Ренберга. Форварда, зарекомендовавшего себя в лиге (в составе Легиона Гибели вместе с Линдросом и Леклером) лучше, чем Грэттон. Но четыре выбора в первом раунде драфта! Четыре выбора, Карл! Мэтт Карл… Ээээ. Нет, это уже из другой главы.
Если подписание Грэттона Филадельфией вполне логично в духе того времени и, тем более, в духе самой Филадельфии, часто жертвовавшей своим будущим ради сомнительной сиюминутной выгоды, если невозможность повторения условий оффершита Тампой с учетом финансовых ограничений клуба понятно еще больше, то вот возврат этих четырех выборов не укладывается ни в какие рамки.
Просто на секундочку посмотрим, что Филадельфия приобрела, использовав эти выборы. 1998 год – Симон Ганье (да, я забегаю вперед, да еще и в сослагательном наклонении, но только представьте себе, что могло бы быть, если бы Тампа на драфте 1998 дополнительно к Винни Лекавалье, Брэду Ричардсу и другим игрокам «того самого» состава взяла бы еще и Симона Ганье). 1999 год – голкипер Максим Уаллет (да, получился баст, ну и что?). 2000 год – «мистер седьмой матч» Джастин Уильямс. 2001 год – защитник Джефф Войвитка (тоже не идеально, но все же). Из четырех выборов, которые в течение двух дней принадлежали Тампе, Филадельфия два использовала для выбора игроков, мягко говоря, заметных в рамках всей лиги. При чем тут Дайкхус? Какой здесь Ренберг?
Ну а теперь слово самому Филу Эспозито.
«Я позвонил Стиву Ото.
– Не знаю, как пойдет дальше, но прямо сейчас имидж нашего клуба в глубокой заднице, – сказал я.
Я даже в тайне от Ото связался с телекомпанией Sunshine, транслировавшей наши матчи, и спросил, не найдется ли у них девять миллионов, чтобы сохранить Криса Грэттона. Не то чтобы Крис Грэттон стоил этих денег – конечно же, он их не стоил, хоть мне и нравился этот пацан. Он вырос в отличного игрока, но на тот момент не стоил таких денег.
Позднее выяснилось, что Бобби Кларк сделал огромную ошибку. Через год он обменял Грэттона обратно в «Тампа Бэй», просто потеряв девять миллионов. Любого другого за это давно бы уволили.
Однако, когда Грэттон поставил свою подпись под его предложением, мне не оставалось ничего другого, кроме как блефовать: сказать Кларки, что мы повторим его предложение, чтобы потом постараться провернуть наиболее выгодный для нас обмен. Я позвонил Кларки и сказал ему, что он гнида.
– Мы повторим твое предложение. Может быть, мы какой-нибудь обмен можем придумать. Я тебе перезвоню, – сказал я.
Времени у меня было до полуночи по тихоокеанскому времени – то есть, до трех ночи по Тампа Бэй. На часах было уже около трех дня, так что надо было поторапливаться. Примерно через час я перезвонил Кларку и сказал:
– Я отдам тебе Грэттона за Рода Бринд’Амора и Микаэля Ренберга.
– Этих двух я тебе не могу отдать. Могу отдать Карла Дайкхауса и Ренберга, – ответил он.
– Нет, мне нужен Бринд’Амор, чтобы заменить центра, которого я тебе отдаю.
– Мы поставим Грэттона на край. Я хочу, чтобы он играл в тройке с Бринд’Амором.
– Грэттон не играет на краю, – отказался я.
– Ладно, я дам тебе Бринд’Амора, Дайкхауса и Ренберга, если ты дашь мне Грэттона и драфтпик во втором раунде, – сказал Кларк.
Я обрадовался: мне удалось превратить лимоны в лимонад!
– Ну так что, по рукам? – спросил я.
– По рукам, Фил.
– Тогда я тебе перезвоню, и мы все оформим.
Я вышел из офиса встретиться с дочкой. Мобильник у меня был включен. Никто не звонил. Я решил, что сделка практически состоялась. Отвез дочку домой, и тут мне позвонили. Было где-то в районе восьми вечера. На другом конце провода был Стив Ото.
– Я провернул обмен, – сказал он.
– В смысле?
– Мы провели обмен с Эдом Снайдером.
– Какой еще обмен?
– Нам отдали Дайкхауса, Ренберга и Дэна Кордика за Криса Грэттона.
– Дэн Кордик играть не умеет. Он здоровый и жесткий, но играть совсем не умеет. Это просто тупость какая-то.
Я послал его на**й и бросил трубку. И тут же набрал Бобби Кларку. Он был в ресторане.
– Бобби, че за дела?
– Какие еще дела? Мы же обо всем договорились.
– Эдди Снайдер говорит, что мы договорились об обмене Дайкхауса, Ренберга и Кордика.
– Фил, я вообще не в курсе про это. Честно слово.
Кларк позвонил Снайдеру, я набрал Ото, и мы вчетвером провели телефонную конференцию.
– Бобби, давай сейчас серьезно. Нам не нужен Дэн Кордик. Ты мне Бринд’Амора обещал, – сказал я.
– Хорошо, мы отдадим вам Бринд’Амора, Ренберга и Дайкхауса.
– Отлично.
– Ни за что! Мы уже обо всем договорились, Бобби. Мы не собираемся ничего менять, – вмешался владелец «Филадельфии» Эд Снайдер.
– Кордика можете себе оставить. Ренберга и Дайкхауса мы возьмем, а Кордик нам не нужен, – не соглашался я.
– Почему не нужен? – спросил меня потом Ото.
– Платить 400 тысяч долларов человеку, который в хоккей играть не умеет? Нет уж, увольте.
Снайдер не дурачок. Он знал, что Ото не разбирается в вопросе, и поэтому позвонил ему напрямую. Если б Ото не лез не в свое дело, Род Бринд’Амор до сих пор бы играл в «Тампа Бэй». Кертис Джозеф и Род Бринд’Амор многое могли бы изменить. Мы бы выходили в плей-офф каждый год. У меня в команде был Дино Сиссарелли. Только представьте Дино и Бринд’Амора в одной тройке!
Еб**ый му*ак! Он влез куда не просили – и изменил судьбу всего клуба. «Лайтнинг» только теперь начинает выбираться из этой ямы. А всю вину за это свалили на меня. На меня изрядно говна вылили за тот обмен. И мне надоело это терпеть».
Но и это еще не вся история. Ее вторую часть Эспозито в своей автобиографии не раскрывает. А вот журналисты из Чикаго назвали ее «Грэттон-гейт» (по аналогии с Уотергейтом).
11 августа, в день, когда в НХЛ поступил факс от Филадельфии, информирующий о подписании соглашения с Грэттоном, было достигнуто соглашение об… Обмене Криса Грэттона в Чикаго. По условиям соглашения Чикаго получало Грэттона и еще одного игрока (о ком шла речь, в СМИ не публиковалось), а Тампа – нападающих Стива Дубински, Итана Моро и защитника Кита Карни.
И в дело вступили минуты (хронология взята по статье Chicago Tribune «Gratton-gate»). По отметке на факсе от Филадельфии они информировали НХЛ о подписании соглашения с Грэттоном в 22:03. Совместный звонок Фила Эспозито и генерального менеджера Черных Ястребов Боба Мюррея официальному представителю НХЛ Биллу Дэйли прошел за 17 минут до этого, в 21:45. Но… Дэйли не оказалось ни в офисе, ни дома. Пока его разыскивали – семнадцать минут прошли. Факс от Филадельфии был получен в офисе НХЛ.
Сложно сказать, почему Эспозито и Мюррей не могли также информировать о сделке факсом. Но из песни слов не выкинешь – к тому моменту, когда они разыскали Дэйли, офисом НХЛ был официально зарегистрирован факс от Флайерс. Мюррей в интервью Чикаго Трибьюн сказал, что сделка была согласована днем ранее, и об этом многие знали, и поэтому никто особо не спешил – не ожидали таких действий от Бобби Кларка.
Для разрешения спора между Тампой и Чикаго с одной стороны и Филадельфией с другой стороны был приглашен специальный независимый арбитр – Джон Сэндс. Который, заслушав все доводы сторон, вынес вердикт – оффершит Филадельфиии действителен, сделка с Чикаго – нет. Гарри Беттмэн утвердил данное решение.
Наибольшее недовольство ситуацией высказывал именно лагерь Чикаго. Мюррей выражал недовольство действиями Бобби Кларка и обвинил агента Грэттона Пэта Морриса в непрофессионализме, заявив, что тот прекрасно был осведомлен о согласованном обмене, но, тем не менее, заставил Криса подписать оффершит.
Моррис, скорее всего, в действительности был главным профессором Мориарти всего «Грэттон-гейта». Согласно Чикаго Трибьюн, Моррис изначально требовал от Тампы для своего клиента 8,45 миллионов долларов на три года. Для Молнии уже 2,8 миллионов долларов в год была сумма очень тяжелая (самым высокооплачиваемым игроком был Хамрлик с 2,3 миллиона, затем Пуппа с 1,7 миллиона), но в итоге Эспозито смог договориться с Ото о выделении этой суммы на контракт (во всяком случае, так утверждают журналисты Чикаго, со стороны Тампы подтверждений в прессе не было). И когда Молния готова была подписать соглашение на условиях Морриса – последний убрал его со стола. Вынудив Эспозито искать возможность обмена. А затем и вовсе появился оффершит.
«Грэттон-гейт» в контексте Лиги стал одним из тех событий, которые в итоге в 2004 году привели к потере целого сезона. Да, это был не столь значимый и не столь заметный эпизод «контрактных войн», как, например, оффершит, который был предложен Нью-Йорк Рэйнджерс лидеру Колорадо Джо Сакику (там один только подписной бонус составлял почти столько же, сколько весь контракт Грэттона), но проблему существующего неравноправия клубов с различной глубиной карманов владельцев он тоже продемонстрировал.
Что самое забавное, буквально за месяц до этого, когда Рэйнджерс сделали свое предложение Сакику (Колорадо в итоге его повторило), Бобби Кларк назвал менеджмент Рэйнджерс «кровососами». Фил Эспозито, памятуя об этих словах Кларка, в прессе емко резюмировал Грэттон-гейт: «Что может быть еще хуже кровососов? Полагаю, что стервятники».
Так, потеряв своих лидеров с до сих пор не вылечившимся звездным вратарем (с точки зрения истории – тоже уже потерянным для команды, но тогда надежда на восстановление Пуппы все еще теплилась), раздираемая внутренними противоречиями в рядах менеджмента, конфликтом главного тренера и ряда игроков, Молния вступала в новый сезон 1997-98. Болельщики полагали, что хуже уже не будет. Но их настрой был слишком пессимистичным. Как показывает практика, когда ситуация развивается в какую-то сторону (в данном случае – в плохую), она развивается до тех пор, пока не поглотит все.
К началу сезона уже было однозначно понятно, что команда продается. Вряд ли это добавляло настроения всем причастным, но на старте сезона Эспозито излучал бодрость и уверенность в завтрашнем дне. Более того, когда летом Сабуро Ото предложил ему сменить Терри Криспа на кого-то другого на посту главного тренера (очевидно, что до него тоже дошла информация о конфликте Криспа с игроками), Фил, несмотря на то что его отношения с Криспом также были не идеальными, отказался. Впрочем, возможно, он сделал это просто назло Ото.
По результатам тренировочного лагеря в команду пробился, получив контракт, тафгай Луи Дебрюск. Для тех, кто внимательно следит за событиями в НХЛ в 2018-2019 годах – да, это отец нападающего Бостона Джейка.
Перед стартом сезона Эспозито с драфта отказов из Айлендерс был взят также легендарный узкоспециализированный специалист по выбиванию души из тела Мик Вукота. Об уровне и специализации этого хоккеиста говорит легенда, которая о нем ходила. Как-то раз он принял шайбу и, сделав пару шагов вперед, с размаху отправил ее в зону по борту. Когда он вернулся на скамейку запасных – он был встречен негодующими и недоумевающими партнерами по звену: «Зачем ты это сделал?! Мы же выходили втроем на одного вратаря!».
Еще четыре дня спустя в качестве свободного агента был подписан… Еще один ледовый «полицейский» – Трой Маллетт. Строго говоря, Молния хотела подписать Маллетта еще летом, но тогда стороны не сошлись в цене. Маллетт хотел зарплату в размере 400 тысяч долларов в год за сезон, в то время как Тампа могла предложить только 225. В июле, рассказывая про интерес к Трою, Тони Эспозито сказал, что если договориться не удастся, то роль полицейского получат проспекты Райан Браун или Мэтью Рэби. Но с тех пор утекло много воды, и полицейский был в команде уже не один, а несколько, и зачем было снова возвращаться к Маллетту, который в итоге провел только три игры за Громовержцев – не совсем ясно.
Судя по всему, понимая, что в связи с потерей Грэттона, Холдера и Барра обыгрывать соперников будет сложнее, Эспозито решил, что оппонентов можно просто избивать.
За кулисами вновь вспыхнул тлевший конфликт между командой и Лэнгкоу, подробности которого мы не знаем. Несмотря на то, что перед началом сезона особо подчеркивалось, что на возмужавшего Лэнгкоу в сезоне будет делаться особая ставка, по окончании тренировочного лагеря он… Он снова был отправлен в фарм-клуб. На это раз он не стал вступать в спор и поехал играть в Кливленд. Вызвали обратно его спустя четыре матча сезона, которые заронили искорку оптимизма. Две победы, одна ничья, одно поражение. Микаэль Ренберг начал с места в карьер с дубля в первом же матче, Сиссарелли продолжил на том же месте, где остановился годом ранее. Возмужал и окреп Уимер, начав выходить на ведущие роли. Брэдли, Айзеберт, Селиванов и Хамрлик тоже не оставались в стороне. И самое главное, Дэрен Пуппа играл так, как играл в сезоне 1995-96, отражая по 30-35 бросков за игру и принося команде важные очки.
Увы, весь оптимизм закончился очень быстро.
Следующие пять матчей Тампа проиграла. Из мемуаров Эспозито следует, что Ото требовал отставки Криспа немедленно.
«Дело было в субботу. Мы встретились с Ото в Бостоне, где наша команда сыграла с «Брюинз» вничью 1:1 (на самом деле 2:2 – шайбы на счету Владимира Вуйтека и Роба Замунера). После игры по дороге из Бостона в Нью-Йорк вместо того, чтобы сидеть с нами, Терри расположился в хвосте самолета. Он избегал нас и на рейсе в Тампа Бэй.
– Что это с ним? – спросил Ото.
– Он все понимает. Он знает, зачем мы тут. И я с этим не согласен. Я не считаю, что его надо увольнять именно сейчас. У нас с ним контракт, и от него никуда не деться. Кто будет тренировать команду вместо него?
– Ты.
– Хрена лысого.
– Тогда найди тренера.
– Давай лучше подождем с этим.
Мы вернулись в Тампа Бэй. Было уже воскресенье, когда мне позвонил Крис Филлипс:
– Стив срочно хочет тебя видеть.
– Сейчас десять утра воскресенья.
– Стив хочет, чтобы ты приехал к нему в офис.
Я приехал.
– В чем дело?
– Я хочу, чтобы ты сейчас же уволил Терри Криспа и поставил вместо него Рика Патерсона.
– Это безумие, но будь по-твоему.
Я спустился вниз и рассказал обо всем Терри. Я уволил его с легким сердцем. Абсолютно. Вот только увольнять его тогда было глупостью».
Крисп был уволен после матча с Нью-Йорк Рэйнджерс 24 октября 1997 года, проигранного со счетом 3-4 (при том, что к середине второго периода Молния вела 3-1). Временно исполняющим обязанности был назначен Рик Патерсон, бывший помощником Криспа. По словам Эспозито, Патерсону была представлена возможность получить место полноценного главного тренера, если он сможет вернуться из четырёхматчевого выездного турне в начале ноября с положительным балансом очков. Но прежде нужно было сыграть два домашних матча.
Первый с Лос-Анджелесом играли непосредственно в день увольнения Криспа – в воскресенье 26 октября. Поражение 1-3. 29 октября принимали Оттаву – поражение 2-5.
Судьбоносный для Патерсона выезд начался 5 ноября игрой в Анахайме. Тампа на пятой минуте второго периода вела 2-0 благодаря голам Ренберга и Джеффа Нортона. Но потом рассыпалась в прах, пропустив пять безответных шайб.
Следующая игра в Лос-Анджелесе. На седьмой минуте Иан Лаперрьер открывает счет, забивая гол в меньшинстве, но на двенадцатой Микаэль Ренберг его сравнивает. Во втором периоде хозяева забрасывают три шайбы (две Гленн Мюррей и одну Сэнди Могер). Гости не сдаются, на второй минуте третьего периода Брайан Брэдли отыгрывает одну шайбу, сокращая отставание до двух шайб.
Я не зря говорил, что когда кажется, что хуже быть не может, оптимистически настроенный человек всегда скажет, что может…
Сразу после этого гола. Вбрасывание в средней зоне. На вбрасывании остается Брэдли. Он выигрывает вбрасывание, отбрасывает шайбу защитнику, который пересекает красную линию и бросает по борту в зону Королей. Брэдли устремляется к шайбе и в углу площадки овладевает ей. В этот момент в него на полной скорости врезается защитник Лос-Анджелеса Филипп Буше. Прямой удар плеча в голову Брэдли. После удара голова Брайана дополнительно бьется затылком (пусть и в шлеме) о заградительное стекло. Брэдли падает на лед и остается лежать без движения и без сознания.
Через десять минут Яник Перро устанавливает окончательный счет в матче – 2-5.
Помимо травмы Брайана, этот матч навсегда остался в летописи, как самый грубый матч в истории клуба. Хоккеисты Лос-Анджелеса заработали в этой игре 92 минуты штрафа, и это самый большой результат любой команды НХЛ в матчах против Тампы. Филипп Буше, кстати, за свой силовой прием штраф не получил, но ему дважды пришлось защищать себя в драке после этого эпизода. Сначала за партнера вступился Роб Замунер. А под занавес матча на него с кулаками налетел уже Джейсон Уимер, получивший за свои действия матч-штраф. Тампа в общей сложности набрала 95 минут штрафа за игру, что стало на тот момент «лучшим» результатом в истории (впоследствии он будет перекрыт). Логичным образом, 187 штрафных минут, полученный на двоих стали максимумом в клубной истории. Учитывая, как сейчас НХЛ борется с грубостью и драками, крайне маловероятно, что это достижение когда-нибудь будет перекрыто.
У Брайана Брэдли – тяжелое сотрясение мозга. Со стадиона его отправляют в больницу. То, что ему придется пропустить много времени, ясно с самого начала. Где-то через неделю становится понятно, что сезон для него завершен. Еще пару недель спустя, после того как никаких улучшений не происходит, становится ясно, что карьера – тоже.
«У меня никогда раньше не было сотрясений и никогда не было подобных симптомов, – рассказывает Брэдли. – Что расстраивало больше всего, это то, что я выглядел нормально. Я мог ходить, мог говорить. Но у меня были адские головные боли. У меня были головные боли ежедневно в первые два или два с половиной года. Каждый день – сильнейшая головная боль. Сложно объяснить это кому-нибудь… Это не то, когда у тебя травма колена и тебе говорят, что ты восстановишься за полгода».
В декабре 1997 года врачи запрещают Брэдли больше выходить на лед.
«Для этого нет обезболивающего укола, как мне кололи с моей хронической травмой кисти. Врачи сказали: «Еще один удар по голове – и ты в коме». Для меня решение выходить на лед с таким риском… у тебя есть оставшаяся жизнь, у тебя есть семья, у тебя трое детей, – объясняет Брэдли. – Возвращаться, чтобы оказаться в коме или прикованным к инвалидному креслу всю оставшуюся жизнь? Стоит ли оно того?»
Формальное объявление о завершении карьеры Брэдли сделал только через год. Но ни одного официального матча после злосчастного 6 ноября 1997 года он больше не провел. В декабре, до окончательного запрета, он несколько раз тренировался с командой. Это послужило причиной тому, что для команды ситуация из совсем плохой превратилась в совершенно дерьмовую. Об этом – чуть-чуть позже, поскольку мы и так забежали вперед, упустив несколько событий, о которых все-таки стоит упомянуть.
Во-первых, уже понятно, что никакого положительного баланса побед с выезда Рик Патерсон не привез. Да и вообще, ни одного очка он с этого выезда не привез. Да что там, он в принципе не принес команде ни одного очка в должности временно исполняющего обязанности главного тренера. Да ладно, коль пошла такая пьянка, то скажем, что, начиная с пятого матча сезона и до двадцатого (17 ноября) Молния в принципе заработала всего одно очко – та самая ничья с Бостоном, после которой, согласно мемуарам Эспозито, судьба Криспа была решена. Последние три матча серии пришлись уже на нового главного тренера. 16 матчей без побед.
О поисках нового тренера Фил Эспозито в мемуарах вспоминал:
«Я пригласил на собеседование Терри Мюррея. Его агент Робин Бернс просил 750 тысяч долларов. Это было слишком много. Я позвонил Тедди Нолэну. Робин Бернс оказался и его агентом тоже и снова назвал сумму в 750 тысяч. Непруха.
Я позвонил Бэрри Мелроузу, работавшему экспертом на ESPN.
– Я не могу себе позволить много платить, – сказал ему я.
– Фил, я не хочу жертвовать зарплатой ради того, чтобы снова стать тренером».
Вот так пути Тампы и Бэрри Мелроуза пересеклись в первый раз. Как и в следующий раз – в темные и смутные времена для клуба.
Эспозито продолжает:
«Нил Смит посоветовал мне Жака Демера. «У Жака отличная хватка. Он быстро поставит команду на ноги», – сказал он. Я позвонил Жаку и попросил его приехать встретиться со мной. Он тогда комментировал матчи «Монреаля» на радио. Мы договорились, что я отдам им за него драфт-пик в восьмом раунде, если он подпишет с нами контракт.
Мы встретились в офисе Генри Пола, чтобы никто об этом не узнал. Жак мне сразу понравился. Он был полон энтузиазма. Не поверите, но агентом Жака тоже оказался Робин Бернс, который вновь запросил 750 тысяч. Тогда я поговорил с Жаком наедине и сказал ему, что не могу выделить на тренера больше 350 тысяч. Жак согласился на эти деньги. Бернс был вне себя от гнева. Можно подумать, меня это волновало».
Так и был выбран второй главный тренер в истории Молнии. Не за опыт (хотя опыт у Демера был неплохой). Не за достижения. Не за победы. Не за видение игры. Не за тренерскую концепцию. А просто потому, что он единственный, кто согласился на зарплату, которую могла позволить Тампа платить своему главному тренеру. Вишенкой на торте было то, что Демер никогда не умел читать. Назначение произошло 14 ноября.
Спустя три поражения подряд после назначения Демер решил, что надо что-то менять. Для начала он отцепил от состава Джеффа Томса, от которого давно чего-то ждали, а он давно этого не показывал. Томса отправили в фарм-клуб, но по пути на вэйверах его перехватил Вашингтон.
В тот же день, 19 ноября, непосредственно перед матчем с Рэйнджерс, Демер с разрешения Эспозито решился на более радикальную меру. Пол Айзеберт был разжалован из капитанов команды. Капитанскую нашивку получил… Микаэль Ренберг, сыгравший за команду к тому моменту только 20 игр.
«Микаэль олицетворяет собой то, чем должен быть капитан в НХЛ: усердный работяга, ведущий за собой собственным примером и не терпящий поражений, – сказал Демер. – Его работоспособность и стабильность, которые он демонстрирует каждый день, – вот главная причина. Уверен, он будет достойно представлять наш клуб на льду и вне его».
В альтернативные капитаны продвинули Дино Сиссарелли и Роба Замунера.
Радикальная мера подействовала. Вечером Молния камня на камне не оставила от гостей, в начале третьего периода ведя аж 5-1. До конца матча команда слегка расслабилась, в связи с чем итоговый счет был 6-3. На счету Роба Замунера хет-трик. У новоявленного капитана Ренберга – гол и голевая передача, у разжалованного Айзеберта – три голевые передачи.
22 ноября Молния принимала Калгари. И вновь усилиями Ренберга (две голевые передачи) и Замунера (два гола) смогла добиться победы. Но вновь, добившись комфортного преимущества 4-1 к концу второго периода, в третьем периоде Тампа рассыпалась и почти позволила гостям отыграться – финальный счет 4-3.
Впервые в сезоне Молния выиграла два матча подряд. Более того, в третьем матче той домашней серии Тампе удалось добиться ничьей против мощного Колорадо – 3-3.
При Демере схема игры команды свелась к пресловутому капкану в средней зоне, игре на отбой и надежде на то, что голкипер не подведет. И Дэрен Пуппа старался не подводить. До конца календарного года Тампа провела еще 16 игр и в 10 из них пропустила два и меньше голов. Еще в четырех – три гола. Беда в том, что при такой тактике возникают и проблемы с голами в чужие ворота. А учитывая сложности с составом Тампы – такие проблемы становились непреодолимыми. Из этих шестнадцати игр Молния выиграла только пять. И еще четыре смогла довести до дележа очков.
Вы же уже понимаете, что было дальше?
Этот сезон, где все плохое, что хотя бы теоретически могло случиться, обязательно случалось, никак не мог обойтись без того, чтобы не случилось то, что, как уже все понимали, было, весьма вероятно.
27 декабря Дэрен Пуппа привычно вышел в стартовом составе. Первый период завершился со счетом 1-0 в пользу Молнии. Единственный гол с передач Дэймона Лэнгкоу и Александра Селиванова забил Роб Замунер. Пуппа, как в свои лучшие годы, останавливал все атаки Бостона, не позволяя им почувствовать радость забитого гола.
На второй период матча на лед уже вышел Кори Шваб. Дэрен остался в раздевалке не в силах пошевелиться. Спина снова дала о себе знать. Больше в сезоне 1997-98 он не сыграл. В отличие от Брайана Брэдли, который в этом сезоне провел свою последнюю игру в НХЛ, Пуппа попытается вернуться еще дважды. Но в двух сезонах он суммарно проведет меньше игр, чем в этом, завершившемся для него незадолго до нового года.
Ах да, я обещал рассказать про отдаленные последствия травмы Брэдли. Вы думали, что хуже быть не может? Я сейчас покажу вам, что нет предела совершенству.
В декабре Брайан провел несколько тренировок с командой. На тренировках он играл в комплекте формы, запрещающей контакт. Выглядел он прекрасно. Катание было все тем же. Бросок тоже. Он не выглядел травмированным, скорее наоборот. Жуткие головные боли, которые мучали его с утра до вечера и которые не снимались никакими обезболивающими (а также риски, о которых рассказали врачи) со стороны не были видны.
И после одного из проигранных матчей (0-3 Далласу 10 декабря) Дино Сиссарелли в послематчевом комментарии заявил, имея в виду Брэдли: «Нашего лучшего игрока нет здесь, потому что он не хочет играть».
Брэдли был шокирован этим заявлением.
«У команды очень, очень плохо шли дела. У меня было сотрясение. Ежедневные головные боли. И потом кто-то говорит подобное. Это попало мне прямо в сердце. Я был в этой команде шесть лет. Я играл с травмой кисти, на уколах. И когда врачи мне говорят, что мне нельзя играть, а про меня говорят, что это я не хочу играть – это неправильно. Я никогда раньше не был долго травмирован, и было очень тяжело слышать подобное от кого-то, кто не знал всех обстоятельств».
Брэдли ответил Сиссарелли также через прессу, охарактеризовав комментарий Дино «мелкой рвотой» и сказав, что он всадил ему нож в спину. Также Брэдли заявил, что помимо проблем с сотрясением его кисть требует операции, которая тоже может поставить под угрозу его карьеру.
В дополнение к имеющимся проблемам начался конфликт между игроками, расколовший раздевалку на два лагеря. Несколько игроков (Ренберг, Айзеберт, Пуппа, который сам находился в похожей ситуации) безоговорочно публично поддержали Брэдли. Ряд других аккуратно поддержали Сиссарелли, попытавшись немного смягчить его слова в контексте «мы все понимаем, что у Брэдли травма, но поймите – он наш первый центр, и он нам нужен, а его нет – это и имел в виду Дино». Глашатаем этой позиции в прессе выступил Джейми Хаскрофт. В раздевалке произошел раскол.
В итоге Сиссарелли обратился к Эспозито с просьбой обменять его в любую команду на усмотрение самого Фила.
Конфликт Ото и Эспозито к этому моменту также достиг апогея. Фил в своей автобиографии утверждает, что во всех бедах команды виноват исключительно Сабуро Ото. И больше никто. Возможно. Требования разгрузить платежную ведомость, скорее всего, действительно исходили от него. В том числе и обменять Романа Хамрлика. Не хочу оправдывать Ото, но как показывает практика, перед продажей команды такие действия осуществляются достаточно регулярно. Во всяком случае, Тампе еще пару раз придется пройти через подобную экзекуцию.
Под новый год Фил Эспозито капитулировал.
30 декабря 1997 года Роман Хамрлик (и права на задрафтованного этим летом Пола Комри) был отправлен в Эдмонтон. На момент трейда он выглядел потенциально успешным для Тампы. В итоге он таковым и оказался, но совершенно не в том ключе, на который, скорее всего, рассчитывал Эспозито. Отдавая Хамрлика, Фил получал двух молодых и талантливых нападающих – выбранного под общим четвертым номером на драфте 1994 года Джейсона Бонсиньора и выбранного под пятым общим номером годом позже Стива Келли. Молодость и потенциал форвардов позволял рассчитывать на то, что в будущем они смогут развиться в значимую ударную силу и помочь новой команде. Защитник оборонительного плана, известный своей любовью к грязному приему «колено в колено», Брайан Марчмент, в тот момент расценивался в качестве довеска. Кто бы мог подумать, что в итоге именно он окажется столь необходимым расходным материалом, без которого построение новой команды оказалось бы невозможно.
На льду же… Закончив 1997 год на, можно сказать, высокой ноте – двумя победами подряд: 2-1 над Сан Хосе и 2-0 над Рэйнджерс (шатаут, что самое интересное, не достался никому – игру начал Кори Шваб, но через 33 минуты игры он был вынужден покинуть лед в связи с травмой, и матч доводил до конца Дерек Уилкинсон), и начав новый 1998-й год с ничьей с Флоридой 2-2, Молнию опять понесло во все тяжкие. 13 поражений подряд. И 15 матчей без побед. В течение более чем календарного месяца. С 3 января и по 5 февраля.
Из-за ограничения на количества символов в посте главу пришлось разбить на две часть. Вторую часть главы читайте по ссылке.
© Все права на текст защищены. При перепечатке или цитировании текста, обязательна ссылка на книгу «#ВеримВТампу. История Tampa Bay Lightning. 1992-2021» (ISBN 978-5-604-41359-3) и российский фан-клуб Молнии.
Содержание книги на sports.ru - https://www.sports.ru/tribuna/blogs/lightninghockey/3057421.html