ЗЛОЙ ГЕНИЙ СОВЕТСКОГО ФУТБОЛА. ДЕЛО СТРЕЛЬЦОВА
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
«Футболиста нужно награждать не за дюжину мячей забитых в одно лето… почетное звание надо завоевать, заслужить, выстрадать подвижническим трудом в спорте» - я уже всего достиг, все испытал, все изведал, я даже ел салат за 87 рублей 50 копеек!
Когда заходит речь о Московском Торпедо, на ум приходят две вещи: первое - это автомобильный завод имени Лихачева, а второе - это Эдуард Стрельцов, человек, по сей день считающийся одним из самых талантливых игроков в истории советского и постсоветского футбола. Ему сулили превзойти самого Пеле, выиграть Чемпионат Мира и Европы. Однако судьба обошлась с ним иначе: в возрасте двадцати одного года, в июле 1958, центр нападения был осужден на 12 лет лишения свободы за изнасилование, которое, как он клялся, не совершал. Но, несмотря на дюжину противоречий и отсутствие прямых улик, приговор был вынесен и приведен в исполнение, а сам Стрельцов тогда получил клеймо «врага народа», звание первого крупного советского диссидента послесталинской эпохи.
Эта заметка максимально косвенно связана с футболом. Здесь нет ни статистики, ни подробного описания карьерного пути. Тут больше о самом человеке, о несправедливости, об отношении людей друг к другу.
История жизненного пути форварда служит не столько поучительным примером как следует или не следует жить, сколько показывает насколько ничтожной оказывается человеческая жизнь в масштабах авторитарного государства и как нашей стране ничего не стоит топтать тех, кому накануне поклонялась.
Эдуард Стрельцов родился 21 июля 1937 года в Москве. Свою футбольную карьеру начал в детской команде завода «Фрезер», где жил поблизости. И, проведя несколько лет в заводской команде, по рекомендации тренера, оказался в Торпедо.
В послевоенные годы футбольная конкуренция была просто невероятной. Поэтому факт попадания в первый состав минуя годы в дубле — подарок судьбы. Помимо внушительных габаритов для того времени, юный Страйкер обладал невероятной техникой, сокрушительным пушечным ударом с обеих ног, отменным видением поля и чтением игры.
…К 1958 году, буквально за четыре года, из никому не известного бедного паренька с пригорода Эдик вырос в самую обсуждаемую персону советского футбола. Стал самым молодым в стране заслуженным мастером спорта СССР, кавалером ордена «Знак Почета», владельцем двухкомнатной квартиры и автомобиля «Победы». Был чемпионом Олимпийских игр 1956, стал лучшим бомбардиром чемпионата СССР в возрасте 18 лет. Многие зарубежные футбольные коллективы проявляли к нему запретный интерес, а любой мальчишка во дворе хотел быть «как Стрельцов» — и все это в двадцать один год.
Одноклубники вспоминали, что впервые Эдик появился в дверях Торпедо с неуклюжим деревянным чемоданом и в поношенном ватнике: отец после войны ушел из семьи, жили с матерью очень бедно, дома зачастую не находилось и куска хлеба. После школы Эдик и сам бывало работал слесарем-лекальщиком на Фрезере, совмещал с футболом.
Все это быстро сменилось на дорогие рестораны, костюмы на любой вкус и цвет, французские духи. Столичная жизнь била ключом, и даже молодая жена Эдика, Алла не могла никак удержать его от соблазнов.
Постоянные нарушения режима стали нормой.
А известный своим пылким нравом, пьяный Стрельцов постоянно находил себе неприятности.
«14 апреля 1957 года Стрельцов Эдуард Анатольевич учинил драку во Дворце культуры завода имени Лихачева…»
«В ночь в 8 на 9 ноября 1957 года Стрельцов Эдуард Анатольевич напился и стал ломиться в дверь семьи Спицыных…»
«в 23 часа 26 января 1957 года Стрельцов около вестибюля ст. Метро «Динамо» в нетрезвом виде приставал к гражданам, на их предупреждения не реагировал, учинял шум, сквернословил, наносил оскорбления гр. Иванову, ударил его по лицу. В комнате милиции вел себя буйно, набрасывался драться на работников милиции.»
« Зимой 1958 года выпившего Стрельцова не пустили в метро. На замечания не реагировал, нанес несколько ударов милиционеру удостоверением заслуженного мастера спорта по лицу…»
В 2020-м сложно представить как можно легко отделаться после такого перечня нарушений. Но в те времена Стрельцов отделался лишь 3 днями ареста, и то сыграло громкое имя нарушителя порядка.
В околофутбольном мире тогда шутили:
«Если бы Пеле выпил столько кофе, сколько Стрельцов водки, он бы помер…»
Клуб постоянно отмазывал форварда, все ждали, пока повзрослеет, все спускали с рук.
Можно ли утверждать, что заводской паренек не выдержал испытания славой, а пристрастие к алкоголю в итоге привело его в тюрьму? Однозначно сказать трудно, но несомненно поспособствовало.
А вот что с уверенностью и можно заявить, так это то, что Эдику не хватало в жизни некого ориентира, человека-примера в роли старшего брата или отца, который мог бы вовремя дать парню пинка под зад или жизненно важный совет, напутствие. В алкоголе Стрельцов находил некую свободу, которую ощущал на поле с мячом.
Впервые выпивать футболист начал еще во время выступлений за заводскую команду «Фрезер» и на первых порах в «Торпедо». Поводов отметить было достаточно, будь то забитый гол, победа или поражение, а отказать товарищам было трудно…
«Чтобы не мерз, налили стакан портвейна в перерыве — с непривычки «я ох..ел»»
То что футболисты выпивали, знали все, однако вслух об этом говорить было не принято. Естественно, что обо всех этих проступках игрока знали руководители «Торпедо», однако серьезных мер не принимали. Наверняка боялись ответной реакции игрока. Всем было известно о симпатии Эдика к московскому «Спартаку»… В конце концов клуб рисковал остаться без именитого нападающего.
В.Иванов (Торпедо) - И.Нетто (Спартак) 1957 г.
Пытались повлиять через мать, но тщетно. София Фроловна не имела влияния на 20-летнего недоросля. Однажды на отказ накрыть закуску и вино, и без того уже прилично выпивший Эдик убежал из дома в одних носках.
Разумеется, подобные выходки не могли бесконечно оставаться тени. И после Одесского матча, в котором Эдик заступился за Валентина Иванова в стычке с соперниками, ему резко перестали прощать все грехи. Видимо, в конце-концов Эдик, сам того не подозревая, перешел кому-то дорогу
Так, в 1958 году был опубликован знаменитый фельетон Семёна Давыдовича Нариньяни с броским названием «Звездная болезнь». Журналист «Комсомольской правды» говорил о проблемах золотой молодежи, львиную долю выделив нашумевшему в последнее время Эдуарду.
Поводов для публикации этой критической заметки была уйма.
Незадолго до этого Эдуарда Стрельцова доставили в отделение милиции за драку, затеянную им в квартире незнакомых людей — представителям правопорядка он сумбурно сообщил, что в чужой дом ворвался, преследуя человека, оскорбившего футболиста на трамвайной остановке.
Не успели замять эту некрасивую историю, как в январе нового 1958 года Эдуард повздорил с кем-то на станции метро «Динамо».
Но основным мотивом заметки в газете послужил знаменитый случай на Белорусском вокзале…
Иванов со Стрельцовым обедали у Валиной сестры. Выпивали, куда уж без этого. Потеряли счет времени и опоздали на поезд сборной до Берлина.
Матч с Поляками был повторным, проводился на нейтральной территории в Лейпциге. Крайне важный поединок, победитель получал путевку на предстоящий Чемпионат Мира 1958.
Делать было нечего, пришлось начальнику отдела футбола спорт. министерства договариваться о внештатной остановке поезда под Можайском, до места мчались на автомобиле.
Несмотря на полученную в недавнем матче с Зенитом травму колена, Эдику удалось искупить вину кровью: отдал результативный пас и забил, однако от дальнейшей критики это не спасло…
Власть боялась чьей-либо самостоятельности — и клеймила даже невиннейшие ее проявления… Начальству не нравилось, что ведущие себя излишне самостоятельно спортсмены стали кумирами многотысячного рабочего коллектива и превосходили популярностью всех передовиков производства, вместе взятых.
«У советской молодежи три кумира: Глазунов, Стрельцов и Евтушенко...»
Сомнений в том, что фельетон был заказан, не было ни у кого.
В те годы журналисты особо и не скрывали этого. Наоборот, сам факт того, что публицист удостаивался чести кого-либо публично критиковать по прямому соглашению с верхушкой, лишь льстил ему.
Клевал Нариньяни были выборочно: только футболистов и завод им. Лихачева, про других умалчивал — не положено.
Сегодня, когда в газетах пишут что угодно и про кого угодно без ощутимых последствий, трудно представить, что всего пятьдесят лет назад, во времена тотальной уравниловки, жизнь официально критикуемого человека становилась просто невыносимой.
Подобного рода заметки разрушали репутацию, сбивали с высоких должностей, доводили до тюрьмы.
Склонные доверять всему тому, что написано на бумажке и говорится в ящике, граждане «хавали» все без малейшего сомнения в одурачивании, запросто меняя свое мнение на то, которое нужно было партии.
Говоря о «вконец испорченном» Стрельцове, товарищ Нариньяни изощрялся максимально:
«…Эдуарду Стрельцову всего двадцать лет, а он ходит уже в „неисправимых“. Не с пеленок же Эдик такой плохой? Нет, не с пеленок. Всего три года назад был чистым, честным пареньком. Он не курил, не пил. Краснел, если тренер делал ему замечание. И вдруг все переменилось. Эдик курит, пьет, дебоширит. Милый мальчик зазнался. Уже не тренер „Торпедо“ дает ему указания, а он понукает тренера…».
Журналист стремился вызвать гнев замученного народа, произвести информационный бум, который бы привлек к себе всесоюзное внимание. Тем самым приструнить выскочек, настроить против них основных почитателей — рабочий коллектив.
«Пусть талант, пусть забил. Но зачем было Всесоюзному комитету спешить с присвоением почетного звания (заслуженного мастера спорта)? У нас и в других областях, кроме спорта, есть талантливые люди — в музыке, живописи, пении, науке. Но ни Шостаковичу, ни Хачатуряну, ни Туполеву, ни Улановой, ни Рихтеру, ни Долухановой не присваивали званий в девятнадцать лет. Футболиста нужно награждать не за дюжину мячей, забитых в одно лето, а за устойчивые спортивные показатели, не только за то, что сам хорошо играет, но за передачу опыта товарищам. Почетное звание нужно завоевать, заслужить, выстрадать подвижническим трудом в спорте. А от легких наград наступает быстрое насыщение.»
Реакция на фельетон не заставила себя долго ждать. Стрельцова лишили звания «Заслуженного Мастера Спорта СССР». Различные издания все чаще песочили форварда Торпедо.
Никто не хотел ехать на Чемпионат Мира без Эдика, но принципиальную позицию партии понимали все. В конечном итоге было принято решение лишить Стрельцова стипендии от сборной Союза и отстранить от сборов в Китае.
Дома дела тоже не клеились. Забеременевшая невеста футболиста отказалась делать аборт, и вскоре у Эдика родилась дочь Мила.
Время шло, в заявку на Чемпионат Мира 1958 Эдик все-таки был вписан, но поехать туда ему было не суждено…
__________________________________________________________________________________________
РОКОВОЙ ДЕНЬ, СЛЕДСТВИЕ, ОБВИНЕНИЯ
__________________________________________________________________________________________
Дело шло к Чемпионату Мира 1958, к которому сборная Советского Союза подходила в небывалой для себя форме.
И если просто перечислить легенд, о которых слышал даже человек, никогда не интересовавшийся футболом 50-х, очевидно было, что подбор игроков был что надо: Яшин, Нетто, Симонян, Иванов, Стрельцов, Татушин, Огоньков и другие…
сборная СССР (справа налево): Игорь Нетто, Лев Яшин, Анатолий Башашкин, Эдуард Стрельцов, Сергей Сальников, Алексей Парамонов, Михаил Огоньков, Анатолий Исаев, Владимир Рыжкин, Николай Тищенко, Борис Татушин. 1956г.
СССР и сборная Бразилии считались главными претендентами на кубок. Журналисты спорили: «кто получит звание лучшему молодому игроку?» - Пеле или тот русский.
За три дня до отъезда, 25 мая, игроки сборной собрались в ателье на проспекте Мира, где должны были померить специально сшитые для них костюмы. Там на проспекте Мира и начались основные события дня, который Эдик не забудет никогда.
По протоколу дело вкратце выглядело примерно так:
* * *
Через некоторое время после примерки Стрельцов с Михаилом Огоньковым подъехали на Пушкинскую площадь, где встретились с Борисом Татушином.
1- М.Огоньков. 2. - Б.Татушин
На Пушкинской в машине Бориса находился парень по имени Эдуард Караханов, друг Татушина, сын директора магазина «Мосовощ» № 88, и две девушки — Инна и Ира. Позже к компании присоединились еще две девушки, знакомые Бориса, — Тамара и Марина.
День стоял невыносимо жаркий, ребята договорились поехать на Карахановскую дачу к прохладе Тишковского водохранилища.
Таким составом и поехали, купили алкоголя, закусок, играли в мяч на пляже. В дом вернулись к полуночи, пили еще.
Молодые разбились по парочкам:
Мише досталась Тамара, Борису — Инна, а Стрельцов забрал Марину.
Далее, якобы, и произошло изнасилование. По своей воле уединяться девушка отказалась, поэтому Стрельцов будто бы по пьяни избил ее, выбив несколько зубов и сломав нос, обезвредил жертву и уже после довел начатое до конца.
1 - Марина Л. фотография от 26 мая 1958 года
2 - Э. Стрельцов фотография от 26 мая 1958 года
Пострадал и сам, наутро все лицо было в ссадинах и глубоких порезах, ноготь на пальце руки был откушен. Тем же утром, 26 мая, в милицию поступило два заявления об изнасиловании: первое — от гражданки Марины Л. на Стрельцова, а второе — от Тамары Т. На Огонькова. Всех участников задержали прямо на спартаковской базе Тарасовке, где команда сборной завершала подготовку к предстоящему мундиалю.
* * *
Бориса Татушина, который, как установилось, на даче не ночевал, вскоре отпустили. Позже вышел и Михаил Огоньков. Тамара забрала заявление, назвав его ошибочным. Позже свое заявление хотела забрать и потерпевшая со стороны Эдика, в записке от 30 мая она писала:
«Прошу прекратить дело Стрельцова Э. А., так как я ему прощаю».
Однако ее проигнорировали.
Очевидцы передавали, что, завидев Стрельцова, товарищи милиционеры аж загорелись, мол «ага, попался, на этот раз точно не отпустим».
В тот же день, 27 мая 1958 года, в «лучших традициях» социалистической действительности, Спорткомитет СССР, не став дожидаться итогов разбирательства, вынес постановление о пожизненной дисквалификации Эдуарда Анатольевича Стрельцова.
И хотя дело развивалось очень стремительно (по делу Стрельцова привлекли аж 39 свидетелей), как было на самом деле никто внятно на допросе объяснить не мог.
На допросах следователи рыли абсолютно про всех: про футболистов, про тренеров, про дела внутри клуба и прочее… Дело вышло за рамки одного «героя», приобрело всесоюзную огласку.
Вот отрывок допроса Татушина:
«Вопрос: Какие нарушения были в вашей команде?
Ответ: Обсуждали Тучкуса за выпивку, за неявки на тренировки. Маслёнкина, Исаева, Огонькова, Тищенко вызывали в связи с выпивкой в Тбилиси и в других местах.
Вопрос: Что было с членом вашей команды Мозером?
Ответ: Слышал, что у него будто в номере кричала девушка, но точно не знаю. За тот случай его не пустили в Индонезию.»
И подобного рода допросов было большинство.
Пережившие Сталинско-Бериевское оцепенение люди боялись возразить, сказать что-то не то. И, подписывая все что угодно, лишь бы КГБ отцепился от них, возвращались домой с серыми лицами.
Существует уйма версий произошедшего: от той, что Стрельцов изнасиловал дочь французского посла, причем несовершеннолетнюю, до той, что не было ни девиц, не футболистов, ни дачи, а Эдика просто оклеветали.
Сам же игрок всю оставшуюся жизнь клялся, что никого не насиловал и сидеть должен был кто-то другой, и, хотя отчизну он любит, она, по его словам, ему «поднасрала».
Более правдоподобной мне кажется версия, что была дача, были девушки и все было точь-в-точь, как говорилось в деле, но изнасилования не было, все произошло по обоюдному согласию, по крайней мере, у Стрельцова.
Возможно девушка и была изнасилована, но скорее Эдуардом Карахановым, иначе как объяснить тот факт, что именно летчик ночевал в комнате вместе со Стрельцовым и потерпевшей.
Как позже выяснилось, у Эдуардов оказались одинаковый тип и группа крови, а ведь именно этот фактор учитывался при доказательстве вины Стрельцова. Почему этот момент проигнорировали — неясно.
Следствие велось непонятно как, о чем свидетельствуют имевшиеся в деле нарушения со стороны сотрудников милиции, оставшиеся «незамеченными».
Вот некоторые из них:
- Общая небрежность: некоторые листы лежат не по порядку
- Фототаблицы никем не подписаны
- Неясно, как появились образцы крови и слюны Стрельцова на биологической экспертизе, протокол изъятия образцов для сравнительного исследования отсутствует
- Практически ни в одном протоколе следственных действий не указано время их проведения. Некоторые показания протоколировались карандашом на каких-то нестандартных листах и обрывках
- В качестве понятых привлекались заинтересованные лица: свидетели и потерпевшая
- Описательная часть обвинительного заключения не соответствует тексту постановления о привлечении Стрельцова в качестве обвиняемого
- По закону требовалось предупредить потерпевшую об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, чего сделано не было
- Не было предоставлено права обвиняемому ознакомиться с заключением экспертиз и высказать свои соображения по их содержанию
А ведь в противном случае Стрельцов мог бы с легкостью утверждать, что насильником является Караханов, и даже если лицо исцарапано у него, кровь-то на одежде потерпевшей с одинаковым успехом может быть как его, так и Карахановская.
Еще одним противоречием была история с одеждой Марины.
Она отмечала, что одежду с нее сорвали и порвали. Однако утверждалось, что одежда была аккуратно сложена в углу комнаты на стуле, а девушка весь день их знакомства, на глазах у окружающих обнималась и целовалась с Эдуардом. Добровольно, по показаниям свидетелей, пошла с ним в комнату, легла в постель, предварительно раздевшись, спала до утра в его объятиях.
В то же время, как утверждали Караханов и Марина, они не помнили, что происходило ночью, так как были очень пьяны.
Помимо этого известно, что семья девушки знала о положении Стрельцова в обществе. Написать заявление якобы настоял отец девушки в надежде получить от футболиста квартиру или «Победу».
Видимо, взяв обещание о передачи желаемого, Марина написала заявление о том, что прощает насильника. Но вот это «прощаю» и сыграло роковую роль, так как причастие футболиста к изнасилованию оно не снимало, следственно, дело прекращению за примирением сторон не подлежало, что девушке и вежливо объяснили, попросив забрать неуместное заявление.
Говорят, что в центрофорварде личного врага видел сам первый секретарь ЦК КПСС.
Н.С.Хрущев ничего не понимал в футболе, но после ознакомления с делом и фельетоном журналиста «Комсомольской правды» генсек был в ярости, ему плевать было на предстоящий чемпионат мира.
Как говорили сведущие люди, "на обсуждении Хрущев постучал ногами по полу, руками по столу, назвал Стрельцова негодяем и подлецом и закончил все это коротким «посадить», а вдогонку, посмотрев на Романова, добавил: «и надолго»."
Рекомендация-приказ пошла вниз к Генеральному прокурору СССР Р.А.Руденко.
Руденко, под чьим личным руководством было успешно завершено дело Л. Берии и «его банды», поступил «мудро» и спорить не стал, хотя ни Прокуратура СССР, ни лично Р. Руденко никаких нареканий не имели.
Так, за Стрельцова взялся опытный работник Прокуратуры Союза Э.А.Миронов.
Вероятно, на любителя кукурузы оказала влияние Е. Фурцева, первый секретарь МГК КПСС. Как-то раз она хотела познакомить Эдика со своей шестнадцатилетней дочкой, но подвыпивший футболист в своей грубоватой манере отшил женщину: «Алку свою не променяю» — отшутился футболист.
Юмора первый секретарь не поняла и затаила обиду на Эдика.
«... бедный советский футбол, и страна тоже, если ее престиж зависит от таких вот Стрельцовых…»,
— отвечала Фурцева на предложении о переносе дела после Чемпионата Мира.
Понять ее можно, хотя и очень трудно.
А если бы сборная СССР во главе с торпедовцем стала Чемпионами Мира? Как в таком случае судить насильника?
И без того КГБ сообщал о близости демонстраций рабочих в поддержку осужденного, а после «победного ЧМ» дело вызвало бы еще больший резонанс.
К тому же все знали о приглашениях зарубежных грандов. Кто ни желал у себя в команде футболиста, занявшего шестое место в голосовании на «Золотой мяч»?
На собраниях припоминали, как три года назад шведы зазывали Стрельцова к себе — это тоже в значительной степени повлияло на скорый суд над игроком. Очевидно, что, зная об обязанности предстать перед судом после Чемпионата Мира, вероятнее всего, он согласился бы на трансфер в этот раз.
Даже если поверхностно разобраться в деле Стрельцова, влияние на его судьбу со стороны Н.С.Хрущева и Е.Фурцевой становится очевидным.
Также настораживает тот факт, что главным редактором «Комсомольской правды» работал зять Хрущёва Алексей Аджубей.
Неужели Фурцева заказала фельетон из-за обиды на пьяную шутку Стрельцова?
Существовала видимо еще какая-та причина, чья-то личная обида. А может Фурцева и Хрущев были не просто коллегами…
Правда это или нет, но много лет спустя была обнаружена стенограмма разговора Микояна и предсовмина СССР Булгарина о замене Стрельцова в финале олимпийского турнира… Что подтверждает слух о намеренном исключении торпедовца из заявки на финал ОИ-56.
Так кто же заточил на него зуб? Или Хрущев просто разменялся жизнью громкого спортсмена для укрепления собственной позиции?
Чтобы лишний раз показать всему свету свою силу и власть, непримиримость с поступками недостойными «облико морале» советского гражданина, невзирая на лица. Чтобы уважали и боялись. Бей своих, чтобы врагам неповадно было, а то покажем «кузькину мать»…
Как бы то ни было, скорый суд над игроком состоялся, дело «гнали». Отсутствие прямых улик не ободряло Стрельцова, он к тому времени уже, вероятно, понял, что обречен.
Очевидцы отмечали, что на суде Эдик выглядел крайне разбитым, видно было, что его переполняла детская обида за случившееся.
Для ужесточения приговора Стрельцову приписали прекращенное полгода назад уголовное дело по хулиганству на станции метро. Этот эпизод получил отдельный состав преступления и отдельную квалификацию: статья 74 часть 2 УК РСФСР — злостное хулиганство, уголовная ответственность — до пяти лет лишения свободы. И в сумме с делом по изнасилованию футболисту хотели дать пятнадцать лет лишения свободы, но сжалились, дали двенадцать с пометкой «на тяжелые работы».
После оглашения решения суда обиженный Стрельцов выкрикнул:
«Предлагали мне остаться во Франции, но я не захотел. А жаль!..»
Спустя много лет, в кругу армейских ветеранов торпедовец взглянул на майорские и подполковничьи погоны коллег: "Перейди я тогда в ЦСКА - и в тюрьме бы не сидел…» — с ноткой сожаления отметил Эдик.
Вероятно, что, перейдя вовремя в «Динамо», «Спартак» или «ЦДКА»(«ЦСКА»), Стрельцову удалось бы избежать наказания, потому что сам Нариньяни, как и многие партийные деятели, поддерживал «Динамо» и ненавидел «Торпедо»
Похожий случай в истории советского футбола уже был: болельщик Тбилисского «Динамо» Л.Берия безжалостно расправился с игроками ненавидимого им московского «Спартака», отправив половину состава в ссылку.
Схож ли этот случай с трагедией «красно-белых» или нет, но никаких документальных подтверждений эта версия не имеет
Так или иначе, прямой репортаж из Стокгольма Эдик слушал через открытую форточку в местах лишения свободы. В то время как лучшим молодым игроком стал семнадцатилетний Эдсон Арантис ду Насименту — Пеле, забив на турнире шесть мячей.
На своем первом Чемпионате Мира сборная СССР, вопреки всем положительным прогнозам, добралась лишь до 1/4 финала, уступив хозяевам турнира — Шведам. Те в свою очередь проиграли в финале Бразильской машине, а Пеле положил дубль и поднял заветный трофей над головой. Эх! Как жаль, что это был не Стрельцов…
А ведь его ждали и боялись. Нападающий Хельмут Ран, по прозвищу Босс, по прибытии не заметил в составе именитого форварда и поинтересовался за этот счет у доктора сборной СССР Белаковского, мол: «где у вас этот парень — центрфорвард?" Врач, чтобы не сболтнуть лишнего, прибегнул к международной жестикуляции: сложил пальцы в кулак и прихлопнул открытой ладошкой, а затем четырьмя пальцами изобразил тюремную решетку…
И Ран не смог взять в толк: как же можно наказывать замечательного парня за столь естественное в его возрасте действие?…
Возможно Стрельцов своим эпатажным поведением и заслуживал наказания, но за конкретные действия, а в данной ситуации с ним поступили крайне несправедливо.
Срок заключения впоследствии сократили, он закончился 4 февраля 1963 года, через пять неполных лет.
Но пребывание на вредном производстве заметно сказалось на здоровье футболиста. Эдик вернулся совершенно другим, лысым, с полным лицом.
справа - до заключения / слева - после
Дальше были долгие два года настойчивой войны за право возвращения в большой футбол, плакаты «Даешь Стрельцова», поддержка со стороны Л.И. Брежнева, звание лучшего бомбардира команды, возвращение в сборную, долгожданное чемпионство 1965 года, победа в кубке СССР 1968 года, звание лучшего футболиста страны, памятники и многое другое, доказывающее его человеческое величие.
Но это уже, как говорится, совсем другая история…
Послесловие
Мы обвиняем кумиров в их скрытности, умышленном отдалении от простых людей, безразличию к народным бедам. Мы критикуем их за отношение к фанатам, порицаем за резкие публичные высказывания. Однако, в свою очередь, сами запросто «переобуваемся».
Лично мне изучение всей этой трагичной, весьма мутной истории, дало полную обрисовку картины природы людей. Она заставила обратить внимание на собственные мысли и действия. Потому что, несмотря на то, что многие поддерживали тогда футболистов, большая часть людей под влиянием СМИ начала высказывать «правильное мнение».
Проблема «Культа личности» — лишь одна сторона этого повествования. Она, на мой взгляд, несет причинно-следственный характер для всех остальных.
Ведь именно благодаря диктатуре в нашей стране появился некий «совковый страх»: страх заступиться за того, кто слаб, страх повернуть против течения, страх высказать что-то революционное. Он засел глубоко под корку российскому гражданину, который скорее будет критиковать человека вместе с толпой, забывая про свое личное мнение, обесценивая себя как личность из-за страха осуждения.
С тех пор, по большому счету, мало что изменилось. И хотя время постоянно бежит вперед, люди со своей сущностью остаются на прежних местах.
«В России за десять лет меняется все, а за двести лет - не меняется ничего»
— гениальная фраза, принадлежащая Петру Столыпину.
Помимо знаменитого «Ревизора» доказательством этой простой истины служит и судьба героя этой заметки. Таких примеров множество и они обновляются каждый год. «В каждом подъезде найдутся свои примеры».
Так может проблема не в строе, а в самих людях?
Разница лишь в том, что в те времена любое спортивное мероприятие тотчас принимало излишне политизированный характер, футболисты становились гладиаторами, недаром ходит шутка: «Ребята, либо золото на олимпиаде добудете, либо на рудниках».
А наша людская сущность такова, что мы не готовы давать окружающим второй шанс, мы лицемерны, носим маски, любим сплетничать подобно крысам.
Из-за такого отношения к жизни и к людям, это стало уже системным заболеванием общества, это модно.
От любви до ненависти всего один шаг: Акинфеев, Дзюба, Аршавин, даже сам Лев Иванович Яшин испытали на себе контраст отношения публики.
А ведь если бы Эдика тогда отстояли, возможно, трофейная полка сборной СССР не оставляла бы острое чувство чего-то недостающего.
И хотя ему и удалось вновь добраться до вершины и оправдать свое имя игрой, очевидно, что полный потенциал он не раскрыл.
Так ради какой цели люди предавали свои идеалы, если спустя какое-то время их бывших авторитетов в крах разбивали новые, как Брежнев Хрущева, а Хрущев Сталина.
Стрельцов был слишком уникален, чтобы разменивать его вот так, но, увы, только теряя, мы понимаем подлинную цену вещей.
Нужно меняться, а эта история служит отличной возможностью посмотреть на лицемерный тренд со стороны и сделать правильные выводы.
Автор текста: Голубцов Михаил Николаевич
Под редакцией: Авербах Алексей Дмитриевич, Потапов Дмитрий Сергеевич