Как стать лучшим генеральным менеджером в истории

Дэнни Эйндж – в меру хитрый и относительно удачливый менеджер. В современной НБА эти качества начали отходить на второй план, теперь больше всего ценится профессионализм, умение видеть очевидные вещи, знание типовых форм и прочий дью дилидженс. Но раньше победителем был не тот, кто обладал всеми качествами и умениями победителя, а тот, кто в итоге оказывался победителем. Раньше, в эпоху меньшего развития технологий, на коне был не тот, кто умел пользоваться технологиями баскетбольного каменного века, а кто умел их хитро обходить.

Ред Ауэрбах был идеальным менеджером своей эры, сочетая в себе пресловутую еврейскую хитрость с мистическим ирландским везением. Неудивительно, что этого везения у него не было в Вашингтоне или Трай-Сити – для того, чтобы найти горшок с золотом на конце радуги, нужно было стать «кельтом». Рассмотрим в деталях все те сделки, которые теперь считают гениальными.

Драфт 1950 года – точка отсчета Вселенной «Бостона», сингулярность, из которой словно после Большой Взрыва стало формироваться величие этой команды. Никакого совпадения в том, что тот драфт – менеджерский дебют Ауэрбаха. Три ключевые вещи случились 25 апреля того года для «Бостона», три направления пространства X, Y и Z, в которых стала расширяться бостонская Вселенная под управлением четвертого временного измерения в лице тренера, генерального менеджера и идеолога Реда Ауэрбаха.

Х – это направление вперед, это подписание Эда Маколи, звездного второгодки, в день драфта. Можно сказать, что в этой компоненте Реду повезло – предыдущая команда Маколи «Сент-Луис Бомберз» развалилась за пару недель до драфта, и лига волевым решением направила лучшего игрока той команды в слабую бостонскую франшизу (они еще не знали, кто заступил там на пост!). А можно сказать иначе: что Ауэрбах при помощи авторитетного владельца «Селтикс» Уолтера Брауна – который ко всему прочему являлся одним из отцов-основателей Ассоциации – вытребовал свободного Маколи к себе в команду.

Y – это направление вверх, это знаменитое «нельзя обучить росту» («you can’t teach height»), это выбор под первым номером драфта габаритного центрового Чака Шэра вместо «местной шпаны» («local yokel») Боба Коузи, любимца бостонской публики. Шэр так и не сыграет ни игры в Бостоне – но! – когда через полгода развалится еще одна команда НБА «Вашингтон Кэпитолз», и ее игроки разбегутся по разным командам, за экс-вашингтонца Билла Шермана «Бостон» предложит права на Чака Шэра «Пистонз», которым Шерман тогда достался. Те с радостью примут такую компенсацию за игрока, собирающегося переходить в бейсбол на постоянной основе. Ауэрбах переубедит Билла и сделает из него звезду НБА.

Z – это направление, которое нельзя предугадать, это джокер, случайно выпадающий прежде неудачливому игроку, это Боб Коузи во всей его красе. Отказался от него Ауэрбах – его выбрали «Трай-Сити Блэкхокс» (к слову, бывшая команда Реда), но очень экономный владелец «Хокс» Бен Кернер не смог договориться с Коузи о зарплате и продал его в «Чикаго Стэгс». Льюис Кэрролл в своей «Охоте на Снарка» написал: «Что три раза скажу, тому верь», – но в такое поверить сложно: как «Бомберз» и «Кэпитолз», «Чикаго Стэгс» также закончили свое существование. Три команды развалились меньше, чем за полгода, а их лучшие игроки все достались Реду Ауэрбаху… К слову, он и во второй раз отказывался от Коузи, но всех остальных игроков «Стэгс» разобрали другие команды, и «Бостону» достались «огрызки» в виде лучшего разыгрывающего в истории команды. Вот она, ирландская удача.

Так практически в один момент вместо сборища раздолбаев и инвалидов в Бостоне собралась Команда-А из четырех членов Зала Славы по классической формуле: управляемая гением Ауэрбаха (The Brains), ведомая в бой лицом новой НБА Эдом Маколи (The Looks), фанатиком тренировочного режима и безотказным снайпером Биллом Шерманом (The Muscle) и совершенно непредсказуемым, безумным кудесником Бобом Коузи (The Wild Card).

Через три года на драфте-1953 Ред снова обманул всех. За год до этого в Университете Кентукки разгорелся скандал с договорными матчами, команду на год дисквалифицировали из турнира NCAA. Из-за этого игроки баскетбольной команды через год закончили регулярное обучение в университете и были выбраны на драфте, но не закончили свое баскетбольное обучение и возвратились после драфта еще на сезон в студенческую команду – ведь один год в команде великого Адольфа Раппа ценнее, чем несколько сезонов в НБА.

Естественно, выпускники Кентукки не пользовались большим спросом на драфте того года: защитник Фрэнк Рэмзи мог уйти первым сразу за территориальными пиками, а был выбран лишь пятым; форвард Клифф Хэган вместо первого раунда попал в третий; а еще одного игрока той команды, Лу Циоропулоса, вообще забыли и подобрали лишь в седьмом раунда. А ведь в 1951 году все трое стали чемпионами NCAA.

Ред рассудил просто – стоит ли ждать несколько лет (ведь игрокам еще и в армии пришлось отслужить)? Не вопрос! И задрафтовал всех троих.

Рэмзи стал легендарным игроком «Бостона» и первым настоящим «шестым» в истории НБА, Циоропулос также вносил свою лепту со скамейки двух первых чемпионских команд «Селтикс».

Что же касается Хэгана, то он задействован в величайшем трейде в истории НБА – ни много, ни мало. В 1956 году Ауэрбаху позвонил его универститетский тренер Билл Райнхарт, который находился на западном побережье США, посещая игры студентов. То были времена без телевидения, поэтому зачастую именно по таким звонкам можно было отследить уровень игроков. И вот Райнхарт звонит Ауэрбаху и говорит: «Я только что видел парня, который сделает вас чемпионами. Достань его». Речь шла о Билле Расселле. К несчастью , Расселл стал тогда во второй раз чемпионом NCAA, и его судьба на драфте, казалось, предрешена - он должен уйти под первым номером, принадлежавшим «Рочестеру».

У «Селтикс» был лишь 7 пик на драфте, но Ауэрбах постарался подняться на драфте как можно выше. Он предложил этот седьмой пик и звёздного центрового Эда Маколи в «Сент-Луис Хокс» в обмен на второй номер драфта. Поначалу владелец Уолтер Браун не хотел отдавать своего любимца в «Сент-Луис», но когда сам Эд попросил его обменять в «Хокс» (он был родом из Сент-Луиса, там жила его семья, в том числе больной ребёнок), Браун согласился.

Бен Кернер, владелец «Сент-Луис Хокс», и сам хотел Маколи в команду. Однако у него были очень плохие отношения с Ауэрбахом, который тренировал у него за 6 лет до того и разругался с Кернером в пух и прах. Поэтому - возможно, из вредности - Кернер потребовал другой довесок за второй пик, вместо седьмого выбора на драфте. В итоге сошлись на Хэгане, а седьмой пик оставался в «Бостоне», был пожертвован ради территориального выбора и в итоге удачно потрачен на Тома Хейнсона.

Именно ради того, чтобы взять Хейнсона, «Бостон» договорился произвести трейд Маколи и Хэгана на второй пик не до, а после драфта - ведь по правилам территориальных выборов команда должна была пожертвовать свой самый высокий пик на драфте. Поэтому Ред хитро пожертвовал седьмым пиком, а не вторым, в то время как под вторым де-юре выбирали «Хокс» - но уже по наводке «кельтов».

Однако оставался ещё «Рочестер», который мог перехватить Расселла. К тому моменту сам Билл успел заявить, что в маленьком городе играть ему не хочется, а руководство «Ройалз» не очень радовала перспектива платить Расселлу подъёмные в размере 25 000 долларов. Но риск того, что «Рочестер» задрафтует Расселла и потом будет пытаться обменять его, всё ещё существовал.

Тогда на авансцену вышел владелец «Бостона» Уолтер Браун. На тот момент он являлся совладельцем ледового шоу Ice Capades, сравнимого по популярности с «Гарлем Глоубтроттерс» или Цирком Барнума и Бэйли. Браун договорился с владельцем «Ройалз», что две недели Ice Capades будут выступать у них на арене в Рочестере - а это принесло бы огромные деньги клубу, в несколько раз большие, чем целый сезон НБА. И «Ройалз» согласились не выбирать Расселла под первым номером. Так что Расселла обменяли не только на двух холл-оф-феймеров, но и на ледовое шоу...

_{На фото: вредная привычка побеждать.}

В его первом сезоне (он же «его первый чемпионский сезон») Билла Расселла во фронткорте поддерживали два ветерана НБА со скамейки – член Зала Славы Арни Ризен и просто хороший центровой Джек Николс. Первого из них Ауэрбах получил за наличные – а продать свою легенду тренер-менеджер «Рочестер Ройалз» Лес Харрисон согласился потому, что в команду на место стартового центра пришел Морис Стоукс. А за второго Аэурбаху пришлось совсем уж раскошелиться – за одного Николса он отдал пятерых игроков! Со странными фамилиями Айдт, Мэйз, Азари, Унру и Лиллис, словно не люди это, а телепузики. Эти телепузики на пятерых провели в общей сложности… ноль игр в НБА.

«Клиентом» в очередной раз стали «Хокс», и начинаешь уже сожалеть команде, которую столько раз Ауэрбах обдирал как липку.

Продолжая вспоминать кирпичики, из которых строилась Династия, нельзя не упомянуть «Братьев Джонс» – Кей Си и Сэм братьями не были, но их дуэт в задней линии был столь сыгран, что впору было считать их кровными родственниками. Оба вообще не должны были играть в «Селтикс». Они были изначально задрафтованы «Лейкерс»! Кей Си в 55, Сэм – в 56. Но они после драфта вернулись в колледж, а потому команда, задрафтовавшая их первоначально, потеряла на них права, и они снова вышли на драфт спустя год, попав в итоге к Ауэрбаху. Почему команды НБА стали терять права на игроков после драфта? Ну так как же, 1953 год, «Бостон» выбирает трех игроков из Университета Кентукки, которые потом еще на год вернулись в NCAA, так ведь нельзя… Самая гениальная теория управления: становиться причиной, по которой правило ограничивают, а потом получать еще больше дивидендов от самого ограничения.

Это «Селтикс», детка.

Конечно, не только стечение обстоятельств приносило успех Ауэрбаху. Выпуск 1962 года был знаменован двумя потрясающими игроками – Джерри Лукасом и Дэйвом ДеБушшером – но обоих забрали еще до драфта по правилу территориальных пиков. Остановит ли это выбирающего последним Реда Ауэрбаха? Ответ: Джон Хавличек. Всего лишь 7-й (а на самом деле 9-й) общий номер, а такая карьера. И ведь, кроме всего прочего, Ауэрбах убедил Хавличека, что в баскетболе его ждет более яркое будущее, чем в НФЛ, куда его также задрафтовали.

Хавличек тоже умел уговаривать – именно он убедил своего партнера по колледжу разыгрывающего Ларри Сигфрида, который станет основным защитником двух последних чемпионских команд Расселла, не бросать карьеру в 1963 году, после того как ни одна команда не стала подписывать новичка. И порекомендовал его Ауэрбаху.

_{На фото: Сигфрид (слева) и Хавличек (справа) объясняют Джерри Лукасу (в центре), как им повезло надеть «кельтский зеленый».}

Седьмой номер драфта 1964 года Мэл Каунтс оказался посредственным игроком? Не беда, обменяем его на стареющего, но все равно будущего члена Зала Славы Энди Филлипа, пусть помогает со скамейки, раз он умеет играть на трех позициях. У Реда был миллион умений по управлению баскетбольной командой, и, если он не мог выжать максимум из потенциала навыков игрока (что вообще-то было редкостью), то он выжимал максимум из его стоимости.

Не чурался Ауэрбах и советов от своих бывших или действующих игроков. Расселл уже ушел с поста и игрока, и тренера, но он посоветовал Реду не обращать внимание на мнение критиков, которые считали Дэйва Коуэнса слишком низким для игры центровым (так и о Расселле когда-то считали), и выбрать именно Коуэнса на драфте, а не Сэма Лейси. Лейси стал хорошим игроком, но он не ровня Дэйву.

А когда Дэйв Коуэнс закончил карьеру, а потом решил её возобновить в «Милуоки» после двух лет простоя, «Селтикс» и Ауэрбах получили компенсацию – и не какое-то барахло, как в подобном же случае с сорокалетним Бобом Коузи в «Цинциннати», а Куинна Бакнера – одного из лучших оборонительных разыгрывающих эпохи!

Но это мы забегаем вперед, ведь еще до этой истории 1982 года хитрый лис Ауэрбах ловил удачу за хвост. Он давно уже оставил тренерский пост, сконцентрировавшись на менеджменте.  Его команда старела, и, хотя он в 70-е взял два чемпионства, успевая подписывать игроков, не давать им шанса, продавать, а потом возвращать их в команду именно тогда, когда они были нужнее (Чарли Скотт, Эм Эл Карр), однако для нового этапа в жизни команды нужен был новый скачок хитрости и удачливости. Как обычно, он состоял из трех частей.

Для начала 9 июня 1978 года Ред Ауэрбах остановил свой выбор на белокуром пареньке из Френч Лика. Этот паренек решил вернуться в NCAA еще на один год, а потому его никто не выбрал до 6 номера, хотя все знали о его недюжинном таланте, но ждать был готов только Ред. Ах да, правила о невозвращении в студенты к тому моменту снова вернули к прежним, а потому права на Берда (если вы его еще не узнали) остались у «Бостона». Через год после драфта-1978 НБА ввела «Правило Берда» о невозможности возврата в NCAA для игроков, выставившихся на драфт. Это НБА диктует условия «Бостону», или «Бостон» диктует условия НБА?

Пока Берд оттачивал свое мастерство в Университете Штата Индианы, в жизни клуба происходили вещи, на которые, казалось, Ауэрбах не может оказать влияния: смена владельца. Ирв Левин хотел перевезти «Бостон» в Калифорнию, Джон Браун (довольно дурной владелец) хотел себе титулованную франшизу вместо «Баффало», в итоге Левин с Брауном поменялись франшизами, первый создал «Клипперс», а второй положил начало своим дурацким решениям в управлении «Бостоном»… так?

Не так. Ред Ауэрбах выжил эксцентричного миллионера из клуба меньше, чем за год. Его авторитет был намного выше, чем у любого владельца команды НБА, а потому диктовать свои условия он не позволил. Поэтому в сухом остатке от смены владельцев остался второй элемент новой Династии – Нэйт Арчибальд. Не очень здоровый, зато очень талантливый разыгрывающий был частью сделки по обмену франшизами, перейдя вместе с владельцем Джоном Брауном в «Селтикс». Но остался он в команде дольше Брауна и помог Берду взять первое чемпионство в 1981 году – вероятно, потому что признавал власть Ауэрбаха.

К тому моменту Ред сделал последний шаг к новой Династии – провел свою вторую гениальную сделку, которая может претендовать и на титул второй самой гениальной сделки в истории НБА вообще. Но к ней вела целая цепочка хитрых и удачных ходов.

Началось все в дедлайн 1979 года. Регрессирующего Джо Джо Уайта, MVP Финала 1976 года, Ауэрбах отправил в «Голден Стейт», получив взамен пик в первом раунде. О, «Уорриорз», вы стали для нас новыми «Хокс». Этот пик вместе с собственным пиком (третий номер драфта) был отправлен в «Нью-Йорк» за Боба Мак-Аду, которым «Никс» открыто торговали из-за того, что отличный бигмен не вписывался в игру команды, всегда строящейся на защите и командном взаимодействии (странно, Д’Антони, правда?), а Мак-Аду был адептом атаки и был в плохих отношениях с партнером по «Никс» Спенсером Хэйвудом. Как такой игрок мог помочь «Бостону», спросите вы?

Да как материал для обмена. Когда нынешние игроки жалуются, что их загоняют в жесткие рамки по выбору новой команды, то они просто не знают, как лига функционировала до дядюшки Стерна. Свободных агентов очень редко удавалось подписать просто так – большинство были ограниченно свободными, а потому требовалась компенсация прошлой команде. Подписывая летом 1979 года ветерана Эм Эл Карра из «Детройта», Ауэрбах знал, какой трейд он хочет провернуть. Боб Мак-Аду ему уже не был нужен – дебютировал Берд – а потому он обменял Боба в «Детройт», но взамен выпросил ещё два пика первого раунда. Кто ж знал, что «Пистонз» провалятся в том сезоне?

Так, «Бостон» получил первый номер на драфте 1980 года. Другие бы на этом остановились, но только не Ауэрбах. Он обменял этот пик и другой полученный от «Пистонз» на третий пик «Уорриорз» и «андерперформера» Роберта Пэриша, который всерьез уже думал о заврешении карьеры. Третий пик был потрачен на Кевина Мак-Хейла, и да здраствует «Большая Троица»! А под первым «ГСВ» выбрали Джо Бэрри Кэрролла. Где Кэрролл – и где Пэриш с Мак-Хейлом. Если вы не знаете, то первый – где-то в пригороде Атланты, работает в инвестиционной компании, а вторые – в Зале Славы Баскетбола.

_{На фото: говорят, Пэришу запретили становиться генеральным менеджром, а то и так слишком много подозрительных сделок проворачивают между собой ребята из «Селтикс» 80-х.}

Не всегда Ауэрбаху доставались сразу ограненные алмазы. Иногда они были сырыми, а иногда – просто поцарапанными. Как Деннис Джонсон, разругавшийся со всеми и в «Сиэтле», где он стал MVP Финала в 1979 года, и в «Финиксе». Ролевой игрок Рик Роби сейчас кажется небольшой компенсацией за еще одного члена Зала Славы, но тогда никто не понимал, зачем Ауэрбаху атакующий защитник, который не умеет разыгрывать. Ред научил Ди Джея разыгрывать, сделав из 20-очкового снайпера 10-очкового ассистента. Еще плюс два чемпионства, еще один номер выведен из обращения – третий,  джонсоновский, прямо рядом со вторым, ауэрбаховским…

Дэнни, юный падаван, который может когда-нибудь также получить в свое вечное пользование сорок четвертый номер, ты хорош. Но тебе ещё далеко до мастерства настоящего джедая.

P.S. Официально 10 июня 1984 года Ред передал бразды правления своему ассистенту Яну Фольку, заступив на должность президента. Но на самом деле большинство трейдов все равно принадлежали «авторству» Ауэрбаха – и обмен Джеральда Хендерсона на драфтпик, который окажется вторым номером драфта (и, увы, Леном Байасом), и жертву Седрика Максвелла ради хрупких коленей Билла Уолтона, и разве что выбор в конце первого раудна таких людей, как Льюис, Шо и Фокс, он доверял уже действующему генеральному менеджеру. Все те действия, которые Ауэрбах совершил, де-юре отойдя от дел, но которые по традиции приписываются ему, я не стал рассматривать, ведь статья и так вышла довольно крупная, а мыслилась как небольшой перечень. В любом случае он всегда подсказывал (пусть иногда и неудачно) пути решения тех или иных проблем менеджменту команды, и что-то подсказывает мне – в эйнджесвкой идее создании команды из топ-игроков в 2007 году, спустя год после смерти Ауэрбаха, есть и его заслуга.

Ред, команде вас очень не хватает.

_{На фото: Ред и Дэнни выходят из здания арбитражного суда, где Ауэрбах только что выкупил бейсбольный контракт Эйнджа.}