Шалимов рассказал Дорскому, что именно он умеет ставить спартаковский футбол: большое интервью о тактике

А также об игровом стиле и менталитете. 

В начале апреля Игорь Шалимов ушел из «Химок» – на тот момент команда занимала 14-е место в ФНЛ, набрав 36 очков в 30 матчах.

Оставшись без клуба, Шалимов встретился с Дорским и честно рассказал:

• о слабом менталитете «Краснодара» (спойлер: лидером был только Гранквист)
• о том, почему именно он даст результат в «Спартаке»
• о проблемах Смолова, возникших еще до ЧМ-2018
• об отсутствии изменений в стиле «Краснодара» при Мусаеве
• о вероятности отхода от 4-3-3, которые Шалимов называет лучшими для атакующего футбола
• о том, почему никогда не возьмет автограф у Месси.

Российские тренеры редко бывают такими откровенными, как Шалимов. 

Кто придумал разбор матча «Краснодара» на ютубе. Почему Шалимов такой открытый

В декабре 2017-го на ютуб-канале «Краснодара» появился разбор матча с «Ахматом» (3:2). Игру разобрал главный тренер краснодарцев Игорь Шалимов – уникальный случай для РПЛ.

В разборе Шалимов объяснял особенности обороны «Краснодара» на стандартах, показывал, как нужно защищаться, когда соперник играет в стенку, и наслаждался голами своей команды.

– Расскажите, как получилось, что тренер РПЛ сделал такой детальный разбор публичным?

– Это идея руководства.

– Галицкого?

– Нет, вторых людей. 

Было очень много негатива, потому что [зрители] просто видели игру, но ничего не знали обо мне, о моих требованиях к игрокам. После разбора вдруг появился позитив.

Приехал пресс-атташе, мы поговорили, поставили камеру и сделали разбор. Там не было никаких секретов – мы все проговаривали на тренировках. Соперники наши тоже знали, как мы играем, но им было тяжело, потому что мы стабильно отрабатывали одно и то же и доводили это до достаточно серьезного уровня.

– Получается, идея о разборе появилась сразу после матча с «Ахматом» в Краснодаре, когда болельщики кричали «Шалимов, уходи», а клуб даже включал глушилки?

– Да. Глушилки глушилками, но мы проигрывали 0:2 и выиграли 3:2. Если бы «Краснодар» не вытащил тот матч, в разборе не было бы смысла.

– Я несколько раз был на ваших пресс-конференциях – меня поражало, как вы конкретно говорили об игре, даже после поражений. Почему так?

– Я не вижу смысла скрывать то, над чем мы работаем. Кто-то проводит закрытые тренировки – какой в этом смысл? Сегодня можно достать любое видео и все посмотреть. Говоря открыто, я чувствую себя более уверенно. Разброд внутри идет, когда нет конкретики – это касается не только футбола, но и жизни. Воспитание детей и строительство команды с нуля – похожие процессы. Сначала ты объясняешь базовые вещи, после их усвоения добавляешь новое.

– Думаю, в общении с игроками более конкретны практически все тренеры. А вот журналистов многие люди изнутри не воспринимают всерьез, поэтому ваш стиль выглядит непривычно.

– Во многом с журналистами идет игра. Они делают имидж людям из футбола, но часто он бывает обманчив. Кто-то говорил про спартаковский футбол, хотя его и близко не было – причем это делал не один тренер, а несколько. Какие-то тренеры умничают, чтобы произвести впечатление на публику, но при этом они совсем не те, за кого себя выдают.

Я считаю, что правда всегда одна, нет какой-то своей правды. Я не люблю лицемерить, поэтому у меня всегда было достаточно много конфликтов. В 1993-м я не мог усидеть, а кто-то мог – поэтому я не отказался от письма четырнадцати и не поехал на ЧМ-1994. Нельзя идти против себя, говоря сначала одно, а потом делая другое из-за того, что тебя купили или напугали. Я не могу придумать свою правду, когда знаю настоящую. Возможно, поэтому у меня немного друзей.

– Сами читаете медиа?

– Конечно. Есть соцсети, куда заходят болельщики и поливают тебя дерьмом – например, так было в «Краснодаре». В жизни ты не можешь подраться, потому что ты слабый, поэтому ты идешь в интернет и кого-то оскорбляешь. 

Тексты тоже читаю – естественно, я негативно относился к гадким статьям, которые выходили, когда я тренировал «Краснодар». Если есть ко мне личная неприязнь, ты не пиши, а позвони мне – ты же хочешь что-то донести до меня. Давайте встретимся, поговорим, может, подеремся. Если журналист оскорбляет кого-то, чтобы донести мнение до публики, то он трус. 

Можно обсуждать игру – это абсолютно нормально. Можно копаться в дерьме, как это делает Андронов с письмом четырнадцати (журналист «Совспорта» связывал неудачи «Краснодара» при Шалимове с кармой – Sports.ru).

Зачем защитникам при подачах со штрафных стоять в штрафной, а не на ее линии. Где должен располагаться вратарь

– Вернемся к тому разбору матча «Краснодар» – «Ахмат» на ютубе. Самый обсуждаемый момент видео – расположение игроков «Краснодара» при подачах соперников со штрафных (Шалимов требовал, чтобы вся команда располагалась глубоко в штрафной, а не на ее линии). Такая идея пришла кому-то в тренерском штабе или, может, аналитикам? 

– Это решал я. Я проанализировал, что все команды при подачах стоят на линии штрафной и при подаче бегут к своим воротам. 7 обороняющихся футболистов и 6 атакующих пробегают по почти 10 метров, чтобы сыграть в мяч. Я спросил у тренера вратарей Антонюка, зачем оставлять этот зазор. Он ответил, что вратарю нужно пространство для выхода на подачу. На самом деле, если подача плохая, вратарь выйдет из ворот в любом случае, если хорошая (сильная и низкая) – не выйдет. 

Если команда располагается уже в штрафной, ей нужно сделать [всего] пару шагов вперед при подаче и вынести мяч головой. Второй плюс структуры, к которой мы пришли, – ориентир для подающего. Если команда располагается на линии, подающему намного проще вычислить точку, куда нужно навесить. Если на 11 метрах стоит много народу, куда ты будешь подавать?

После перехода на новую систему «Краснодар» не пропускал после штрафных. В «Химках» я тоже ее внедрил – пропустили всего 1 мяч с «Балтикой», но там подача шла практически от лицевой линии.

– При переходе на эту структуру вы вообще ни на кого не ориентировались? 

– Я вообще ни на кого не ориентируюсь – смотрю только по тренировкам.

– Я спрашиваю, потому что это был феномен не только для РПЛ. В топ-6 до вашего «Краснодара» похоже защищалась только одна команда – «Ингольштадт».  

– Есть штампы. Про «Ингольштадт» я не знал, анализировал только свою команду, когда мы пропустили 3-4 гола.

С этой системой добавлялись и новые требования к вратарям: они должны были делить ворота пополам и отвечать только за дальний угол. Если гол забивают в ближний – к вратарям вопросов нет, потому что чаще всего подача идет к дальнему углу, и там либо кто-то чиркнет мяч дальше, либо никто вообще не касается мяча.

– В этом сезоне «Фиорентина» применяет похожую систему.

– Не обращал внимания, нужно последить.

Кто-то говорил, что если команда обороняется на 11 метрах, нельзя сделать офсайд – это неправда, он возможен при любой системе. Очень важный момент: офсайд можно сделать только один раз, потому что дальше соперник поймет твой замысел и будет врываться из глубины. При любом варианте атакующий соперник стоит в метре от защитников, поэтому [защитнику] можно делать три шага вперед и ловить в офсайд. Но один из защитников может забыть об установке и забыть выйти вперед для офсайда, поэтому офсайд нельзя использовать как систему на стандартах.

– Рост обороняющихся как-то влияет на выбор системы?

– Если команда обороняется зонно, более высокие игроки закрывают ближнюю штангу. Если персонально – просто 5-6 игроков действуют строго по сопернику.

У нас были матчи, когда соперник сильно превосходил по габаритам, тогда я говорил одну простую вещь: «Не нужно пытаться сыграть в мяч самому, нужно сделать так, чтобы в него не сыграл соперник». Если некрупный обороняющийся игрок будет прыгать для того, чтобы сыграть головой в мяч, он проиграет единоборство. Если вовремя подтолкнуть соперника, не должно быть проблем.

На самом деле проблема стандартов – это проблема подающих. В РПЛ нет игроков, которые бы 9 из 10 навесов делали в одну точку.

– Калачев?

– У него хорошие стандарты, но он из 10 подавал 5 или 6. Это все равно не то.

Для атакующего футбола подходят только 4-3-3. При угловых все зависит от подающего, а не от наигранного розыгрыша

– В феврале вы сказали, что сейчас стали таким тренером, каким были и игроком. Объясняли это принципом «Все должны смотреть на меня, а не на соперника».

– Это психология. Помню, что во время работы в РФС наша молодежка играла против Испании – я слышал, как наши игроки говорили между собой: «Ой, там же Иско, там Мората». Не надо никому смотреть в рот – если команда нормально тренируется, ее очень просто не обыграть. Можно смотреть только на Месси. Посмотреть, потом подойти и взять автограф. Но я этого никогда не сделаю, потому что привык, что автографы берут у меня.

Атакующий футбол мне нравился всегда, нравилось владеть мячом и инициативой. Со временем я пришел к тому, что под него подходит только одна схема – 4-3-3. От этого я уже не уйду. В правильности пути меня убедила работа в «Краснодаре-2»: команда очень много забивала (53 в сезоне-2015/16 – больше всех в зоне Юг ПФЛ – Sports.ru), Комличенко вообще положил 32 гола, заняли 3-е место в ПФЛ.

Мне кажется, нужно выбрать один стиль. При этом команда должна уметь реагировать во всех фазах игры, но без позиционной атаки невозможно быть уверенным в себе. Если ты играешь от обороны и пропускаешь первым, ты практически всегда не знаешь, что делать дальше.

– Разве нет исключений? Например, если у команды очень качественно отработаны стандарты. Команды Кафанова почти всегда играют без мяча, но всегда в топ-3 по голам после угловых.

– Сколько они забили с угловых и штрафных? Топ-3 – это одна команда забила 3, вторая – 2, а третья – 1, а остальные – 0. Вот это топ-3.

– В этом сезоне с угловых не забила только одна команда – «Краснодар». Например, «Спартак» забил 6, «Рубин» – 7.

– Покажи мне наигранный стандарт, а не гол благодаря стечению обстоятельств.

– Самый яркий пример – розыгрыш Кафанова, когда 5-6 атакующих игроков насыщают вратарскую, а подача идет в сторону ворот.

– То есть это наигранное? А почему тогда никто другой так не может сделать?

– В этом сезоне похожие розыгрыши использовала половина команд РПЛ, но они не забивают – факт.

– Значит, у «Рубина» есть игрок, который хорошо подает (4 гола казанцы забили после прямых подач Игоря Коновалова, 2 – после прямых подач Калинина – Sports.ru). Я понимаю, когда есть блоки, освобождаются зоны – как, например, у Карпина в «Ростове». Вот это наигранный розыгрыш, но с ним тоже довольно легко справиться – просто специально расставить под него игроков в обороне.

В Англии никто не разыгрывает угловые – все летят и долбят в ворота. Когда ты просто подаешь, у тебя больше шансов забить, чем когда проходят какие-то розыгрыши.

Согласен, подача на ближнюю штангу и срезка головой дальше – круто, но когда мы в «Краснодаре» пытались это наиграть, я замучился: никто не мог подать в нужную точку.

Я могу навыдумывать кучу угловых, но ни один из них не пройдет – все зависит от подающего. Я слежу за руками подающих: игрок поднимает в двух случаях две руки, при этом в одном он навешивает на ближний угол вратарской, а в другом – на дальнюю штангу. Это говорит о том, что люди не могут подать.

Поэтому лучше просто навешивать – а там куда прилетело, туда прилетело. Нужно занять все точки в штрафной, разбежаться и играть головой. Так что не надо мне говорить о стандартах.

Как тренер Шалимов состоялся в РФС. Там он разделил игру на 6 компонентов

– Вы рассказывали, что во время работы в «Уралане» в 2003-м опирались на методики Бескова и Ренцо Уливьери, который вас тренировал в «Болонье» и «Наполи». Что это были за методики?

– От Бескова и Нетто я взял культуру паса: мяч должен лететь с определенной силой, не прыгать. При пасе ты должен понимать, отдаешь передачу под одно или два касания – от этого зависит сила паса. Уливьери четко расставлял команду по позициям и все-таки использовал длинные передачи. Но это были не простые выносы, а передачи на нападающего, который может принять мяч на грудь, скинуть. 

– Что тогда не получалось в «Уралане»?

– Да ничего не получалось.

На становление меня как тренера очень сильное влияние оказали четыре года в РФС, когда я был заместителем спортивного директора Николая Писарева – по сути, старшим тренером юношеских и молодежной сборных. В РФС мы начали записывать все тренировки, я их смотрел в кабинете на проекторе. 

Я разделил игру на шесть компонентов: позиционная атака, позиционная оборона, быстрая атака, прессинг при потере мяча, прессинг, когда команда выдвигается на чужую половину поля, розыгрыш мяча от ворот. После этого я стал спрашивать у тренеров по конкретным упражнениям: «Что вы здесь отрабатываете?». Сначала вообще не было ответов. Кто-то забирал упражнения от других: игра 5 на 5, квадраты. Мне кажется, квадрат – это разминка. Основные упражнения должны быть направлены на отработку шести компонентов. Такого в юношеских сборных не было.

Все упражнения я придумал сам – они пришли не от Бескова или Уливьери. В результате кто-то из тренеров вообще убрал свои упражнения, полностью перестроившись на мои, кто-то немного оставил своего, но глобально все изменили подход к тренировкам. Перед каждым занятием тренеры расписывали, сколько оно будет длиться, на что будет направлено.

– Фазы игры, которые вы назвали, были и 25 лет назад. Почему вы не понимали этого в «Уралане»?

– Я видел игру как игрок – никогда не думал о фазах игры, был очень слабым тренером. Понимание пришло в РФС, где у меня было много времени и экран в кабинете. 

– РФС вас возил на стажировки в Европу? 

– Да, ездили в Турцию на сборы наших клубов, в Италию и Испанию.

За неделю очень сложно что-то понять. Допустим, ты приехал к Гвардиоле, посмотрел одну тренировку, какие-то упражнения. Что за упражнения, на что направлено – ничего не понятно. Обязательно нужно поговорить с тренером, узнать, чего он добивается.

Просто приехать и записать в блокнот разминку, квадраты – ерунда. Так ты не понимаешь, восстановительная ли это тренировка, тактическая. Вся Украина записывала за Лобановским, их вторая лига до сих пор играет по его конспектам – и какой в этом смысл?

– К кому ездили в Италии и Испании? 

– В «Фиорентину» и «Осасуну». Во Флоренции тогда работал Пранделли, мы с ним встречались, но это была только одна беседа. Какой-то фразы, которая бы сильно засела в голове, или какой-то детали его работы не выделю. Все было в общих чертах.

– Вы рассказывали, что Нетто вас научил приему мяча на грудь и дальнейшему контролю. У вас есть фирменное упражнение?

– При разминке игроки пасуются сначала на месте, потом в движении, дальше увеличивается расстояние. Последнее элементарное упражнение в разминке – длинная передача и прием мяча либо на грудь, либо на бедро. 

Ты не представляешь, какой я увидел ужас в «Химках». В «Краснодаре» у меня не было упражнения с приемом на грудь – я ввел его недавно. Прием мяча на грудь под разные ноги – это же очень просто, мне кажется, этому должны учить еще в школе. У наших игроков мяч улетал за спину, влево, вправо – но не туда, куда нужно, смягчить мяч сразу практически никто не мог.

Другое упражнение – отдать передачу так, чтобы мяч не прыгал. Для меня очень важно, чтобы в игре мяч стелился, а не скакал. Такие передачи не получалось отдавать даже на 7-8 метров.

– Почему?

– Вопрос концентрации и подготовки к тренировке.

Из-за чего Смолов стал меньше забивать. Оказывается, «Зенит» хотел обменять его на Кокорина и даже доплатить

– Вы уверены, что только при схеме 4-3-3 возможно сохранять расстояние в 20 метров между игроками, чтобы контролировать мяч. Как работать над позициями игроков?

– Основное упражнение – 10 на 10 на полполя, при нем отрабатывается и позиционная атака, и позиционная оборона. Там вопрос скорее даже не в расстоянии, а в том, как удобно получить мяч: не спиной к воротам, а вполоборота, чтобы сразу было продолжение.

Короткий розыгрыш от ворот отрабатывается в этом же упражнении. Мне кажется, его особо никто не тренирует – большинство просто долбят мяч вперед. То есть на наших игроках изначально поставили крест – они не способны выходить через короткий пас. Это все идет от тренеров.

При игре на полполя атака идет против обороны, хотя могут быть разные вариации упражнения: например, одна команда при отборе мяча должна завести мяч за линию или сделать 5 передач, а другая при потере прессингует. Такой прессинг тоже очень важен – если ты просто крикнешь в игре «Накрываем», это несерьезно. Во время матча от игроков нельзя требовать того, что ты не отрабатывал на тренировках.

– В вашем «Краснодаре» у нападающего была особая роль: он всегда должен был находиться в створе ворот. Так вы описывали стиль Смолова, то же самое мне рассказывал Комличенко. Получается, это требование абсолютно ко всем нападающим, с которыми вы работаете?

– Ко всем, но в «Химках» такого нападающего мы не нашли.

– В каком плане?

– После работы с Комличенко и Смоловым я думал, что возьму любого нападающего – и он будет забивать. Я ошибался: у нападающего должно быть терпение, он должен уметь вовремя отваливаться от защитника. Возможно, проблема и в качествах отдающих: в «Краснодаре-2» были Батютин и Жигулев, в «Краснодаре» – Перейра и Мамаев. В «Химках» такого полузащитника не оказалось, так что, вероятно, проблема действительно была не в нападающих.

– Со Смоловым тяжело было работать в этом смысле? Он же в «Динамо» играл на разных позициях, в том числе на фланге полузащиты.

– Сначала у Феди был большой энтузиазм: когда я еще был помощником Кононова, Олег давал полчаса в неделю на работу с нападающими. Феде мои подсказки помогли: весной 2016-го он забил 13 голов. Я просил его просто правильно открываться в штрафной – тогда он всегда может пробить в одно-два касания.

Проблемы возникли, когда Федя два раза подряд стал лучшим бомбардиром РПЛ. Перед моим увольнением он немного поплыл, хотя я с ним разговаривал, убеждал, что на чемпионат мира он должен поехать лучшим бомбардиром. Переломить ситуацию не получилось: Смолов сваливался на фланги и затягивал развитие атаки (весной 2018-го Федор не забил в семи матчах из девяти – Sports.ru).

Край полузащиты – совсем не его позиция, он бомбардир, выдвинутый вперед нападающий.

– Исходя из ваших требований и результативности Смолова при них, вам не казалось летом, что его переход в «Локомотив» – ошибка?

– Ему нужно было уходить из «Краснодара», 100 процентов. У Феди там уже не шло, пришел новый тренер, который уже не предъявлял таких жестких требований. Но дело не в Мусаеве – уже при мне Смолов не управлял сам собой. Я им – тоже.

Он ушел – началась новая жизнь. Я не знаю, какие функции у него в «Локомотиве», но думаю, не такие, как в «Краснодаре». Из-за этого он забивает меньше.

– Москва, Лига чемпионов – это круто. Но мне кажется, было понятно, что Семин не тот тренер, который будет заморачиваться над атакой и конкретными функциями игроков.

– Ни Семин, ни Черчесов не будут этого делать.

Сейчас Смолов реже встречается с мячом в штрафной и очень много играет спиной к воротам соперника, поэтому и голов меньше.

– Известно, что зимой 2018-го вы рассматривали Дзюбу и Заболотного.

– И Кокорина.

– Кокорина прошлой зимой? Он же тащил при Манчини.

– Да, Кокорин был летом, сразу после возвращения Фурсенко в «Зенит». Рассматривался обмен на Смолова с доплатой со стороны «Зенита». Чуйка у нас была правильная: Кокорин выстрелил. А за несколько месяцев до этого «Зенит» был готов его отдать, да еще и доплатить. Дзюба тоже был доступен летом 2017-го: по нему мы говорили после того, как не договорились по Кокорину.

– Как Дзюба бы вписался в стиль «Краснодара»?

– А Комличенко как вписался?

– На уровне РПЛ так и не вписался.

– Я имею в виду структуру.

Смолов же тоже не мелкий, а довольно мощный. Дзюба бы нам пригодился: спиной он играет намного лучше Смолова. Плюс у нас бы добавились подачи, стали бы более вариативны.

– Смолов и Дзюба рассматривались как пара нападающих?

– Нет, двух нападающих я вообще не рассматриваю. Я понимаю, как играть в тех же 5-3-2, которые мне не нравятся, но пока у меня получается поставить игру только с одним нападающим.

– То есть при вас Дзюба бы никогда не играл так, как сейчас после прихода Азмуна?

– Сейчас его вытеснили в глубину и на фланг. У меня бы он играл на острие, тоже в створе ворот.

Почему Шалимов освобождает нападающего от обороны. Чем плохи 4-4-2

– Вы как-то говорили, что единственная команда, качественно игравшая по 4-4-2, – «МЮ» с Йорком и Коулом в атаке. Почему?

– Никакой комбинационной игры там не было: быстрый перевод на Бекхэма, подача, удар головой. Плюс у них были два нереальных опорника – Кин и Скоулз, благодаря которым «МЮ» мог защищаться вшестером.

У двух нападающих должно быть сильное взаимодействие – без него эти 4-4-2 бесполезны. Йорк и Коул много играли между собой: например, на Йорка шла передача, он пропускал мяч дальше на Коула, а тот скидывал обратно. Плюс они умели обыгрывать один в один: если посмотреть на РПЛ, то это на хорошем уровне делает только Вандерсон.

Тот «МЮ» выигрывал, мне они нравились, но я хочу, чтобы мои команды играли комбинационно.

– Чемпионат мира вас не переубедил? По сути, произошло возрождение 4-4-2: во многом за счет дисциплины в них при обороне Россия и Швеция прошли так далеко.

– Швеция – сильная команда в плане футбола? В обороне 4-4-2 играют почти все, а я говорю про атаку.

Посмотри на Классона в Швеции и посмотри на Классона в «Краснодаре». Если бы ты увидел Классона впервые именно в сборной, ты обратил бы на него внимание?

– Согласен, что в «Краснодаре» он намного ярче.

– В сборной его не видно, там вообще не понятно, что это за игрок. Вот тебе и схема.

При 4-4-2 в обороне команда достаточно низко садится. Я считаю, оборона – начало атаки, поэтому в моих командах нападающий всегда остается впереди и не помогает в защите. Нападающий – ориентир для начала быстрой атаки, передача идет либо за спину защитникам – и он убегает, либо в него – и он скидывает. Поэтому в моих командах оборонительная схема получалась 4-5.

Если нападающие участвуют в обороне, быструю атаку провести намного сложнее: соперник ее заглушит либо фолом, либо отбором. При низком расположении передачу за спину просто некому отдавать.

– «Зенит» лидирует в РПЛ с нормальным отрывом и тоже почти весь сезон играет 4-4-2. Понятно, что в первой части сезона Дриусси отходил назад, но все-таки.

– Дриусси – не нападающий. «Зенит» часто играет низом? Обычно идет перевод на фланг – и подача оттуда. «Спартак» при Каррере играл 4-2-4, но если им нужно было забивать в позиционной атаке, было то же самое: передача на фланг и навес.

«Зенит» как загнал бедолаг из минского «Динамо»? Просто начали грузить, забирать подборы – и просто забили соперника. «Зенит» не выдающаяся команда в части позиционной атаки. Навесили, Дзюба поборолся, где-то пробил, где-то скинул, где-то заработали штрафной после подбора – Ракицкий пробил.

Но при этом «Зенит» не говорит про красоту игры, в отличие от «Спартака».

– Зато у Семака постоянно спрашивают, когда у «Зенита» появится игра.

– А зачем спрашивать, он же выигрывает. Болельщики должны ценить то, что есть. Что они говорили, когда при Манчини шли на пятом месте? Сейчас они на первом – и опять кто-то чем-то недоволен.

– Для Семака же по-человечески это неприятно: идет давление при нормальном результате.

– Давление – это у Кононова, который всю неделю перед «Енисеем» наверняка думал, что будет, если «Спартак» опять проиграет. Поражение – и снова взрыв в интернете, звонки от руководства.

У Семака по сравнению с этим вообще нет давления. У Гончаренко его тоже нет: у него молодая команда, он комфортно себя чувствует.

После «Краснодара» Шалимов говорил, что никогда не уйдет в отставку. Его неправильно поняли

– Когда вас уволили из «Краснодара», вы сказали: «Уйти в отставку – значит признать, что не справляешься. Я никогда этого не сделаю: это слабость, трусость и предательство ребят». Меньше чем через год вы сами ушли из «Химок». Нет противоречия?

– Получается, что есть.

Предательство ребят – это когда ты не чувствуешь, что что-то идет не так. У меня так было в «Краснодаре»: там я вообще не подозревал, что все так обернется. Три игры назад мы шли на втором месте, выиграли шесть матчей из семи. Плюс со стороны было большое давление, болельщики требовали моей отставки. Зачем мне их слушать?

В «Химках» я почувствовал, что лучше уйти. Я ничего не потерял – у меня не было компенсации. Зимой я думал, что мы будем бороться за попадание в стыки за выход в РПЛ. Были бы в той зоне – конечно, я бы не ушел. А так я понял, что игроки подавлены результатом, они не получают никакого удовольствия от процесса.

Да, можно было бы подождать пару игр – и уверен, что в них все было бы в порядке. Я этого не сделал – возможно, сыграли эмоции. Поэтому мы поговорили с руководством клуба – и приняли действительно обоюдное решение разойтись.

– То есть год назад вы не имели в виду, что никогда не уйдете в отставку?

– Нет, я говорил конкретно про «Краснодар».

– После ухода из «Химок» вы говорили, что в ФНЛ не снижали свои требования. Какие они? Почему не снижали?

– Во-первых – максимальная подготовка к тренировкам.

– Но это же у всех так.

– Да, но это требование. При розыгрыше мяча от центральных защитников у нас должен быть игрок между линиями соперника. Если такой игрок есть, передача от защитника должна обязательно идти ему. Если в такой ситуации идет пас на флангового защитника – это уже ошибка. Я хотел, чтобы эти вещи выполнялись на автомате. Когда какое-то упражнение шло не так, я останавливал тренировки – это я взял от Уливьери.

Мне нужно было отступить и ничего не говорить. Но я так не смог.

Стиль «Краснодара» при Мусаеве не изменился. Число подач и забросов из центра поля, перевод Вандерсона направо – мимо

– Вы часто говорите, что стиль «Краснодара» при Мусаеве не изменился. Почему так считаете?

– Потому что я это вижу. Расстановка – такая же, открывания – такие же, игра в центре поля – так же быстро в два-три касания. Вандерсон может играть пошире или поуже, но это мелкая деталь.

После 24 туров «Краснодар» набрал столько же очков, сколько год назад – 42. В чем он поменялся? Раз спрашиваешь, расскажи.

– Начнем с самого простого: перевод Вандерсона направо.

– Его перевели направо, потому что есть Классон. Надо сравнивать, какое расположение эффективнее: Классон слева и Вандерсон справа – или наоборот. Я бы сделал так же, как Мусаев, потому что так команда становится сильнее.

– Почему?

– Потому что Вандерсон намного комфортнее чувствует себя справа, чем Классон – по-моему, швед там вообще не играл. Вандерсон поживее: справа он может уйти и во фланг под прострел.

– Окей, но Вандерсон почти не бьет с левой после смещений в центр.

– Классон тоже. При такой расстановке правше вообще лучше играть слева: можно уйти в центр под свою ногу и пробить. Поэтому не считаю, что Вандерсон справа – это серьезное изменение. Могу сказать про другое.

– Давайте.

– Ставить с ЦСКА Вандерсона центральным нападающим, на мой взгляд, большая ошибка. Та же самая ситуация, что и при выборе на левый фланг: Классон лучше в атаке, чем Вандерсон. Поэтому считаю, что в прошлом году «Краснодар» проиграл ЦСКА чисто из-за расстановки.

Это то же самое, если в «ПСЖ» поставить Кавани слева, а Неймара – в центр атаки.

– Сейчас у «Краснодара» не было чистого нападающего – и Классон выходил в атаке.

– Когда в составе выходили Шапи, Классон и Вандерсон, «Краснодар» терял игрока, способного усилить игру в последние 15-20 минут – важнейшую опцию. Если при этом здоров Игнатьев, для меня очевидно, что тройка Классон-Вандерсон-Игнатьев полезнее. Такие перестановки – это более важные вещи, чем смена фланга Вандерсоном.

– При вас «Краснодар» занимал 16-е место по количеству навесов. Сейчас – 4-е, при этом первую часть сезона закончил вообще на 2-м. Это же очень серьезное изменение.

– Согласен. Только сколько они забили после подач?

– В первой части сезона – 8.

– А подач сколько было (в этом сезоне – 19 за матч, в прошлом – 13 – Sports.ru)? Чем больше, тем лучше? Нужно смотреть все эти навесы. Когда кто-то просто долбил в штрафную, где не было ни одного нашего игрока, я сразу останавливал тренировку.

Я не против прострелов и подач. Сейчас Петров намного чаще подает, Вандерсон справа.

– Плюс Рамирес и пришедший прошлым летом Стоцкий.

– У Рамиреса не всегда удачные подачи, из 5 – 1. Поэтому не считаю, что увеличение числа подач – плюс.

– Я сейчас не говорил, что это плюс, я говорил, что это изменение, касающееся стиля.

– Стиль такой же. Было 3 прострела за игру, стало 5 – а я смотрю, как ходит мяч. Для меня это – стиль. Если бы «Краснодар» отдавал передачу во фланг и оттуда шла косая подача в штрафную, куда бы неслись 5-6 игроков – да, это другой стиль. Вот у «Спартака» при Каррере был такой стиль, когда их не устраивал счет. Отдали Комбарову – и побежали в штрафную. Там были Адриано, Зе Луиш, на подборе Фернандо и Глушаков – все здорово.

Когда ты подавляющее большинство времени играешь через такие навесы – это стиль. Когда ты все равно играешь низом и быстро – изменений в стиле нет.

– Третий момент, который, как мне кажется, изменился: большее количество передач верхом из центрального круга. Число таких подач сильно увеличилось у Газинского и Перейры, причем у обоих вырос и процент точности.

– Мы тоже говорили про эти передачи, просили нападающих чаще открываться за спину.

Возможно, Перейра и Газинский прибавили в этих передачах. Но я не помню голов после них.

– Например, «Енисею» и «Уфе».

– Вопрос в числе передач и их остроте. Допустим, у нас было 1 опасный момент при 10 передачах, а теперь – 3 момента при 30 передачах. Но это все равно не так бросается в глаза.

Понятно, если сделать 50 забросов из центра поля, наверное, 1-2 пройдут.

– Таких передач в принципе мало.

– Поэтому я и не вижу изменений.

– Еще одно изменение – на примере игр с «Байером». В обоих матчах «Краснодар» отдавал мяч. При вас таких цифр по владению никогда не было – всегда больше контролировали мяч.

– Меня удивляет анализ таких игр. «Байер» загнал «Краснодар», а кто-то говорил о тонкой стратегии «Краснодара». Ни одна команда, играющая в атаку, никогда не отдаст мяч сама. Вопрос в преподнесении матча.

– То есть такой тактический план невозможен?

– Нет, тем более при Галицком. Если любой тренер «Краснодара» придет к нему и скажет, что у команды будет такая стратегия, я не знаю, что будет с этим тренером.

– Можно же не говорить, а просто сделать.

– Просто не надо преувеличивать тренерский гений.

«Краснодар» плыл, когда выходил на второе место. Шалимов не видел лидера среди российских игроков

– Вы говорили, что увольнение из «Краснодара» было неожиданным. При этом ваша команда не выигрывала три матча подряд.

– Эта серия была неудачной, а до этого было шесть побед в семи матчах.

Нужно смотреть на качество игры. С «Динамо» у нас получилось примерно так же, как сейчас: игра не получилась, но мы, во-первых, играли на снегу, во-вторых, Вандерсон в конце матча попал в штангу.

С «Уфой» до пропущенного гола было 3 явных момента у Смолова и Шатова. Мы не забили, пропустили дурацкий гол, а на 90-й минуте Смолов с пяти метров пробил выше. С «Анжи» мы владели преимуществом, имели моменты, но пропустили на 94-й минуте после аута.

Думаю, решение об увольнении было принято на эмоциях.

– Да, Галицкий сам говорил об этом.

– Плюс в матче с «Анжи» я заменил Смолова, его освистали болельщики, а он их послал в ответ. Скопился негатив, не было результата – отсюда и такое эмоциональное решение.

– В трех весенних матчах из четырех «Краснодар» не бил чаще соперников, в том числе из штрафной.

– Наверное, мы могли бы не пропускать от «Анжи» на 94-й минуте. За минуту до этого Вандерсон был с мячом на половине «Анжи» – в такой ситуации практически все убежали бы к угловому и там тянули время. Вместо этого Вандерсон ушел в центр и пробил в руки вратарю.

В этот момент меня как будто облили холодной водой – я вообще не понял, что сделал Вандерсон.

Поэтому нет никакой разницы, как мы тогда играли. Если бы мы не пропустили тот гол, ничего бы не было.

– Прошлой весной казалось, что не самые статусные соперники научились подстраиваться под «Краснодар». «Уфа» Семака выпустила третьего центрального полузащитника и гнала ваши атаки во фланги – так случился рекорд по навесам. «Анжи» перекрывал Каборе – атаки «Краснодара» развивались через Гранквиста и Шатова.

– Не нужно ничего подстраивать: просто выпускай пять защитников, выноси мяч на двух нападающих – пусть они убегают.

Понятно, что все друг друга изучают, но если команда в порядке, она просто сыграет быстрее, чем к этому готов соперник. Был период, когда мы не выигрывали у команд из нижней восьмерки, но чего мы хотели? Выигрывать 9 из 10? Такого не бывает.

В «Краснодаре» было сложно с менталитетом: когда мы выходили на второе место и нужно было сделать еще один шаг, мы плыли. Впервые мы вышли на второе место к игре с «Зенитом»: если бы их обыграли, вообще вышли бы на первое.

Тогда «Зенит» был еще хорош. Мы настраивались, вышли, провели пару атак, а потом получили два гола. И все – дальше опять болтаешься на третьем-четвертом местах.

– Как работать над психологией? Приглашать специалиста?

– Нет. Тренер должен разговаривать с игроками, а в плане тренировок ничего не меняется. Чем слабый игрок отличается от сильного? Слабый проведет одну хорошую игру из десяти и будет считать, что он в порядке, а сильный – 9 из 10.

– Кто был лидером в «Краснодаре»?

– Гранквист.

– Кто-то еще? Смолов?

– Мне казалось, из россиян – никто.

Еще при Кононове «Краснодар» мог занять второе место, но сыграл вничью с «Динамо» и стал третьим.

Значит, такой менталитет.

– Для другого нужен российский костяк из игроков, выигрывавших титулы? Как Широков и Измайлов?

– Они как раз играли в том сезоне при Кононове – и ничего не выиграли. Менталитет был у ЦСКА и «Зенита», которые выигрывали Кубок УЕФА. У «Локомотива» в целом русский костяк: Денисов, Миранчуки, Кверквелия говорит по-русски.

Шалимов знает, как ставить спартаковский футбол

– В феврале вы сказали: «Уверен, что когда-нибудь буду тренировать «Спартак». Зачем вам такой нервяк?

– Я почему-то уверен, что там будет результат. Я последний воспитанник «Спартака», который еще не был в структуре клуба. Это мой родной дом. Тут не важны какие-то неудачи с «Краснодаром» и «Химками», «Спартак» – совершенно особенная история.

– Вам не кажется, что похожие ощущения были у всех воспитанников «Спартака», приходивших в клуб тренерами?

– Я – Игорь Шалимов. Остальные пусть ощущают так, как они хотят. За других не хочу говорить.

– Просто вы единственный тренер в истории «Краснодара», который был под давлением.

– Сначала все было спокойно, а потом пошла травля в интернете. Я догадываюсь, что ее организовал человек из клуба, но сейчас уже лучше об этом забыть и идти дальше.

– Я немного про другое: вы говорили, что давления вам хватило в «Краснодаре».

– В «Краснодаре» мне хватило негатива, а не давления. Я не вижу причин, по которым болельщики «Спартака» – тем более те, кто видел, как я играл, а сейчас приводящие на стадион своих детей, – должны испытывать ко мне негатив. Негатив пойдет, только когда не будет результата.

– Изначально болельщики «Спартака» действительно хорошо принимают вернувшихся воспитанников, идут разговоры о спартаковском футболе, стеночках и забеганиях.

– Да. Но кто-то из тренеров просто говорит о нем, а я знаю, как его ставить.

Мои «Краснодар-2», «Краснодар» и «Химки» играли именно в то, что хотят видеть спартаковские болельщики. Не очень важно, как и из-за чего я уходил. Важно, как эти команды играли при мне и то, что они сохранили этот стиль.

Мой телеграм-канал/твиттер

Мы поговорили с Семаком только о футболе: чего не умел Паредес и почему теперь у «Зенита» больше баланса

Через 30 минут вы станете вратарем. После интервью помощника Бердыева других вариантов нет

Дорский расспросил тренера «Оренбурга» о тактике: xG, блоки, переходные фазы

Парфенов выбил «Спартак» из Кубка. Прочитайте его интервью Дорскому – оно объяснит, почему «Урал» в порядке

Фото: vk.com/fckrasnodar; vk.com/fckhimki_official; РИА Новости/Алексей Куденко, Александр Вильф, Виталий Тимкив, Виталий Белоусов; globallookpress.com/Maksim Konstantinov/Global Look Press, JOEL MARKLUND/imago sportfotodienst, Ralf Treese/DeFodi.eu; Gettyimages.ru/Laurence Griffiths