В 23 года Кобе Брайант порвал отношения с родителями. Муза всей его жизни – жена Ванесса

NB: Впервые текст опубликован в августе 2018 года.

Кобе Брайант – из Филадельфии. В 2001-м он неожиданно стал главным врагом всего города – в третьем матче финальной серии провел все 48 минут, набрал 32 очка, контролировал концовку игры, когда отфолился Шак, и бросил одному из болельщиков на выходе: «Мы вырвем ваши сердца».

После этого в родном городе его освистывали несколько последующих сезонов, а ту историю не забыли до конца карьеры.

Тогда «Лейкерс» победили в пяти матчах и не рискнули праздновать перед разозленными трибунами. Но когда Кобе вернулся в раздевалку, его боевито-праздничное настроение сразу же испарилось.

Брайант забился в угол, где его печально-задумчивый образ отпугивал журналистов. К нему подошел фотограф и попросил попозировать с кубком, но Кобе его как будто не заметил – получилась та легендарная фотография. Удрученный мыслитель в нелепой куртке, кубок Лэрри О’Брайена в качестве вариации золотой кифары Аполлона.

Тем временем команда устроила свалку и обливалась шампанским, все обнялись и немного попрыгали, а потом еще раз и еще, Шак оказался в самом центре, принял обильный душ из всех орудий и вовсю командовал торжеством.    

Пассивная беэмоциональность Кобе нашла выход, когда его зашли поздравить его дядя Чаби Кокс и тетя – в душевой он неожиданно расплакался.

Как все посчитали тогда, от радости или от облегчения.

Но чуть позже он сам объяснит: «Из-за отца».

«Лейкерс» провели три матча в его родной Филадельфии. Родители Брайанта не присутствовали ни на одном.

***

«Я ощутил боль всего сезона, – скажет он потом. – Тебя учат сохранять концентрацию в конкретной ситуации и не думать ни о чем. Ты все время идешь от одной ситуации к другой, но в итоге оказываешься там, где ты уже не можешь радоваться своим успехам. И ты не можешь думать о той боли, через которую прошел».

Три-пит «Лейкерс» – это три сезона, когда с Брайантом происходили самые заметные трансформации. Он учился лучше пользоваться атлетизмом и чаще предпочитать ему интеллектуальные решения. Стал лучше понимать игру и свою роль рядом с Шаком. Дорос до полноценного игрока символической защитной пятерки и статуса «лучшего универсального игрока лиги». Становился все лучше, все неудержимее, все опаснее и постепенно пришел к тому, что мечта оттеснить остальных начала постепенно воплощаться в жизнь.

Публичный 2001-й запомнился показательным перетягиванием каната.

Кобе тренировался все лето как безумный, совершая по 2 тысячи бросков в день – он приехал в тренировочный лагерь с намерением все же оттянуть кусочек лидерства на себя. Шак не тренировался вообще и прибыл с лишним весом.

Брайант шел в лидерах по результативности. Шак периодически не показывал даже 50 процентов с игры, реализуя лишь 20 процентов штрафных. При этом «Лейкерс» буксовали.

Затем начались открытые боевые действия.

О’Нил намекнул, что, когда игра шла через него, «Лейкерс» завершили сезон с показателями 67-15. Затем после проигранного матча с «Финиксом», в котором Брайант набрал 38 очков, а он сам только 18 – потребовал обмена.

Кобе не отвечал на нападки напрямую, но продолжал упорствовать. Свою философию индивидуализма он поддерживал разглагольствованиями в прессе на темы «треугольное нападение не дает мне раскрыться» и «Шаку бы стоило выкладываться в защите».

К февралю О’Нил уже требовал обмена Кобе.

Развязка наступила неожиданно.

Из-за травмы ноги Кобе выбыл на 9 матчей, из которых «Лейкерс» выиграли 7. Шак к середине сезона все же набрал форму. Плюс вернулся Фишер, пропустивший 60 встреч из-за перелома ноги.

Команда взяла последние 8 матчей «регулярки» (что удивительно, это самая длинная победная серия в сезоне), а восстановившийся Кобе уже не думал о том, чтобы тащить одеяло на себя. Между ним и Шаком установилось временное перемирие: когда центровой присутствовал на площадке, Кобе вместе с остальными играл на него, когда тот уходил – «Лейкерс» превращались в команду Брайанта. После победы в 1-м матче серии с «Сан-Антонио» Шак произнесет: «Он мой кумир и лучший игрок лиги на данный момент».

«Лейкерс» выдали лучший плей-офф в истории, а Шак разбавил традиционные формы празднования неловкими объятиями с угловатым товарищем и такими же неловкими отсылками к его заслугам.

Закулисный 2001-й был для Брайанта еще более жестким.

В начале предыдущего года он начал и немедленно завершил карьеру рэпера – записал альбом, снял видео, выступил на Матче всех звезд с Тайрой Бэнкс, успел провалиться уже на предпреддебютной стадии и тут же волевым решением закрыл эту историю навсегда.

На съемках он случайно познакомился с 17-летней Ванессой Лэйн, которая тогда училась в выпускном классе.

Лэйн вполне годилась в жены Цезарю – совершенно точно была вне подозрений. Хотя она и снималась параллельно в клипе Snoop Dogg’а в роли полураздетой красавицы, кувыркающейся в машине, даже недоброжелатели не могли подкопаться: она воспитывалась в строгости, регулярно посещала церковь, гуляя с друзьями, была обязана регулярно звонить домой и даже на съемочной площадке присутствовала в компании с везде сопровождавшей ею матерью.

Но родители Брайанта все равно с первого же дня были настроены негативно – каждая новая встреча с Лэйн приводила ко все большему взаимному отторжению. Настолько резкому, что доминирующей в прессе стала версия LA Times, согласно которой семье «не нравились ни слишком слепое обожание Ванессы, ни то, что она была не афроамериканкой, а латиноамериканкой».

Кобе это нисколько не останавливало, даже больше.

Брайант пошел на штурм не хуже, чем в четвертой четверти игры с «Торонто». На пальце его избранницы появилось кольцо за сто тысяч долларов, а его ежедневные заезды к ней в школу собирали несанкционированные митинги, так что Ванессу перевели на домашнее обучение. Одновременно Кобе погасил все долги ее семейства.    

Через полгода, на 18-й день рожденья Ванессы, было объявлено о помолвке.

На свадьбу, 18 апреля 2001-го, не пришли не только одноклубники Кобе (что было естественно, кто бы их туда позвал). На свадьбу не пришли и родители.

Хотя все произошло так быстро, весь этот отрезок был наполнен бескомпромиссной борьбой.

До того момента все финансовые вопросы за Кобе решала его мать Памела. Безрассудные поступки сына, нахальное поведение его невесты, на которую начали жаловаться все подряд, от менеджера Адидаса Сонни Ваккаро до продавщиц, и скандальный флер заставляли ее действовать слишком резко. Несколько ее чересчур агрессивных попыток урезонить влюбленного заканчивались ссорами и отдаляли Кобе все дальше. «Наверное, тогда Памела (на фото) вела себя слишком собственнически. Она была очень привязана к Брайанту и не могла помыслить о том, чтобы отпустить его от себя», – рассказывал один из друзей.

Родители Брайанта еще пытались повлиять на него через доверенных людей в команде – таких, как Фил Джексон и Текс Уинтер (правда, последний во всем поддерживал Кобе).

Родители Брайанта пытались повлиять на него через друзей.

Родители Брайанта пытались повлиять на него через его агента Арна Теллема. Именно тот активнее всех настаивал на заключении добрачного соглашения.

Все было впустую: Кобе отодвигал от себя всех, с кем раньше был близок, и менялся на глазах. Родственные связи ничего не решали – он порвал с родителями и сестрами, он начал делать так, как считал нужным.

«Это просто загадка,- вспоминал Ваккаро в 2015-м. – Суть этой истории не подается логическому объяснению. Как эта маленькая девочка могла так вскружить ему голову? Как она смогла спровоцировать такую резкую перемену в человеке с очень сильной волей? Из-за этой девицы он разрушил отношения со всеми».

***

У Кобе появилась серьга в ухе.

У Кобе появилась первая татуировка – корона на плече, посвященная Ванессе.

У Кобе поменялись сложившиеся привычки.

Слишком многие начали говорить, что его женитьба формирует совершенно нового человека.

Первый запротоколированный шок для всех – появление Ванессы на одном из мероприятий Адидаса.

Сначала они очень сильно опоздали. Брайант до этого никогда не опаздывал.

Затем оказалось, что Ванесса вообще не хотела, чтобы он приезжал. Она была против Адидаса и считала, что эта контора не коррелирует с молодежными вкусами.

Потом она поразила всех высокомерным поведением. «Она пришла с ним, – рассказывал один из очевидцев. – Я никогда не видел, чтобы женщина могла так грубо вести себя с окружающими. Она никому не подала руки. Ни на кого не посмотрела. Ни с кем не разговаривала – ни с кем не поздоровалась. Мы с Сонни Ваккаро зашли в комнату – никакой реакции. Я просто не мог поверить во все это».

Все это было слишком показательно. В 2005-м в LA Times вышел прогремевший текст о супруге Брайанта, где помимо смачных деталей, связанных с презрительным отношением к персоналу, и прочих шуток «если в их семье он и носит брюки, то выбирает их ему она», прямым текстом говорилось: «Это баскетбольная Йоко Оно». Все источники связывали изменения в Кобе исключительно с его женой.

На самом деле, все было гораздо сложнее.

 Брайант приходил в лигу как обладатель идеальной семьи.

Отец – бывший игрок НБА, по рассказам наблюдателей невероятно одаренный, заразивший ребенка любовью к баскетболу и иррациональной уверенностью, что тот не только попадет в лигу, но и обязательно станет ее звездой.

Спортивная мать, подарившая ему тот характер, который и определил всю его карьеру. Молодой Кобе с восхищением рассказывал, что даже когда он начал обыгрывать отца, обыграть мать ему все равно не удавалось – дело заканчивалось жесткими фолами.

Особенная атмосфера взросления. Кобе и сестры воспитывались в Италии и там, заграницей, в гораздо большей степени ценили семейное единство. «Мы словно попали в другой мир, где никого не знали. Поэтому должны были еще крепче держаться друг за друга», – рассказывал тогда Брайант.

Он не просто был феноменальным талантом. На всем пути его вели понимающие люди: грамотный выбор школы, который дал ему возможность раскрыться в качестве лидера и звезды уже на таком уровне; не самое очевидное решение стать первым защитником, который выберет НБА в обход колледжа; закулисные махинации с угрозами и давлением, благодаря которым он оказался в «Лейкерс»; Сонни Ваккаро и контракт с Адидасом.

После обмена все семейство, за исключением старшей сестры, переехало в Лос-Анджелес, в дом, который формально принадлежал Кобе, но где всем распоряжалась его мать, а сам он уединялся в комнате на втором этаже.

При этом Брайант все оплачивал. В 99-м он даже купил 50% акций баскетбольного «Милана», чтобы его отец мог получить там работу генерального менеджера.

Но штука в том, что он оставался для всех ребенком, пусть и ребенком идеальным. И никакие терки с Шаком, никакая критика, что он слишком часто бросает и слишком редко пасует, нисколько не контрастировали со сложившимся образом. Его проблемы в общении с одноклубниками и тренером объяснялись возрастом и завышенными требованиями и к себе, и к окружающим. В остальном он оставался показательно скромным, хорошо воспитанным, ироничным, много знающим – Брайант пришел из школы, но он так и остался первым и единственным школьником в НБА, к которому никто и никогда не подумал предъявлять претензии из-за недостатка образования. На фоне лихих 90-х с Айверсоном, Коулмэном, Сприуэллом он был человеком с другой планеты – его совершенно не интересовали женщины, развлечения и вроде бы даже деньги, и чем лучше и богаче он становился, тем больше работал над собой. И да, он не собирался скрывать, что во время выездных матчей не отправляется на приключения, а созванивается с мамой.

Родители были в наибольшей степени ответственны за такой взгляд на мир.

И родители были в наибольшей степени ответственны за то, что у него не было возможности повзрослеть.

Джо Брайант (на фото) как-то упомянул прекрасную историю. Воодушевленный Кобе пришел домой и начал рассказывать, что вытворял тем днем на площадке, а потом услышал в ответ: «Все это прекрасно, дорогой. А теперь вынеси мусор».

С появлением Ванессы все изменилось настолько драматично, что в этих изменениях усматривали даже некую искусственность. Возникло ощущение, что Брайант слишком устал от своего отполированного до неприличия идеального образа, как будто ему начало казаться, что это его чего-то лишает, что его в недостаточной степени уважают, что его по-прежнему воспринимают как ребенка, и как того, кто лишь помогает Шаку.

Его отношения с родителями зашли в тупик.

По рассказам всех знакомых, разногласия с матерью вытекали из ее слишком агрессивного охранения его финансов и совершенно не ослабевающего с возрастом контроля над его жизнью. Два стальных характера, столкнувшись, не сумели найти компромиссов.

В отце же Брайант как будто разочаровался. Слишком много людей, хорошо знающих Джо «Мармелада» Брайанта (известного лоботряса и раздолбая), выражали удивление по поводу того, что в его семье вырос баскетболист, который покорял тренеров работоспособностью и жесткостью к себе. Кобе сам уже открыто удивлялся, например, тому, что его отец называл себя Мэджиком Джонсоном до оригинального Мэджика и уверял всех, что лишь несвоевременная эпоха помешала ему себя проявить.

Доверие финансовых вопросов родственникам также было подорвано задолго до того. Слишком часто те показывали себя некомпетентными управленцами.

Просто с появлением Ванессы он начал отсекать все части прежней жизни.

Родители и сестры покинули дом в Лос-Анджелесе и вернулись в Филадельфию.

Джо Брайанту пришлось искать работу. Он решил стать сначала агентом, а затем тренером и успел поработать в Японии, Тайланде и женской НБА.

Кобе ушел от Арна Теллема. Его новым агентом оказался Роб Пелинка, к тому времени уже ставший одним из его близких друзей.

Кобе ушел от многолетнего персонального тренера Джо Карбоне.

Кобе закрыл музыкальную компанию (что подразумевало увольнение работающих в ней сестер и их мужей).

Кобе ушел от Адидаса и Сонни Ваккаро.

Кобе совсем возмужал на площадке. Но это обернулось в том числе и неуправляемостью, которая в итоге разрушила команду.

Позже Ваккаро скажет: «Он просто сошел с ума».

То же маниакальное стремление добиться цели в спорте, которое заставляло Брайанта вытеснять стоящих на пути к индивидуальной славе Шака и Фила Джексона, было в полной мере продемонстрировано и в жизни. Только на месте десяти титулов и Майкла Джордана оказалась дама с черными глазами. Ради нее Кобе был готов забыть обо всем.

Разве что она была не просто призом, чего в тот момент никто не осознавал. Она была той музой, которая была ему необходима для становления, более смелых и радикальных действий в карьере, для того, чтобы вернуть себе контроль над своей жизнью.

Уже тогда, после победы над «Филадельфией» в 2001-м, Брайант продемонстрировал, что впредь не собирается уходить от конфликтов, в том числе с главным тренером.

В том сезоне после борьбы с Филом Джексоном клуб покинул многолетний генменеджер «Лейкерс» (и учитель Кобе) Джерри Уэст.

Во время плей-офф всплыла информация, что перемены в игре Брайанта и соответственно команды связаны с вмешательством бывшего управляющего. А еще сообщалось, что Фил Джексон после этого пришел в ярость и подозревал, что сам Уэст и стоит за этой историей.

На чемпионском параде Кобе появился в майке с 44-м номером.

***

Осенью 2001-го умер Джо Кокс, дед Кобе по материнской линии. Брайант и Ванесса приехали на церемонию похорон.

Неловких моментов хватало – даже без отряда сопровождавших пару телохранителей и присутствовавшей тут же бывшей.

И все же Брайант сохранил теплые отношения с бабушкой Кокс.

И вскоре после похорон наладил ситуацию так, чтобы она не выглядела совсем уж неприличной.

Кобе приобрел скромный дом для родителей в Лас-Вегасе и компенсировал сестрам неудобства, связанные с переездом и потерей работы.

Но реально что-то восстановить уже было невозможно. Единственным человеком, который пытался сохранить прежнюю гармонию, была старшая сестра Кобе. Лишь она приняла новую форму общения, отсутствие какой-либо финансовой поддержки и другой помощи и осуществляла робкие попытки склеить осколки.

Несколько раз казалось, что все еще может измениться.

Они кое-как начали общаться.

В 2005-м, когда Джо Брайант получил место тренера в «Спаркс», Кобе иногда появлялся на трибунах с дочкой.

Но исправить так ничего и не удалось.

Родителей Кобе не было на его последнем матче в НБА.

За несколько лет до этого он подаст против них иск за то, что они продали на аукционе его школьную атрибутику.

Чуть позже признается, что «отношения с ними – дерьмовые».

Потом напишет письмо молодому себе в Players’ Tribune, где посоветует первым делом отстранить родителей от денежных потоков.

За карьеру в НБА несколько раз он был близок к разводу с Ванессой, но каждый раз умудрялся спасать брак.

Ужасные истории о ней продолжают всплывать до сих пор, но отношение к ней сильно изменилось.

В ее лице Кобе нашел ту опору, на которой была воздвигнута вся его зрелая карьера. Вместе они прошли через колорадскую историю, выкидыш у Ванессы, крушение «Лейкерс» и уход Джексона и Шака, превращение Брайанта в главного злодея лиги, бесконечную критику за эгоизм, презрительное отношение к партнерам и неправильный баскетбол, историю с «50 любовницами» и мучительные последние годы. Несмотря на молодость и бешеный темперамент, Ванесса продемонстрировала феноменальную преданность и стала для Брайанта той семьей, в которой он ощущал большую необходимость.

И неслучайно, что свою жизнь после баскетбола Брайант начал с фильма «Муза», формально пытающегося осмыслить его карьеру, но на самом деле посвященного жене.   

«Кобе был первым игроком НБА, которого я увидел вживую». Иван Ургант рассказал нам о великом

Люблю тебя, Кобе

Вместе с Кобе погибла его 13-летняя дочь. Он называл ее Мамбасита и верил, что девочка станет звездой баскетбола

Кобе Брайант после завершения карьеры: «Оскар», детские книги и воспитание четырех дочек

Фото: REUTERS/Gary Hershorn, Mike Blake; кадр видео; Gettyimages.ru/Ronald Martinez, Chris Weeks/Liaison, Allsport UK, Stephen Dunn, Kevin Winter; cbssports.com; Gettyimages.ru/Jeff Gross/Allsport, Harry How, Kevork Djansezian