Cлавный Милош, ты так весел...

(Посвящается Милошу Раоничу,

И да простит меня Николай Гумилев, это все во имя Фернандо!)

Славный Милош, ты так весел, так светла твоя улыбка,

Не проси об этом счастье, отравляющем миры,

Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое real tennis,

Что такое темный ужас ультра-мастера игры!

Тот, кто взял его однажды в мегамачистые руки,

У того исчез навеки безмятежный свет очей,

Духи ада любят слушать эти царственные звуки,

Бродят бешеные волки, дорог серым вкус мячей.

Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,

Вечно должен биться, раллить обезумевший Надаль,

И под солнцем, и под ливнем, под белеющим Мюрреем,

И когда Вердаско плачет, и когда Гаске в тоске.

Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется теннис,

И уж ты подать не сможешь, шевельнуться и вздохнуть,

Тотчас бешеные шпанцы в кровожадном исступленье

В горло вцепятся зубами, взрежут маникюром грудь!  

Ты поймешь тогда, как злобно насмеялся злой Фернандо,

В очи глянет запоздалый, но властительный испуг.

И тоскливый смертный холод погребет под грунтом тело,

Тренер страшно зарыдает, и задумается друг.

На РГ все станет хуже и сомкнется ряд врагов!

Бойся, падаван мой, бойся!

Но я вижу — ты смеешься, ох бродяга, ты таков!

Твои руки что ухваты, твои взоры - два луча!

На, владей волшебным даром, посмотри в глаза Фернандо

И погибни славной смертью,

Страшной смертью падавана-ловкача!