«Я не вижу красивых девушек. Это хуже смерти». Он победил слепоту, но не депрессию
Стас Купцов – о бобслеисте Стиве Холкомбе, который придумал легендарный танец.
В 1890 году англичане, отдыхавшие в Швейцарии, соединили с помощью доски, молотка и гвоздей пару деревянных саней, чтобы спуститься по заснеженной тропе из Санкт-Морица к Челерине. Так зародился бобслей.
Вскоре на вершину швейцарского курорта стали подтягиваться другие энтузиасты, и часто можно было наблюдать, как с горы мчатся экипажи из 5-6 человек, причем мужчины в широкополых шляпах соседствовали с женщинами в длинных юбках.
Забава оказалась настолько популярной, что возле исторического спуска в 1902 году швейцарцы соорудили трек, снабдив его лихими поворотами изо льда, при этом тогда еще не строили искусственных стен на длинных прямых. Сани прозвали бобами, первое время они были открыты по бокам, а спереди появился большой руль для управления передними полозьями.
Начали проводить соревнования. Первые бобслеисты были слабо защищены и нередко получали тяжелые травмы. Стало понятно, что женщинам в таких опасных турнирах не место, и из правил вычеркнули требование, чтобы в экипажах обязательно присутствовала девушка.
Когда новый вид спорта включили в программу Игр, мало кто удивился, поскольку он стал по-настоящему массовым. Даже в далекой Америке заинтересовались бобслеем, и в Лейк-Плэсиде построили трассу, на которую повалил народ.
Среди тех, кто полюбил покатушки, был и житель Нью-Йорка Уильям Фиске, человек, который считается легендой американского бобслея – наряду со Стивеном Холкомбом.
Оба погибли молодыми.
…
Уже на второй Олимпиаде, где был представлен бобслей, золото получила американская пятерка – под руководством вундеркинда Уильяма Фиске. Этот 16-летний парень, изучавший в Кембридже экономику и историю, надолго стал самым молодым олимпийским чемпионом. При этом серебряные награды в Санкт-Морице завоевала… вторая команда США.
На следующих Играх изменились правила – теперь с олимпийских трасс скатывались исключительно двойки и четверки. Фиске и в новых условиях завоевал золото. Серебро, как и в прошлый раз, досталось второй американской четверке. А в новой дисциплине, двойках, победил экипаж братьев Стивенсов, Губерта и Кертиса.
Европейцы устали смотреть, как за олимпийское золото сражаются основа и резерв США, и начали возиться со своими бобами – конкуренция возросла. Первыми это почувствовали братья Стивенсы. Недолго думая, они отправились… к инженеру Роберту Линни, который был суперинтендантом горнодобывающей компании.
– Европейские сани почему-то стали быстрее, а мы не знаем, за счет чего можно увеличить скорость, – пожаловались они, предложив мастеру поработать над новой моделью.
Тогда Линни, впервые узнавший о существовании бобслея, вместе с отцом и братом разработал сани, которые назвали Iron Shoes – они были целиком сделаны из металла. Сани опробовали сами горняки на национальных соревнованиях, где произвели фурор, оторвавшись от второго места на 8 (!) секунд. Оказалось, что Iron Shoes гораздо маневреннее и куда быстрее проходят повороты, чем прежние, частично деревянные бобы. Так американцы совершили революцию в бобслее.
Их доминирование прервала Вторая мировая война.
…
Двукратный олимпийский чемпион Уильям Фиске наплевал на нейтралитет США и записался в воздушный флот Великобритании, быстро обучившись на летчика. Он воевал против армии Гитлера в составе 601-го эскадрона, став одним из 11 американских пилотов, решивших бороться с нацистами.
– Я стану первым гражданином США, который присоединился к британскому воздушному флоту с начала войны! – радовался Фиске.
Теперь он управлял уже не бобом, а британским истребителем Hawker Hurricane. И, как отмечали очевидцы, делал это филигранно.
Во время Битвы за Британию Фиске участвовал в военной операции, в которой его эскадрилья подбила восемь немецких Junkers Ju 87. Фиске не повезло, спустя всего 15 минут после взлета топливный бак его самолета изрешетил немецкий пулеметчик. Руки и лодыжки Фиске обгорели, но американец не потерял сознания и даже посадил самолет, после чего тот взорвался.
Фиске доставили в Чичестер, однако врачи не спасли 29-летнего пациента – он умер от хирургического шока. Это был первый пилот-американец, погибший на той войне в составе британского воздушного флота.
Так ушла первая легенда американского бобслея.
…
Последним крупным успехом американцев после эпохи Фиске стал триумфальный заезд четверки на Играх-1948 в Санкт-Морице. Рулевой Фрэнсис Тайлер, а также Пэт Мартин, Эдвард Римкус и Уильям Дамико (ветеран Второй мировой) примерили золотые медали.
Об этих ребятах мало что известно, кроме истории, случившейся с главным юмористом золотой команды.
Как-то раз в Швейцарии Римкус зашел в бар, где познакомился с милой девушкой, которая сразу запала ему в душу. Они поболтали, и Эдвард решил встретиться с ней на следующий день. По дороге в тот же бар он увидел конюха с лошадью.
– У меня есть пара баксов, а у тебя – конские волосы, мы договорились? – спросил он и вскоре приклеил волосы на грудь, чтобы продемонстрировать красотке свою брутальность. Девушка, заметив волосатую грудь, пришла в восторг и потеряла дар речи, когда бобслеист отклеил их. Но тут же расхохоталась.
Римкус был типичным бобслеистом того времени. Как и многие другие энтузиасты, он переключился на бобслей с другого вида спорта – до этого он был капитаном колледжа по американскому футболу. Его сила и выносливость пригодились в Санкт-Морице.
Вряд ли он или другие спортсмены из экипажа Фрэнсиса Тайлера подозревали, что в следующий раз США завоюют в бобслее золотую медаль на Играх лишь спустя 62 года. Во времена, когда бобы уже станут закрытыми, руля спереди не будет, а трассы превратятся в желоба с большим количеством виражей.
Лидером новой золотой четверки станет Стивен Холкомб. Однако его путь к успеху будет полным лишений и боли.
…
– Сынок, давай, пробуй, ну же, левой, правой, левой, правой, – подбадривала Жан Энн своего двухлетнего сына, на котором были шапка-ушанка, куртка, теплые штаны и пара маленьких лыж. Он обернулся, игриво посмотрел на маму, после чего уверенно покатил, да так, что женщине пришлось ускорить шаг, чтобы поспеть за ребенком.
– Стивен, постой, не торопись, там же склон дальше, тебе пока туда не надо, – рассмеялась Жан Энн. – Я хочу, чтобы однажды ты стал лучшим горнолыжником. Когда-то я могла быть успешной на зимних трассах, но судьба распорядилась иначе. Тебе должно повезти больше. Уверена, все у тебя получится. Недаром ты родился в Парк-Сити, здесь созданы все условия для тренировок.
Сын снова обернулся и с улыбкой посмотрел на маму, после чего интерес к ней пропал – и мальчик, перебирая маленькими ножками, уверенно двинулся к склону, желая посмотреть, что же там, за полосой, где обрубалась дорога. Когда он подошел к самому краю, сзади его обхватила руками мама, и они, усевшись рядом, завороженно смотрели вниз, туда, где далеко-далеко расстилалась равнина.
– Ты не представляешь, как это круто! – заговорила Жан Энн. – Ты катишь вниз, ветер свистит в ушах, хлещет по щекам. А чтобы не упасть, нужно группироваться и внимательно смотреть прямо перед собой, маневрировать, объезжать препятствия. Этому придется долго и упорно учиться, а чтобы быть лучше всех, надо тратить все свободное время. У тебя появится много конкурентов, малыш, но я прослежу, чтобы мой сын стал лучшим.
Стивен, казалось, не слушал маму. Он все всматривался вниз, глядел, как ветер иногда поднимает снег, запорашивая трассу. Голос матери звучал где-то рядом, но мальчик мало что понимал – лишь смотрел на склон, чувствуя, как растет желание съехать, ощутить, каково это.
Неожиданно его обдало холодным ветром. Он повернул голову и увидел мужчину в лыжном костюме, который съезжал вниз на полусогнутых ногах, лихо маневрируя на трассе, двигаясь то в одну, то в другую сторону, закладывая виражи. Стивен глядел на него с раскрытым ртом, мечтая развить такую же скорость, а лучше – превзойти этого лыжника. Стать самым быстрым на свете.
…
Мрачный Стивен возвращался с тренировочной базы домой. Он был очень перспективен, тренеры прогнозировали ему большое будущее, вот только статистика показывала – его скорость не так хороша, как у сверстников. Стив делал все, чтобы выжимать из организма максимум и прибавлять, однако рост был медленным, как и он сам на горнолыжной трассе.
Даже возвращаясь домой, он тренировался, пинал перед собой мяч, делал ускорения. Он всегда был лидером в командных соревнованиях – в американском и европейском футболе, бейсболе, и его главным козырем считалась именно скорость. Ему казалось, что если остановиться, прекратить движение, то тело быстро начнет обрастать мхом. Вот почему Стива тянуло в виды спорта, где нужны быстрые ноги. Со временем желание опережать всех конкурентов сделало его одержимым.
– Папа, я снова налажал, – бросил он с порога отцу, который смотрел по телевизору футбольный матч. – Меня опередил этот долговязый глист. В который раз! А ведь он даже не пашет на тренировках. Говорят, талантливый. Что это значит – талантливый? Почему нельзя стать чемпионом за счет желания, упорства, долгих тренировок? Какой-то кретин, который после занятий запросто может пойти в кино с девчонками, показывает лучшее время, как такое возможно? Где справедливость?
– Сынок, да что ты так убиваешься-то? – удивился отец, выключив телевизор. – Ты же так легко попал в юниорскую, а потом и юношескую команды Парк-Сити. Потерпи, пройдет время, и все встанет на свои места. Или ты хочешь стать олимпийским чемпионом уже завтра?
– Да плевать я хотел на эти Олимпиады! – фыркнул Стив. – Куда важнее быть самым быстрым. Но пока не получается. Хоть тресни!
– Так вот, значит, какая у тебя цель? – усмехнулся отец. – Быть быстрее всех?
– А почему нет, ведь тогда я точно попаду в Книгу рекордов Гиннеса! – мечтательно заулыбался Стив. – Какие-то идиоты смогли туда попасть, сожрав больше всего хот-догов… Знаешь, если я буду такой же черепахой и в будущем, плюну на горные лыжи и пойду жрать хот-доги, до тех пор пока не стану лучшим хотя бы в этом.
Холкомб-старший лишь вздохнул и покачал головой. Он ничем не мог помочь сыну. Но решил, что впредь будет все время ходить с ним на тренировки, чтобы понять, как решить его проблему.
…
– Папа, я живу в мире, где ничего не меняется! – горячился Стив, прогуливаясь с отцом после изнурительных тренировок. – Я вообще не могу приблизиться к этому чуваку. Пора признать, что он просто сильнее меня. Но если здесь, в Парк-Сити, есть такой парень, значит, во всей стране их и не пересчитать. Тех, кто будет легко бить мои личные рекорды.
– Так, давай зайдем на заправку, тут у них хороший кофе, – бросил Холкомб-старший, хватая сына за руку. – А хочешь, куплю тебе сэндвич?
– Ты иди, я тебя тут подожду, – буркнул Стив, высвобождая руку и присаживаясь на скамейку. Он с ненавистью посмотрел на свои короткие ноги, из-за которых вся его жизнь пошла наперекосяк. Ему было стыдно, он обещал маме, что когда-нибудь станет чемпионом, но теперь эта задача казалась невыполнимой.
Звук подъехавшего пикапа отвлек Стива от мрачных мыслей. Он поднял голову и увидел завораживающую картину. На кузове пикапа стоял боб, который вблизи показался Стиву неземной, фантастической конструкцией. Впервые за долгое время парень забыл про проблемы и, вскочив, подошел поближе. Боб был красиво разукрашен и напоминал ракету, которой не хватало только крыльев.
– А ведь я могу стать этими крыльями, – улыбнулся Стив, сделав еще несколько шагов по направлению к пикапу.
– Что происходит, сынок? – спросил Холкомб-старший, протягивая сыну кофе – в свой он уже плеснул немного виски. – А-а, вон оно что… Да ты не стесняйся, подойди к водителю, спроси, куда он везет этот боб.
– Нет, нет, папа, можешь сам подойти, поговорить? – замотал головой Стив, не желая оторвать взгляд от боба даже на пару секунд.
– Ну вот, снова стесняешься, что ж ты у меня такой скромный, – вздохнул Холкомб-старший и направился к мужчине с крупным носом и суровой складкой между бровей. Это был Билл Таварес, бывший бобслеист – только теперь он тренировал женскую сборную США.
– Что он тебе дал? – спросил Стив, когда пикап отъехал от заправки. – Я видел, он что-то тебе передал!
– Сынок, возможно, я нашел решение твоей проблемы, – усмехнулся Холкомб-старший, пряча в карман визитку. – Этим летом ты попробуешь кое-что новое. Гарантирую, тебе понравится. Ничего не обещаю – возможно, это станет всего лишь приключением, не больше.
Стив закрыл глаза и снова увидел боб – тот несся по желобу с космической скоростью, а управлял им парнишка из Парк-Сити в костюме Супермена. На пути возник долговязый соперник-горнолыжник, но боб тут же размазал его по льду.
Впервые за долгое время Стив искренне улыбнулся, чувствуя себя счастливым.
…
На спортивной базе в Солт-Лейк-Сити собрались здоровенные мужики – парни из Военно-воздушных сил Юты, морпехи США, американские футболисты, да кого здесь только не было.
Среди атлетов затесался невысокий коренастый парнишка, которому только-только исполнилось 18. Если бы кто-то из участников отбора спросил, сколько он весит – мальца вмиг засмеяли бы. Перед отлетом Стив встал на весы и, увидев цифры, впервые засомневался, а стоит ли пытаться, ведь при росте 178 см он весил всего 77 кг – у остальных участников отбора показатели были куда больше.
Кандидат с грустью посмотрел на беговую дорожку, где огромной ляжкой размахивал парень, очень похожий на Шварценеггера. Потом атлет разбежался и совершил вертикальный прыжок, его результат тут же внесли в специальную книгу, после чего к отсечке подошел следующий участник.
А Стив никак не решался начать экзамен – первым делом нужно было пробежать спринт, потом совершить прыжок в длину, в высоту и так далее, всего набиралось 6 тестовых заданий.
Вновь паренек из Парк-Сити почувствовал себя жалким неудачником.
– Эй, дружище, ты вообще кто? – на плечо Стива легла огромная, как у гориллы, лапа. Он оглянулся и увидел перед собой негра с рельефными мышцами. – Если ты из организаторов, то знай – прямо сейчас я побегу спринт. Внесешь результат? Ну, чего тормозишь?!
– Простите, но я участник, сэр, – промямлил Стив. – И хочу стать бобслеистом.
Негр удивленно посмотрел на конкурента, а потом разразился безудержным хохотом. Несколько секунд он сотрясал стены, а когда немного пришел в себя, хлопнул Стива по спине так, что тот едва не упал.
– Ты хоть понимаешь, что бобслеист должен быть прежде всего атлетом, а не ходячим скелетом, да еще и карликом? – наконец, заговорил он. – Вижу, ты еще на горшок ходишь... Короче, езжай-ка домой и учи уроки.
Стив молча показал на беговую дорожку, предложив негру забег на скорость. Когда он пересекал финиш, афроамериканец был только на полпути. И даже это его не убедило – негр продолжал хохотать, пока их результаты вносили в протокол.
– Так, что тут происходит? – к хохотуну подошел один из организаторов. – Кто этот парень, почему ты смеешься над ним?
– Кан… кан… кандидат, твою мать! – согнулся пополам от смеха негр. – Говорит, что мечтает стать бобслеистом. А-ха-ха-ха!
– Прекратить этот цирк, – рявкнул организатор, и негр, хоть и с трудом, но заткнулся, после чего отправился выполнять другие нормативы. – А тебе, пацан, придется пока подождать, нарастить мяса. А потом езжай в наш летний лагерь в Лейк-Плэсиде, договорились? А пока я посмотрю, что ты еще умеешь. Одно я уже понял – бегаешь ты куда лучше этого выпендрежника.
Так Стив получил счастливый билет. Но когда он прибыл в аэропорт Олбани, ожидая, когда его заберут в летний лагерь, самолета все не было. Спустя несколько часов Холкомб-старший приехал за сыном, чтобы отвезти его домой, но он продолжал упорно ждать.
Неожиданно в аэропорту появились бобслеисты сборной США Дэйв Оуэнс и Пол Вайсс. Обычно стеснительный Стив подбежал к ним и, запинаясь, спросил:
– Ребята, вы же бобслеисты?
– Допустим, малыш, и что? – сплюнул Оуэнс, а Вайсс даже не посмотрел в его сторону.
– Знаете, меня зовут Стивен Холкомб, и мне нужно попасть на просмотр, – сказал он уже более твердым голосом.
– Хорошо, ты можешь полететь с нами, – безразлично ответил Оуэнс и вместе с напарником прошел мимо Стива, у которого отвисла челюсть – он ожидал чего угодно, но только не этого.
– Так ты идешь? – Оуэнс остановился и повернул к нему голову – в его голосе появились нотки нетерпения.
…
Летний лагерь-98 в Лейк-Плэсиде завершился тем, что Холкомб завязал с горными лыжами. Кандидат набрал столько баллов за время стажировки, что его сразу же взяли на смотрины в национальную команду, а потом позволили участвовать и в отборе, где Стив показал восьмой результат при сотне конкурентов. Этого было достаточно, чтобы оказаться в сборной, но последовал очередной удар – Стиву сказали, что он слишком невысок и молод, а значит, у более габаритных и зрелых конкурентов есть преимущество.
В дело вмешался случай. Когда состав сборной США на Кубок мира был окончательно сформирован, один из бобслеистов получил травму. Тренеры вспомнили о перспективном парне, включив его в команду на этап Кубка мира в Калгари. В результате Стив стал разгоняющим пилота Брайана Шимера. А вместе с тем – студентом Университета в Юте.
Спустя всего четыре года после дебюта в сборной многообещающий атлет готовился выступить на своей первой Олимпиаде в родном Солт-Лейк-Сити. Но травма бедра перечеркнула надежды на дебют – вместо него там оказался ветеран Дэн Стил. Единственное, что смог сделать Стив, – выступить в роли тестера олимпийской трассы. На Играх в Солт-Лейк-Сити его пилот Брайан Шимер завоевал бронзу. Еще ближе к победе был экипаж Тодда Хейза (серебро). Ну а золото увез непобедимый немец Андре Ланге.
Стив же, которого в сборной все успели полюбить и теперь ласково называли Холки, переквалифицировался в пилота. Теперь он стал куда меньше жаловаться на судьбу, чувствуя, что в бобслее у него большие перспективы.
Но уже тогда мир вокруг него перестал играть прежними красками. Иногда картинка перед глазами Стива становилась настолько размытой, что он пугался. Это было похоже на то, как если бы он смотрел сквозь стекло во время дождя. Само собой, Стив носил очки (правда, надевал их, только когда оставался один), покупал дорогие линзы, однако зрение продолжало падать.
В 2000-м он пошел на лазерную коррекцию, надеясь, что зрение улучшится, но эта процедура была ему противопоказана. Как итог – стало еще хуже. На соревнованиях слепота не сильно мешала Стиву, пока он был брейкманом – ему нужно было только разогнать боб, да запрыгнуть в него, дальше все решал человек, сидевший спереди. Но став пилотом, Стив понял, что теперь на нем лежит огромная ответственность. И слепота может повлиять на результат, да что там, в случае чего могут пострадать его коллеги.
В повседневной жизни Стив тоже стал испытывать все больше неудобств. Однажды он понял, что настанет момент, когда уже и линзы не помогут. Бедолага искал способы как-то отвлечься. Например, записался в Национальную гвардию и стал военным инженером. За время службы его неоднократно награждали. И он всегда гордился тем, что пошел в армию.
– Мне нравится проводить аналогии между армией и бобслеем, – говорил Стив позже в своих интервью. – Я точно знаю, что с этими парнями пойду в самое пекло, на любую войну. Ты видишь человека, который стоит напротив, и понимаешь: он отдаст все ради победы. Это же касается и тебя самого. Вместе мы непобедимы!
…
В 2002-м, когда бобслеисты США завоевали долгожданные олимпийские медали, Стив узнал, почему его зрение падает.
– Итак, присаживайтесь, – врач приводил в порядок документы на столе, перекладывая бумажки, хотя на самом деле пытался сдержать волнение. Он проникся личной симпатией к пациенту и не хотел огорчать его. – Как ваши дела?
– Паршиво, док, – вздохнул Стив. – Я нашел классную книжку по программированию, но там мелкий шрифт, я даже с линзами и лупой читать не могу. Это полная хрень. Стоит вынуть линзы, и я вижу перед собой кашу, все вокруг мутное, несфокусированное. В такие моменты мне очень плохо. Надеюсь, после всех обследований вы уже в курсе, что именно со мной происходит? Сложно скрывать от всех, что я слепну, становлюсь кротом. Пока еще можно все обратить в шутку. Например, когда напарываюсь на косяк, делаю вид, что специально это сделал. Все смеются, людям смешно. А мне страшно, док. Доходит до абсурда. Ко мне подходит девушка, когда я забыл надеть линзы, а потом друзья спрашивают, как можно было с такой страшилой проводить время. Но мне-то уже все равно, док. В тот раз я видел только размытое пятно перед собой, а не лицо. Однажды я вообще не смогу рассмотреть лицо красивой девушки. А для мужика это хуже смерти.
– Стив, прошу прощения, но мне кажется, вам стоит записаться еще и к психологу, – вздохнул врач, протирая очки. – Это ненормальная ситуация. Вы очень озабочены тем, что происходит. И я вас прекрасно понимаю. Но давайте о главном. Мне известен диагноз. У вас – кератоконус.
В кабинете воцарилось молчание. Стив развалился в кресле, тупо ожидая пояснения, а офтальмолог продолжал с азартом протирать очки.
– Такой диагноз встречается у одного человека на тысячу, – сказал он спустя минуту. – Очень редкий и загадочный недуг. Дегенеративное заболевание глаз. То есть, ваша роговица истончается, принимает форму конуса. Обычно симптомы такие – у пациентов появляется светобоязнь, в глазах двоится, изображение размазывается. По сути, это дистрофия роговицы. Ученые до сих пор не могут сказать точно, из-за чего возникает эта болезнь. И непонятно, как ее лечить. Правда, есть один метод, который, боюсь, вам не подойдет.
– Ну же, скажите, что это! – застонал Стив.
– Трансплантация роговицы, – пояснил врач. – Но в этом случае о спорте придется забыть. Малейшая травма может привести к отслоению роговицы.
– Может, есть другой способ? – вскочил с кресла Стив. – Что угодно, док! Наверняка есть экспериментальное лечение, я согласен на все!
Врач ничего не ответил, только покачал головой и вздохнул. А когда поднял голову, увидел спину пациента. И вздрогнул, услышав, как за ним захлопнулась дверь.
…
На Олимпиаде в Турине Стивен сдружился с серебряным призером Солт-Лейк-Сити Биллом Шаффенхауэром. Он выступал с ним в качестве пилота в двойках и четверках, представляя в Италии вторую сборную США.
– Эй, парень, наслаждайся тем, что с тобой сейчас происходит, – сказал ему как-то Билл во время обеда. – Ты уже был вторым и третьим номером сборной, показываешь просто офигенные результаты. Сделал в отборе старичка Майка Кона, ну и поделом – его лучшие годы позади. Чего не скажешь о тебе, Стив. Хотя если посмотреть на твои габариты, можно со смеху лопнуть. Да, ты прокачался, мускулатура – будь здоров, силищи столько, что на два человека хватит. Но, Стив, у тебя все равно нестандартные антропометрические данные для нашего вида спорта. Любого другого могли забраковать, но ты каким-то чудом пробился в сборную. Вообще, я проследил за твоей карьерой и могу сказать, что ты невероятный везунчик. Просто волшебство какое-то, что ты здесь. Думаю, на следующей Олимпиаде ты уже будешь пилотом основной команды. Многие за то, чтобы оказаться на твоем месте, продадут душу дьяволу.
Пилот молча слушал своего разгоняющего, пытаясь разглядеть черты его лица, но в очередной раз видел перед собой лишь пятно. «Пересадить бы глаза Биллу, я бы посмотрел, как он заговорит про везение», – подумал Стив, а сам улыбнулся.
– Так я зачем тебе про везение втираю, – продолжил Билл. – Хочу рассказать свою историю. Может, это мотивирует тебя, ты поймешь, как сильно тебе повезло…
Билл некоторое время ковырялся вилкой в бифштексе, ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы перенестись в прошлое.
– Я родился в неблагополучной семье, и как только это произошло, мой папаша куда-то исчез, – начал он, проткнув жилистое мясо. – Это маменька постаралась – любой на его месте дал бы деру. Лиллиан Арчулетта, вот как зовут женщину, которая едва не сломала мне жизнь. И не только мне, кстати. Она была наркоманкой и проституткой, настрогавшей пятерых детишек – все они, родившись, попали в ад. Мамаша постоянно ширялась, надолго зависала в нирване. Несколько раз ее забирали в тюрьму, но выпускали. А мы, пока она кушала тюремную баланду, ошивались на улицах, искали жратву в мусорных баках, воровали хавчик в магазинах... Вот скажи, чем ты занимался, когда тебе было три года?
– Катался на лыжах…
– А я уже курил марихуану, – хмыкнул Билл, и Стив непроизвольно выругался. – Вот-вот, но дальше будет только хуже, так что готовься. Еще перед тем, как пойти в школу, я стал зависать со своим двухлетним братишкой в той же нирване. А уже в школе пил и курил, представляешь? Как ни странно, однажды зашевелились органы опеки, и нас с братом забрали в учреждение, где было так же паршиво, как и дома. В какой-то момент я не выдержал и, завернув младшего брата в простыню, сбежал к бабушке, но нас повязали по дороге. Хорошо, бабушка оказалась порядочной. Прослышав про наши беды, забрала к себе. Жизнь, которая вот-вот должна была закончиться в каком-нибудь наркопритоне, обрела новый смысл.
Бабушка у меня была суперкрутой, она нашла для меня цель в жизни. С ее подачи я решил заняться спортом. Тренер Нэвилл Петерман разглядел во мне талант десятиборца. Я был одинаково хорош в метании копья, прыжках в длину… У Петермана меня перехватили более известные коучи, Чик Хислоп и Дэн Уолкер. Они заменили мне отца, я ночевал в их домах. Но жизнь, сука, по-прежнему была ко мне жестока.
Я мог попасть в олимпийскую сборную, так как был создан для побед, но травмы обломали мне все. Хорошо, нашлись люди, которые подсказали – навыки спринтера и прыгуна должны сработать в бобслее. Шел 2000-й год, Олимпиада в Солт-Лейк-Сити совсем скоро. Шансов попасть туда – меньше нуля. И все-таки я попал в четверку к Тодду Хейзу, и мы завоевали серебро, первое для сборной США в бобслее за 46 лет! А знаешь, как я попал на те Игры? Павле Йованович попался на допинге! Скушал там что-то, не разобравшись, и отвалился от команды. Мне было жаль этого чувака, вот честно. Но от упавшего куска пирога грех было отказываться. Жизнь слегка рассчиталась со мной за паршивое детство. Как и ты, я тоже немного везунчик. Не в такой степени, конечно, и все же.
– Если бы ты только знал… – покачал головой Стив.
– Да что тут знать, все и так понятно, – улыбнулся Билл, потрепав пилота по плечу. – Мы с тобой еще поборемся здесь, покажем себя. Мне важно, что ты тоже из Юты. Еще нас объединяет то, что мы оба занимались другими видами спорта, ты был горнолыжником, я десятиборцем. Но осуществить мечту, попасть на Олимпиаду, нам обоим помог бобслей. Даже если не завоюем здесь медалей, я рад, что мне посчастливилось поработать с тобой, братишка.
На подиум Стив и Билл в тот раз не попали. И все же кое-чего Холкомб добился – в соревнованиях «четверок» вторая команда США опередила первую, заняв шестое место.
Впрочем, главные победы ждали Стивена Холкомба впереди. Но для этого ему нужно было… не умереть.
А сделать это оказалось непросто.
…
Стив вместе с брейкманами запрыгнул в 230-килограммовый боб, после чего провалился в ледяной желоб на скорости 140 км/ч.
Каждый раз это было для него похоже на погружение в бездну. Искаженный мир, ставший почти невидимым, переставал быть статичным, сумасшедшая скорость, которую набирал боб в желобе, помогала Стиву чувствовать себя живым.
Он давно уже работал на инстинктах, заранее зная, куда направлять сани, его внутренний компас очень точно подсказывал, что нужно делать на крутых поворотах, как именно выгрызать доли секунд, необходимые для крупных побед.
Вот и теперь он делал все как по учебнику. И хотя уже давно линзы не спасали пилота от тотальной слепоты, от мутного пятна, в которое превратился мир, он завершил гонку с блестящим результатом.
Его обнимали благодарные разгоняющие, называли его чемпионом, лучшим бобслеистом США. Он уже познал вкус побед – завоевал Кубок мира в двойках, стал вице-чемпионом среди четверок, уступив только команде Евгения Попова.
Но когда в сборной его сделали чуть ли не идолом, Стив не чувствовал ничего, кроме глубочайшей депрессии, которая пожирала его, превращала в бледную тень самого себя. Пока пилот одерживал победы, никто не замечал, что он стал молчаливым, закрытым, редко улыбался и всегда, как только соревнования заканчивались, уходил первым. В сборной думали, что это было следствием страшной усталости, ведь Стив работал на тренировках как одержимый. О его проблемах со зрением знали, но никто не догадывался, что все так плохо.
– Выхода нет, пора делать операцию, пока не поздно, – сказал ему лечащий врач в 2007-м. – Ты хоть понимаешь, насколько плохим стало твое зрение? Последние тесты показали, что оно ухудшилось до 20 единиц из 500. Еще немного, и ты станешь слепым. И знаешь, меня поражает твое упрямство, я бы на твоем месте…
Он не смог договорить – Стив пулей вылетел из кабинета. Он долго бежал, ничего не видя перед собой, сшибая прохожих.
Добежав до магазина, Стив купил несколько бутылок виски и, гремя ими в пакете, примчался в отель. Консьерж, приподняв бровь, смотрел, как сумасшедший человек пытается попасть по кнопке вызова лифта, но не может найти ее, стуча руками по панели.
– Вот дурак, это же надо так набраться! – покачал головой работник отеля, и в этот момент Стив, у которого до предела обострился слух, поднял голову и посмотрел на него так, что консьерж покраснел как рак.
Что-то странное было в глазах постояльца. Внезапно до консьержа дошло – так смотрят слепые. Не на тебя – сквозь тебя.
Нащупав, наконец, кнопку, Стив поднялся к себе в номер, плюхнулся на кровать и, долго о чем-то размышлял. Потом достал первую бутылку, откупорил и начал хлестать виски прямо из горла. Сделав несколько больших глотков, он полез в карман и вытащил пузырек со снотворным. Рассыпав таблетки на кровати, он снова замер, а потом поднял голову и взвыл, стиснув кулаки. Из его многострадальных глаз брызнули слезы. Схватив горсть таблеток, он зашвырнул их себе в рот, запив снотворное алкоголем.
Это была классика. Мир, который и без того давно пропал из поля зрения Стива, должен был исчезнуть окончательно.
В тот раз все обошлось.
…
Главный тренер сборной США Брайан Шимер пригласил Стива в ресторан, чтобы сообщить ему невероятную новость.
– Холки, я вытащу тебя из пропасти! – вместо приветствия сказал он своему лучшему бобслеисту, но тот скептически покачал головой. – Нет, ты хотя бы выслушай! Короче, история такая. У меня есть друг, его зовут Скотт Столл. Он – бывший бобслеист, теперь врач. Представляешь, недавно он позвонил мне и сказал, что есть одно экспериментальное лечение, которое должно помочь. Ты в деле?
Впервые для Холкомба появилась весомая причина жить. Он отправился в Беверли-Хиллз к доктору Брайану Вахлеру. Тот практиковал лечение, разработанное еще в 90-е в Германии. Дорогостоящую операцию согласились оплатить Олимпийский комитет США и Американская федерация бобслея.
Процедура, которая должна была спасти бобслеиста, проходила в два этапа. Сначала его роговицу обработали лечебным светом C3-R, а через три месяца, когда она стабилизировалась, прошла операция, в ходе которой Стиву установили контактные линзы ПОЗАДИ роговиц.
Сняв повязку вскоре после операции, Стив тут же зажмурился – ему показалось, что в глаза прорвалась радуга. Все стало ярким, цветным, объемным. Он вырвался из темницы, в которой находился последние годы, и теперь ему предстояло изучать окружающий мир заново. Так вышло, что революционные импланты Vision ICL вернули лучшему пилоту сборной США стопроцентное зрение.
– Теперь я буду называть свое лечение Holcomb C3-R! – воскликнул доктор Вахлер, убедившись, что Стив стал видеть даже самые мелкие буквы в его офтальмологической таблице. Всего за сутки зрение пациента улучшилось с 20/1000 до 20/20.
Как только представилась возможность, Стив побежал на трассу, чтобы снова ощутить незабываемые эмоции от спуска по ледяному желобу. Но тут же столкнулся с проблемой. Теперь он прекрасно видел, и можно было не полагаться на инстинкты, как раньше. Однако результаты стали ухудшаться. До тех пор, пока однажды не заиндевел его визор. Мчась по желобу, ничего не видя перед собой, Стив вновь показал отличный результат. И окончательно понял, что слепота – его союзник на соревнованиях. Инстинкты, обострившиеся из-за дегенеративного заболевания глаз, сделали его особенным. Это сподвигло Стива и впредь использовать на соревнованиях не до конца прозрачный визор.
В том же 2008-м Холкомб выиграл первую медаль на чемпионатах мира, а через год завоевал для Америки первое с 1959-го золото мировых первенств в четверках. С тех пор медали так и сыпались к нему.
При этом в сборной Стив стал безоговорочным лидером. Он постоянно придумывал разные приколы, чтобы разряжать обстановку перед крупными стартами. Чего только стоил его фирменный «танец Холки»!
На каждых соревнованиях Стив демонстрировал эту фишку – переминался с ноги на ногу, крутил бедрами и потряхивал кулаками. Это неизменно всех смешило – более того, люди подходили к бобслеисту и ритмично двигались, повторяя его движения, хотя это был, скорее, антитанец. Придумывал он и другие забавы, например, как-то раз устроил конкурс, кто в команде отрастит самые длинные усы.
Разгоняющие брали с лидера пример даже в мелочах. В результате Стив сколотил отряд единомышленников, ребят, с которыми он собирался взять золото Олимпиады-2010. Стив Меслер, Курт Томашевич и Джастин Ослен готовы были с ним штурмовать любую вершину.
К тому же, у них было сверхоружие – мистический, суперскоростной, инновационный боб Night Train.
…
В бобслее люди далеко не всегда играют решающую роль. Гегемония европейцев на Олимпийских играх была связана с тем, что на континенте большое значение придавали разработке бобов. Американцы же ленились создавать свой продукт и много лет закупали сани из Европы – разумеется, на крупных соревнованиях они не выдерживали конкуренции с инновационными бобами соперников.
В эпоху Холкомба ситуация сдвинулась с мертвой точки. Еще в 90-х в американской команде появился бывший гонщик NASCAR Джефф Бодайн и создал уникальный проект Bo-Dyn bobsled. Он был в шоке, узнав, что американцы тратят кучу денег на закупку техники за границей. И решил создавать свои бобы, пригласив в проект инженера-конструктора Боба Кунео.
Вместе они отправились на бобслейную трассу в Лейк-Плэсид, чтобы впервые в жизни прокатиться на бобе, а потом приступить к разработкам инновационных саней. Вскоре бобы американского производства стали приносить первые победы, но наибольшего триумфа удалось достичь при Стиве Холкомбе.
А все потому, что в 2008-м для команды чемпионов разработали революционные сани.
– Эй, я хочу их опробовать прямо сейчас! – заявил Стив, как только увидел новые сани на тренировочной базе в 2009-м. Тесты показали, что они были быстрее бобов, которые приносили Стиву сенсационные медали на этапах Кубка мира.
– Мы хотим использовать их немедленно, на старте сезона! – заявил Стив сразу после тестов. – Это лучшее, что я когда-либо видел в жизни. Мы порвем всех, обещаю!
– Но послушайте, – запротестовал Боб Кунео, – мы не успели даже покрасить эти сани...
– Черный – мой любимый цвет, – расплылся в улыбке Стив. – Ставь поскорее на боб логотип, и давай уже придумаем, как назвать наших коней.
Инженер некоторое время молча смотрел на сани, пока ответ не пришел сам собой – бобу дали устрашающее название «Ночной поезд» (Night Train).
– Теперь, когда соперники будут видеть этого монстра, их реакция станет такой: «Не, ребята, сегодня будем бороться только за вторые места», – рассмеялся Курт Томашевич, брейкман Холкомба.
А ведь так и случилось. «Ночной» боб, набиравший страшную скорость на трассах, проносившийся по желобу словно смерч, оказывал мощное впечатление на соперников. В сезоне-2009/10 Стив дополнил коллекцию наград общей победой на этапе Кубка мира (четверки).
Дрогнул даже легендарный немец Андре Ланге, который перестал быть безоговорочным фаворитом Олимпиады в Ванкувере.
«Ночной поезд» Стива Холкомба снился ему в кошмарах.
…
Олимпиада еще не началась, но у американцев возникли первые неприятности. 36-летний ветеран сборной Билл Шаффенхауэр, приятель Холкомба, был арестован полицией. Брейкману третьей команды США хватило ума подраться со своей подружкой, жившей с ним в олимпийской деревне.
С Рут Саваж он познакомился еще в 2004-м, с тех пор женщине приходилось вкалывать медсестрой, чтобы обеспечить достойную жизнь с нищим бобслеистом. Но неудачные попытки Билла совмещать работу с выступлениями привели к финансовому краху, и влюбленные потеряли дом и машину. Вместе с маленьким сыном им пришлось переехать в куда более скромные апартаменты. За три месяца до Ванкувера Билл сделал Рут предложение, но не наскреб денег даже на обручальное кольцо. Поездка Рут и малыша Корбена на Олимпиаду тоже была под вопросом, пока не нашелся спонсор, оплативший перелет – но лучше бы этого не случилось.
– Как круто, что я сюда все же попал! – радовался Билл до инцидента. – Врачи говорили – все, завязывай, у тебя грыжа в шее. Я с трудом чувствовал свои руки, какая к чертям Олимпиада? В итоге пошел к мануальщику, физиотерапевту сборной, стал заниматься сквозь боль и отобрался на Игры, очередное чудо, не так ли? И моя любимая здесь, мой сын здесь, ты не представляешь, как это мотивирует.
Вскоре после этого разговора Стив застал Билла в слезах – полиция только что допросила его и отпустила. В таком жутком состоянии он своего друга еще не видел.
Личная трагедия Билла не сильно потрясла его – все-таки он не так крепко дружил с ветераном сборной, чтобы это могло повлиять на его настрой. А настрой был колоссальный. Шанс, который нельзя упускать!
Теперь главное было – опробовать суперсложную трассу лично и понять, чего можно ждать от Олимпиады.
Перед первым тренировочным заездом Стив с нежностью обхватил ладонями ручки управления, от которых капроновые канаты шли к передним полозьям, слушаясь малейшего прикосновения пилота. Касаясь ручек, фаворит Олимпиады чувствовал, как срастается с ними, переплетается с резиной своими нервными окончаниями.
Стив закрыл глаза и вновь наполнился ощущениями, инстинктами. А потом выскочил из боба, чтобы вместе с парнями разогнать его. С этого момента для команды началась зимняя «Формула-1».
Инновационные сани показали на тренировке класс, и Стив понял, что исторический момент, первая победа американской четверки на Олимпиадах с 1948 года, близок как никогда.
…
Холки и три его брейкмана выиграли первый же заезд, при этом откололся один из главных конкурентов – Александр Зубков. Из-за проблем с рулевым управлением его боб, разработанный австрийским механиком Йоханом Вальнером, накренился на 13-м вираже. Досадный заезд на правом коньке завершился тем, что боб завалился. Русский конкурент Холкомба получил травму шеи, отказавшись от дальнейшей борьбы, при этом до инцидента его боб набрал такую скорость, что мог показать даже второй результат. Но не сложилось.
«Ночной поезд» же был недосягаем! И показал лучший результат в трех первых заездах. Все, что смог сделать в ответ четырехкратный олимпийский чемпион Андре Ланге – в последней попытке вырвать серебро у хозяина трассы Линдона Раша.
Семья – мама, папа, две сестры – встречала олимпийского чемпиона Стива Холкомба, не сдерживая слез. Герой Ванкувера изобразил свой любимый танец, после чего утонул в объятьях самых близких людей. «Я сделал невозможное, – думал Стив, целуя родных. – Мне удалось дотянуться до Фиске. Напомнить всем, что американцы когда-то были законодателями мод в бобслее. В Ванкувере, на американском бобе, лучшем в мире, мы сотворили историю. Стали олимпийскими чемпионами в четверках, впервые за 62 года! Билл прав, я фантастический везунчик. Мне удалось пережить крах в горных лыжах, слепоту, но бобслей вытянул меня из пропасти, из депрессии, из желания уйти туда, откуда нет возврата. Мне есть чем гордиться!»
Через четыре года, на Олимпиаде в Сочи, Холки завоевал уже две медали. «Ночной поезд» вместе с пилотом Холкомбом и брейкманами Лэнгтоном, Томашевичем и Фогтом прикатил к бронзе, такой же результат показал «Ночной ястреб» с Холкомбом и Лэнгтоном (это была первая олимпийская медаль в двойках для США за 62 года).
…
В спорткомплекс Лейк-Плэсида Холкомб ехал живой легендой. Он был олимпийским чемпионом и дважды бронзовым призером Игр, пятикратным чемпионом мира и собрал 60 медалей на этапах Кубка мира. А еще написал книгу: «But now I see» («Но теперь я вижу»), а его Holcy Dance отплясывали миллионы фанатов по всему миру. Выше были только звезды.
Впереди маячила Олимпиада в Пхенчхане, до которой оставался всего год. Лейк-Плэсид ждал своего героя, здесь он должен был начать тренировки, чтобы провести очередной выдающийся сезон.
Стив много улыбался, часто шутил, охотно общался с журналистами. Никто даже представить не мог, что у Холки может быть депрессия.
Но он всегда все держал в себе. О слепоте знали единицы, потому что Стив не любил жаловаться, напрягать своими проблемами близких. Какой же груз на душе мог быть у него теперь?
Перед поездкой в спорткомплекс Стив строил много планов. Так, он отправил маме посылкой «умные» очки AYO, улучшавшие биоритмы – все знали Стива как компьютерного гика, обожавшего программирование, видеоигры и, конечно, гаджеты, на которые бобслеист тратил кучу денег. Кроме того, Стив собирался с отцом на автогонки Indy 500. А через неделю должна была состояться встреча бобслеиста с двумя крупными спонсорами.
О чем думал Стив, когда засыпал той майской ночью? Знал ли он что-то, чего не знал больше никто? Может быть, его преследовали кошмары? Может быть, в них он видел мир, в котором у людей по-прежнему отсутствовали лица? Стив пережил большую личную драму. Да, лечение вернуло ему зрение, но смог ли он излечиться от депрессии?
6 мая 2017-го Стива Холкомба нашли в комнате спорткомплекса мертвым. Полицейские сразу отмели криминальный след в этой драме. Патологоанатомы установили, что смерть наступила во сне. Специалисты провели вскрытие и обнаружили в легких Стива воду. А более глубокие исследования дали сенсационный результат. В крови лучшего бобслеиста США нашли следы алкоголя, а еще стало известно, что в роковую ночь он принял снотворное.
Однажды такое уже случалось со Стивом. В 2007 году он выжил, спустя десять лет – скончался. Ему было 37.
Как и Билли Фиске, Стив Холкомб ушел молодым – оба навечно остались легендами американского бобслея. Людьми с трагической судьбой. Великими чемпионами.
Еще больше крутого чтива:
«Не мешайте мне, и я не сожру ваши мозги». Демоны Айка Ибеабучи
На Олимпиадах так не везло еще никому. Просто безумие
«Не позволю, чтобы гимн СССР звучал на Олимпиаде». Трагедия чемпионки, которая ненавидела коммунизм
«Ее не обязательно убивать – можно покалечить». Покушение на фигуристку-чемпионку
Фото: Gettyimages.ru/Topical Press Agency, Bettmann; bunksplace.com; en.wikipedia.org/British government; USOC Archives/Kulm; facebook.com/StevenHolcomb (6-10,12); Gettyimages.ru/Matthew Stockman, John Gichigi, Jamie Squire, Harry How; globallookpress.com/Ed Gar/imago (16,22); Gettyimages.ru/Richard Heathcote (17,19); REUTERS/Issei Kato; Gettyimages.ruRyan Pierse, Harry How