«Я нашел спокойствие в опиатах и алкоголе». Он последний, кто победил Мэйвезера

Владислав Воронин – о болгарине, который оставил Флойда без золота Олимпиады.

О чем вы думаете, когда слышите имя Флойд Мэйвезер? Скорее всего, две первые ассоциации – это горы денег и великая статистика – 49 побед, 0 поражений. Флойд построил целую пиар-машину, чтобы возвести свою непобедимость в культ. И в воскресенье он выйдет против Конора МакГрегора, чтобы навсегда уйти из спорта с цифрами 50-0. 

На самом деле, Флойд проигрывал, просто это было очень давно в любительском боксе и поэтому практически забылось. В последний раз Мэйвезер был повержен в полуфинале Олимпиады-1996, и это точно главный кошмар в карьере американца. Старательно создавая легендарный образ супергероя, Флойд говорил, что именно из-за этого поражения он стал лучшим: «Меня просто засудили, и я понял, что пришло время уйти из любительского бокса, стать профессионалом. Я даже счастлив, что все случилось именно так, потому что несправедливость заставила меня пахать. С тех пор я вообще не проигрываю». 

Тогда Мэйвезеру было всего 19, а победил его 27-летний Серафим Тодоров – трехкратный чемпион мира из Болгарии. Их бой оброс целой теорией заговора. Американцы считали, что на результат сильно повлиял президент международной судейской комиссии Эмил Йетчев (сюрприз: он из Болгарии). В тексте апелляции указано, что судьи «не засчитывали чистые удары Флойда, а болгарину начислялись очки даже без попаданий». Скандал стал еще более мощным из-за ошибки рефери, который при объявлении победителя сначала почему-то поднял руку Флойда, хотя счет был 10-9 в пользу Тодорова.

«Они говорят, что этот Тодоров – чемпион мира, но вы-то знаете, кто на самом деле лучший. Я золотой медалист и чемпион. И даже судья, кажется, с этим согласен. Он знает, что я победил», – твердил потом обиженный Флойд. За него заступались все США: американский судья в тот же день написал заявление о выходе из международной судейской комиссии, так как не хотел «быть частью прогнившей и несправедливой системы».

Тодоров до сих пор считает себя особенным боксером, почти гениальным – например, он на полном серьезе выдает фразы в стиле «Я избран самим Богом». Серафим начал заниматься боксом с дядей в 8 лет, в 10 впервые пришел в школу, в 15 впервые попал в сборную, а в 17 выиграл чемпионат мира. Все турниры давались ему невероятно легко, даже к Олимпиаде он готовился меньше месяца, всего 23 дня. Тренер Георги Стойменов, который раскрыл Серафима в юношестве, отмечал, что все успехи Тодорова связаны с гигантским талантом, потому что никакой дисциплины у него никогда не было. Он очень любил ракию и девушек. «На всех турнирах тренеры спят в своих комнатах. И только я спал в номере Серафима, потому что его нельзя было оставить одного. Однажды я закрыл его в комнате, а потом вернулся и увидел, что он сбежал через окно. Где он был? Несколькими этажами ниже, в женской сборной по гимнастике». 

В финале Олимпиады-1996 Тодоров проиграл боксеру из Таиланда, которого несколько раз просто выносил на спаррингах перед Играми и чемпионатом мира. Своей вины в том провале он не видит, а считает, что его засудили по плану все того же болгарского босса судей Йетчева.

«За год до Олимпиады-1992 в Барселоне я отказался ехать по его приглашению на турнир в Тампу, потому что у меня уже был контракт на соревнование в Германии. Он страшно на меня разозлился и потом несколько раз последовательно мстил. Это была настоящая коррупционная схема: они меняли сетку, не засчитывали удары, когда хотели. Перед финалом Йетчев вообще зашел ко мне в раздевалку и сказал, что мне нужен нокаут. Он знал, что я легко смогу победить этого тайца по очкам. И я сразу понял его послание: сегодня ты проиграешь».

В течение двух дней после боя (до вылета в Болгарию) Тодоров страшно пил. «Я хотел напиться до смерти, но не получилось», – вспоминал он.

Отказался стать профессионалом и жалеет об этом всю жизнь

Сразу после боя с Мэйвезером Тодоров, как оказалось, допустил главную ошибку всей жизни. Еще по пути на допинг-контроль к нему подбежали ловкие промоутеры – предлагали стать суперзвездой, новым белым, который будет бить черных. Но болгарин был уверен, что возьмет олимпийское золото, вернется домой национальным героем и будет навсегда в полном порядке. «Я вообще не задумался и отказался. Сказал, что буду драться только за Болгарию», – вспоминал Тодоров в 2015 году в интервью The New York Times. 

Мэйвезер шел следом. Его тоже остановили промоутеры, но он не бросил им резкое «нет» – наоборот, завязался активный разговор, который через несколько месяцев привел Флойда в профессиональный ринг. Теперь он за каждый бой получает более 100 миллионов долларов, а Тодоров живет где-то в болгарской глуши – всеми забытый, без контрактов и вдали от бокса. «Я был гораздо лучше, талантливее, ярче Флойда, но не могу сказать про него ничего плохого. Бокс – самый сложный спорт, и Мэйвезер явно молодец, что достиг таких результатов. Просто теперь я понимаю, что надо было подписать контракт и остаться в Америке», – рассуждает болгарин.

После Олимпиады-1996 жизнь Тодорова рухнула. Он не получил обещанной высокой зарплаты в Болгарии, а 350-400 лев никак не хватало на всю семью. Жена не работала, у них рос маленький сын, только родилась дочь – и Серафим активно искал новые способы заработка. Тут прилетело шикарное предложение из Турции: получаешь паспорт, выигрываешь золото на чемпионате мира – мы даем тебе ровно миллион долларов. Тодоров делал все возможное, чтобы переехать, но в последний момент, когда оставалось подписать несколько бумаг, болгарская федерация почему-то уперлась и не отпустила его: у турков потребовали космические 300 тысяч долларов.

Сделка всей жизни сорвалась, и Тодоров, обиженный, раздавленный, удрученный, навсегда ушел из серьезного бокса.

Страшная депрессия, наркотики, странная работа

Мощнейшая и затяжная депрессия чуть не уничтожила здоровье Тодорова. «Я был в кошмарном состоянии, был подавлен, растоптан, не оставалось никакой мотивации жить. Поэтому я нашел спокойствие только в опиатах и алкоголе», – признавался Серафим в интервью болгарским газетам. 

Неизвестно, кто и как вытащил бывшего боксера со дна, но вскоре он активизировался и начал искать деньги: работал продавцом в продуктовом магазине, подметал улицы, как-то устроился на колбасную фабрику. Когда семья оказалась в Португалии, Серафим работал водителем грузовика: утром приезжал на базу, брал задание и развозил товары до самого вечера. Однажды его напарники спросили у босса: «Ты знаешь, кто это такой? Нет? Посмотри в интернете». «Тогда он мне сказал, что мне нечего работать грузчиком, что таких людей, как я, должны ценить и защищать на родине – и что им неловко давать мне какие-то задания», – рассказывал Тодоров.

Тогда Серафим решил, что больше не уедет из Болгарии, потому что «стыдно искать работу и рассказывать свою историю». 

Сейчас Тодоров живет в маленькой квартире в болгарском городе Пазарджик – свой большой родной дом он продал во времена лютого безденежья. Он не работает, ни с кем не общается и практически не выходит из квартиры: «Здесь происходит много негативных вещей. Нет боксерского зала, тренировок. Я стараюсь много не разговаривать, ни в чем не участвую, мне не надо много друзей. Я хочу просто расслабиться», – рассуждает Тодоров.

Серафим явно устал от жизни, потому что она застыла на одном эпизоде и, видимо, больше никогда не сдвинется с места. Тот отказ от контракта сразу после победы над Мэйвезером Тодоров вспоминает каждый день – потому что в разрухе и алчности чиновников при переговорах с турками он потерял все амбиции и жизненные силы: «Я бесконечное количество раз страдал от депрессии. Каждый день меня ранят воспоминания». 

Сейчас вся семья живет на 370-500 евро олимпийской пенсии, а время сьедает бесконечная апатия и горечь в замкнутом пространстве. 

Жена Албена относится ко всему снисходительно, но все равно замечает, что «жизнь могла бы измениться, если бы он просто позвонил после предложения от промоутеров». 

***

Год назад Тодорову позвонили какие-то другие промоутеры. Казалось, они бросили спасательный круг, потому что обещали шикарный реванш с Мэйвезером.

Болгарин поверил, загорелся и согласился. «Я сразу показал, что не жадничаю, согласился отдать им половину гонорара и три месяца тренировался в зале, чтобы вернуть форму, но ничего так и не получилось. Бой не организовали, денег я не получил. Я не завидую Флойду – просто хочу жить нормально».

Фото: REUTERS/Oleg Popov; Gettyimages.ru/Al Bello (2,3); instagram.com/floydmayweather; cnn.com (5,6)