«Райкконен читает гонку так, словно у него в голове GPS». Что думает о пилотах руководитель команды «Формулы-1»

Оценки Фернандо Алонсо, Кими Райкконену, Роберту Кубице и другим. 

Гоночный директор «Макларена» Эрик Булье оценил пилотов, с которыми работал в «Формуле-1». В рейтинг француза попали Фернандо Алонсо, Дженсон Баттон, Кими Райкконен, Роберт Кубица, Ромен Грожан и Стоффель Вандорн. 

«Когда речь заходит о том, как наладить взаимодействие с гонщиком, конкретных правил нет. Лично я предпочитал, чтобы Алонсо и Райкконен самостоятельно занимались своим делом – я лишь устанавливал общие границы, но в остальном разрешал жить так, как им хочется, чтобы они не чувствовали, что за ними приглядывают все время. 

С парнями типа Ромена Грожана и Стоффеля Вандорна отношения более плотные. Я хочу быть рядом, знать, что происходит – поскольку молодым пилотам легче сбиться с верного пути из-за мелочей», – рассказал Булье сайту F1i.

Фернандо Алонсо

Фернандо выделяется тем, что всегда хочет быть конкурентоспособным. Все, что его волнует – это победа. Победа во всем, в чем он участвует. Неважно, гонка на карте это или теннис – он выложится на 200 процентов, чтобы выиграть. Вся жизнь Фернандо построена на достижении результатов и побед. Я бы не сказал, что он аскетичен, но его волнует только конкуренция.

Это отличное свойство, хотя оно может приводить к некоторым недоразумениям из-за его ожиданий. У Фернандо репутация человека, с которым трудно работать, но это не так. Как только вы начинаете понимать причины его жажды успеха, то работать с ним становится довольно просто. Фернандо способен проявлять характер, у него могут быть какие-то требования, но он не тот парень, каким его иногда изображают.

С точки зрения пилотажа он почти никогда не ошибается и способен извлекать максимум из болида с первого же круга. Ни у одного другого пилота я такого не видел. Уже с момента первого выезда из боксов можно анализировать данные телеметрии – ведь отныне возможности болида становятся известными.

Дженсон Баттон

Дженсон пилотирует очень плавно, и оставляет потрясающие технические отзывы – чемпионами мира просто так не становятся! Например, в условиях серьезного давления – скажем, во время квалификации – он может поменять абсолютно все и сделать так, чтобы сравниться с мастерами выступления на одном круге, такими как Льюис Хэмилтон. 

Что касается пилотажного стиля, то для того, чтобы ехать быстро, ему нужно определенным образом настроить болид. Он чувствителен к поведению шин, поэтому не слишком усердствует в пилотаже. Тем не менее, у него настолько точные отзывы, что он может добиться от машины того, чего хочет. И в такой ситуации способен управлять и выжимать из болида максимум. 

Его мягкий стиль иногда приводит к неожиданным ситуациям. Например, в прошлом году в прохладных условиях не всегда получилось прогреть шины до нужной температуры. И мы разбирались в мелочах, чтобы он мог управлять машиной так, как ему хотелось.

Ромен Грожан

Если говорить простыми словами, то его пилотажный стиль полностью противоположен тому, что демонстрирует Дженсон. Ромен здорово работает с покрышками, но в квалификации может действовать даже «брутально». 

Грожан чувствует свой болид благодаря тормозам. Для него невероятно важно тормозить как можно позже и очень жестко. Он чувствует себя пилотом «Формулы-1» только если давит на педаль тормоза последним. Если он доверяет технике, то будет тормозить как можно позже и при этом направлять болид на входе в поворот так, как ему захочется – вот почему он настолько быстр. Когда же Ромен не уверен в тормозах, то ситуация усложняется. 

В 2012 году, когда он вернулся в «Формулу-1» в составе «Лотуса», то никак не мог выйти на пик до гонки в Бахрейне. В тот уик-энд, в пятницу вечером я пригласил его и инженеров на встречу, чтобы разобраться в происходящем. Каждый выразил свое мнение, а в конце Ромен сказал: «Я просто не могу тормозить». Я спросил у инженеров: «Почему так? Хочу услышать ответ через 30 минут, но не технический, а как от гонщиков». 

Через полчаса они вернулись и рассказали: «Мы думаем, что слегка ошиблись в предустановленных настройках электронных тормозов». В итоге мы скопировали настройки Кими Райкконена, чтобы посмотреть, на что способен Ромен. И на следующий день в практике он показал третье время. Он всегда был чувствительным к поведению тормозов. Даже когда он только появился в «Ф-1» в 2009-м, то мучился с тормозами «Рено», поскольку они работали не так, как он хотел.

Роберт Кубица

На самом деле в плане работы на торможениях Роберт очень похож на Ромена, хотя и не так чувствителен. Когда он впервые сел за руль нашей машины в 2010 году, то сказал: «Болид не тормозит, я так ехать не могу». То был типичный случай отличной инженерной концепции на бумаге, которая не работала в реальной жизни. Инженеры просто подзабыли, что система не предоставляет пилоту возможности что-либо прочувствовать. 

Говоря о Роберте, на память приходит квалификация к Гран-при Японии 2010 года. Роберт занял четвертое место, а после штрафа Хэмилтона передвинулся на третью позицию на стартовой решетке. В тот день его круг был просто завораживающим, и он это полностью осознавал: «Такой круг я бы не проехал больше никогда в жизни», – сказал он, выпрыгнув из кокпита. У Роберта потрясающим природный дар, и при этом он всегда прямой и открытый парень, вроде Кими и Фернандо. 

С точки зрения подхода к гоночной работе Роберт похож на Фернандо. У него такой же характер, и он готов жертвовать личной жизнью, чтобы быть конкурентоспособным. Мне он очень нравится. Его аварию в ралли я по-прежнему воспринимаю как один из самых тяжелых моментов в своей карьере.

Кими Райкконен

Кими — особый случай (смеется)! Он обладает очень ровным и почти флегматичным стилем, схожим с манерой Дженсона в бережном обращении с шинами. Он тормозит раньше и легче нажимает на педаль, благодаря чему сохраняет больше скорости в поворотах — в отличие от других нордических пилотов. 

Хотя главной силой Кими остается понимание гонки. Он читает ее так, словно у него GPS в голове. Помню, на Гран-при Венгрии в 2012 году он стартовал пятым, ехал довольно медленно и отставал на 9 секунд от лидировавшего Хэмилтона. Я спросил его об этом по радио, ведь он мог ехать быстрее. И не получил никакого ответа, вы же знаете Кими, эти «оставьте меня в покое» и так далее. 

Внезапно он начал штамповать круги на 1,5 секунды быстрее предыдущих, при этом сохраняя отрыв в 2 секунды от Хэмилтона. Мы не могли понять, что происходит. Только когда он остановился в боксах, мы разобрались в его стратегии: он хотел обойти Ромена [который стартовал с первого ряда вместе с Хэмилтоном]. План Кими сработал идеально, и он финишировал вторым. Стратегия целиком выстроилась у него в голове исключительно по данным и отрывам на экранах [которые видны из кокпита болида], я никогда не встречал чего-то подобного. 

Кими чувствительней, чем кажется со стороны. Неправильно считать по-другому. Хорошим примером различия между настоящим и напускным стала победа в Абу-Даби в 2012 году. После пересечения финишной черты он тепло и даже эмоционально поблагодарил команду по радио. Но стоило ему вылезти из машины, как «Айсмен» вернулся. Конечно, это часть его характера, но в то же время и способ защиты.

Стоффель Вандорн

Наша работа со Стоффелем и его инженерами начала окупаться в последние несколько недель. Каждый раз, когда он приезжает на трассу, он в порядке. 

Многие люди забывают, что молодым пилотам требуется время для адаптации к требованиям «Формулы-1», особенно по части торможения. У Феттеля в «Торо Россо» ушло шесть месяцев, столько же у Ферстаппена, Риккардо и других прошедших через ту же систему перед переходом в «Ред Булл» в полной готовности. 

Сложности Стоффеля заключаются в том, что он выступает за одну из топ-команд вместе с одним из лучших пилотов. Но когда машина позволяет, разрыв между ними не превышает 0,1 секунды.

Источник – F1i

Фото: Global Look Press/Panoramic/ZUMAPRESS.com, UPPA/ZUMAPRESS.com, Hoch Zwei/ZUMAPRESS.com; Gettyimages.ru/Clive Mason