Почему Буффон еще более великий, чем вы думали
Денис Романцов – о Джиджи
Вечером девятого октября 1999-го мок со сборной в Минске, а утром десятого несся в Феррару, на матч серии С1 СПАЛ – «Каррарезе». В Минске взял дальний удар Василия Баранова, в Ферраре – растянул баннер Commando Ultrà Indian Trips (объединение фанатов «Каррарезе» – клуба, который на излете восьмидесятых тренировал Марчелло Липпи). Полгода назад Буффон добыл в «Лужниках» Кубок УЕФА, журнал Guerin Sportivo назвал его лучшим молодым игроком Европы, Дино Дзофф – сделал основным вратарем сборной, а сегодня он скачет в толпе фанатов «Каррарезе», добравшихся в Феррару автобусом, на ветхом стадионе «Паоло Мацца», построенном еще при Муссолини.
А как забыть выезд в Оспиталетто? Он свинтил туда из интерната «Пармы», без денег, в косухе и джинсах (это в феврале-то) и с фанатским флагом в рюкзаке. Доехал в туалете поезда, у стадиона заблудился, забрел на трибуну соперников, но вовремя удрал. Выездов за «Каррарезе» он пробил десятки, прогуливая финансовый колледж и жертвуя выходными. Это его родная команда, он родился в Карраре. В 2010 году «Каррарезе» рухнул в любительскую лигу, и Буффон купил двадцать процентов акций клуба, через два года – остальные – и заплатил шестьсот тысяч евро, чтоб ввинтить «Каррарезе» в третью лигу.
Адриано Буффон и Мария Стелла Мазокко входили в сборную Италии по легкой атлетике. На тренировке столкнулись в секторе для толкания ядра, он предложил ей посторониться и не маячить перед глазами – так и познакомились. Третьего ребенка назвали Джанлуиджи. Зимой его отправляли к дяде Джанни и тете Марии, в городок Пертегада, где он часами копошился в снегу, а когда одежда сушилась на печке – лопал болонскую колбасу и мармелад из тетиного магазина. Летом старшие сестры с приятелями мучили его на пляже – связывали руки за спиной и гнали через препятствия. В Пертегаде он привык к игре на морозе, на пляже – к болезненным падениям. И то, и другое пригодилось 29 октября 1997 года на стадионе «Динамо»: у Перуцци травма, так что Буффон – дублер Пальюки, но на тридцатой минуте тот столкнулся с Канчельскисом и тренер Чезаре Мальдини крикнул: «Разминайся!»
Буффону девятнадцать, он еще не играл за сборную, а теперь трясется под пледом и жмется к Антонио Бенарриво: только бы Пальюка встал, только бы встал. «Я не мог дышать и мечтал, чтобы меня похоронили под скамейкой запасных», – говорил Буффон в интервью Паоло Бандини из Guardian. Через минуту Мальдини узнал от врача, что Пальюке нужна замена, и повернулся к Буффону: «Ты уже размялся?» – «А как же», – крикнул Буффон, скинул одеяло и выскочил в шортах под снег с дождем. До перерыва три минуты, Канчельскис подал с правого фланга, Аленичев ударил с десяти метров, но Буффон отбил левой рукой, и Каннаваро восхищенно боднул его в грудь: браво, Джиджи. Вскоре после перерыва камера ОРТ выхватила премьера Черномырдина – пока он махал болельщикам, Вьери с паса Альбертини открыл счет, но через пару минут Каннаваро, прерывая прострел Хохлова, загнал мяч в свои ворота: с дебютом, Джиджи.
На ЧМ-1998 Буффон полетел третьим вратарем. Это разозлило его, и после матча с Камеруном он манкировал тренировку – не двигался, когда игроки репетировали удары. «Прыгай», – орал Чезаре Мальдини. – «Не хочу». – «Тогда проваливай». Мальдини был в шоке – он еще плохо знал характер Буффона. Летом 1994-го тренер «Пармы» Невио Скала взял 16-летнего Джиджи на сбор основы (первый вратарь Буччи отдыхал после чемпионата мира) и быстро пожалел: Джиджи дерзил ветеранам – даже капитану Минотти – в ответ на легкую дедовщину, и тыкал 26-летнему боссу «Пармы» Стефано Танци, сыну владельца компании «Пармалат».
Через год Буффон нарушил все запреты, установленные тренером Скалой, – катался на машине для гольфа перед тренировкой и ел мороженое во время экскурсии на Ниагарский водопад, – нахватав столько штрафов, что до конца года сидел без зарплаты. Спустя три месяца Джиджи загудел в ресторане с двумя девушками и другом, тоже игроком пармской молодежки. После ужина выбрались на улицу, Буффон захотел в туалет, но не тащиться же опять в ресторан: он начал писать на машину друга, но отвлекся на вопрос полицейского: «Вы что творите?» – «Разве не видите?»
«Буффон, на тебя жалоба», – сказал утром директор «Пармы» Пасторелло. – «На меня? Ну и дела», – пробубнил Джиджи, смутно помнивший вечерние события. – «Непристойное поведение в общественном месте и сопротивление при аресте. Быстро дуй в полицию и извиняйся!». Чем это грозило любому другому третьему вратарю? Новый штраф, ссылка в низшую лигу и – прощай, карьера. С Буффоном вышло интереснее: через шесть дней он дебютировал в серии А. Причем в игре с «Миланом» – командой, где прославился двоюродный брат его дедушки, Лоренцо Буффон. Дружно травмировались первый и второй вратари «Пармы», Буччи и Ниста, еще один, Джованни Галли, месяцем ранее обиделся на Скалу, который не выпустил его в кубковой игре, и слинял в «Луккезе», вот и пришлось бросать на лидера чемпионата («Парма» шла второй) трудного подростка, который курил с четырнадцати лет, прогуливал уроки, купил диплом бухгалтера, надеясь поступить на юрфак, и гонял на дискотеки в Милан и Модену.
Лоренцо Буффон
По пути на стадион «Эннио Тардини» Буффон заснул в автобусе, да и выйдя на поле, подумал, что еще спит: перед ним вырос Паоло Мальдини и пожелал удачи. Мальдини, чью карточку Джиджи вклеивал в альбом Panini перед чемпионатом мира-1990. Буффон не пропустил от «Милана», вооруженного лучшим игроком мира Джорджем Веа, но через полтора месяца, когда вылечились Буччи с Нистой, выпал даже из заявки на матчи. Снова появилось свободное время, и Джиджи махнул на дискотеку в колледж. «Один чувак поднес к моим губам таблетку, – написал Буффон в своей автобиографии «Номер один». – Я выхватил ее и швырнул ему в лицо. Через три года тот парень умер от передозировки».
Затосковав в запасе, Буффон попросил Стефано Танци: хочу в «Дженоа», там я действительно нужен. Если «Каррарезе» – родной клуб Джиджи, то «Дженоа» – любимый (заразился от маминого брата Джампьеро), вот и рвался туда. Наткнувшись на отказ, Буффон настоял: «Пожалуйста, сделай это для меня», Танци все-таки одобрил трансфер, но «Парма» пала на одиннадцатое место, новый директор Сольяно уговорил Буффона остаться, а новый тренер Анчелотти – вернул в основу. После восьми матчей без побед «Парма» обыграла на «Сан-Сиро» «Милан» и за три месяца поднялась с четырнадцатого места на второе.
На поле «Сан-Сиро» Буффон впервые очутился в одиннадцать лет. Тогда он играл в полузащите – рядом с другим мальчиком из Каррары Кристиано Дзанетти – и участвовал в детском турнире, предварявшем матч «Интера» и «Вероны». В серии пенальти Буффон попал в перекладину, а через год стал вратарем, вдохновленный необычной техникой камерунца Тома Н’Коно (Джиджи назвал в его честь первенца), который делал сальто посреди игры и выбивал мяч кулаком на сто метров. Буффон следил за Н’Коно с 1987 года, когда увидел его в еврокубковом матче «Эспаньола» с «Миланом», а в 1990-м обнаружил, что на наклейках Panini камерунцы одеты в шерстяные костюмы, не очень актуальные в жару. Буффону стало жалко камерунцев и на чемпионате мира он болел за команду Непомнящего так же отчаянно, как за Италию.
Тем же летом Буффон переместился в ворота и через девять месяцев, дойдя с командой «Бонаскола» до финала регионального чемпионата, заинтересовал «Болонью», «Милан» и «Парму». С «Миланом» не сложилось, а на просмотре в «Болонье» тренер Пьеро Персико сказал: «Если будешь хоть наполовину таким сильным, как тот парень, уже сможешь считаться хорошим вратарем». Тем парнем был 18-летний Марко Пилато. Достигнув основы «Болоньи», он пропустил в восьми играх двадцать два мяча, завязал с футболом, устроился в фирму своей тети и стал играть нападающего в любительской лиге. Буффон за это же время достиг со сборной финала юношеского Евро-1993 – в играх плей-офф с Испанией и Чехией он не только отбивал пенальти, но и бил, а его партнером был Франческо Тотти – и замелькал в одной из лучших команд серии А середины девяностых.
После яркого дебюта в «Парме» Джиджи попросил у директора Пасторелло шестьсот тысяч лир на мотоцикл – это был единственный способ не опаздывать на тренировки. В декабре 1996-го Буффон вызвался доставить в аэропорт своего друга из молодежки «Пармы» Симоне Бароне, впервые включенного в заявку основы. Самолет с командой вылетал в Триест на игру с «Удинезе» в десять утра, Буффон пообещал заехать в девять, но проснулся только в 9:35 – да и то от звонка перепуганного Бароне. Самолет уже разгонялся, когда пилоту сообщили, что из терминала несутся два человека, один из них – в домашних тапочках. Вид Буффона, не успевшего и причесаться спросонья, развеселил его ровесников, Пинтона и Триуцци, а Бароне обжегся суровым взглядом Анчелотти: «И не стыдно тебе опаздывать на свою первую игру?»
Буффон и Симоне Бароне
В «Парме» Бароне не заиграл и был сослан в «Альцано», серия В, куда его тоже довез Джиджи. На встречу с новичком президент «Альцано» Франко Моротти позвал знакомого журналиста. Увидев, кто паркуется у офиса клуба, журналист схватил Моротти за плечо и закричал: «Ни хрена себе! Вы купили Буффона!» Пережив серию аренд, Бароне засиял в «Кьево» и пролез в сборную. Во время чемпионата мира-2006 Буффон и Бароне резались вечерами в настольный теннис в дуйсбургском отеле Landhaus Milser Hotel. Накануне четвертьфинала с Украиной партия получилась особо упорной: Бароне победил 10:9, а Буффон со злости шарахнул ногой по стеклянной перегородке и разнес ее вдребезги. Бароне убежал в свою комнату, а тренер Марчелло Липпи заорал: «Кретин! А если бы ты порезался или сломал ногу?! Вон отсюда». Через полчаса, когда Липпи удалился, Буффон и Бароне начали матч-реванш. До берлинского финала оставалось полторы недели. Буффон был единственным, кто видел удар Зидана в грудь Матерацци и доложил об этом судье, а после победы – потерял сознание от усталости и счастья.
Летом 2006-го Буффон собирался в «Милан», хотелось свежих эмоций после пяти лет в Турине, в доме на холме, где раньше жил Александр Заваров, но, узнав про высылку «Юве» в серию B, Джиджи передумал и остался. Не смог бросить клуб, с которым впервые стал чемпионом. Клуб, который помог ему преодолеть полугодовую депрессию после поражения от «Милана» в финале Лиги чемпионов. Клуб, в который он попал почти случайно. Летом 2001-го все было решено: звала «Барса», но он выбрал «Рому», ставшую чемпионом как раз в матче с «Пармой». За пять минут до конца игры на поле хлынули тысячи болельщиков «Ромы», Буффон не успел скрыться в раздевалке и за несколько секунд был раздет до трусов – стянули даже бутсы. Когда полицейские и тренер «Ромы» Капелло выгнали болельщиков с поля, матч продолжился и Буффон доиграл его в майке «Ромы», вывернутой наизнанку.
После – отпуск в Австралии, на обратном пути – новости от агента Сильвано Мартины: «Парма» просила слишком много, «Рома» выбрала вратаря поскромнее, Ивана Пелиццоли из «Аталанты», но трансфер осилил «Ювентус», и отец Буффона уже дал согласие.
Покинуть «Юве» он хотел после четвертого чемпионства. Победы уже не радовали. Зачем побеждать-то? Чтобы обозленные болельщики других клубов, как тогда в Перудже, оскорбляли его сестру-волейболистку, желали сломать ногу и кидались гвоздями? Чтобы вечно терпеть упреки в несправедливости побед? Нет уж, надоело. Настолько, что думал: лучше проиграть, чем снова слушать жалобы.
«Признаюсь: когда появились слухи о понижении и распродаже «Юве», я навострил уши, чтобы не упустить слова Джиджи, — вспоминал Франческо Тотти события лета-2006 в своей книге «Капитан». — Заикнись он о возможности трансфера, я бы мучил его до тех пор, пока не переманил в «Рому». Но Джиджи не дал мне шанса».
Через два месяца после победы в финале чемпионата мира-2006 Буффон очутился на стадионе «Ромео Нери» в Римини, вмещающем десять тысяч зрителей. В атаке соперника — Алессандро Матри. В воротах — Самир Ханданович. Что ж, серия В, будем знакомы.
За пятнадцать минут до конца матча — из-за глупой ошибки защитника «Юве» Бумсонга — Буффон пропустил от аргентинского форварда «Римини» Адриана Риккьюти. 1:1 с командой, недавно чудом спасшейся от вылета в третью лигу, — так себе увертюра к возрождению великого клуба. Но Буффон мыслил глубже.
«Я с радостью остался в «Юве» после вылета. Это дало людям надежду на то, что в жизни есть что-то важнее денег и популярности. Я сделал бы это снова, — сказал Буффон спустя двенадцать лет в интервью Жерару Пике. — Мы провели веселый сезон и вернулись в серию А. Но после пары хороших чемпионатов на втором и третьем месте наступил двухлетний кризис, когда «Юве» был неузнаваем. Мы потеряли наш дух, нашу индивидуальность. Дважды подряд финишировав на седьмом месте, я спросил себя: «Зачем мне это?» Спросил тихо — по натуре-то я оптимист. В итоге через шесть лет после падения в серию В мы снова стали чемпионами».
За неделю до долгожданного чемпионств на восемьдесят пятой минуте игры с «Лечче» Буффон неловко принял мяч от Барцальи, и Бертолаччи сравнял счет. За два тура до конца отрыв от «Милана» сократился до одного очка. Тренер «Юве» Конте в ярости покинул стадион, а среди ночи получил сообщение: «Извини, Антонио. Лучше бы я порвал кресты, чем так ошибся».
Конте убедил: «Ты ни перед кем в «Юве» не должен извиняться». А через два года, когда оформили третий подряд титул и искали мотивацию на последний тур, использовал Буффона в необычной роли. «Мы должны победить, чтобы первыми в Италии набрать больше ста очков за сезон», — сказал Конте, приглашая команду в видеозал для подготовки к матчу с «Кальяри».
Джиджи опоздал и вошел с директором клуба Мароттой. «Он хочет внести ясность насчет премий за чемпионство», — сказал Буффон тренеру, но тот не дослушал. Вскипел и не остывал полминуты: «Премии?! От тебя, Джиджи, я такого не ожидал! Ты просто убил меня! Выметайтесь все отсюда! Идите тренироваться! Проваливайте! Вон!» Пока игроки выходили, Конте повторял: «Какой стыд. Позорище». Назавтра «Юве» победил 3:0.
«У нас с Антонио схожий взгляд на футбол: нам нравятся психологические трюки, чтобы завести команду, выжать из нее максимум, — заявил Буффон в книге «Метод Конте». — И ничего страшного, что в тот раз Конте использовал меня как фальшивого врага».
«Джиджи дебютировал в серии А в шестнадцать лет, сохранил в себе мальчишеский энтузиазм и щедро делится им с партнерами, — написал Павел Недвед в автобиографии «Моя обычная жизнь». — Он до сих пор, как подросток, искренне увлечен футболом — это и сделало его великим чемпионом».
Сам Буффон объясняет свою вечную молодость тем, что он из спортивной семьи (родители — легкоатлеты, кузен деда — легенда «Милана») и с детства приучен к постоянному развитию и победному голоду. Потому — после двух проигранных финалов ЛЧ за три года, пролета мимо ЧМ-2018 и удаления в четвертьфинале с «Реалом» — уехал в «ПСЖ».
Если бы не приглашение в Париж, он завершил бы карьеру — в сорок-то лет. Дело не в зарплате (почти пять миллионов евро в год) и не в одержимости Лигой чемпионов, а в том, что на четвертом десятке Джиджи понял: эмоции, которые он получает на поле и в раздевалке, нигде больше не найти.
После этого Буффон избрал чуть более здоровый образ жизни, чем в юности (он курил с четырнадцати лет, опаздывал на тренировки из-за дискотек, ездил в туалете поезда болеть за родной «Каррарезе»), и после трансфера в «ПСЖ» признался, что в сорок лет чувствует себя лучше, чем в тридцать пять. И это важнее вечно ускользающего европейского триумфа.
«Несколько дней назад Дани Алвес уставился на меня в душе после тренировки, — интригующе заявил Джиджи осенью 2018-го на встрече чемпионов мира-2006. — Он сказал: «Джиджи, ты так рвешься к победе в Лиге чемпионов, а я выигрывал ее трижды, но променял бы все это на один твой Кубок мира — это же вклад в историю родной страны».
Потом «ПСЖ» уступил в 1/8 финала ЛЧ «МЮ», и через несколько месяцев Джиджи поблагодарил парижан за то, что «помогли испытать столько дней беззаботной юности»: «Эрнест Хемингуэй писал, что в мире есть только два места, где мы можем жить счастливо: дома и в Париже. С этого дня эти вещи будут отчасти совпадать для меня».
В сорок один год он все еще жаждал новых эмоций (не омраченных разлукой с родными), поэтому оставил Париж и вернулся в «Юве». А в Турине отверг первый номер и капитанскую повязку, предложенные Шченсным и Кьеллини. Выбрал номер 77, под которым играл за «Парму» двадцать лет назад.
Возвращать ощущение беззаботной юности — рецепт его долголетия. Борясь с депрессией после поражения в финале ЛЧ-2003, он забрел в музей и наткнулся на картину Марка Шагала «Прогулка». «Она поразила меня, как молния, — написал Джиджи в The Player’s Tribune. — Это словно детский рисунок: двое парке, она улетает в небо, как ангел, а он держит ее за руку и улыбается. Эта картина вернула мне детское ощущение простоты счастья».
В феврале 2020-го, встретившись с Даниэле Мальдини в полуфинале Кубка Италии, Буффон пополнил коллекцию маек сыновей игроков, с которыми менялся в молодости. Паоло и Даниэле Мальдини, Энрико и Федерико Кьеза, Джордж и Тимоти Веа. Поколения меняются — Буффон остается. После ухода Тотти только Джиджи связывал современный итальянский футбол с тем, что в девяностые выиграл тринадцать еврокубков.
И возвращал нам детское ощущение простоты счастья.
Франческо Ачерби. «Прежде чем я умру, хочу увидеть тебя в серии А»
Дино Баджо. «Ты свистишь только для них, но мы тоже на поле»
Фото: Gettyimages.ru/Allsport, Keystone, Claudio Villa, Matthias Hangst; РИА Новости/Владимир Федоренко; REUTERS/Thomas Bohlen