«Заканчивалась тренировка, я брал два пива и не знал, что делать». Испанский Джеррард, который разбомбил «Ливерпуль»
2016 год получился таким мрачным, что мог добить вашу веру и в человечество, и в спорт. Допинг в России, тренеры-педофилы в Англии, быдло-фанаты на Евро во Франции, авиакатастрофа в Бразилии – людям явно нужны новые доказательства того, что спорт – это по-прежнему круто и весело. Sports.ru запускает новогодний сериал, в котором наши лучшие авторы будут рассказывать о героях, за которых не стыдно.
Бывшего капитана «Севильи» легко спутать с полузащитником «Атлетико» Коке, ведь русская версия их имен полностью совпадает. При этом Хорхе Андухар Морено (он же Coke) спас 2016-й не меньше, чем мадридский Коке, – и теперь самый красивый гимн примеры поют даже те, кто раньше вытягивал только что-то про «Барсу».
В мае ребята из Андалусии третий раз подряд вышли в финал Лиги Европы, но после «Мольде», «Базеля» и даже донецкого «Шахтера» красный корабль Юргена Клоппа выглядел уж слишком непотопляемым. «Ливерпуль» весело начал перестраиваться, и трофей имени Рафаэля Бенитеса стал бы стильным дополнением к энергичному тренеру, который может продать футболиста, только если тот сломал ему очки.
Через них Клопп видел гол Даниэля Старриджа внешней стороной стопы и то, как оформляли офсайд после удара головой Деяна Ловрена. В Мерсисайде в честь хорватского защитника называли детей и понимали, что перестрелка с «Боруссией» забрала у «Ливерпуля» столько же сил, сколько дала футбольного драйва перед Базелем. «Севилья» в том сезоне не выиграла ни одного матча за пределами «Рамон Санчес Писхуан», а ее капитана никто и не думал сравнивать с газированным напитком.
«Вы все знаете Коке, – после победы говорил Унаи Эмери. – Он убивает себя ради команды». Кто такие все и почему они должны знать футболиста без четкой позиции на поле – баск не объяснил, но защитник и так знает, что стал игроком основы как минимум благодаря Артему Дзюбе (при Мичеле он часто оставался в запасе).
В финале Коке забил два гола за шесть минут, но поднимать пятый в истории «Севильи» кубок Лиги Европы разрешил незаявленному Хосе Антонио Рейесу. «Когда казалось, что «Ливерпуль» забьет нам второй, мы выстояли, потому что умеем страдать и делали это на протяжении всего сезона», – объяснил Коке, почему второй тайм финала – «невероятный момент».
За день до матча он говорил про взаимную любовь между их клубом и Лигой Европы, ведь для него эта история особенная – все титулы в карьере Хорхе (помимо победы в третьем дивизионе с «Райо») – это три обновленных Кубка УЕФА с «Севильей». Именно Европа, а не Испания стала для Коке тем местом, где начиналась страсть, подарившая Андалусии рекорд из трех евротрофеев подряд.
Сначала он смачно вбросил мяч из аута на Мбиа, лишив «Валенсию» самого длинного (сначала «Базель», потом «Севилья») и самого красивого камбэка в истории турнира с новым названием; а через несколько недель забил «Бенфике» в серии пенальти и сделал проклятие Белы Гуттманна еще страшнее для красной половины Лиссабона. В начале второго тайма финала с «Днепром» Коке заменил Рейеса, а в следующем году потопил «Ливерпуль» и довел Клоппа до пятого аутодафе за последние четыре года.
И это сделал человек, которого весь прошлый сезон вспоминали в главном меме «Рамон Санчес Писхуан»: в трудные дни Эмери вместо Коке часто выпускал бразильского защитника Мариано (или наоборот), изводя этой заменой все красно-белые бары, где помнят Александра Кержакова.
«Эмери, поменяй Коке на Мариано» – из шутливой кричалки и надписи на шарфе стало локальной шуткой чуть меньшего масштаба, чем андалузский гаспачо. Болельщики ругались, а потом высмеивали эту замену потому, что год назад на языке русского футбола это звучало примерно так: «Граната вместе Макеева». Болельщики «Севильи» прицепились к тренерской банальности и критиковали Эмери, когда «Севилья» вместо того, чтобы забивать голы, забивала на все, кроме Лиги Европы.
Но в Базеле баск использовал обоих: в полуфинале с «Шахтером» тяжелую травму получил Крон-Дели, Витоло ушел налево, где заскучал Коноплянка; а справа уже зажигали герои севильского фольклора. В начале второго тайма Мариано окончательно унизил левый фланг «Ливерпуля» и лично Альберто Морено, сделав на Кевина Гамейро лучшую голевую в своей жизни; а потом к операции подключился Коке. «Помню, что многие ругали эту замену, – сказал после финала Эмери. – Но я верил в ребят, и они принесли мне результат». Настолько мощный, что с баннером «Coke por Mariano» ходят на матчи «Севильи», а еще так назвали одну из клубных «пеньей» (групп болельщиков).
За 41 матч в прошлом сезоне Коке забил пять голов – благодаря Эмери, теперь он играет не только латераля, а добегает до позиции крайнего полузащитника и любит сваливаться в центр, откуда он забивал «Ливерпулю» и выносил «Бетис» в самом громком дерби Испании. Универсального испанца видно на поле, а слышно в раздевалке, где он, помимо капитанских настроек, отвечал за музыку, и все знали, что после очередной победы в Лиге Европы заведет «Женщину в шкафу» («Una mujer en el armario») праздничной Рафаэлллы Карра. Так было в Турине, Варшаве и Базеле, а песня с нефутбольным припевом «Какая боль» (по сюжету, жена находит любовницу мужа в шкафу) у «севильиста» теперь ассоциируется с Коке и его отъездом в бундеслигу.
Из Севильи ее капитан уходил синхронно с главным тренером, Банегой, Крыховяком, Гамейро, Рейесом и другими влиятельными людьми. Хорхе Сампаоли и Самира Насри дождался только спортивный директор Мончи (по нашей информации, лучший в Европе), но уже после того, как провел прощальную пресс-конференцию Коке, которого пять лет назад он назвал будущим игроком сборной Испании.
За «Фурию» Хорхе ни разу не сыграл; такая же статистика у него в официальных матчах за «Шальке»: в первой же игре за новый клуб (против «Болоньи») испанец порвал кресты и восстанавливается до сих пор. Поэтому вторая половина 2016-го вряд ли будет для него удачной, ведь год он заканчивает где-то между Гельзенкирхеном и клиникой в Барселоне. Но летом, когда это случилось, бывшие одноклубники подготовили своему капитану плакат и сфотографировались с ним перед матчем Суперкубка УЕФА в Норвегии: «Ты отправил нас в Тронхейм. Твоя сила поможет нам победить. Вперед, Коке».
«В первые дни после травмы я уже больше не мог плакать, – рассказывал футболист. – Но потом я увидел слова поддержки и снова заревел». Со слезами за несколько недель до травмы проходило и прощание с командой. Проводить капитана пришли те, кто выиграл с ним три кубка Лиги Европы: Витоло, Иборра, Даниэл Каррисо, Нико Пареха, а также просто хорошие друзья Фернандо Льоренте и Давид Сориа.
«Я продавал очень много футболистов, и многие из этих трансферов создавали нам трудности. В этот раз я уверен, что ошибся, потому что мы потеряли сердце команды. Коке уходит в «Шальке», но его улыбка остается с нами», – сказал тогда Мончи.
Герой последнего финала сидел рядом с ним, смотрел на три кубка УЕФА, но не улыбался. Он вытирал слезы, пытался удержать голос и после программной части, когда отблагодарил президента, болельщиков и массажистов, добавил: «Спасибо всем тренерам, с кем я работал, и особенно Унаи Эмери: он заставил нас поверить в то, что мы неуязвимые».
За пределами Севильи игрок понял, что мир оказался сложнее, но еще в детстве – когда по колено в грязи он возился с мячом на юге Мадрида – отец всегда говорил, что в жизни всего можно добиться только через самопожертвование. Так поступал Андухар-старший, который составлял график работы таксистом так, чтобы три раза в неделю возить сына на тренировки, а в субботу – сопровождать на игру.
Коке с девяти лет бегал за детский «Райо Вальекано», а тренеры и другие родители отмечали его зрелое мужество и отличную работу с мячом. Уже тогда он играл на позициях латераля и центрального полузащитника; и не уходил, когда клуб загнал себя в финансовый тупик и терял многих молодых футболистов: «Нам подолгу не платили зарплату, кто-то не доигрывал даже до конца месяца».
В отличие от большинства футболистов, оставивших книги где-то под партой, Хорхе никогда не переставал учиться. Совмещать уроки и футбол было непросто, поэтому родители брали для него индивидуальные занятия с преподавателем. «Это лучшее решение в моей жизни», – взрослый Коке понимает, что мама была права; он справился с выпускными экзаменами и выбрал журфак, потому что в Испании там изучают рекламу и связи с общественностью.
Высшее образование игрок приостановил, потому что с 18 он играл за взрослый «Райо», а в 24 уехал в Севилью, чтобы выиграть для города три кубка Лиги Европы. «Заканчивалась тренировка, я брал два пива, и не знал, что делать дальше», – говорил Коке после переезда в столицу Андалусии, так не похожую на его родной Мадрид. Помогала дружба с Альваро Негредо (вместе играли за «Райо»), а также песни любимого музыканта Лейвы, который однажды приезжал на тренировку «Севильи».
Что делать дальше? Коке, как и все студенты, выросшие без интернета, нашел ответ в библиотеке со странным названием «Кот на велосипеде». Там он познакомился с ее владельцем Хесусом Баррерой, пригласившим футболиста в театральный кружок. «Он берется абсолютно за все, но уже понял, что не станет Робертом Де Ниро», – рассказывали про мадридца те, кто видел его не только в футбольном деле.
«Там мы расслабляемся, импровизируем, пробуем ставить небольшие сценки, – говорит о своем увлечении Коке (на театр его подсадил как раз Негредо). – Мы простые любители, но это мне очень помогает». «Севильский цирюльник» – вряд ли это про него, хотя защитник, как и Фигаро, не умеет сдаваться и ловко передвигается по сцене, обычно выбирая правый фланг. Теперь экс-капитан андалузского клуба знает: его мечта – поставить мюзикл про футбольную «Севилью».
В либретто напишут, что последнее действие – это чемпионский рейс Базель – Севилья, а лучший игрок финала с пивом и сытным «бокадильо» в руках смеется на весь самолет. Только что из Англии пришли обложки свежих газет: The Daily Mirror и The Sun вышли с одинаковым заголовком «Coke Zero». Друзьям с факультета точно бы не понравилось, зато сам капитан ликовал – еще и потому, что The Guardian обошлась без сравнений с газировкой и написала понятно: «Коке убил мечту Клоппа».
А вместе с ней и спас чей-то 2016-й.
Фото: Gettyimages.ru/Lars Baron, Handout/UEFA; Global Look Press/imago sportfotodienst
«Антуан остался у меня в доме на шесть лет – я стал ему отцом и матерью». Кто спас Гризманна