Тина Бахман: «Зима может уже наступать, потому что я к ней готова»

Вдоль маленьких домиков белых акация душно цветёт. Хорошая девочка Тина в бундесманшафте живёт Её золотые косицы затянуты, будто жгуты. По платью, по синему ситцу, как в поле, мелькают цветы. И вовсе, представьте, неплохо, что рыжий пройдоха апрель бесшумной пыльцою веснушек засыпал ей утром постель. Не зря с одобреньем веселым Мишутка глядит из окна, когда на осенние сборы с винтовкой проходит она. В оконном стекле отражаясь, по миру идет не спеша хорошая девушка Тина. Да чем же она хороша? Спросите об этом Мишутку, что в доме спортрушном живёт. Он с именем этим ложится и с именем этим встает. Недаром на снежной дорожке, где милый ботинок ступал, «Хорошая девочка Тина»,- в отчаяньи он промычал. Не может людей не растрогать Мишутки упрямого пыл. Так Пушкин влюблялся, должно быть, так Гейне, наверно, любил. Он вырос и стал всем известным, покинул пенаты свои. И стала вдруг улица тесной для этой огромной любви. Преграды влюбленному нету: смущенье и робость - вранье! На всех перекрестках Трибуны вещает он имя ее. Он в темах российских спортсменов все пальцы себе обожжет, но вскоре над громкой Трибуной созвездие Тины взойдет. Пусть будут ночами светиться Мишуткины перлы,Друзья! на ярких спортрушных страницах красивые эти слова.