Аджинджал о Грузино-абхазской войне в 1992-93-м: «Фронт проходил у жилых массивов. Страшные вещи – взрывы, смерть. Можно ли оправиться? Мы все с этим живем, любой абхазец скажет»
Беслан Аджинджал вспомнил о Грузино-абхазской войне 1992-1993 годов.
– Вы были уже футболистом «Дружбы», но находились на территории Абхазии, когда началась война. Как вспоминаете эти дни?
– Мы провели игру в Майкопе, и нам дали пару выходных. Руслан (брат Беслана – примечание Sports.ru) остался там и не поехал в Сухум, а я сел на поезд, поехал домой. Предлагал еще Русику поехать вместе. Это было вечером, утром 14 августа уже был в Абхазии. Хорошо запомнил дату, в этот день началась война. Можно сказать всю семью разбросало: брат был в Майкопе, я с отцом и младшей сестрой в Сухуме, а мама со старшей в другом месте.
Слава Богу, что наша семья пострадала в меньшей степени. Так тяжело об этом говорить, на самом деле… Когда рассказываю, вижу это все перед глазами, как будто было вчера, все настолько близко. В такой момент даже не столько боишься за свою жизнь, сколько находишься в шоке и не понимаешь всего. Самое страшное, и о чем постоянно думаешь: «Не пришла бы какая-то плохая весть».
Такие мысли с тобой круглые сутки. Потому что ты слышишь: погиб либо человек, которого ты хорошо знаешь, либо его отец, брат или сестра. Это могут быть и твои близкие родственники. Постоянно находишься в предвкушении чего-то нехорошего. Ужасно, никому не пожелаю такое пережить. Война – это очень страшно.
– Как удалось выехать из Сухума?
– Мы уехали в Гудауту месяца на полтора-два. Абхазия оказалась в блокаде, выехать в Россию было невозможно, потому что с той стороны стояли враги. Единственная возможность – улететь на вертолете, либо уплыть по воде. Мы выбирались вторым вариантом, через море на плавучей барже добрались до Сочи из Гудауты. Оттуда доехал до Майкопа и вернулся в состав «Дружбы».
– Руслан рассказывал, что, переживая за семью, хотел уйти на фронт добровольцем. У вас были такие мысли?
– Брат даже пошел через перевал на фронт с добровольцами. Но там его встретили наши родственники и чуть-чуть вправили мозги. Сказали: «Ты совсем молодой парень, твое дело играть в футбол», и развернули в обратную сторону. У меня примерно такая же ситуация была.
– Каково было играть в футбол, осознавая, что отец или дядя сейчас на войне?
– Очень все непросто. Вроде бы твое тело здесь, но это твоя копия, а мыслями ты там, с ними. Все-таки это твоя родина, твоя земля. Крайне тяжело видеть всю эту несправедливость. Очень сильно переживаешь, понимая, что там находятся твои родные люди.
– Как быстро отошли от атмосферы общего страха и ужаса?
– От этого уже никогда не избавишься. В Абхазии же нет понятия «далеко», все рядом. У нас фронт проходил прямо рядом с жилыми массивами. Страшные вещи происходили – взрывы, смерть людей. Можно ли оправиться от таких трагедий? Наверное, нет. До сих пор воспоминания не отпускают. Трудно подбирать какие-то слова.
К сожалению, это факт нашей истории, и лучше бы его, конечно, никогда не было. Но мы все с этим живем, любой абхазец вам об этом скажет, – поделился мыслями Аджинджал.
Беслан Аджинджал выступал в ходе своей карьеры на позиции полузащитника в майкопской «Дружбе», «Балтике», «Торпедо-ЗИЛ», «Торпедо», «Соколе», «Луче-Энергии», «Томи», «Кубани» и «Шиннике». Сейчас он занимает пост главного тренера в «Дружбе».
